Элениэль - в поисках утраченного. Трилогия. Часть 3.

      Ближе к вечеру наша страстная парочка успела помириться, потому ужин в освещённой факелами просторной столовой проходил вполне мирно. Повара, как всегда, расстарались, и сейчас я с удовольствием ела горячий грибной суп. Сидящий рядом со мной Леголас оживлённо обсуждал с Халдиром путь до Мирквуда, в который мы выдвигались через неделю. Отряд эльфов должен был проводить нас туда, прежде чем вернуться в Лотлориэн. У меня имелась небольшая просьба к ним, но сейчас я с большим интересом слушала рассказ брата о том, как Фарамир занялся восстановлением княжества Итилиэн. Я виделась в Эдорасе с Эйовин и знаю, что уже скоро она приедет к нему. Должно быть, зимой будет ещё одна свадьба. Время войн отгремело, и в наступившем долгожданном мире всем хотелось обрести своё счастье, устроить жизнь, наслаждаться покоем. Мне же хотелось познавать, путешествовать и просто созерцать всё происходящее в наступающей новой эпохе.       Когда с ужином было покончено, лориэнские эльфы ушли побродить перед сном в полях и рощах, а Боромир отправился проводить Шарлотту в спальню (ой ли, только проводить? Должно быть, и заночует там?), Арагорн позвал нас с Леголасом и Эрамиилем посидеть в библиотеке. Брату, разумеется, хотелось во всех подробностях знать, что случилось и куда я исчезла в конце мая. Рассказывали в основном отец и Леголас, мы же с Арвен, сидя в креслах у камина, больше слушали их. Иногда я что-то добавляла в их речь, а жена Арагорна, которую я продолжала считать эльфийкой, хоть она и приняла удел смертных, изредка задавала вопросы. Должно быть, мне стоит учиться у неё скромности, спокойному нраву и терпению. Вот только какая-то искорка, которую, наверно, и называют шилом в заду, регулярно не давала мне покоя.        Вот и сейчас, несмотря на предупреждающие взгляды Эрамииля, как только он поведал всё, что считал нужным, я принялась описывать брату мир, в котором жила в тех подробностях, которые сочли за лучшее опустить отец и муж. Я рассказывала заинтересованному брату о нефти и электричестве, автомобилях и газовом отоплении, о небоскрёбах и кинотеатрах, яхтах и крейсерах. Наверное, многое Арагорн с трудом мог себе представить, но был явно заинтригован моими словами. - А ещё там есть самолёты: они - как железные птицы, только огромные, механические, - объясняла я ему, активно жестикулируя руками. - Люди летают в них на большие расстояния, например, между странами или же континентами. Наш Пиппин умеет виртуозно пилотировать. - Умеет, - с усмешкой подтвердил Леголас. - А в начале даже при виде кукурузника падал ничком на землю, накрывал голову руками и истошно орал - дракон! - На самом деле мир этот - не столь хорош, - перебил нас Эрамииль. - А дочь моя так восторгается техническим прогрессом в силу своей юности. По-моему мнению, подобное научное развитие ведёт к деградации личности и саморазрушению. Люди там очень умны, но не разумны. - Что вы хотите этим сказать? - удивлённо спросила у него Арвен, хмуря свои тонкие брови. - Мало обладать колоссальными знаниями, - ответил ей мой отец. - Нужно ещё уметь ими разумно пользоваться. Разумный человек, изобретя яд, спрячет рецепт, дабы никто не нашёл и не пострадал от него, а умный - начнёт проверять на других, как он действует.       Всё ясно: отец намекает на США и трагедию в Хиросиме и Нагасаки. Действительно, российские учёные, изобретя атомную бомбу, засекретили любую информацию о ней, американские же - поспешили её опробовать - очень печальный, конечно, факт, и, наверное, Эрамииль каждый плюс того мира, где мы жили, с лёгкостью перевернёт на минус; в рассуждениях он, похоже, схож с Элрондом, хотя и является другом Трандуила, и даже сейчас собирается ехать с нами и обосноваться на некоторое время в Мирквуде. Да уж, весёлая меня, чувствую, ждёт жизнь - под присмотром мужа и отца со свёкром, здорово не разгуляешься. Хорошо там хотя бы Тивиэль есть, интересно, она уже вышла замуж за Эрхула? Возможно, и они уже ждут первенца? Что-то мне подсказывает, что всех вокруг потянуло на производство потомства. Похоже, таково влияние нашей победы в Войне Колец. Сколько же трудных троп мне выпало пройти и в том, и в этом мире, но это почему-то не изменило меня, как других, не заставило потерять интереса к шалостям и озорству, не умерило непоседливости. Наверное, отец прав: я намного моложе их всех и не научилась ещё воспринимать всё происходящее слишком всерьёз. Именно поэтому мои лучшие друзья - Мерри и Пиппин, Бильбо, Сэм и Фродо. Ох, как же я скучаю по моим хоббитам, как же мне их не хватает! С Гимли было проще - Одинокая Гора находится недалеко от моего будущего дома, и мы с гномом уже договорились навещать друг друга, но мои милые малорослики, хафлинги, как же далеко теперь они от меня, как не хватает мне наших песен и шуток, ночёвок под одним одеялом. Знаю, Леголас уж точно не даст мне соскучиться в постели: сводя с ума своей огненной страстью, заставит забыть обо всём на свете, но всё же друзья - часть моего сердца, моего существа. Я буду тосковать по ним. Так же, как и по Шарлотте, когда мы покинем Минас-Тирит. О скором новом расставании с братом даже думать страшно, и всё же я никогда не пожалею о том, что вышла замуж за Аранена, ведь он владеет моим сердцем, которое не захочет биться вдали от него. - Элениэль? - с улыбкой позвал меня Арагорн. - Похоже, ты спишь с открытыми глазами. - Что? - оторвавшись от своих мыслей, устремила я на него удивлённый взгляд. - Ты что-то сказал? - Спросил, где тебе лучше жить, - повторил брат свой вопрос. - Здесь или там? - Конечно в Средиземье, - честно ответила ему я. - Тут всё родное: и небо, и деревья, и земля. А ещё тут ты и... - я смущённо посмотрела на стоящего у окна эльфа. - Леголас. - Ну кто бы сомневался, - глаза Арагорна весело блеснули. - Ещё прошлой весной мы с владыкой Трандуилом поняли, что именно к этому всё и идёт.        Я заметила, как Эрамииль побледнел и сжал зубы. И всё же отец простил нас, я знаю, что простил. Хотя, насколько мне известно, изначальные его претензии были именно к лихолесскому королю - ведь, по сути, помолвка была именно его воплощенной в жизнь затеей. Интересно, не вмешайся отец Леголаса, как бы всё сложилось?       Разговор наш в библиотеке длился ещё долго: лишь во втором часу ночи, оставив молчаливую Арвен и беседующих Арагорна и Эрамииля (кажется, они неплохо поладили), мы с Араненом направились в наши покои.       Пользуясь тем, что коридоры дворца, едва освещаемые догорающими факелами, в этот час были пусты, Леголас приобнял меня за талию, а потом и вовсе подхватил на руки, крепко прижимая к своей широкой груди. Надо же, как торопится оказаться в постели! Конечно, мы ведь не Шарлотта с Боромиром, каждую ночь полянки у стоянки стонами не оглашали, я бы в жизни не решилась на такое в присутствии отца. В Эдорасе же мы были всего день, да и Эйомер, похоже, глумясь, поселил меня в покои к сестре. Мы проболтали с Эйовин до утра, а бедный мой муж остался не у дел. - Леголас, - шепнула я, когда он, внеся меня в спальню и захлопнув ногой дверь, направился к широкой кровати, но эльф, кажется, даже не расслышал этого.        Вот уже муж уложил меня на подушки и, навалившись сверху, припал к моим губам в страстном поцелуе. Наслаждаясь таким родным, таким желанным терпким дыханием, я с упоением отвечала на ласку вольного языка, пока сильные руки спешно стягивали с меня платье. Но я должна попросить его, должна! - Леголас! - вновь позвала я, запуская пальцы в его длинные волосы, когда он на минуту прервал поцелуй. - Всё, что угодно, милая, - наконец ответил он, стягивая тонкую сорочку и сжимая в ладонях грудь. - Всё, что угодно. Только потом. - Обещаешь? - Обещаю!        Я застонала, задыхаясь от удовольствия, когда он принялся ласкать языком затвердевшие ноющие соски. Уже через минуту, удосужившись скинуть лишь сапоги и брюки, Аранен, раздвинув мои бёдра, проник глубоко внутрь своей твёрдой пульсирующей плотью. - Пожалуйста! - вскрикнула я, но просила уже совсем о другом; что мне было нужно от мужа до этого - не помню. - Обязательно! - выдохнул он, начиная стремительные толчки, сжимая моё лицо в руках, даря обжигающе страстный, волнующий поцелуй.       Ну вот, он снова делает это! Снова сжигает меня в своём огне, заставляя подчиниться своей воле и забыть, забыть обо всём на свете, кроме искрящегося наслаждения, стремительно растекающегося по венам.