Unknown

-Мне как обычно,- уставший парень сел на высокий стул и заранее протянул бармену несколько десятидолларовых купюр. Обычные посетители так не делали, он был другим.… Не особенным, а просто другим. Частенько заглядывавший сюда Райан точно знал все расценки на алкогольные напитки. Заранее просчитать, сколько нужно выпить за вечер, чтобы возможно было донести себя до дома, не составляло труда. -Ну, ты даешь! Я думал, что хоть в Рождество ты останешься дома,- бармен принес виски, но только на 10 долларов, остальная оплаченная часть мирно «покоилась» в бутылке. -Я православный. Рождество у нас 7 января, и Новый год важнее, - Райан остекленевшим взглядом посмотрел в стакан, как будто первый раз в жизни выпивал виски,- Это ведь вообще русский квартал, - напомнил парень бармену. Непроизвольно Райан вспомнил свою мать-эмигрантку из Советского Союза. Его родители, Татьяна и Томаш, познакомились в 1985, когда отца-поляка отправили в командировку в Ленинград. Мать Райана работала тогда на железнодорожном вокзале кассиршей, и это было что-то вроде любви с первого взгляда. Мужчина остался в России дольше, чем нужно, несмотря на то, что в Кракове у него была беременная жена. Наверное, к счастью для Райана, Магдалена была лишь гражданской женой его отца, что фактически давало волю Томашу. «Родители долго не задумывались, уже через два месяца поженились, а еще через месяц собирались свалить во Францию. Похоже, я помешал их планам»- так обычно описывал историю своей семьи Райан на приеме у психолога в 15 лет. Впрочем, это было чистейшей правдой. Через три месяца после знакомства с поляком, Татьяна забеременела. Томаш, к слову не очень обрадованный новостью, решил дождаться рождения ребенка в России. Все бы хорошо, но Татьяна по неизвестным причинам после рождения мальчика не давали разрешения на выезд во Францию, и семья решила повременить с отъездом еще год. Потом еще полгода, и еще.… Пока мальчику не исполнилось 5 лет. И только в 1990, когда дела были хуже некуда, семья эмигрировала, но только не во Францию, а в Америку. Там они сменили польскую фамилию Щесны, на более привычную американцам Коул. Татьяна стала просто Таней, а Максим стал Райаном. Они поселились в одном из районов Нью-Йорка, где уже несколько десятков лет неплохо жили эмигранты из Советского Союза. Отец устроился в автомастерскую, а мать горничной в отель. Денег на жизнь, Слава Богу, хватало. Была лишь одна проблема - языковой барьер. Не у спокойных родителей, а у вспыльчивого и импульсивного сына. Райан не понимал английского, отлично разговаривал на русском дома и с другими детьми эмигрантов. Польский давался мальчику хуже, но когда отец на него злился, что было довольно часто, они разговаривали именно на польском. К радости родителей, неподалеку жила молодая девушка, приехавшая с Украины. Она хорошо знала английский, и первый год занималась с мальчиком. -Да, я помню,- Питер, бармен, отвел Райана от воспоминаний о детстве. Питер был американцем от головы до пяток, а работал в этом баре только потому, что его больше никуда не брали. Постоянные посетители бара считали парня идиотом, и Райан от части соглашался с этим, но с Питером можно было хорошо поговорить. – Говорят, сегодня они задержатся. -Ты о ком?- вопросительно произнес Коул. С его стороны это, пожалуй, было глупо. Он все прекрасно понял. -Брось ты. Все знают, зачем ты сюда приходишь. Порой ты напоминаешь маньяка… -Я прихожу выпить!- решительным тоном сказал парень, так, будто сам в это верит. На самом деле это не было правдой. В том смысле, что выпить Райан мог в любом другом баре Нью-Йорка, но он приезжал именно в этот, находящийся в самом далеко от места проживания квартале города.