Элениэль - в поисках утраченного. Трилогия. Часть 3.

      Все грозы, все дожди когда-нибудь кончаются, и этот не был исключением. В начале мая, простившись с Сафлором Свербигузом, "Гарцующим пони" и Пригорьем, я тронулась в путь. Поселения остались позади, пересечение тракта и Зеленопутья - тоже, впереди была широкая дорога и безоблачный горизонт. Умытая листва и влажная трава сияли в ярких лучах утреннего солнца сотнями оттенков изумрудного, на диких фиалках радужно переливались капли росы, птичий гомон разрывал влажный воздух. Невольно вздрагивая от сырости и накатывающей слабости, я куталась в плащ, крепче сжимая поводья и гладя Тиви по бархатистой шее. Нам предстоял путь в Зачарованный лес: думаю, Бильбо прав, именно Том Бомбадил мог знать что-то об энтицах, ведь он ближе всех к природе, он первый бродил по новорожденным землям, был их первым стражем, хранителем и хозяином.       Некогда Зачарованный Лес был неимоверно велик, в первую эпоху он покрывал почти весь Эриадор, гранича на юге с Фангорном. Быть может, это и имел в виду Древобрад, когда говорил: "А ведь было время, когда отсюда до Лунных Гор тянулся Великий лес, в котором жили твои дивные сородичи, разбивая сады и помогая нам в заботе о деревьях. Всё это называлось Восточным Краем. Знала бы ты, дитя, какой простор здесь был! Я мог гулять день за днем, слушая песни и смех эльфов и напевая сам. Здешние леса были как в Лотлориэне, только сильнее, гуще, моложе. А уж каким дивным ароматом дышали эльфийские сады!"       Что ж, эльфийские сады давно уничтожены Врагом и временем, многие эльфы ушли в Серебристые Гавани, те же, что ещё находились в Средиземье, предпочитали жизнь в глубине лесов, где ещё оставался девственный свет и крупица непорочности земли. Вдали от мирской суеты и людских раздоров, там, где время словно и не шло совсем, где, замедлив свой ход, оно будто стояло на месте.        Дорога была неровная, вся в рытвинах и ямках, на дне которых поблескивала скопившаяся дождевая вода. Мы ехали уже несколько часов, но за это время я видела всего пару спешащих путников да пасущихся ланей. Леса пока видно не было, сам тракт по краям был обсажен густым разросшимся кустарником, за которым простирались бескрайние луга, обитателями которых были лишь дикие лошади. - Ночевать, похоже, будем в кустах, - недовольно вздохнула я, пристально осматривая окрестности, в тоже время не забывая направлять Тиви в объезд наиболее глубоких и раскисших от влаги колдобин. - Хоть бы одна рощица показалась.        На самом деле говорить о ночёвке было ещё рано, время едва перевалило за полдень, а вскоре, очевидно, в ответ на моё негодование далеко впереди, почти сливаясь с горизонтом, показалась полоса деревьев. Через луга, ров и непонятные каменные сооружения к ним вела узкая, но весьма заметная тропа.       Повернув кобылу к разрыву между кустарниками, я направила её по этой тропе. Преодолевая глубокий ров, мы уже вскоре достигли осыпающегося земляного вала, а перебравшись через него, с осторожностью проехали меж каменных валунов, похоже, служивших когда-то в древности подобием врат. Дальше тропа шла по направлению к холмам, а затем скрывалась в уже приблизившейся древесной опушке.        Солнце наполняло воздух теплом, и вскоре, уже сняв плащ, я перекинула его через луку седла. Лёгкий ветерок чуть холодил кожу, подставлять ему лицо и шею было сплошным удовольствием.       Либо лес оказался ближе, чем думалось, либо время так быстро бежало, но над головой уже смыкался полог покрытых молодой листвой ветвей, а солнечный свет рассеивался кронами на тысячи тёплых полутонов. Изначальный лес, старый, мудрый, замкнутый, напряжённый, местами девственный, с подозрением взирающий на редких решившихся заехать в него путников, и всё же его энергия была чище, чем у тех тёмных курганов минувших королей, которые я успела заметить, когда подъезжала к опушке. Стена деревьев сомкнулась за спиной, словно я не заехала только что, словно выхода не было. Тиви встревоженно всхрапнула, малышка тоже не забыла напомнить о себе лёгким волнением в желудке и головокружением. - Спокойно, - шепнула я им обоим. - Я с вами, прорвёмся.       Смелое, конечно, заявление, ну а чем ещё я могла их утешить?       Лес не вызывал страха, но настораживал. Путанные дорожки змеями скользили по усыпанной многолетними слоями листвы земле - они были явно обманными и ползли своими щупальцами в разных направлениях, стремясь запутать, оморочить. В голове всплыл рассказ Фродо о дядьке Иве, но я тут же отогнала его прочь, всматриваясь в круговерть деревьев: стройные и корявые, гладкие и суковатые, покрытые мхом и лишайником - чаще это были вязы, липы и осины, реже попадались буки и ивы. В то время как я пыталась понять, в какую сторону двигаться, чтобы найти жилище хозяина этих чащоб, лошадь пошла вперёд, углубляясь за широкие стволы, аккуратно переступая через узловатые корневища.       После некоторого времени таких блужданий показалась одна более широкая, протоптанная дорожка - и кто только здесь ходит? Направляя по ней Тиви, я вслушивалась, но любые звуки скрадывала влажная, не просохшая после дождя изумрудная листва. Спину словно будоражили чьи-то взгляды: деревья наблюдали, прощупывали меня, и далеко не все из них были доброжелательны. Я также вслушивалась в их едва уловимые голоса, но о чём они шепчутся, понять пока не могла. Противоречивые, словно молодые весенние ветры в горах, одни словно заслоняли дорогу стволами, другие - напротив, расступаясь, пропускали вперёд, но недобрая воля леса давила всё ощутимее. Как и на лугах, здесь было много оврагов и холмов, тропа, вихляя, то уходила вниз, то поднималась вверх; оказавшись на очередном особо высоком гребне, я наконец смогла оглядеться, ведь с вершины это было сделать удобнее. Над ложбинами стоял туман, а над пересекающей лес извилистой полосой и вовсе клубился пар - очевидно, это была Ветлинка. Также отсюда виднелись серо-зелёные курганы и далеко на горизонте полоса Восточного тракта.        Прокручивая в голове рассказы Мэрри, Пиппина, Фродо и Сэма об их похождениях в Заповедном лесу, я вспомнила о том, что именно по берегу реки они вышли к дому Золотинки и Тома Бомбадила, у которого мистер Бэггинс посоветовал мне спросить об энтицах.       Спускаться к самому берегу я не стала, предпочтя вместо этого двигаться чуть выше кромки густого камыша. Удивительное место - ни крика птиц, ни торопливых зайцев, и даже сейчас нет лягушек и уток в камышах. Здесь вообще кто-нибудь живой есть? Вот только, чур пусть это будут не орки!        И впрямь, что-то я расслабилась, а ну как меня из-за кустов рассматривает какая-нибудь мерзкая серая рожа, да ещё и не одна? По коже побежали предательские мурашки, а рука стремительно опустилась на рукоять меча. Прав был когда-то Леголас - я и впрямь идиотка.        В этот самый миг где-то позади раздался громкий в звенящей тишине хруст сучьев. Натянув поводья шарахнувшейся кобылы, я завела её за огромный раскидистый вяз и, доставая меч из ножен, настороженно выглянула из-за ствола служившего укрытием дерева.       По тропе шёл высокий широкоплечий мужчина - человек ли, не знаю, но шума он производил не меньше, чем любой представитель этого неуклюжего племени. Плотными ногами, обутыми в здоровенные жёлтые башмаки, он топал по тропе, что тот лось, спешащий к водопою. Длинные тёмные вьющиеся волосы и густая борода ниспадали на синюю куртку, в широкополую шляпу было воткнуто синее перо, да и обрамлённые смешливыми морщинками глаза незнакомца были тоже синие - яркого сапфирового оттенка. А уж как румяны были его щёки - словно наливные яблоки, любая девица позавидует! В руках он бережно нёс широкий лист, наполненный прекрасными кувшинками, при этом высоким баритоном напевая забавную песенку: Тили-тили, трали-вали! Моя дорогая, День погож, и я хорош, скворчиком свистая! Под холмом, где наш дом, стоя на пороге, Ждёшь заката, первых звёзд и меня с дороги, Тонкая, как веточка, дочка Водяницы, А сама-то слаще ключевой водицы. Том весёлый Бомбадил ходил по кувшинки И теперь домой спешит к своей Золотинке. Тили-тили, трали-вали! Я пою на голоса, У моей Золотинки золотые волоса! Ну-ка, ива, не буянь, прибери коренья - Некогда мне спотыкаться, не был целый день я Дома, где меня ждёт Водяницы дочка, Мол, когда же Том придёт, принесёт цветочка.        С облегчением поняв, что это вовсе не злобный орк, а как раз тот, кого я ищу, аккуратно спрыгнув с седла на землю, я вывела Тиви из-за дерева. - Чудесная песня! А мне можно один цветок? - От чего же нет? - не растерявшись, в тон мне ответил весельчак и, аккуратно придерживая широкий лист, протянул нежную кувшинку. - Такой красивой деве почему бы и не подарить?        Приняв хрупкий цветок, я залюбовалась влагой, поблёскивающей на белых лепестках, и обилием желтых лучиков-тычинок. - Кого-то ищешь в моём краю? - голос мужчины был удивительно сильным и по-юношески звонким. - Вас, Том. - оторвав взор от цветка, улыбнулась я ему. - И что же могло привести юную эльфийку к такому старому разбойнику, как я? - казалось, листья вязов и осин вздрогнули от раскатистого хохота. - Ты ко мне по доброй воле, малышка, или кто-то послал тебя сюда? - У меня есть вопрос, а один мой близкий друг сказал, что возможно вы знаете на него ответ, - я смело ответила на внимательный взгляд Бомбадила. - Я знаю вашего друга? - похоже, Том был не из тех, кто может устоять на месте, казалось, даже разговаривая, он немного подпрыгивает и как будто спешит. - Думаю, с самим мистером Бэггинсом вы незнакомы, но его племянник Фродо вместе с Сэмом Гужни, Мэриадоком Брендибаком и Перегрином Туком не так давно бывали у вас в гостях. - Да-да, хоббиты, славные малые, - оживлённо закивал мужчина. - Давненько я не встречал эльфов. Стало быть, ты - моя гостья, и у тебя ко мне вопрос? Это очень любопытно, скажу, знаешь ли. Что ж, поторопимся в мой дом, ты наверняка устала, а меня ждёт моя прекрасная Золотинка, ведь не думала же ты, что такой видный парень, как я, живёт без жены? - и он лукаво приподнял тёмные брови, сверкнув синими глазами. - Ну разумеется, нет! - звонко рассмеялась я в ответ. - Да и у тебя муж есть, - кивнул Том на мою руку, на которой на указательном пальце блестело золотое колечко. - Мне и его ждать к ужину? - Не сегодня, - постаралась быть честной я. - Что ж, не буду надоедать расспросами, пойдём, Золотинка уж наверное совсем меня заждалась.       В дружелюбном молчании мы вместе зашагали по тропе, лежащей вдоль русла Ветлинки. - А имя? - через некоторое время опомнился Том. - Ты ведь так и не назвала мне своё имя.       Да уж, тут никакая конспирация не поможет! - Элениэль, дочь Эрамииля, сына перворождённого Эрмулда. - это тебе не трактирщик "Гарцующего пони", тут без правды никуда. - Серьёзно? - удивлённо глянул на меня через плечо Бомбадил. - Знавал я твоего деда, прекрасный, скажу, был эльф, а уж целитель какой, что ни на есть кудесник, да и отец в него пошёл, а вот о деве из их рода не слыхал. Скажи, а сколько тебе лет? - Сто сорок четыре, - тут уж мне точно таить нечего. - Совсем дитя, - кивнул Том словно в подтверждение своих мыслей. - До меня тут новости доходят медленно, да и то скорей уж слухи.       Примерно через час тропа стала расширяться, вскоре мы выехали на озаряемый закатными лучами луг. Деревья закончились, а перед нами звенел, наполняя воздух брызгами, водопад. Лесная тропа обернулась ровной выложенной камнями дорожкой, по краям которой росла сочная, будто ухоженная трава, которая очень заинтересовала Тиви. - Не переживай, скотинка, скоро уже доберёмся до дома, отведу тебя в конюшню да задам отменного овса, - посмеиваясь, пообещал Том, и моя кобыла затрусила вслед за нами, оживлённо прядая ушами.       Вот бессовестная обманщица - можно подумать, скиталица, а ведь провела несколько дней, отдыхая в конюшнях трактира под присмотром заботливого Била.       Дорожка взбежала на зелёный холм, затем спустилась с него, взбежала на ещё один, вновь спустилась, и вот у подножия очередного холма показался одноэтажный дом из светлого камня с приветливо светящимися окошками и покатой черепичной крышей. Позади него высился голый крутой отрог, а ещё дальше смутно вырисовывались курганы. Очевидно, я не в том направлении искала дом хозяина Заповедного леса, и если бы он сам не набрёл на меня, то безнадёжно бы заплутала.       Двери дома распахнулись, и навстречу нам вышла высокая золотоволосая дева в платье цвета молодой листвы, на котором серебристыми отсветами поблёскивали речные жемчужины. Прекрасные зелёные глаза её были наполнены тем нежным светом, что отражает на закате речная вода. - А вот и моя прекрасная Золотинка! - воскликнул Том и, поспешив к ней, вручил в протянутые тонкие руки широкий лист с кувшинками. - Посмотри, жена, какую я привёл гостью - это Элениэль, она дочь Эрамииля, сына Эрмулда. - Прекрасная новость, - улыбнулась мне дочь Водяницы, - наконец-то у этого древнего рода появилось дитя, да ещё и девочка. - Спасибо, - засмеявшись, поблагодарила я. - На самом деле, род очень маленький, и мне радостно от того, что вы знаете о моих отце и деде. - Ну как же можно не знать о тех, кто принёс столько добра, исцелил столько болезней и ран? - искренне изумилась златовласая дева. - Проходите в дом, а мой муж позаботится о вашей лошади.       Отдав поводья Тиви Тому, я вслед за ней переступила широкий порог и оказалась в просторном помещении, залитом струившимся отовсюду светом. На тёмном обеденном столе горели жёлтые свечи, с невысоких потолочных балок свисали яркие светильники. Здесь было очень уютно: большой резной буфет (тоже из тёмного дерева), плетённые кресла, стулья и скамеечки, пара диванов у высоких завешенных белыми занавесками окон и небольшой столик между ними. На столике этом стояла широкая глиняная ваза, по форме своей напоминающая чашу. Налив воды, Золотинка опустила в неё кувшинки, туда же поставила и я свой цветок. - Пойдём, - позвала меня девушка, направляясь к неприметной арке коридора, - я отведу тебя в комнату, где ты сможешь умыться с дороги, пока я соберу ужин.       Комната также оказалась очень уютной, хотя и по-деревенски простой. Сложенные из голого камня стены были почти целиком завешаны жёлтыми и зелёными ковриками, плиточный пол устилал свежий тростник, небольшое окно выходило на берег звонко шумящей Ветлинки. У одной стены стояла кровать со стопкой белого белья, у другой была лавка с тазом воды, мылом и полотенцами. Отчего-то мне показалось, что хозяева дома знали о моём появлении заранее. Наверное, никто в этом лесу не остаётся незамеченным.        Велев выходить к столу, как приведу себя в порядок, жена Бомбадила вышла, прикрыв за собой двери, и я с удовольствием занялась водными процедурами. Отеревшись пушистым зелёным полотенцем, я подошла к окну. Вид из него открывался сказочный: загорающиеся на небе звёзды отражались в речной воде, над которой местами склонили свои тонкие ветви молодые ивы. Рука моя опустилась на живот, хоть он и был пока плоский, я отчётливо ощущала мою малышку. Сейчас ей было спокойно, она не боялась, как днём в лесу. - Всё будет хорошо, - я ласково погладила живот, зная, что она чувствует мои касания, - мама с тобой.       Как это удивительно - я скоро стану мамой, и хотя, к сожалению, имею очень малое представление о материнстве, но своё дитя безмерно люблю. Дитя Леголаса, моего мужа и возлюбленного - того, без кого так трудно даже просто дышать, чьих объятий так не хватает, и которого я сейчас немного побаиваюсь.        Ужин был очень вкусным: на столе в серебряной посуде были расставлены горячий хлеб, мёд, сливки, масло, сыр и тушеные грибы. Когда же с едой было покончено, а тарелки вымыты и убраны, мы уселись в кресла возле камина, в котором, распространяя приятный аромат, весело потрескивали яблоневые поленья.        В отличии от многих других Бомбадилу и его прекрасной жене были мало интересны подробности войны с Врагом, поэтому тут я смогла описать всё в общих чертах; гораздо больше Тома интриговало, с чем я могла к нему пожаловать. Вернувшись к нашему отъезду после битвы за Хельмому Крепь к Айсенгарду, я поведала ему о загадочном древесном отряде, который помог справиться в ту страшную ночь с ратями орков и урук-хаев, о том, как узнала, что энты ждут от меня некой помощи, которую им пообещал в своё время Эрмулд, и о том, как, побывав минувшей осенью в Фангорне, познакомилась с Древобрадом. - Руду ещё не плавили, топор не ковал кузнец, И мир ещё не ведал зла, и не было семи колец, Лишь юный месяц озарял вершины юных гор, А энты - были, по лесам бродили с давних пор. - Произнёс нараспев Том, - так чего же ждут от тебя древни? - Возвращения своей утраты, - вздохнула я, - они потеряли своих жён и верят, что я найду их. - Да, я наслышан об этой их беде, - хозяин дома взъерошил свои тёмные волосы и вытянул ноги на низенькой скамеечке. - Извечная проблема - не смогли совместить своих дел и трудов, у каждого свои цели, своя гордость, ни один не захотел уступить другому, считая, что именно он прав. Чего же ты ждёшь от меня, девочка? - Подсказки, где искать Фимбретиль, - я тоже, воспользовавшись скамеечкой, вытянула ноги и поудобнее устроилась в мягком кресле. Чем-то этот вечер напоминал мне дни, проведённые более ста лет назад в доме Беорна, - беседа у огня, уютный сказочный дом, тёплая атмосфера. - Мистер Бэггинс считает, что если энтицы живы, то вы единственный можете подсказать, где их искать. - Ну, назвать это подсказкой - слишком самонадеянно, я могу лишь внести догадку, не более того, - синие глаза Бомбадила стали задумчивыми, он словно унёсся мыслями куда-то вдаль и несколько минут молчал, когда же заговорил вновь, голос его был хрипловатым, словно после сна, - Многие годы назад энтицы проходили через Эриадор, я разговаривал тогда с Фимбретиль, они искали новые девственные земли, хотели, вырастив невиданные сады, укрыться в их сени и обрести покой, дабы посевами и всходами радовать свои часы. Садов таких не видел, но поискать их стоит попробовать за Голубыми Горами Эред Луин. - Залив Лун? - удивлённо переспросила молча слушавшая до этого наш разговор Золотинка. - Думаешь, они ушли к Морю? - Предполагаю, - кивнул жене Том и, повернувшись ко мне, пристально заглянул в глаза, - Земля ещё не очистилась от скверны, она полна опасностей, неужели ты собираешься пройти этот путь одна? Неужто нет у тебя друзей, которые разделили бы его с тобой? - Есть, - на минуту задумавшись, ответила ему я. - Вот и возьми их с собой, негоже одной ходить дикими степями Эриадора.       В ту ночь, завернувшись в лоскутное одеяло, решив, что подумаю обо всём завтра, я спала очень крепко. Мне снился сад Мирквуда, моя девочка играла со мной в прятки, я слышала лишь радостный детский смех за цветущими кустами роз и делала вид, что не могу её найти. Опираясь о ствол старого вяза, за нами с улыбкой наблюдал Леголас.        Утром, сразу после завтрака я простилась с красавицей Золотинкой, а Том отправился проводить меня более короткой и безопасной тропой к Восточному тракту; по пути он давал множество советов, неожиданно начинал петь забавные песни и всё твердил, чтобы я не отправлялась в дорогу одна. Впрочем, я и сама уже поняла, что компания мне всё же необходима.