***
Луи начинает спать на правой стороне кровати, даже когда Гарри не рядом. Он предпринимает большие усилия, чтобы не думать о том, что бы это значило. Они так и не обсуждали свое сожительство. Потому что все факты пребывания Гарри в его квартире он видит сейчас — новый коврик для йоги и упаковки жвачки, много зубных щеток и гель для бритья, который ему даже не нужен, зарядные устройства для всех его телефонов, которые занимают все розетки в квартире Луи, и его одежда, которая давно смешалась с одеждой Луи. И все эти вещи Гарри могут исчезнуть завтра. Луи знает это, но какая-то глупая и отчаянная часть его разума отрицает эту мысль, потому что он каждое утро ожидает увидеть Гарри рядом с собой. Если кто-то удивится, обнаружив Гарри в квартире Луи, то они не обратят на это внимания. Найл и Лиам пожелали им веселых совместных ночевок, а Зейн просто хмыкнул, несмотря на то, что Луи допрашивал его об этом. День рождение Фиби и Дэйзи приходит очень быстро, и Гарри, ссылаясь на некоторые дела, остается в Лондоне, и Луи едет один. Выходит так, что все поездку он думает о том, будет ли Гарри все еще в его квартире, когда он вернется. Он с семьей. Он занят. Они так давно не сидели всей семьей за большим круглым столом, и у них есть много тем, которые следует обсудить, но в перерывах между разговорами и перекусами, Луи плавает в свои мыслях. Он в Донкастере всего несколько дней, и он не думает, что Гарри уедет, не позвонив или не написав ему об этом. Он так же не может позвонить ему сам, потому что это так глупо. Близняшки только закончили распаковывать свои подарки, когда Гарри позвонил им и пожелал счастливого дня рождения. Джоанна не сказала ничего о том, что Гарри звонил по Скайпу, сидя в спальне Луи, и Луи старается не думать об этом. Но этот факт делает его немного слабее. Он планировал остаться дома еще несколько дней, но поговорив с Гарри несколько минут, Луи решил вернуться в Лондон. Это напоминает ему их первую встречу, когда Луи было необходимо присутствие Гарри, в надобности сказать что-нибудь. В надобности прикоснуться к нему. В надобности, если он будет скучать по нему. Это все просто не укладывается в его голове. Он знает, что назвал Гарри своим лучшим другом через неделю после их встречи, и это было слишком рано. Но Луи всегда принимал невозможные вещи, поэтому он трясет своей головой, еще раз поздравляет близняшек и отправляется домой на день раньше. Когда он прибывает в их квартиру, то на часах всего двенадцать ночи, но в квартире темно и тихо, и она пахнет как Гарри. Гарри спит в кровати Луи. На левой стороне. Пока его глаза привыкают к темноте, Луи снимает свою обувь и раздевается до трусов. Его сердце стучит так громко, что может поднять мертвого, но Гарри не двигается, даже тогда, когда Луи ложится вплотную к нему, прижимаясь грудью к его спине. Его кожа такая теплая и мягкая, что Луи целует его шею, спускаясь поцелуями к лопаткам. Он прижимает свое лицо к его спине и чувствует его дыхание. — Я рад, что ты здесь, — тихо говорит Луи, и через секунду Гарри поворачивается к нему лицом, перекидывая свою руку через талию Луи. Он двигается к нему так, пока их тела не подходят друг к другу. — Где я еще должен быть? — бубнит Гарри. Луи усмехается. — Не здесь, — отвечает он, потому что глупые вопросы заслуживают глупые ответы, но Гарри уже снова уснул. Он ищет рукой руку Луи и переплетает пальцы. Луи сжимает крепче его руку и закрывает глаза.***
Гарри возвращается в кровать, и Луи просыпается. Он наклоняется к Луи, целуя его, когда Луи открывает один глаз, комфортно лежа под одеялом. — Ты вставал, чтобы почистить зубы? — бубнит Луи, потому что Гарри ложится обратно на подушку, будто хочет провести весь день в кровати. — Я не собираюсь делать этого. — Я не удивлен, — хрипло говорит Гарри, но сейчас так рано, что Луи затыкает его и утыкается лицом в подушку. Она пахнет его шампунем, и занавески все еще закрыты. Луи намеревается снова уснуть; ему не комфортно сейчас, но Гарри прижимается к нему спиной, стаскивая с него одеяло, и он становится чертовски раздражающим, когда ему необходимо внимание. Луи прячет свою улыбку, после чего переворачивается на спину, чтобы надавать ему. Но они начинают целоваться, закрывая глаза. Что-то нежное и свободное поселилось в груди Луи со вчерашнего дня. Их поцелуи задерживаются, тают в друг друге, и Луи не замечает, как Гарри располагается над ним, занимаясь тем, что запутывает свои руки в его волосах. — Я думал, ты вернешься только завтра, — бубнит Гарри между поцелуев, засасывая его нижнюю губу. — Боялся, что ты разрушишь эту квартиру, — говорит Луи, вместо того, чтобы сказать, что скучал по нему, но улыбка Гарри показывает, что он знает это. Очень тяжело не целовать Гарри, потому что его рот мягкий и влажный, и знает Луи, знает как целовать, но Луи прерывает поцелуй, чтобы посмотреть на него. Занимает несколько секунд, чтобы у Гарри на щеках появились ямочки. — Что? — спрашивает он. Он выглядит таким довольным, каким бывает тогда, когда получает внимание Луи. — Не говори этого. — Чего? — переспрашивает Луи, и сдерживает улыбку, когда Гарри наклоняется к нему, соприкасаясь носами. Затем он целует его, снова и снова, в то время как грудь Луи заполняется воздушным чувством, будто Луи может улететь. Он прерывает поцелуй с дрожащим стоном, когда Гарри прикасается к его груди. — Ох, — говорит Гарри. — Ты все еще… — и моргает, будто он не знает, будто не он сейчас зажимает пальцами его соски. — Да, я все еще, — издевается Луи, еле дыша. — Но принимай это лучше. Если ты хочешь обрюхатить меня, то тебе лучше сделать это сейчас. В ответ Гарри щипает его, и Луи забывает все, что хотел сказать. Он еще играет с сосками Луи, но не грубо, хотя Луи корчится от легкой боли, немного возбуждаясь. Гарри пристально смотрит на него, что не спасает ситуацию, его глаза сфокусированы на лице Луи и ловят каждый звук, который издает Луи. Томмо никогда не мог долго смотреть Гарри в глаза, даже сейчас, когда Стайлс наклоняет голову, захватывая его сосок губами. Жар его рта заставляет Луи выдохнуть с содроганием. Он старается не ерзать, но Гарри хватает его второй сосок, перекатывая его между указательным и среднем пальцем, нежно тяня. Гарри такой нежный, посасывает его сосок, не используя зубы, и это заставляет Луи толкнуться бедрами вверх, ища нужное трение. Мысль о том, что он может забеременеть поражает его в неподвижности. Он никогда особо не думал о том, что может иметь детей, а когда он был моложе, то ненавидел это, потому что это было еще одним неудобством, еще одна вещь, которая была неправильна в нем. Но он никогда не интересовался тем, почему он не может остановиться сейчас. Как бы это было, если бы он стал еще более чувствительным, чем сейчас; если бы он кончал от простого прикосновения к своему члену; если бы его грудь была полна молока. Как бы это было? — Гарри, — хрипит он, потому что хочет сказать это вслух, хочет увидеть, как потемнеют глаза Гарри, и как губы скривятся от ожидания, хочет поднять руку, но он не может сформулировать слова. Это личное, настолько глубокое и личное, что мысль об этом будоражит все сознание. Гарри издает слышный стон, посасывая то один, то второй сосок. Он садится на бедра Луи, поэтому его эрекция упирается в его ногу, каждый раз когда он двигается. Будто он думает, что Луи больше ничего не требуется. Но Луи требуется. — Гарри, — Луи зарывается пальцами в его волосы и тянет его голову вверх, после чего Гарри отпускает сосок Луи, в последний раз сильнее засасывая его, и затем он смотрит на него. — Я спал здесь, пока тебя не было, — говорит Гарри почти непринуждённо, будто он не может видеть, что Луи ждал этого. Он кладет свои руки по обеим сторонам от лица Луи, наваливаясь на него своим весом. Луи поворачивает свою голову и прикасается губами к бицепсу Гарри, оставляя там укус. Гарри медленно выдыхает. — Я не стирал постельное белье. Оно пахло тобой. — Да? — Луи старается скрыть волнение в голосе, но у него не выходит, и Гарри улыбается. Его губы еще влажные. Луи кусает его и игнорирует это. — И ты отменно дрочил, обнюхивая мои подушки? — Обнимая их, — исправляет Гарри и проезжается своими бедрами по бедрам Луи. Луи не может не представлять это: Гарри в его кровати, потный и возбужденный, со спущенными трусами, обнимает его подушку, думая о нем. — Что я говорил тебе о том, чтобы ты не тратил сперму? — взгляд Гарри заставляет Луи сглотнуть. — Ты не слишком хорош в этом, да, Гарольд? Только подумай, как бурно ты бы кончил, если бы не дрочил себе пару раз, если бы ты подождал, — Гарри целует его, но Луи уворачивается, намереваясь закончить. — Если бы ты подождал, пока сможешь войти в меня и кончить так бурно, что я не смог бы удержать все в себе. — Я заполню тебя, — перебивает его Гарри, кусая линию челюсти Луи, после чего он прижимает свои губы к его уху. — Сначала своим членом. Затем заполню чем-то большим, потому что тебе нравится боль, да? Тебе нравится боль, и ты не можешь уйти от этого. Он смотрит на лицо Луи и облизывает свои губы. Он смотрит в глаза Луи, двигаясь, и Луи может чувствовать давление члена даже через слой ткани. — Как будто ты не растягивал себя, — говорит Гарри. — Будто ты думал, что я не замечал, как ты хорошо принимал мой член в себя, даже не осознано, когда ты не дразнился, потому что ты был чертовски тугим. Ты думаешь, что справишься со всем, прося меня трахать тебя так сильно, как я могу, — он целует Луи в уголок рта. — Жестче, жестче, жестче. Ты думал о том, что я не знал, как сильно ты любишь это. Луи хочет сказать что-то, но все, что приходит на ум — это просто пустота. Гарри целует его, и по коже Луи бегут мурашки, когда Гарри соединяет их рты, забирая у него возможность дышать. Он говорит медленно, в такт движениям своим бедрам, и Луи ногами обхватывает его талию, притягивая ближе к себе. Он не понимает и половины из того, что говорит Гарри, потому что его голос такой тихий, к тому же он шепчет все слова в ухо Луи, и из-за этого половины слов невозможно разобрать. Но тем не менее лицо Луи горит от его слов. Гарри целует его шею, засасывая тонкую кожу. Его пальцы снова находят соски Луи и обхватывают их крепко и сильно, поэтому Луи не может больше думать ни о чем другом. Он может кончить лишь от того, как Гарри зажимает его соски. Луи царапает ногтями спину Гарри, призывая его замолчать. — Ты собираешься трахнуть меня или ты просто будешь говорить об этом? Буквально через секунду Гарри двигается, и все вокруг приостанавливается. Сердцебиение Луи слышится на всю комнату. Затем Гарри поднимается и спрыгивает с кровати. — Да, я трахну тебя, — произносит он, возвращаясь к Луи со смазкой в руках. Он обхватывает себя, и Луи наблюдает, как кудрявый дрочит себе, так сильно, что Луи удивляется, почему он не кончает. Некоторое выражение на его лице говорит о том, что он уже близок. — У меня достаточно спермы для тебя, не волнуйся. — Разве? — произносит Луи, так четко, как он может, пытаясь побороть свое возбуждение. Он подтягивается и кладет руки под голову, наблюдая за тем, как Гарри смотрит на него. — Ее не было достаточно, чтобы я забеременел, разве не так? Хотя мы занимались сексом без презерватива много недель подряд. — Тебе достаточно, — хмыкает Гарри, но его голос дрожит, и ухмылка на лице пропадает, оставляя после себя хмурый взгляд. Луи старается не принимать это близко к сердцу, но это раздражает его, потому что он не хочет, чтобы Гарри хмурился. Даже то, как Гарри прикасается к нему кажется напряженным. Гарри снова оборачивает ноги Луи вокруг своей талии, не давая ему возможности сделать это самому. Луи узнает его выражение лица; он близок к оргазму, он уже у края, но он хочет продержаться дольше, тыкая своим членом в дырочку Луи, будто бы дразнится, чтобы продержаться дольше, будто бы Луи не понимает этого. Возможно, они слишком хорошо друг друга знают. — Я бы сделал это, если бы ты позволил мне, — говорит Гарри, сильнее хватая Луи за ноги. — Ты бы забеременел от меня с первой попытки, я бы, — он входит в него головкой. — Ты бы забеременел двойней… — Да? — Луи сходит с ума, хватая руками простыни, и Гарри полностью входит в него, утопая в своем стоне. Гарри перекладывает его ноги на свои плечи, чтобы было удобнее. — Да, — произносит он и наклоняется к нему для поцелуя, поэтому Луи целует его. Он не может говорить, потому что Гарри забирает у него все мысли и все дыхание, входя в него все сильнее и сильнее, будто Луи хочет этого, но Луи целует его, влажно и развратно, обе руки лежат на его лице. — Я хочу этого, — шепчет Гарри ему в губы, и затем он отворачивается от него, зажмуривая свои глаза. — Блять, Лу, я так сильно хочу этого. Луи интересуется, придет ли когда-нибудь время, когда все будет так, как хочет он. Придет ли время, когда он сможет отказать Гарри. Вряд ли. Поэтому он втягивает Гарри в еще один поцелуй. — Ты можешь получить все, что хочешь, — произносит Луи. Гарри скулит, когда Луи опускает свои ноги с его плеч, но замолкает, когда Луи резко поворачивает Гарри и укладывает его на спину. Луи теперь сидит на нем. Он наклоняется и целует его прежде, чем Гарри сможет пожаловаться. — Держись, — говорит Луи, хватая пальцами скользкий член Гарри и направляя его в свою дырочку. Он направляет головку члена Гарри к своему входу, и кудрявый хватает пальцами его задницу, сильно сжимая его бедра. Его лицо горит, и он издает стон, когда Луи насаживается на него до конца. — Мы должны делать это таким образом, да? Потому что я уже забеременел от тебя, и сейчас… Сейчас я большой. — Луи, — скулит Гарри, и его бедра трясутся. — Да, — говорит Луи. — Вот так, — он кладет руки на грудь Гарри, чувствуя его сердцебиение. Он не насаживается на Гарри так, как ему хочется, потому что Гарри слишком чувствительный, и он близок к оргазму, его мускулы сокращаются каждый раз, когда Луи опускается на его бедра. — Ты можешь подождать, а? Думаешь, ты сможешь подождать для меня? — Да. — Медленнее, — напоминает ему Луи, наклоняясь вперед, чтобы позволить Гарри управлять собой. — Нежнее, ладно? Потому что я, блять, так заполнен тобой. Но это не нежно. Легкие Луи горят, и его задница болит, ноги трясутся каждый раз, когда он поднимает себя вверх. Но это чертовски хорошо, его мысли становятся немного мутными, но он не может перестать представлять это. То, что всегда было просто абстрактной идеей, сейчас видится у него перед глазами. Луи, такой тяжелый, носит ребенка Гарри. Луи кончает неожиданно. Он даже не осознает того, что его член пульсирует, пока он кончает на живот Гарри, протяжно издавая стоны. Он ложится на грудь Гарри, и не может сдержать смеха, когда Гарри стонет, из-за того, что его член выскальзывает. — Не кончай, пока ты не во мне, — говорит Луи, и Гарри снова входит в Луи, крепко держа Луи в таком положение, в котором он трахал его, заполняя его так, как он и обещал. Он выглядит так, будто ему больно, у него красное лицо и зажмуренные глаза, поэтому Луи не может сдержаться, опускаясь на его член до основания, пока Гарри кончает. — Блять, — задыхается Гарри, и Луи соглашается, запрокидывая свою голову назад и пытаясь отдышаться, все еще трясясь от оргазма. Он не думает, что когда-нибудь он был так оттрахан, что когда-нибудь он кончал так, и его разум все еще кружится, пытаясь собрать все воедино. Они находятся в таком положение достаточно долго, и когда солнечный свет падает на лицо Луи, он просто закрывает глаза и встает с Гарри. — Я хочу, — говорит Гарри, держа свои руки на заднице Луи и насаживая его обратно. — Я хочу перевернуть тебя и задрать твои ноги в воздух, но я не думаю, что могу двигаться. Луи смотрит на него, поднимая свои брови. — Думаешь, что я уже забеременел? — Заткнись, — говорит Гарри, поэтому Луи смеется и наклоняется, целуя его. — Ты такой… Такой… — начинает говорить Гарри, но Луи не дает ему закончить, потому что губы Гарри такие красные и глаза такие светящиеся. Луи кладет свою руку на заднюю часть его шеи, зарываясь пальцами в его кудри, и целует его так нежно и влажно, отстраняясь только тогда, когда им снова не хватает воздуха. В тишине, Луи может слышать только их совместное дыхание. — Ты знаешь, ты красивый, — говорит Гарри, когда Луи фыркает. — Иногда даже сложно смотреть на тебя. — У тебя никогда не было проблем с тем, чтобы смотреть на меня, Гарольд, — говорит Луи, потому что Гарри смотрит на него прямо сейчас, заставляя Луи краснеть. — Сложно смотреть куда-то еще, кроме тебя, — говорит Гарри и соединяет их лбы вместе, избавляя Луи от возможности ответить. Луи закрывает свои глаза, его сердце быстро бьется. Он не знает, как долго они останутся в таком положении, просто дыша друг другу в губы. Гарри пальцами отбивает какой-то знакомый ритм на его руке, но когда Гарри начинает говорить, Луи почти теряется в мыслях. — Я не думал, что тебе понравится это. — Что? — спрашивает Луи, прикасаясь губами к щеке Гарри. — Сидеть на твоем члене? — Наряду с другими вещами, — говорит Гарри. Его кадык двигается, когда он сглатывает, поэтому Луи поднимает голову, чтобы смотреть ему в глаза. — Мне нравится это. Это не из-за того, что у Луи была мысль о том, что он забеременел от Гарри. Но тем не менее Гарри расслабляется и ложится обратно на подушку. Луи должен сказать ему, что он не может перестать представлять это. Сказать, что они облажались. Что, если раньше они были просто друзьями с некоторыми привилегиями, то сейчас они, блять, больше таковыми не являются. Что Луи даже не волнует это. Но это досадные мысли остаются в его голове, потому что Гарри выглядит сонным. Это может подождать. Луи кладет свою руку на его щеку, и Гарри теснее прижимается щекой к его ладони, почти засыпая. Луи снова зарывается носом в его влажные волосы, вдыхая их аромат. Он очень бодр, но глубокое удовольствие усыпляет его. Когда Гарри задает вопрос, его голос мягкий, и Луи отвечает честно. — О чем ты думаешь? — О тебе.***
Луи привыкает к этому. Просыпаться в середине ночи из-за того, что свечение экрана телефона Гарри падает на его лицо. Гарри извиняется за это, и Луи бубнит, натягивая одеяло на голову. Гарри готовит завтрак, перед тем как он на час сваливает в спортзал, и Луи ждет его, чтобы покушать вместе. Гарри выкидывает его из кухни во время готовки, выгоняет, трахает. Он привык помогать, точнее наблюдать, как Гарри убирается дома, пылесосит под ковриками и все остальное. Приводить в порядок свой календарь беременности, в то время как Гарри смотрит и фыркает каждый раз. Засыпать, оборачиваясь вокруг него и прижимаясь лицом к его спине. Целовать его каждый раз, когда захочет. Луи не знает, как назвать это, к тому же Гарри тоже не затрагивает эту тему, поэтому он не принимает это во внимание. Страх того, что Гарри уйдет наконец исчез; Гарри уезжал на некоторое время, когда его приглашали на гольф, но он заставил Луи забрать себя с аэропорта, когда он вернулся обратно, и у них даже не было вопросов о том, где останется Гарри. Луи мог бы поднять эту тему, когда закидывал сумки Гарри в свою машину, но если Гарри забыл о том, что они не договаривались о том, чтобы жить вместе, то Луи не хочет напоминать ему об этом. Так легко быть с ним. Всегда было легко. Волнения о том, что это все значит, никогда не возникали в голове у Луи, и не возникнут сейчас. Поэтому он игнорирует глупое и детское желание, но он так хочет подойти к Гарри и спросить у него все в лицо, узнать о том, кем они являются друг другу. Они Гарри и Луи. У них все хорошо. Каждый раз, когда ему не хватает Гарри, он говорит себе, что еще не время. Луи всегда был немного жадным, но он работает над этим. Но в середине всего этого, он забывает, что Гарри тоже жадный. — Что с твоим взглядом? — С каким взглядом? — автоматически произносит Гарри, и Луи бросает подушку ему в голову. Гарри не двигается и оставляет ее на полу, что подтверждает мысль Луи о том, что что-то не так. Они сидят на диване, смотря футбол и читая разное дерьмо в Твиттере, но Гарри выглядит отстраненным весь день. Весь день он потерян в своих мыслях, но есть что-то преднамеренное в том, как он избегает взгляд Луи и не улыбается ему, как будто наказывая за что-то. Он не знает, какого хрена происходит, но Гарри великолепно может держать все в себе, выражая все в своем взгляде. Луи смотрит на него. — Ничего, — настаивает Гарри. — Я не сержусь. — Если не сердишься, то расскажи мне, что тебя тревожит, — произносит Луи, и Гарри кидает на него недоверчивый взгляд. — Это, блять, не имеет никакого смысла, — говорит он, поэтому Луи пинает его, чтобы уронить с дивана. Он поднимается с пола, закрывая собой телевизор и распускает свои волосы, как будто не знает, что делать со своими руками. Луи ждет, когда Гарри снова собирает пучок. — Гарри. — Ничего, — снова говорит Гарри, и Луи почти верит ему. Гарри моргает, смотря на Луи, и снова запускает пальцы в свои волосы, понимая, что он уже собрал пучок. — Ты не сказал Зейну, что я остался у тебя. — Я говорил, — хмурится Луи. — Или ты говорил ему об этом. Он уже давно знает об этом. — Нет, я имею в виду… — Гарри останавливается, но затем снова начинает говорить. — Ты не сказал ему о том, что мы занимались сексом. — Какого хуя я вообще, блять, должен был об этом говорить? — раздражено спрашивает Луи. Зейн видел все отношения Луи, которые заканчивались провалом, но сейчас Луи не заинтересован в том, чтобы Зейн узнал, как же сильно он облажался на этот раз — от мысли того, что он может заниматься сексом с Гарри до того, что он не может теперь найти выход. Зейн уже был взволнован тем, что Гарри снова живет с ним; есть вероятность, что он догадывается о том, что они спят, если это подтвердить. — Подожди, ты сказал ему? Ты рассказал ему? — Это должно держаться в секрете? — спрашивает Гарри. — Не притворяйся, будто ты не знал этого. Мы, блять, решили, что не будем им говорить, разве нет? — Много месяцев назад, — говорит Гарри, и Луи не понимает выражения на его лице. — Это вечно должно оставаться секретом? А если Зейн или Найл вернуться в Лондон, то что? Будешь притворяться, будто все, как всегда? Притворяться, что мы не… — он прерывает себя. — Блять. Неважно. Забудь все, что я сказал. Нет легче способа, чтобы раззадорить Луи, и Гарри знает это. Но Луи все еще не понимает, почему они ссорятся сейчас, поэтому он успокаивает себя и пытается сохранять спокойный голос. — Ты знаешь, что я ненавижу, когда ты так делаешь, Гарри. Я не могу забыть об этом, ты… Куда ты собрался? — Куда-нибудь. В магазин. Я не знаю. Гарри уже натянул на себя пальто, и это выглядит так странно, потому что на нем надеты его старые трико, но его это не волнует. Луи хватает шарф быстрее, чем Гарри добирается до него, затем он хватает ключи и встает около двери, блокируя выход. Это было бы смешно, если бы Гарри не выглядел таким… — Просто скажи мне, почему ты расстроен. — Я не расстроен, — упрямо говорит Гарри, хватая Луи за плечи и отодвигая его. — Я не хочу говорить об этом, ладно? — Нет, не ладно, — шипит Луи, понимая, что его терпению приходит конец. — Ты не можешь просто сказать неважно и ожидать… Его прервал звук захлопнувшейся двери. — Блять. Ебанный придурок. Луи хочет пойти за ним, потому что он ненавидит, когда Гарри убегает от разговора, как маленький ребенок, но Луи не понимает, что не так, и знает, что побежав за Гарри, он не решит эту проблему. Ключи все еще зажаты у него в ладони, и Гарри не взял свои ключи, поэтому его не будет всего несколько часов, но все равно это не уменьшает головную боль, которая возникла у него в висках. Луи прикладывает руку к лицу и решает напиться. Они не ссорились так часто, как должны были, несмотря на то, что они все время проводят рядом друг с другом. Луи думал, что это из-за того, что они повзрослели, но, возможно, это из-за того, что они просто не хотели раскачивать лодку своей спокойной жизни. Луи не думает, что Гарри захочет собрать свои чемоданы и съехать, но в то же время, кто знает, что творится у него в голове. Не похоже, что он хочет говорить об этом. Луи не раздражен. Но предполагалось, что сегодня будет тихий вечер после тяжелой недели, но сейчас Луи собирается напиться в одиночестве, пока Гарри гуляет по улицам под дождем. Если он еще раз откроет холодильник с такой силой, то… Неважно. Он даже не успевает открыть бутылку пива, когда Гарри возвращается в квартиру. — Не перебивай меня, — говорит он, когда Луи открывает рот. Не похоже, что Гарри вообще выходил из подъезда, но его лицо красное от холода. На нем все еще одето пальто, и он складывает свои руки на груди, когда Луи облокачивается на холодильник и ждет. Луи борется с желанием поднять брови вверх, и это злит Гарри еще больше, вызывая в нем желание бросать вещи. Гарри сжимает губы, будто он знает все о Луи, но затем отводит свой взгляд. — Я не спал ни с кем с того момента, как мы поцеловались. В первый раз. У Луи вырывается смешок, потому что это не правда. Гарри рассказывал ему о своих партнерах, дразнил его. — Что? Ты говорил… — Я знаю, что я говорил, — Гарри перебивает его. — Не перебивай меня. Я не хотел, чтобы ты думал, что я ожидал чего-нибудь, поэтому я соврал. Было несколько парней, но мы не… Мы просто выпивали несколько рюмок и все. Ничего большего, — он сглатывает. — Я скучал по тебе. — Гарри, — начинает Луи, но его сердце бьется так быстро, что он не может ничего сказать, к тому же не выглядит, будто Гарри слушает его. — Я пытался сказать тебе, но я не знал, что ты хочешь от меня услышать, — он расслабляется и позволяет своим рукам упасть по обеим сторонам его талии. — Я не хочу никого, кроме тебя. И я не хочу, чтобы это было секретом. Хорошо? — Хорошо, — говорит Луи, стараясь спокойно говорить. — Почему ты поцеловал меня? Губы Гарри трясутся, будто он ожидал, что Луи спросит об этом, и Луи ненавидит себя за свою предсказуемость, но они так долго ходили вокруг да около, поэтому Луи собирается выяснить все. Он вертит в руках бутылку пива, пока Гарри собирается мыслями, будто это очередной их ночной разговор, но Луи так хочет преодолеть расстояние между ними и поцеловать его. — Ты говорил о подписании контракта с Х-фактором, — говорит Гарри. — И я сказал, что ты не можешь быть вторым Луи на шоу, поэтому сначала необходимо, чтобы первый ушел. И ты сказал… Ты сказал, что имеешь в виду шоу в Австралии, и ты шутил… Луи даже не помнит этого разговора, но он продолжает молчать. — Ты шутил, но мы были пьяны, и я осознал, что я не знаю, что ты можешь сделать. Куда ты можешь уехать. Я осознал, что без группы у нас больше не будет совместных планов, что я не смогу увидеть тебя на следующей неделе на очередном интервью, или через месяц на репетициях, или… — Гарри пожимает плечами, прикрывая рукой свое лицо. — Тогда я понял, что не осталось ничего, что могло бы связать нас вместе. — Мы лучшие друзья, Гарри, — перебивает Луи. — Конечно же что-то было. — Я не чувствовал этого, — произносит Гарри. — Я не чувствовал этого достаточно. Я думал, что могу потерять тебя, потому что я бы не вспомнил о том, что нужно тебе позвонить, ты бы не захотел прилететь ко мне, и мы бы были заняты, выполняя свои дела, и ты… Ты бы просто забыл меня. Я был напуган, поэтому я поцеловал тебя. Но затем это почувствовалось так… — он снова беспомощно пожимает плечами. — Ты знаешь. — Да. Я знаю. — Я так долго хотел поцеловать тебя, — смеется Гарри. Он избегает взгляда Луи, будто он уже принял то, что не сможет получить того, чего желает. Луи борется с желанием прикоснуться к нему. — Возможно, с нашей первой встречи. Но всегда было что-то важнее этого, да? И сейчас, мне кажется, нет ничего важнее этого. Мы, — Луи хочет что-то сказать, но не может. Гарри поднимает голову вверх. — Я не хочу потерять тебя. Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказал. — Я хочу, чтобы ты сказал, что влюблен в меня, придурок, — наконец, произносит Луи. — Потому что я влюблен в тебя. — Ох, — вырывается у Гарри, и он сокращает расстояние между ними, беря лицо Луи в свои ладони, соединяя их губы вместе. — Я… Я влюблен в тебя. — Ты только что рассказал мне целую историю, — смеется Луи в поцелуй, потому что его сердце все еще бешено стучит, а тело трясется во всех местах, где его касается Гарри. Сейчас он такой знакомый, с его знакомым теплом, но Луи пугает мысль о том, как он счастлив. Он целует Гарри, и затем соединяет их лбы вместе. И одна мысль поражает его. — Вот почему ты так сильно хотел, чтобы я забеременел от тебя? Так ты бы смог связать нас вместе навсегда? Было бы легче, если бы мы просто сыграли свадьбу, Гарри. — Заткнись, — говорит Гарри, но Луи ловит его выражение лица прежде, чем Гарри опускает голову. Следующий поцелуй превращается в покусывания, щеки Гарри горячие под пальцами Луи. Луи не знает, что делать с бабочками, которые порхают у него в животе, поэтому он смеется. Он не знает, как долго они простояли так, целуя друг друга и ловя дыхание, но Луи знает, чего он сейчас хочет. — Я люблю тебя, — говорит ему Луи, так тихо, будто это секрет. — А в остальном мы разберемся. — Даже насчет ребенка? — грудь Гарри вздрагивает под руками Луи. — Особенно насчет ребенка.