Интерференция

С тех пор Дэйта не предпринимал попыток завязать отношений ни с офицером Яр, ни с кем бы то ни было ещё. Инцидент вскоре забылся, и никто больше не вспоминал об этом. До тех пор пока одно важное событие не заставило ощутить лейтенант-командора беспокойство и в придачу к нему массу других, не совсем понятных андроиду и неприятных ощущений, исходящих изнутри его тела. 416.01.03 на Вагра II начальник службы безопасности Наташа Яр погибла при исполнении своих обязанностей, пытаясь вызволить Диану Трой и пилота потерпевшего крушение шаттла из ловушки на планете, контролируемой злобным и равнодушным существом, называющим себя армус. Несмотря на то, что сразу после атаки, Таша немедленно была телепортирована в медицинское отделение, спасти ей жизнь так и не удалось. После того, как угроза миновала и весь оставшийся экипаж оказался в полной безопасности на борту звездолёта, была устроена поминальная служба по офицеру Яр. Дэйта был значительно обескуражен чередой испытываемых им чувств, однако виду он старался не подавать, старательно обдумывая причинно-следственные связи волнующих его процессов один на один с собой. Делал это в одиночестве Дэйта не потому, что он пытался скрыть от кого-нибудь очевидные причины своих мыслей, он просто предполагал, что, кроме него, это вряд ли кому может показаться важным. К тому же, андроиду было не привыкать размышлять в одиночестве. — Может быть, хочешь поговорить? — поинтересовался однажды Джорди, направляясь вместе с Дэйтой к мостику. — О чём? — с обычной любознательностью повернулся к нему Дэйта. — О том, что случилось с Ташей. — Думаю, нет, — неопределённо пожал плечами андроид. Офицеры вошли в помещение лифта. — Было похоже на то, что вы достаточно близки. Ты точно в порядке? — уточнил Ла Форж. — Да, я в порядке, — ответил Дэйта. — Я не совсем понимаю, что об этом ещё можно сказать… Обязательно говорить об этом? — Нет, нет, — заверил Джорди. — Но, если захочешь — я всегда к твоим услугам. — Хорошо, — согласился невозмутимо Дэйта, бодро выходя из лифта и проходя по мостику к своему рабочему месту. По пути Дэйта оглянулся на место Таши: оно по-прежнему казалось каким-то неестественно пустым без неё. Заняв своё кресло, Дэйта предпочёл отбросить пространные соображения и заняться своими прямыми обязанностями. — Лейтенант Ла Форж, - услышал Дэйта голос капитана Пикара, - скорректируйте прежний курс с учётом посещения звёздной системы Саноп III. — Есть скорректировать курс, - отозвался Джорди. - Новый курс семь четыре два точка четыре ноль семь проложен, сэр. — Дэйта, насколько увеличится время нашего пути при движении с максимальным ускорением? — Разница составит сорок четыре часа две минуты двадцать секунд, сэр — отчитался Дэйта. — Приемлемо. Запускайте, Ла Форж, — позволил капитан Пикар. — Есть, сэр. Оказавшись частью огромного организма управления звездолёта, Дэйта почувствовал, что недавние размышления отпускают его, уходя на второй план, и ему становится спокойнее. Спустя некоторое время он настолько сосредоточился на работе, что ни на какие другие мысли, даже параллельно текущие, времени просто не оставалось. Отношение к этому событию было опознано Дэйтой как облегчение. — Дэйта, вы не хотели бы вместе со мной, капитаном, командором Райкером и Беверли Крашер посетить голопалубу? — спросил инженер Ла Форж, продолжая немного волноваться за душевное состояние (если так можно выразиться применимо к андроиду) своего друга. — Нет, но спасибо, — отозвался Дэйта. — Сегодня я обещал помочь энсину Крашеру. — Без вас он не справится? — Думаю, справится, — сказал Дэйта. — Но я сам предложил ему свою помощь. Конечно, он и без меня способен найти всю необходимую информацию, но на это потребуется значительно больше времени. — Не лучше ли было бы ему самому заняться этими поисками? — Возможно, — согласился Дэйта. — Однако тема, которая его интересует — схемы и чертежи старинных моделей двигателей — интересна и мне. — В таком случае, конечно, — улыбнулся Джорди. — Удачи в поисках. — Спасибо, — поблагодарил Дэйта, отправляясь в инженерный отсек. Когда он ушёл, Ла Форж тихо вздохнул. — Что-то не так? — поинтересовался подошедший ближе лейтенант Ворф, поглядев в сторону двери, за которой скрылся Дэйта. — Просто немного беспокоюсь о нём, — ответил Ла Форж. — Кажется, он всё ещё переживает по поводу внезапной кончины Таши Яр. — Я понимаю его чувства, — отозвался Ворф. — Офицер Яр была и остаётся незаменимым членом экипажа и преданным другом. Она ко всем относилась с теплотой и дружелюбием. Поистине замечательные качества. *** Находясь в своей каюте 3653 на палубе два, Дэйта проводил время своего заслуженного отдыха, играя сам с собой в трёхмерные шахматы. Раздался сигнал, и Дэйта, отвлекаясь от игры, произнёс: — Войдите. Дверь распахнулась. На пороге стоял лейтенант Ворф. — Доброго времени суток, Дэйта, — немного смущённо проговорил Ворф. — Зашёл узнать, всё ли у вас в порядке. — Да-а, — прищурившись, ответил андроид. — Не понимаю, что со всеми вокруг происходит… В любом случае, проходите, Ворф. — Да, — испытываясь неловкость, неуверенно прошёл в комнату Ворф. Дверь за ним тихо закрылась. — Вы не пьёте алкоголь? — спросил он. — Нет, — замечая в руках у Ворфа бутылку, ответил Дэйта. — Вернее, я могу выпить, если вам этого хочется, просто не почувствую привычного для людей… для других эффекта. — Вот как, — садясь, пробормотал новый начальник службы безопасности. — Я подумал о том, что, может быть, вы хотите с кем-нибудь поговорить, но то, что вам при этом бессмысленно пить алкоголь, почему-то упустил… — Ничего страшного, — миролюбиво сказал Дэйта. — Я ведь сказал, что с удовольствием выпью, если это важно для текущей ситуации. Я достану… — привставая, начал Дэйта, — Какой объём порции этого напитка считается приемлемым? — спросил он. — Его принято употреблять маленькими порциями, — сообщил Ворф. — Вот такого объёма ёмкости подойдут? — поинтересовался Дэйта, выставляя стопки на стол. — Вполне, — подтвердил Ворф. — На самом деле вам вовсе не обязательно пить… — Нет, пусть, — пододвигая обе стопки собеседнику и садясь, сказал Дэйта. — Это весьма занимательно. Мне редко удаётся поучаствовать в подобных ритуалах. Пожалуйста, продолжайте. Сдержано кивнув, Ворф принялся откупоривать бутылку. Сделав это, он разлил напиток по стопкам и поставил одну перед Дэйтой. Ворф поднял со стола свою стопку, Дэйта, наблюдая за ним, сделал то же самое. — Ну что же, — произнёс Ворф. — Можно пить? — спросил Дэйта. — Да. Получив разрешение Дэйта залпом опрокинул в себя крохотное количество жидкости и поставил пустую стопку на стол. — Очень интригующее занятие, — признался он. — Вы так считаете? — стараясь незаметно занюхать выпитое рукавом, спросил Ворф. — О да, — подтвердил Дэйта. — Я вижу в ритуалах принятия внутрь алкоголя одно из непостижимых проявлений человечности. А вы? — Я считаю это способом расслабиться, — сказал Ворф, вновь наполняя стопки. — Почувствовать раскрепощённость и снизить давление принятых правил приличия, — добавил Дэйта, завладев свой стопкой и принимаясь рассматривать блики на её поверхности. — Это несомненно важная составляющая быта любой разумной цивилизации. Способность на некоторое время отключиться от необходимости контроля и анализа ситуации. Позволить психике отдохнуть от постоянной нагрузки. Возможность безбоязненного и оправданного обмена некоторой частью личной информациии. — А вы говорите, что это для вас непостижимо, — сдержано усмехнулся Ворф. — Понимание не обуславливает восприятия, — сказал на это Дэйта. — Тоже верно, — согласился лейтенант Ворф, поднимая полную стопку и выпивая её следом за первой. Дэйта последовал его примеру. — Но, с другой стороны, каждый из нас не способен на что-то. У каждого есть слабости, — произнёс Ворф, уже куда более уверенно наполнив стопки. — Ваша слабость — в неспособности воспринимать подобные вещи. Но вам есть к чему стремиться, и вы не прекращаете работать над собой. Это — ваша сильная сторона. И это далеко не всё, чем вы могли бы гордиться. — Возможно, — окидывая комнату взглядом и распаляясь, сказал Дэйта, не замечая того, как Ворф расправился с третьей стопкой. — Иногда я думаю, что пожертвовал бы многим, чтобы обрести возможность ощутить такие естественные для людей состояния как нежность, гнев, веселье… или сострадание, — задумчиво окончил Дэйта. — Вы думаете, что не способны к состраданию? — Очевидно, что нет, — сказал Дэйта. — Я понимаю, в каких случаях следует проявлять сострадание, но всё, что я в такие моменты испытываю, сводится к любопытству, смешанному с острым нежеланием перемен. Например, когда я окончательно осознал смерть офицера Яр, я ощутил сожаление, которое было завязано на моём собственном я. И ещё я подумал о том, что не хотел бы повторения этого опыта. Это было похоже на пустоту, — пространно проговорил Дэйта. — Словно с этой необратимой переменой что-то поменялось и для меня. Как если бы я лишился какой-нибудь части тела или некоторые из моих чипов оказались бы заблокированы. — Я чувствую то же самое, — горячо поддержал клингон. — Словно лишился части тела. — Да? — удивился Дэйта. — Истинно так, — произнёс Ворф. — Весь офицерский состав, без сомнения, ощутил это горькое чувство потери. — Мне не хватает её, — проговорил Дэйта, сосредоточенно глядя перед собой. — Да, — печально сдвинув массивные и устрашающие брови, сказал Ворф. — Когда я оборачиваюсь, в надежде увидеть офицера Яр на мостике, меня постигает странное разочарование, — продолжал давить на больное Дэйта. — Мне известно, что её не должно быть на месте, но почему-то всё равно надеюсь на это. — Всё так, Дэйта, — чувствуя, как гордое клингонское сердце начинает стремительно смягчаться под воздействием грустных мыслей и небольшого количества выпитого алкоголя. — Иногда я ловлю себя на абсурдной мысли, что однажды двери турбо-лифта распахнутся и офицер Яр как ни в чём ни бывало пройдёт на мостик. Но вероятность этого события ничтожно мала, — как приговор, произнёс Дэйта. — Вероятность этого события стремится к нулю, и можно сделать вывод, что этого не случится уже никогда. Переведя взгляд на Ворфа, Дэйта заметил странное состояние клингона. — Что с вами? — испуганно спросил он. — Ничего, — заверил тот, хотя его суровое лицо и являло собой воплощение отчаяния. — Просто всё, о чём вы говорите, в высшей степени похоже на то, что называют состраданием. — То, что говорю я, не более чем логично обоснованные расчёты на основании моих знаний. — произнёс Дэйта отстранёно. — Я только знаю, что её больше нет. — Дэйта! — бурно реагируя, вскрикнул Ворф. — В чём дело? — ещё больше испугался тот, — Я сделал что-то не так? Скажите, что именно я сделал неправильно, Ворф, — протараторил Дэйта, пододвигаясь ближе к клингону, чтобы заглянуть ему в лицо и определить, что с ним произошло. — Я чем-то оскорбил вас? Сказал что-то лишнее? Офицер Ворф? — Неужели вы не понимаете… — как средоточие печали вселенной, сказал Ворф. — Я заставил вас ощутить грусть? — предположил андроид. — Могу я чем-то помочь? — Всё нормально, Дэйта, — произнёс Ворф. — Вы слишком возбуждены, — опроверг Дэйта. — Может быть, вам станет легче, если я скажу, что, если бы моё внутреннее устройство это позволяло, я бы согласился ощутить горечь потери во всей её полноте, также, как это чувствуете вы и все остальные. И если… Ворф поднял голову, едва не сталкиваясь с Дэйтой носом и, прежде чем кто-то успел бы сообразить, что происходит, с огромной неожиданностью для самого себя поцеловал его. Андроид, широко распахнув глаза, спокойно проанализировал это действие, хотя и не понял, каким образом это могло случиться, учитывая абсолютную нелогичность поцелуя в качестве продолжения разговора подобного рода. Ворф прервал сам себя, в ужасе отпрянув и испытав при этом прилив горячащего кровь яростного клингонского стыда. Желая прервать всё немедленно после такого поворота, Ворф предпринял попытку ретироваться, но ему удалось лишь, неловко вскочив, подскользнуться, едва не свалиться со стула, и вновь усесться напротив Дэйты, который, безмятежно пронаблюдав за этой попыткой, уставился на пылающего от негодования и стыда клингона немигающим взглядом. И, как только начальник службы безопасности сел ровно, Дэйта сорвался со своего места, обхватывая его ладонью за шею, и предпочёл повторить произошедший, вероятно, совершенно случайно, но оказавшийся довольно-таки интересным опыт. Ворф, оказавшись на сей раз в положении жертвы, с трудом оторвал от себя пальцы Дэйты, но тот продолжил целовать его, опираясь рукой на собственное колено, и, в конце концов, добился взаимности. Ворф, предпочитая не думать ни о чём вовсе, неуверенно взял Дэйту за талию (об этом определённо нельзя было сказать: «обнял»), и тогда Дэйта снова ухватился рукой за его шею. Потом и второй рукой. Ворф, осмелев, подтащил мистера андроида к себе. Это продолжалось очень короткое время, до тех пор, пока Ворф, прервавшись, не взглянул Дэйте в глаза, а тот не посмотрел своим любознательным взглядом на Ворфа. На этом разговор был окончен. Ворф сумел подняться из-за стола без происшествий. — Вам лучше забрать оставшийся алкоголь, — напомнил Дэйта, закрывая бутылку и отдавая её Ворфу. — Мне он не понадобится. — Хорошо, — согласился Ворф, забирая бутылку. — Приятного вам вечера, — произнёс он, полностью игнорируя то, что случилось между ним и лейтенант-командором минуту назад. — Спасибо вам за беседу, лейтенант Ворф, — отозвался Дэйта. После этого Ворф покинул каюту Дэйты. Оставшись наедине с собой, Дэйта какое-то время посидел за столом, не меняя позы. Внезапно он поднялся на ноги, вышел в коридор и отправился в сторону каюты Джорди Ла Форжа. — Войдите, — позволил тот. Дэйта энергично вошёл к нему. — Мне нужно вам кое-что рассказать, — объявил Дэйта. — Одну секунду, — послышалось из-за внутренней двери, и Ла Форж вышел к своему гостю. — О чём вы хотите мне рассказать? Дэйта взглянул на него странным взглядом, задумчиво стрельнул глазами в сторону, и произнёс: — Нет. Ничего. Прошу меня простить. И он вышел из каюты Джорди так же энергично, как и вошёл к нему, забыв даже попрощаться. Инженер поморщил лоб в непонимании поведения друга, но ему не оставалось ничего, кроме как пожать плечами и продолжить заниматься своими делами.