Эхо прошлого

Всадник в очередной раз остановился, еле держась за поводья. Было холодно и дождливо, и нога опять дико ныла, впрочем, ныла она всегда, просто иногда совсем невыносимо, а иногда можно было терпеть. Так и дождешься, загниет, придется резать. И как дальше жить, калеке? Последний раз ее осматривали в придорожной таверне с неделю назад. Да, наверное, как раз неделя и прошла. Создатель, как же больно, словно кинжал проворачивают. В пристойных тавернах он останавливаться не мог. Слишком приметная внешность, а его сейчас ищут и те, и другие. И все хотят растерзать. Он знал, что маршал из него никакой, но такого даже самый паршивый командир не заслуживает. Леонард прищурил удивительно светлые глаза. Золота с собой почти не было, все осталось в палатке, которую он бросил, в панике удирая от собственной армии. Армии, купленной на деньги отца, армии, которая предала. Он так и не последовал совету Килеана, ведь чуял, чувствовал, что нельзя цеплять маршальскую перевязь. Фламинго, примеряющий вороньи перья -как же. Он не то, что против ветра, он и по ветру не может лететь. За то, что не сумел сказать "нет" отцу, приходится расплачиваться. И, ладно бы, только ему. Теперь он не сможет помочь Селине. Бедная девочка! Наказ Людвига сблизиться с Селиной тоже не был выполнен, но не по его вине. Он сватался к девице с завидной регулярностью, а она мягко отказывала. За последние три месяца это вошло в привычку. Он слонялся за ней, напоминал о том, что будет ждать, сколько потребуется. А потом отец велел не позориться, Лионель вызвал на дуэль за то, что у него, Леонарда, сорвало крышу, и он осмелился поцеловать Селину на людях, без ее согласия. Так ему, недомаршалу, и надо. Раньше он считал, что девчонка его недостойна, какая глупость и пошлость! Это он ее недостоин. Как всегда. .. Очередная вспышка боли отвлекла от мыслей о несостоявшейся любви. Его спас вовремя взметнувшийся на дыбы конь, который почуял предательство раньше, чем хозяин. Пуля, предназначавшаяся для груди, вошла в бедро, нехорошо так вошла. Но второй раз Люра не попал вообще. Даже странно, как ему, Леонарду, удалось удрать, когда мерзавец стрелял почти в упор. Из гадюшника он вырвался, вопрос в том, как теперь не сдохнуть до поместья Килеанов. Бежать было некуда, кроме как к бывшему цивильному коменданту Олларии, неожиданно женившемуся на разведенной волей Олларов куртизанке и бросившему столичные интриги. Они говорили по душам всего лишь один раз, но Людвигу Леонард доверял больше, чем собственному отцу. Может, потому, что у Леонарда никого близкого, в сущности, не было, несмотря на обилие родичей. Леонард в очередной раз закусил белую нижнюю губу до крови и пришпорил коня. Пришпорил очень условно, левая нога не слушалась вообще. Хорошо, что Ливви, умница, терпел седока и неудобства. Бывший маршал ночевал в открытом поле четыре ночи из семи, а три провел в дешевых тавернах, тщательно кутаясь в грязный плащ и скрывая лицо низко надвинутой шляпой. Питался скверно, заказывал касеры по возможности и протирал рану, потом тихо выл в подушку. Вызвать лекаря не решался. Проклятая осторожность и в этот раз подводила. Ну как же так, остаться одному. .. А, впрочем, он один и был, всегда... Он стиснул зубы и вцепился в повод. Боль стреляла от бедра наверх, аж выть хотелось. Но нужно было терпеть. Выдержать все. В провинции Людвига дождя не было, наоборот, погода была теплой и сухой, как будто он не на север ехал. Манрик растерянно глядел по сторонам. По улице шли двое. Женщина-брюнетка в платье цвета грозового неба и мужчина с каштановыми волосами и тонкими усиками в камзоле цвета морской волны. Она смеялась в открытую, показывая великолепные зубы, не смущаясь и не стесняясь никого. Он полуобнимал ее за талию. Платье женщины и не скрывало то, что она в положении. Ее густые черные волосы были убраны в сложную прическу и открывали точеную сильную шею, украшенную роскошным колье. За парой бежала небольшая болонка. Он остановился, провел узкой ладонью по ее округлившемуся животу и шепнул что-то на ушко. Она снова засмеялась и поцеловала его в губы на виду у всей улицы. Он схватил порывисто ее за плечи и ответил, не стесняясь. Двое пацанят, сидевших на заборе, протяжно свистнули. Килеан обернулся и махнул им рукой беззлобно. -кыш, воробьята. Мальчишки спрыгнули с насиженного места и унеслись прочь, звонко смеясь. Марианна и Людвиг тоже рассмеялись. Они были счастливы, любили друг друга и не желали скрывать это ни от кого. Леонард медленно подъехал к паре, и Людвиг чуть приоткрыл рот с изумлением. Марианна сдвинула прелестные брови. -Граф Килеан, бывший комендант Олларии, бывший начальник королевской гвардии и бывший маршал Леонард Манрик приветствует ...-он не договорил. Нога вновь отдалась болью, и Манрик нелепо свалился с седла в руки Людвига Килеана-ур-Ломбаха.