Любовь не выцветает

Трус неспособен проявлять любовь, это прерогатива храброго - М. Ганди Бархатная темнота сна. Редкие вспышки, невесомые ленты света где-то в глубине сознания завораживали, тянули мысли на самые задворки идей, куда-то, где просто так не окажешься. Всплывали странные, забытые образы, смешивались друг с другом, искрились, сменялись, как страницы, исписанные косым почерком... Где-то уже это было, но где?.. Мягкие золотые лучи страниц перелились в темные чернила, медленно закружились в туманном водовороте и снова погрузили сознание в темноту. На смену эфемерным картинам пришли голоса. Они приходили из уголков памяти, из прошлого времени, кружили над черным бархатом... - Какой твой любимый цвет? - Синий. - Докажи. Заливистый смех. Темнота сна медленно рассеялась. Девушка с темными и немного кудрявыми волосами вынимала и раскладывала на диване свой гардероб: синий шарф, голубую майку, бирюзовые кроссовки, рубашку в лазурную клеточку, темно-синее платье, аквамариновую кофту, носки цвета незабудок, еще с десяток вещей всех возможных оттенков голубого и синего... Парень, все это время с интересом наблюдавший за происходящим, присвистнул и покрутил пальцем у виска. - Что? – девушка с подозрением глянула на него. - Да ты просто маньяк! Зачем тебе столько синих вещей? - По-твоему, это много? У меня еще куртка синяя, неоновая... И еще пару вещичек, которые я тебе не покажу... Это же совсем несерьезно! - Да я уже заметил. Девушка надула губы и принялась запихивать одежду обратно. Парень решил как-то исправить положение и не нашел лучшего способа, кроме как подхватить любимую на руки и закружить по комнате. - Ха-ха-ха-ха, пусти меня, синецветоненавистник! - Как ты меня назвала?! Да кто тебя русскому языку учил? - Владимир Владимирович Маяковский, - на полном серьезе ответила брюнетка и снова залилась смехом. Парень аккуратно опустил ее на пол и решительно направился к шкафу. - Значит, синецветоненавистник? – с наигранным возмущением произнес он, заматывая на шее синий шарф и натягивая поверх своей футболки аквамариновую кофту. - А... Эй, не трожь мои носки!!! – завопила девушка и попыталась выхватить из рук парня несчастный предмет гардероба. Парень же за это время ухитрился снять один свой носок и теперь прыгал на правой ноге, пытаясь одновременно увернуться от подруги и нацепить голубой носок явно меньшего размера, чем ему нужен, на левую ногу. Кончилось все это тем, что девушка намертво вцепилась в руку с носком, каким-то образом поставила парню подножку, тот ухватился за ее талию и в итоге они оба свалились на мягкий серый ковер, смеясь и обзывая друг друга. - Я тебя люблю, - выдохнул парень. - Я тебя тоже. И снова – солнечная пыль воспоминаний, странная щекотка в груди и мягкая темнота. Темнота. Мягкая-мягкая... ...постелька. Как хорошо в мягкой постельке, под теплым одеялом... Сережа с наслаждением перевернулся на другой бок. Как же хорошо спа... Там-ля-ля-ля-там-пам-пам-ля-ля-я-я!!!... - Нет... - простонал парень и скинул так не вовремя зазвонивший будильник на пол. Тот обиженно звякнул и затих. Сережа тяжело вздохнул. Пора вставать. «Давай, сначала правая нога... Чувак, ты сможешь!» - уговаривал он сам себя, медленно-медленно сползая с кровати. «Молодец! Теперь левая... Опа! Да я крут!» Дальше все пошло по привычной схеме: ванна, кухня, шкаф с одеждой... Парень достал синюю байку и замер. В голове будто соединились какие-то контакты, ну или нейроны срослись, не важно, и до Сережи, наконец, дошло, что ему что-то снилось. И это «что-то» было очень странным. Начиная с того факта, что ему вообще редко что-либо снилось, и заканчивая тем, что сон был про любовь. А еще это необъяснимое чувство, будто это уже где-то было... или будет... Парень засунул синюю байку обратно и решил, что сегодня он в школу пойдет в чем-нибудь НЕ синем. «А хотя какого черта? Сны – всего лишь игра воображения, импровизация мозга на свободную тему. Какая разница, что мне там приснилось?» Сережа снова достал байку, оделся, собрался и отправился на уроки, думая о детстве Линнея и экспериментах Гартельникова. *** - О, мам, ты уже дома? – удивился парень, заметив в прихожей знакомые сапожки. - Да, привет, зайка... – из-за угла появилась мама. Раскрасневшаяся, рыжеватые пряди выбились из прически, рукава кофты подвернуты выше локтей, поверх нее надет ПЕРЕДНИК... - Мам? С тобой все в порядке? – Сережу серьезно обеспокоило то, что мама творила на кухне. Если вспомнить ее предыдущие попытки что-либо приготовить... Чаще всего они заканчивались тем, что срабатывала противопожарная система, и в квартире происходил тропический ливень средней мощности. Сережина мать была прекрасным журналистом, но дорога к плите для нее была заказана. - Ты еще не забыл, что к нам сегодня приедет Лин и Айри? - Эээ, Айри – это ее дочка? Мама возвела глаза к небу (точнее, к потолку), будто прося у него повышения уровня интеллекта для сына. Сын же в это время почувствовал, что с кухни запахло горелым, проскочил мимо удивленной матери и пришел в ужас от увиденного. Их небольшая и уютная кухня сейчас больше напоминала собой поле битвы взбесившейся посуды и озверевших продуктов питания: стол был наполовину засыпан мукой, кое-где на белой поверхности виднелось вишневое варенье и комки теста (ну чем не заснеженная равнина и тела убитых в лужах крови?). Вторая половина была ничуть не лучше: останки каких-то овощей вперемешку с упаковочной пленкой занимали две большие миски, содержимое третьей выглядело, конечно, гораздо аппетитнее, но и объем салата был намного меньше, чем объем различного вида очистков. Далее парень перевел взгляд на кухонную стойку. Там разгром был несколько меньше. Натюрморт включал в себя скорлупу от яиц, несколько пустых коробок молока, миксер, комбайнер (интересно, что мама с ним-то делала, если лезвия теперь были отдельно, емкость куда-то исчезла, а провод одиноким ужом лежал на полу?), набор ножей (все вымазаны в субстанции разных цветов) и доску, напоминавшую стол для пыток, с растерзанным кабачком посередине. Сережино созерцание кухни было прервано рыжим вихрем, подлетевшим к плите и начавшим махать сковородкой. На сковородке болтался чернеющий блин, никак не желавший падать в подставленную тарелку. - Сережа, блин! – интересно, это она ругалась или акцентировала внимание на подгоревшем блюде? – Отвлек меня, и видишь, что теперь?! Блин сгорел! – мама была расстроена этим фактом, но через минуту уже снова воодушевленно наливала тесто на шипящую сковороду. Сережа по-прежнему пребывал в состоянии легкого шока, явными признаками которого являлась отвисшая челюсть и неспособность что-либо делать. Только мамин шлепок мокрым полотенцем привел его в чувство. - Ну чего ты стал? Думаешь, я только сухие завтраки готовить умею? А вот и нет! – мама кивнула на небольшой экран, висевший на стене. – Видео-уроки творят чудеса! Она ткнула кнопку возобновления произведения и продолжила старательно выполнять команды шеф-повара с экрана. - Мам, это... может, тебе помочь? Ну, прибраться тут, или комбайнер починить? – скромно предложил свои услуги Сережа, разумно рассудив, что одна мама с творящимся беспорядком не справится. Мать глянула на сына и крайне подозрительно улыбнулась: - Ты будешь заворачивать начинку в блины. - Что? – возмутился парень. – Я вообще не имею никакого представле... - Это неважно, - перебила его мама и всучила миску с какой-то желто-зеленой смесью. – Просто набираешь ложку вот этого, плюхаешь на блин и закручиваешь его трубочкой. Это же просто, верно? Сережа обреченно кивнул и принялся за работу. Почти. - Мам, а ты можешь хотя бы сказать, что это? – он указал на содержимое миски. - Сыр, ветчина и зелень. - Да? А почему... - Миксер, мой дорогой – волшебная вещь! Парень решил больше маму ни о чем не спрашивать и стал кое-как выполнять порученное ему задание. Вскоре он втянулся и даже начал получать удовольствие от этой работы. Интересно, как можно получать удовольствие от фаршировки блинов?.. После этого Сережа занялся починкой кухонной техники, потом пошла нарезка закусок (что было совсем несложно – засунул колбасу в комбайнер, и через минуту у тебя на тарелке идеально тонко нарезанные кружки вместо палки, которой при желании можно кого-нибудь убить). Затем парень вынес весь мусор, запустил робота-уборщика и помог маме разложить пирожки с вишней. Короче, приобщился к кухонному делу сполна. Когда стол был полностью накрыт, кухня блистала чистотой, и передники заняли положенное им место (то есть отправились отдыхать на полке), в дверь позвонили. - Ну вот и гости, - улыбнулась мама и пошла открывать.