Раздвиньте, пожалуйста, ноги!

В квартире было, на удивление, тихо и темно. Ни тебе шума на кухне, ни радио, ни телевизора, одним словом, странно, с учётом того, что мама уже как два часа должна была быть дома. И скорее всего, очень злая. Я аккуратно прикрыла дверь, стараясь не хлопнуть, и нагнулась, чтобы развязать шнурки. В этот момент по полу скользнула тень. В голове пронеслись тысячи вариантов отмазок, начиная от "Мама, ты главное не волнуйся" и заканчивая тирадой о собственном скором совершеннолетии и моей вольности самой принимать решения. — Почему телефон выключила? — голос родительницы был, на удивление, спокойным, но раздался внезапно, отчего я вздрогнула и чуть ли не подскочила. За годы своей сознательной жизни, я прекрасно знала, что такой тон — самый опасный. Тем не менее, говорить матери о том, что я залила мобильный душем, когда мы смывали краску, мне совершенно не улыбалось. Телефон-то работал, а это самое главное! Да и сознаваться в ещё одном "преступлении" не хотелось. Заставив себя подняться, я взглянула в лицо родительницы. — Мам, ты главное не волнуйся, — всё-таки выбрала я первый вариант. Второй уж больно рискованный. Женщина средних лет передо мной насмешливо подняла брови. — А мне есть из-за чего волноваться? Я замялась и подняла руку. На секунду замерла, желая оставить шапку навсегда нетронутой, но всё же решила прояснить всё сразу, а потому резко стянула вязаный предмет одежды с головы и тут же зажмурилась. В квартире воцарилась тишина. — Дочь, — голос матери дрогнул. Я приоткрыла один глаз, сжав сцепленные в замок пальцы, и взглянула на родительницу. Не то, что бы наша семья была очень уж консервативной, но мама искренне придерживалась мнения, что любая девушка моего возраста должна носить длинные и обязательно некрашенные волосы. Просто потому, что красить — это вредно. А тут два в одном. Просто хэдшот, как говорит Васька. — Мам, ну девчонки сказали, что мне пойдёт, ну разве не мило? — я с надеждой подняла взгляд, но наткнулась лишь на суровые родительские очи. Мама ещё раз окинула взглядом мою изрядно укороченную и выкрашенную в более светлый цвет шевелюру и вздохнула. — Дочь, ну вот ты теперь — вылитый цыплёнок, ещё и волосы во все стороны торчат. Пожгли небось всё, сами же красили, неумехи? Я облокотилась о стену и осторожно проговорила: — Женька красила... Мама всплеснула руками и выдала саркастическое "Ха-ха". Ну да, Женька была просто источником зла в моём окружении и личным дьяволёнком для мамы. Хорошая девчонка, весёлая, но очень уж мечтает быть парикмахером. С детства. Однажды мама вернулась с работы, а по всей квартире клоки волосы и я, вся такая подстриженная под единичку. С тех пор, в общем-то, мои волосы никто и не трогал. Ну только ровняли разве что немного. — Мам, ну я, в конце концов, взрослый человек! — продолжила я атаку. Мама замерла и скосила на меня свои голубые глаза. Проникновенно так взглянула. — Сегодня — волосы, — мама сделала шаг, — а завтра меня не будет, скажешь, что беременна?! Я удивлённо посмотрела на родительницу и, не подумав, ляпнула: — Мам, у меня голова на плечах есть, я знаю, что предохраняться нужно! И тут же, осознав что мы съехали на щекотливую тему, прикусила язык. Но было поздно. — Что-о!? — Анна Николаевна застыла, — ты что... уже? Когда, с кем? Боже ты мой, не уследила! Я активно замахала руками, чувствуя, что в куртке стоять в коридоре уже жарко. — Нет, мама, ну ты что? Я же говорю, есть у меня голова на плечах... Женщина зыркнула на меня и постучала по собственной голове. — Гнездо у тебя цыплячье на голове, дочь! — и, сжав руку в кулак, решительно произнесла: — Завтра же со мной к гинекологу! Проверяться будем! Я уже открыла рот, но она подняла вверх указательный палец. — И не надо мне тут бе или ме! — развернулась и гордо удалилась на кухню, бормоча что-то про то, какой распутной стала нынешняя молодёжь. Я вздохнула, наконец расстёгивая куртку, и мучительно прикрыла глаза. Если уж мама и взялась за дело, то не отстанет, пока не затащит меня к врачу. А потом меня же и будет подкалывать. Ну Женька... удружила, ничего не скажешь. Я приблизилась к зеркалу и взглянула на свои волосы. И ничего они не цыплячьи!