Оттачивая грани (Working on the Edges)

Шерлок встретил его в том же черном шерстяном плаще, что был на нём в вечер ужина. Джону стало интересно:надевал ли Шерлок хоть когда-нибудь форму команды Великобритании, которую ему наверняка предоставили. Но Джон спросил именно о том, что не давало ему покоя: — И как это понимать? Шерлок двинулся вперед, и Джон последовал за ним. Похоже, это уже стало привычкой. — Это была тренировка, — ответил Шерлок. Джон слегка улыбнулся. Шерлок, порой, такой очаровательный в своем ребячестве. — Нет-нет, я имею в виду те слова о прекращении борьбы за медаль. — Лестрейд не верит, что я могу победить, — ответил Шерлок. — Ну, если все, что он видел — это нечто подобное твоему сегодняшнему катанию, мне сложно его осуждать, — заметил Джон. Шерлок остановился и задумчиво посмотрел на него. — Думаешь, сегодня я катался по-другому? — Я едва узнал тебя там, — честно сказал Джон. — На льду был совсем другой фигурист. — Хорошо. Ты абсолютная тупица в фигурном катании, так что твои наблюдения — отличная новость. — Как я понял, ты явно недолюбливаешь Лестрейда. — Блестящая дедукция, — протянул Шерлок и продолжил идти вперед. — Как же так? — спросил Джон. — А тебе нравится твой тренер? — задал встречный вопрос Шерлок. — Шолто? — Джон пожал плечами. - Да. Он, конечно, не блещет тем, что называется «умением вести себя в обществе», но парень он хороший. Я имею в виду, дело свое он знает,и я ему доверяю. Он прошел через многое, у него огромный жизненный опыт, а я всегда прислушиваюсь к таким людям. И очень уважаю его. Да, думаю, он мне нравится. Шерлок снова остановился. Бросил острый взгляд на Джона и прищурился. Джон понял, что, по мнению Холмса,кажется, сболтнул лишнее. — Стоит ли мне ревновать? Джон не мог не засмеяться. — К Шолто? Нет! — Хм, — произнёс Шерлок, словно не был абсолютно уверен в его ответе, но продолжил идти. - Ну, мне не нравится Лестрейд. Мы с ним не ладим. — Почему нет? — Он — идиот. — Тогда, может стоит сменить тренера? — Лестрейд — меньшее из зол. И по словам моего брата, он — «единственный человек, который может тренировать меня не пытаясь ежечасно добраться до моего лица, чтобы врезать по нему». Я также уверен, что подобная сдержанность вовсе не связана с тем, что он трахается с моим братом, хотя они и считают, будто я об этом не знаю.Идиоты. Джон удивленно моргнул. — Твой тренер спит с твоим братом? — Да, — Шерлок многострадально вздохнул. — Ну, по крайней мере, я уверен, что Шолто не спит с моей сестрой. Поскольку она - лесбиянка. — А также алкоголичка, которая недавно рассталась со своей женушкой, — небрежно заметил Шерлок. Джон изумленно уставился на него. Он ничего не мог с собой поделать. — Откуда ты это знаешь? Шерлок внезапно остановился, застав его врасплох, и очень напряженно и внимательно посмотрел на него. — С тобой все в порядке? — спросил он. — Да, — ответил Джон, заставляя себя поверить в это. Он когда-то читал, что подобный аутотренинг — ключ к хорошей лжи. — Я в порядке. — Нет, не в порядке, — твердо сказал Шерлок. — Это очевидно. Не пытайся обмануть меня. Это не сработает. — Не угрожай мне, — произнес Джон более резко, чем намеревался. Но, черт побери,на сегодня с него хватит угроз. — Я и не думал об этом, — медленно сказал Шерлок, глядя на Джона и явно пытаясь прочитать его. «Чертов умник» — подумал Джон, когда Шерлок продолжил: — Но кто-то другой именно это и сделал. Тебе угрожали сегодня. Кто? — Никто мне не угрожал, Шерлок, — отмахнулся Джон, поскольку технически это было правдой. Мориарти не угрожал ему. Просто от него веяло жутью. — Кто-то что-то сделал тебе, — настаивал Шерлок. — Твоя тренировка прошла удачно, но когда я увидел тебя на катке,ты выглядел напряженным. Другие хоккеисты… — О Боже, теперь я верю, что раскрытие преступлений —твое любимое занятие, — заметил Джон, чувствуя себя ужасно неловко от немигающего взгляда Шерлока и его слишком точных замечаний. Шерлок собирался выяснить всё о причинах его нервозности, а значит, о знакомстве с Мориарти, а Джон решительно намеревался этому помешать. Он не хотел, чтобы Шерлок отвлекался хоть на что-то, кроме мыслей о выигрыше золотой медали. Ведь даже они причиняли достаточно беспокойства. — Прекрати допрашивать меня, — закончил Джон. — Я не… — Я должен принять душ перед ужином с командой - моя рука убивает меня, — проговорил Джон, повернулся и решительно направился в сторону дома фигуристов, на этот раз заставив Шерлока идти позади себя. *** С Джоном явно что-то произошло, но обсуждать это он не хотел. Это невероятно раздражало. Майкрофт наверняка сказал бы, что именно поэтому не считает неравнодушие преимуществом. Ибо у Шерлока и без того был миллион важных вещей, связанных с Олимпиадой, о которых стоило подумать в первую очередь.Однако он сидел в своей комнате, играл на скрипке и думал о Джоне Уотсоне, прикидывая, как бы прикончить любого, кто осмелится приблизиться к нему. Возможно, он воспользуется ядом,не оставляющим после себя следов, а затем порубит его на мелкие кусочки и разбросает останки в радиусе, как минимум, сотни миль. Он задавался вопросом, не поэтому ли Джон решил ничего не говорить ему. Может, он догадался о его возможных мыслях? Как бы там ни было, недоверие причиняло боль. Шерлок кисло опустил смычок. Неудивительно, что Майкрофт сказал не вовлекаться в подобное. И еще. Джон сейчас ужинал со своей хоккейной командой, а Шерлок неимоверно скучал по нему.Он до боли жаждал его, нуждался в нем, как в самом сильном из всех возможных наркотиков. Только этот «препарат» не убьет его. Скорее всего. По крайней мере, этот вид зависимости Майкрофт не мог ему запретить. Брату давно следовало отыскать для него Джона Уотсона и привести к нему. Это спасло бы их от такого количества излишних драм. Шерлок подумал, что стоит привязать к себе Джона покрепче. Он все еще был недостаточно близко. Джон должен находиться от него на расстоянии удара сердца. И понял, что, последовав за Джоном Уотсоном в ту сумасшедшую ночь, когда он позволил ему выиграть в гонке, принял лучшее решение в своей жизни. Тогда-то все и встало на свои места. Шерлок поднял скрипку и снова заиграл. Когда Джон, наконец, вернулся с ужина, он прошел сразу в спальню: — Господи, они снова открыли свои рты и принялись сплетничать! Неудивительно, что ты их недолюбливаешь. — Хорошо прошел ужин? — отложив скрипку,спросил Шерлок. — Разве ты уже не вычислил это, глядя на меня? — Да, но я был уверен, что ты оценишь мое тактичное притворство. — Кстати, — сказал Джон, подходя к нему и, ткнув в него пальцем, с улыбкой закончил: — Ты— лжец. Шерлок недоуменно поднял бровь. — Ты говорил, что умеешь «немного» играть на скрипке. Но то, что я слышал… Это было очень красиво. Шерлок неловко пожал плечами. Мало кто знал, что он умеет играть. Он никогда не хотел, чтобы это было чем-то, небрежно озвучиваемым комментаторами. Он не только фигурист мирового класса, еще и на скрипке умеет пиликать! Истинный «персонаж эпохи Возрождения»! Только они могли придумать настолько глупое клише. На самом деле, этот треп ничего не значил и всего лишь заполнял эфир, что, собственно, и было их целью. Шерлок хорошо это знал. Он посмотрел на Джона и спросил: — Что сегодня произошло? Джон ответил ему невиннейшим взглядом. — Я был на тренировке, потом посетил твою тренировку, а после — поужинал с командой. «Он намеренно увиливает от ответа», — понял Шерлок, и нахмурился. — Что еще? — Я познакомился с твоим тренером. Тем самым, что трахает твоего брата. Ой, и еще, я слышал, как лыжники жалуются на качество снега на горе. — Джон, — раздраженно протянул Шерлок. Но то, что тот сделал, удивило его. Джон вытащил его из кресла и прижал к себе так, что Шерлок ощутил его дыхание у себя на щеке. — Я в порядке, — сказал он низким и напряженным голосом, затем прислонил его к стене и поцеловал. Шерлок пытался не потерять нить разговора. Он о чем-то хотел спросить Джона. Он спросил его? Было ужасно трудно думать, когда Джон целовал и прикасался к нему, так, словно он заключал в себе весь его мир. «Джон, Джон, Джон…» — билась единственная мысль, когда Шерлок ответил на поцелуй и повалил его на кровать, поддавшись этой странной магии чувств. Какие бы неприятности не произошли сегодня, они все потонули в небытие, отступили перед накалом страсти Джона, обжигающей и одновременно леденящей. Немного позже Джон, сонный и насытившийся ласками, устроился у него под боком, и Шерлок не посмел потревожить его вопросами. Он зарылся лицом в волосы Джона и подумал: несмотря на недавнее знакомство – всего-то несколько дней, – он уже не в состоянии представить себе жизни без него. — Знаешь, если что-то не так — даже нечто незначительное, или наоборот, значительное — ты вполне можешь поделиться этим со мной, — пробормотал Шерлок. — Аналогично, — сонно промямлил Джон в ответ, касаясь губами груди Шерлока. *** Утром Шерлок попытался снова выудить у Джона информацию. Ему казалось, что увлеченный утренними сборами Джон не посчитает это давлением с его стороны, тем более что любовник пребывал в отличном настроении. Он целовал его всякий раз, как проходил мимо, одеваясь или направляясь в душ. А Шерлок пытался осознать тот факт, что он, человек, который прежде не мог представить картину, где ему пришлось бы делить утреннюю суету с кем бы то ни было, вдруг не только делает это, но и наслаждается процессом. Всем известно, что подобное — не для него и совсем не свойственно его натуре, но, возможно, вся эта ситуация с Джоном настолько беспрецедентна и невероятна, что вполне вписывалась в категорию его личной нормы. Гармонию нарушил Мориарти, который подъехал к нему во время его тренировки, как раз когда Шерлок окончил «оттачивать» свои фальшивые вращения. — Вчера я столкнулся с твоим домашним питомцем. Вот все и встало на свои места. Шерлок держал голову опущенной, очень внимательно рассматривая собственные коньки, ибо не хотел, чтобы Мориарти понял, что Джон не рассказал ему об этом. — Он милашка, — продолжил Мориарти. — Я понимаю, почему ты держишь его около себя. Шерлок ничего не сказал. Он сделал три поворота, чтобы оказаться спиной к Мориарти. — Ты привязался к нему, — констатировал Мориарти, подъезжая ближе. — Судя по всему. Шерлок ускорился, отъезжая, чтобы между ними было как можно больше пространства и сделал тройной Аксель[1]. Плохая идея. Он был слишком взвинчен, чтобы выполнить его чисто. Поэтому при приземлении, не смог сохранить равновесие и рухнул на жесткий лед. «Проклятье! Просто фантастика!» — подумал он. Ну ни разу не унизительно. Мориарти объехал его, наблюдая, как Шерлок поднимается на ноги. — Ты знаешь, что не сможешь удержать его, не так ли? Такие, как мы с тобой не в состоянии держать рядом заурядных людей вроде него. Он — твое слабое место, Шерлок. Очень слабое. И это кошмар для тебя. Ведь даже сейчас он занимает твои мысли, правда? Ты беспокоишься о бедном Джоне Уотсоне, ноющем о своей травме плеча и психосоматической хромоте. Ты так беспокоишься о нем, что не можешь даже тройной Аксель сделать, — Мориарти улыбнулся ему и заскользил прочь, глядя прямо в глаза. — Приятно было поболтать, — бросил он. Шерлок подъехал к бортику, возле которого стоял Лестрейд. — С тобой все в порядке? — спросил тот. — Это было неприятное падение… — Я закончил, — сказал Шерлок и рванул вперед, едва не сбив с ног тренера. — Что? — растерянно крикнул Лестрейд ему в след. Шерлок даже не потрудился ответить. Он направился обратно к раздевалкам, снимая коньки так быстро, как только мог. Он отчаянно надеялся, что больше никто не пристанет к нему, чтобы «мило поболтать». Потому что самым страшным во всем этом была правота Мориарти. Шерлок хотел золотую медаль, хотел отчаянно, но не тренировался накануне, потому что Джон был в его постели, и это оказалось более важным для него. Все, касающееся Джона вдруг стало важнее остального. А между тем, Джон солгал ему, и Шерлок попался на ядовитые слова Мориарти. Как следствие — падение, при выполнении чертового тройного Акселя, и образ полного идиота. Шерлок, конечно, хотел, чтобы соперники заблуждались в отношении его техники, но вовсе не желал выглядеть посмешищем. Он хотел золотую медаль, всегда мечтал о ней и теперь, кажется, никогда не получит. Почему он думал, что с Джоном выйдет иначе? Мориарти был прав: Джон, в конце концов, уйдет. Шерлок хотел Джона, но не получит, как и все самое желанное в жизни. Не этому ли его научила Олимпиада? И теперь он подверг свою медаль опасности, принеся ее в жертву привязанности к Джону. Джону, который все равно его оставит. Он не остановился, чтобы решить, куда идти. Просто шагал вперед, как можно быстрее и дальше от сюда. *** После второй плановой тренировки, едва он вышел с катка,еще один жуткий тип отозвал его в сторону, и Джон решил, что с него довольно. Этот мужчина был старше Мориарти и одет в костюм, дополненный жилетом и даже цепочкой для часов. Джон подумал, что подобный наряд был откровенно нелепым явлением в реалиях олимпийской деревни, где все бегали в спортивных костюмах. — Джон Уотсон? — очень официально проговорил незнакомец. Акцент указывал на то, что перед ним – британец. Это совсем не удивило Джона. Все, кто за последнее время беспокоил его, имели отношение к Шерлоку, его собственному британцу. Джон вздохнул. — Что вы хотите? Я пресытился угрозами в последнее время, так что, не стоит, благодарю. Мужчина моргнул и сморщил свой холенный длинный нос. — Вы, кажется, не очень испугались. — А вы намеревались меня испугать? — спокойно спросил Джон. — Если вам угрожали… — Мне не угрожали. Я преувеличил. Кто вы, черт возьми? — Шерлок бы сказал вам, что я — его заклятый враг. — Сколько же их у него? — спросил Джон, потому что наверняка не смог бы всех сосчитать. Мужчина посмотрел на Джона с умеренным интересом, своего рода вспышкой любопытства. — Планируете ли вы продолжить вашу связь с Шерлоком Холмсом? — Мою связь, — резко повторил Джон. Он предположил, что неплохо со стороны этого парня дать название тому, что происходило между ним и Шерлоком, потому что сам Джон понятия не имел, как это охарактеризовать. Он также не знал, как долго все это продлится. Он не представлял, что Шерлок думал по этому поводу, и не хотел давить на него. Было бы ужасно выяснять отношения прямо сейчас, ведь это могло лишить его возможности быть с Шерлоком хотя бы до конца Олимпиады. Он готов был терпеть это подвешенное состояние еще некоторое время. Это было лучше, чем немедленно разбиться о правду. Если бы Джон осмелился, то ответил бы, что согласен продолжать свою «связь» с Шерлоком Холмсом до конца жизни. — Я могу ошибаться, но, думаю, это не ваше дело, — сказал он наконец, найдя наиболее близким к правде ответ. — Но может стать моим, — возразил мужчина. — Нет. Определенно не может, — отрезал Джон и отошел от него. Незнакомец последовал за ним. — Странного человека вы выбрали объектом своего доверия. — Кто сказал, что я ему доверяю? — огрызнулся Джон, хотя это было правдой. Он до абсурдности доверял Шерлоку, но не желал слышать об этом от кого-то другого. — И как его подготовка? Джон остановился и повернулся лицом к мужчине, глядя на него сузившимися глазами — Зачем мне отвечать на этот вопрос? Мужчина выглядел скучающим. — Ой, простите, должен ли я предложить вам для начала… некоторое поощрение? Сколько вы хотите за эту информацию? Джон приподнял брови. — Взятка? Вы серьезно? — Назовите вашу цену. — Ее нет. Вы сошли с ума, — Джон снова пошел прочь. — Вы слишком быстро стали верным, — крикнул мужчина ему в спину. Джон даже не потрудился ответить на это. *** Шерлока не было дома, когда Джон вернулся, и это раздражало, поскольку он не мог болтаться вместе с другими обитателями дома. Кроме того, он хотел поговорить с ним, потому что, возможно, пришло время предупредить, что вокруг него шныряет парочка врагов, а не только один лишь Мориарти. Он отправил ему сообщение. «Ты где?» Затем упал на кровать, размышляя о сумасшествии последних двух дней. Все ли фигуристы были похожи на Шерлока, или он один был таким уникумом? Стук в дверь был формальностью, так, что Джон, не успел отреагировать, прежде чем дверь распахнулась и перед ним оказался Лестрейд. — А где Шерлок? — спросил он. Джон попытался сесть на кровати, хмуро глядя на гостя. — Здесь его нет. Я думал, он на тренировке. — Нет, он упал и гордо удалился после этого. — Упал? — мгновенно насторожился Джон. — Сильно? — Нет, это было глупое падение и ничто, кроме его гордости, не пострадало, но сейчас он снова принялся за свои фокусы. Как всегда в своем репертуаре. — Фокусы? — Начиная со второй его Олимпиады. Тогда он находился в большем фаворе, чем сейчас, и все равно исчез, а когда вернулся, выяснилось, что он пристрастился к наркотикам. — Пристрастился к наркотикам? — тупо переспросил Джон. — Да. Он не говорил вам об этом? Конечно, не говорил. Вы должны сказать ему, что это глупость — эта его зацикленность на «золоте». Он слишком много взвалил на себя. Джон наконец понял. — Погодите секунду. Вы что, действительно, всерьез считаете, что он не сможет выиграть «золото»? Джон предполагал, что Шерлок просто преувеличивал, таким образом демонстрируя свою неприязнь к тренеру и его мнению. Как мог Лестрейд работать с человеком, в которого не верил? — Джон. Я знаю, что он не сможет. В его программе элементарно не хватит очков. Даже если он выступит идеально, ему не превзойти Мориарти. — Но Шерлок доработал свою программу. Он добавил в нее элементы, которые дадут необходимые очки для победы. — Он не сможет подняться до уровня Мориарти. Он сделал бы это лет восемь назад, даже еще четыре года назад. Но не сравнится с ним сейчас. И этот самообман убьет его. Он растворится в облаках своих надежд, а когда упадет с небес, вернется к прежнему. А я не вынесу еще один наркотический срыв. Не смогу. Вы можете с ним поговорить? Лестрейд говорил искренне, по-настоящему, со страхом в глазах. Он заботился о Шерлоке – это было ясно. Очевидно, Лестрейд думал, что верить в Шерлока — опасно для самого Холмса. И Джон не мог не признать, что на самом деле знал Шерлока недостаточно хорошо, чтобы судить о его благе.