Серебряное солнце

      Через некоторое время удалось навести порядок в дурдоме с красными облачками. Дея поймали, потискали, успокоили. Тоби сделали внушение сидеть тихо и не провоцировать, а то останется без тортика и обнимашек. Связались с Лидером, сдали биджу, доложили о печальном конце сектанта, выслушали ЦУ…       И пошли в общую точку сбора. Кабуто мечтал о новой рубашке и косился на Итачи, который снова вернулся к кирпичу. То ли из-за Какузу, то ли из-за его, Якуши, выходки… Учиха же обернулся в его сторону всего один раз. Но этого вполне хватило, чтобы шаринган буквально впечатал в мозг картину разлетающегося от очередного взрыва Дейдары и разрываемого акулами, чтобы не выдать никакой информации, Кисаме. После этого Итачи продолжил дорогу всё с тем же отстранённым лицом… Но чем-то таким от него веяло, что даже Тоби боялся подать голос. Кабуто на это заскрипел зубами, но устраивать скандал прямо при свидетелях не стал. Хотя хотелось. Мог бы как-то по-другому выразить, что беспокоился… И ещё очень обидно было, что в этих картинках не было его самого — как будто Итачи считал себя недостаточно дорогим ему человеком, чтобы из-за его смерти нужно было переживать.       Но Учиха больше не смотрел в его сторону, так что выяснение отношений пришлось отложить до вечера. Благо точка сбора оказалась в паре дней пути и ночёвка предполагалась. Итачи, нужно отдать ему должное, не стал мотать нервы дольше необходимого и, стоило им устроиться на отдых, поймал Кабуто в Тсукуёми.       — Понял? — только и спросил он.       Сегодня луна в гендзюцу почему-то приобрела фиолетовый отлив, да и сам Учиха выглядел уставшим.       — Ага, — отозвался Кабуто, размышляя, что в данной ситуации хочется поступить в лучших традициях Орочимару и просто подойти и ёбнуть хорошенько. — А сам-то понял?       Итачи опустил голову — так, что волосы упали вниз и закрыли лицо.       — Да, — прозвучало почти шёпотом. — Простишь?       Якуши глубоко вздохнул, подошёл, коснулся лица, отводя прядь за ухо.       — А я ведь не знаю, что ты понял. И за что просишь прощения…       — За то, что собирался умереть, — очень серьёзно отозвался Итачи. — И что не понимал, как это страшно.        Кабуто вздохнул облегчённо.       — Честно, я не хотел подставляться, — проговорил он тихо. — Просто техника достаточно сложная, я бы просто не успел её завершить, не попав под удар. А так как удар в живот для меня не смертелен, я решил рискнуть. Это не было провокацией, примером или что-то в таком роде… Просто чисто технический момент. И да, я тебя прощаю.       После этого признания Кабуто понял, почему Итачи не показал в иллюзии себя. Потому что знал, что картинок умирающего Учихи в голове Якуши и так завались.       Итачи улыбнулся уголками губ, тряхнул головой, отбрасывая волосы.       — Ты мог бы сказать об этом до того, как тебя проткнуло косой. Если бы у меня ещё не было Мангекё, я бы им точно обзавёлся. Расскажешь, что это за техника была?       — Ну, это две спаянные техники… Медицинские. Одна — стандартная, блокирующая боль. Другая — разработка Орочимару-самы, вызывающая чувство эйфории, любви ко всему миру и доверие.       — Э-э… И от чего он умер? — недоумённо моргнул Учиха.       — Ну… От любви, — застенчиво проговорил Кабуто. — И недостатка боли.       — Э-э… — Итачи озадачился ещё сильнее. — А что, от этого тоже можно?       — Эх… Да Хидан давно уже дохлым был — и физические раны, и родной божок его с удовольствием подъел. Однако у Хидана была чакра, даруемая божеством. Почти бесконечная, поддерживающая в теле жизнь… Значит, надо нарушить связь с Джашином. А тот, как известно, питается болью и страданиями… Эйфория и доверие ему как серпом по яйцам…       Учиха немного поморгал, осмысливая. Качнул головой:       — Как просто… И как сложно воплотимо. Ты гений, кои. Но напугал всё равно до ёкаев.       — Бить любовью и няшностью — это надо ещё додуматься, да, — почесал в затылке Кабуто. — Ты извини, что ли… Что не предупредил, что я, вообще-то, лучший ученик Орочимару-самы и очень сложноубиваемый шиноби, — вышло немного язвительно. — Но ты не представляешь, как сильно мне льстит, что ты за меня беспокоился.       Итачи посмотрел укоризненно:       — Я знал, что ты правая рука Белого Змея и его лучший шпион. Но обычно полметра железа в живот не добавляют здоровья никому. А подобной регенерацией разве что Шодай Хокаге обладал. И да, почему я не должен за тебя беспокоиться?       — Да ладно, обычная техника регенерации, — засмущался Кабуто. — А что волнуешься… Конечно, понимаю, что надо бы… Но как-то непривычно. За меня обычно не волнуются.       — Волчонок, — Итачи наклонил голову набок. — Ты как-нибудь поинтересуйся способностями хотя бы той же Сенджу Тсунаде, которая считается лучшим медиком. И заслуженно считается. И тем, как и с какими последствиями она использует регенерацию.       — Ну… Я вообще-то знаю… Ой. Получается, что у меня регенерация круче, чем у Тсунаде-сама? — широко распахнул глаза Кабуто. Он прекрасно знал технические характеристики обеих техник, но ему как-то в голову не приходило их сравнить.       — Бака, — Итачи ткнул его сложенными пальцами в лоб. — А если подумаешь, поймёшь, что волнуются. Иначе бы уши не чистили.       Кабуто широко распахнул глаза и захлопнул рот, чтобы не завопить: «Только Саске об этой выходке не говори!» — просить о таком бессмысленно, они как бы не общаются… Но за уши очень страшно.       — Вернёмся? — тихонько предложил Якуши, прижимаясь.       — А ты разве не пойдёшь сегодня ни к кому? — Итачи обнял его покрепче.       — Чакра у меня всё-таки не бесконечная… На регенерацию много ушло, а я ещё не понимаю толком, сколько уходит на перемещение между снами. Можем к Орочимару-саме заглянуть, сказать, что сегодня не сможем…       — Мы же в Тсукуёми, — напомнил Учиха.       И протянул на ладони шарик мгновенно собранной чакры.       — Ух ты! — Кабуто вцепился в него. — Крутая техника… Пыточная, говоришь? Ну-ну… Кстати, как там твои крохи-шаринганчики? Как-то они не так чувствуются.       Итачи потёр веки:       — Зудят весь день. И, кажется, обиделись.       — На меня?       — Не знаю, — Итачи снова потёр веки. — Не идут на контакт.       — Тогда заглянем ненадолго к Орочимару-саме, а потом ты отдохнёшь, ладно?       Учиха коротко кивнул, собрал ещё один шарик чакры:       — Возьми на всякий случай.       Вообще, в Тсукуёми с чакрой всё обстояло… Странно. Само использование гендзюцу энергию потребляло, но каждый раз одно и то же количество, вне зависимости от того, создавал Итачи в нём маленький холмик или же огромный полётный полигон. А ещё не получалось толком разобраться, как пребывание в Тсукуёми влияет на посторонних. Вроде бы понятно, что трёхдневные пытки истощат кого угодно, но ведь в реальности проходит всего несколько секунд. Отражение на реальность? Нервное истощение? Кабуто ведь ни разу не обмолвился, что на него гендзюцу как-то влияет. Но с него сталось бы и промолчать…       Кабуто впитал чакру, сосредоточился и открыл проход в сон Орочимару.       — Итачи-и-и! — послышался радостный детский голос, стоило им только оказаться на облаках.       — Привет, Орочи-кун, — Учиха явно привычно поймал на руки прыгнувшего с разбегу ребёнка. — Всё хорошо?       — Да! — радостно сообщил Змей и обнял Учиху за шею.       Кабуто словил фейспалм.       — Вот даже не знаю, к кому ревновать… Орочимару-сама, а ко мне на ручки не хотите?       — Неть!       — Ла-а-адно… Итачи, ты это, осторожнее, ладно? Не обижай мне учителя, а то он сейчас ранимый…       Змей на это молча показал кулак.       — Здравствуйте, Като-сан. Сегодня я несколько растратился по чакре, это не помешает нашему уроку?       — Ничуть, — из-за облачка вышел Дан с видом «закопайте меня обратно наконец!» — Я могу тебя сам провести.       — Орочи-кун, почему ты так демонстративно отталкиваешь Кабуто? — поинтересовался Итачи, усаживаясь в уже привычное гнездо из ярких полотенец.       — Потому что он бука!       — Орочимару-сама!       — Бука! — Орочи показал язык. — И сбежал!       — А вот это уже не ему в укор, а вам, — неожиданно жёстко возразил Учиха. — Особенно если учесть, в каком состоянии.       — У меня тоже бывают проблемы, — надулся Орочи, выбираясь из гнезда. — И я всем не нянька!       — Змей, ну ты как ребёнок, — покачал головой Итачи.       Кабуто сам поймал надувшуюся змееняшку, поднял на руки и начал баюкать.       — А он и есть ребёнок, — сдал Дан, которому суровую месть за выдачу этой информации не обещали. Да и если обещали… Он уже мёртв. — Понятия не имею, почему именно, но вне сна он выглядит и ведёт себя точно так же.       — Оу, — Учиха смерил разобиженного Орочимару внимательным взглядом. — Однако.       С учётом того, что Кабуто был ближайшим помощником, который должен был подхватить управление в случае чего, его побег и в самом деле смотрелся не очень красиво. Но почему Орочимару-то настолько откатил свой возраст? Неудача в экспериментах? Непохоже на педантичного Змея, да и наличие толпы посторонних на базе…       Не мог же он до такой степени доверять Саске? Или понадеялся на джуин?       — Я тебя ещё года три не упокою! — пригрозил Орочимару зловредному призраку. — Стратегическую информацию выдавать. И вообще! Кыш из моего сна! Устроили тут проходной двор!       Змей утёрся рукавом кимоно, спрыгнул с ручек и отвернулся.       Итачи вздохнул. Устоять перед таким насупившимся Змеем, особенно когда знаешь, что он не играет… Ну, или хотя бы играет не полностью…       — Орочимару, хочешь шоколадку?       Ребёнок настороженно на него взглянул, но всё же ответил:       — Неть! Уходите!       Кабуто вздохнул. Именно это он и имел в виду, когда говорил Итачи быть осторожнее. Пока тот поддерживал «игру» Змея, всё было нормально, но стоило только надавить на него, как на взрослого, у-у-у…       — Орочимару-сама… — попытался Якуши, но в него полетел снежок, собранный маленькой детской ручкой… И превратившийся в полёте в цельный кусок льда.       Учиха задумчиво наклонил голову набок, рассматривая буянящего Змея.       — Орочимару. А когда ты в последний раз нормально ел?       — Не твоё дело! — в Итачи тоже полетел снежок. — Уж найдётся кому меня покормить, не волнуйся!       Снежок рассыпался разноцветными искрами под бликом шарингана, а Учиха как-то незаметно оказался рядом с Орочимару.       — А мне кажется, нет, — мягко сказал он, обнимая ребёнка за плечи. — Просто потому, что они тоже привыкли к тому, что ты взрослый. И не будешь есть одно сладкое, забыв про суп.       — А чо тебя моё питание вдруг заинтересовало?.. — Змей продолжал дуться, но драться больше не стал.       — Ты ребёнок, — ответил Итачи так, будто это всё объясняло.       — Да ем я! — топнул ножкой Орочимару. — Тефтелек только никто не готовит.       Обиженный взгляд в сторону Кабуто.       Дан на эту сценку смотрел с усталым сочувствием. Орочимару из него верёвок успел свить много, на всю Коноху хватит…       — А что за тефтельки? — Итачи ненавязчиво затянул Змея обратно на колени.       — Которые Кабуто готовит… — застенчиво признался Орочи.       Якуши ахнул. Неизвестно, какие силы остановили его от немедленного похода на базу и приготовления любимому саме целой горы вкуснейших тефтелек.       Учиха вздохнул.       — Да, это серьёзная проблема. Ну, может, хоть во сне?       Кабуто тут же создал большую тарелку с тефтельками, украшенными различной зеленью. Орочимару честно пыхтел, стараясь удержать обиду, но не выдержал и вцепился в тарелку обеими ручками. Итачи улыбнулся и подумал, что нужно будет Кабуто на эти самые тефтельки развести. Если уж они Змею так запали, должно быть очень вкусно.       От шаринганов пришло что-то, похожее на одобрительное фырканье: «Наконец-то есть начал!». Учиха вздохнул — жизнь с каждым днём становилась всё безумнее. Но…       Умирать от этого совершенно не хотелось.

* * *

      К вечеру следующего дня они добрались до одной из перевалочных баз. Кабуто примерно подозревал, какое наказание может быть за такое небрежное убийство одного из Акацки… Вступление в эти самые Акацки. Ибо нефиг. Да и медики всегда нарасхват…       Чуть позже прибыли остальные члены клуба любителей извращений и джинчурики. Кабуто наконец-то увидел того, кого он мысленно определил как «пьяный куст»… Мог бы и раньше догадаться, хотя, конечно, раньше к досье серьёзных шиноби такие ассоциации не появлялись.       Собственно, кроме их дружной компании, пришли только двое. Ну, и тот самый куст, страдающий раздвоением личности, сделал вид, что тоже прибыл откуда-то со стороны. Проредили состав Акацки в последнее время, и это тоже было доводом «за» принятие нового члена.       Пышных церемоний никто устраивать не стал. Равно как и громогласных разносов. Пейн, представленный как лидер, бесцветным голосом поинтересовался, не желает ли Хаджиме вступить в состав их организации. Тот помедлил с ответом, разглядывая лидера, который неуловимо напоминал Дана с его флёром «Ну закопайте меня обратно, а?» При этом сам жизнерадостно-рыжий полутруп его сенсорным чутьём не воспринимался, что навевало мысли об Узумаки… Зато хорошо ощущались риннеганы, даже лучше, чем Мангекё Итачи. Да так ощущались, что Пейну хотелось только посочувствовать: «Твори хуйню! Еби гусей! Ла-ла-ла, ла-ла-ла!» — как бы говорили они. Напрашивался вывод, что глаза просто заебали владельца до невозможности.       — А сколько платите? Будет ли моднявый плащик? — тут же уточнил Кабуто. — Расходники по оружию тоже бы не помешали.       Какузу одобрительно хмыкнул — на его памяти это был самый лучший подход к вступлению в Акацки. Хоть кто-то здравомыслящий появился! А то как хреначить своими техниками по пол-гакуре за раз, так все готовы, а как кунаи закупать, так почему-то он должен суетиться.       — Зецу, — короткая команда всё тем же бесцветным голосом.       Растительнообразный шиноби тут же вынырнул из земли с аккуратно сложенным плащом в руках. Поверх ткани в ряд лежали протекторы всех Скрытых Селений — не только гакурезато Великих Стран, но и всякой мелочи вроде Травы, Водопада и Дождя.       — Добро пожаловать, — проскрипела белая половина Зецу.       — Можешь носить их разом, — добавила низким шипящим голосом правая.       — К сожалению, не получится, у меня же нет таких шикарных колючек, чтобы всё влезло, — безбашенно улыбнулся Кабуто, огладив завистливым взглядом «капюшон» растительного шиноби.       Якуши взял несколько хитаев, проверил идентификационные номера под подкладкой. Выходило, что это не просто левые щитки из Деревень, а именно ЕГО амуниция. Нихренашеньки это они заморочились.       Вообще-то, это была такая непрямая угроза и предупреждение: мол, мы знаем о тебе всё, можем достать всё, ты никуда от нас не денешься. Но Кабуто было пофиг. Кабуто — демон.       В итоге он так и не выбрал, какой хитай надевать, сгрёб их все за завязки и взял плащ. Тот тоже оказался очень даже по размеру, да так, что Якуши всё подмывало спросить, подглядывал ли зелёный извращенец за ним в душе.       Дождавшись, пока Кабуто набросит плащ на плечи, Пейн сообщил о новом распределении членов организации. Дейдаре в силу склочности характера достался в напарники Кабуто, Тоби же пришлось занять освободившееся место Хидана. Масочник возопил и возрыдал, требуя поставить с новеньким его, но Тсукури тут же саданул в него бомбой, не обращая внимания на близость лидера. Какузу, которого тоже чуть не задело, выстрелил в подрывника собственной рукой, за которой тянулись чёрные нити. Ладонь примеривалась схватить Дейдару за горло, но тот успел отскочить. Зецу сразу же нырнул под землю, то ли уклоняясь от драки, то ли собираясь подловить кого-нибудь внезапной атакой, Кисаме опустил кончик Самехады к земле, отслеживая его перемещения — сам он Зецу засечь не мог, а вот его меч — вполне. Итачи всё больше хотелось прижать ладонь к лицу и выдать: «Дурдом, акт третий».       Кабуто прижал ко лбу руку с зажатыми в ней хитаями.       — Этот детсад нигде не отличается, — пробормотал он. — Йо, народ, здесь есть кухня?       — Тоби найдёт! — первым, как ни странно, среагировал масочник.       И рванул из почти сцепившейся в драке кучки нукенинов с такой скоростью, что впору было заподозрить позёрское применение той самой техники телепортации.       — Как бы он эту кухню сюда не притащил, — задумчиво хмыкнул Кисаме.       — Сразу видно ценителя кулинарии, — хмыкнул Кабуто. — Вы извините, что я в ознакомительную драку не вступаю, но я ирьёнин и обычно пытаюсь обойтись без этого… Кто ещё рискнёт отпраздновать моё вступление моими вкусняшками?..       Предложение присутствующих как-то озадачило — слишком уж выбивалось из привычных шаблонов. Зецу даже выбрался обратно на поверхность. Про его рацион никто ничего толкового сказать не мог, но раз уж он трупами не брезговал…       — Я за! — выпал из намечающейся драки Дейдара.       — Тефтельки сделаешь? — Итачи хитро прищурился.       — Ну… — Кабуто подумал, что если он сделает любимые тефтельки Орочимару собранию Акацки, его искусают до смерти, потом воскресят и снова покусают… С другой стороны, ну не убудет же от него. — Если кто-нибудь сбегает за свежим мясом. Говядиной.       — Я принесу, — сообщил Зецу, снова ввинчиваясь в землю.       Пейн, конечно, по невыразительности лица мог составить конкуренцию любому Учихе, но сейчас заинтересованность можно было заметить даже у него. Буквально за пару минут остановить почти сцепившихся нукенинов, более того — заставить работать их сообща… Тут впору начать опасаться за свой пост лидера.       — Так кто хочет, может и будет есть?.. — уточнил Кабуто, потирая ручки. — Итачи, Дейдара, Кисаме, Тоби, зелёный кустик… Как его там зовут… А вы трое будете? Мне просто порции посчитать.       Конан коротко качнула головой:       — У нас есть другие дела.       После чего вместе с Пейном величественно удалилась в закат. Какузу же только хмыкнул, устраиваясь поудобнее:       — Всё равно эту бестолочь в маске ждать, так почему бы и не пожрать?       — Эй! Не надо! — возмутился Кабуто. — Тоби очень милый… Временами. Когда молчит… Ему просто внимания не хватает!       Возмутился и тут же прикусил язык. Его навязчивая тяга к Учихам может ему однажды выйти боком. Да и вообще, у них вечно непонятно кто в чём замешан… Лучше уж не тянуть загребущие лапки. Что в первые два раза не прибили, вовсе не означает, что дальше это будет продолжаться так же.       — Ну-ну, — хмыкнул Какузу. — Так, может, поменяемся напарниками, а?       — Нет! Не отдам тебе Дейдару, ты его плохому научишь!       «А торговаться я и сам умею».       — Это чему именно? — заинтересовался неожиданно сам Дейдара.       — Например, как не продешевить, продавая голову напарника, — Кабуто подкрался и обнял Дея. — Нет уж, пусть с Тоби в эти игры играет, он шустрый.       — Это точно, — насупился подрывник, всё ещё обиженный, что его взрывы заразе в маске даже плащ не потрепали.       Вернулся Зецу, решивший, видимо, не мелочиться и притащивший корову целиком. Судя по всему, на момент попадания в руки к нукенину она была жива, но не пережила транспортировки. Кабуто даже не удивился. Змеёныши тоже частенько на задание принести свежее мясо притаскивали ещё живых зверей.       — Хо… Крупненько, — только и заметил он. — Кто-нибудь поможет с разделкой?..       — Я могу её взорвать, — с сомнением предложил Дейдара. — Точечно.       Какузу пренебрежительно хмыкнул. В следующую секунду выметнувшиеся из рукавов уже знакомые чёрные нити вцепились в несчастную корову, заизвивались, впиваясь поглубже… И убрались обратно, оставив разобранную на порционные куски мяса, шкуру и требуху говядину.       Кабуто кинул на него почти влюблённый взгляд. Аккуратно разделать мечом такую тушу представлялось возможным, но это было несколько муторно и позёрски, но чёрные нити…       Вернулся Тоби, обнаруживший кухню, туда перетащили мясо, и Кабуто, насвистывая, начал творить. Все специи у него были с собой, рис нашёлся на складе, так что шедевр тефтельческого искусства обещал выйти действительно шедевром. Крутящегося неподалёку Тоби и Зецу удалось привлечь к делу на подай-принеси-помешай… Дежурный шпион педантично обнюхал все специи, а Кабуто погладил его за это по зелёному капюшону и поблагодарил за бдительность.       Обе половинки так охренели, что даже не нашли, что сказать.       — Ты неподражаем, кои, — тихо заметил Итачи, бросая на Кабуто искрящийся смешинками взгляд.       Дейдара тихо злорадствовал в сторонке. Поводов у него хватало. И шаблон теперь ломают всем остальным, и напарника, готовящего такие вкусняшки, он захапал себе вместо Тоби, и к готовке его — опять же, в отличие от остальных, — не припахали. Правда, Дей смутно подозревал, что ему придётся мыть посуду, но злорадствовать это нисколько не мешало.       Через некоторое время на столе образовалась гора вкуснейших и ароматнейших тефтелек, рассчитанная на удовлетворение аппетита множества шиноби. Расселись, пожелали приятного аппетита… И начали вкушать продукт совместной коллаборации, да так, что за ушами трещало у всех. Разве что Какузу ел медленно, больше смакуя, чем насыщаясь, но такая реакция тоже радовала. А вот Дейдара с Тоби, кажется, соревновались, кто больше успеет съесть. Итачи втихую веселился и мысленно ставил на Кисаме.       Тефтели, кстати, и впрямь оказались невероятно вкусными. Неудивительно, что Орочимару по ним скучал, особенно если его подобным баловали постоянно.       Кабуто был доволен, несмотря на упорное ощущение, что лидер его в ближайшее время либо сольёт нахрен, либо приблизит к себе. Нельзя так безнаказанно вертеть чужими подчинёнными. Но они же такие няшечки! Даже нечисть в рыжей маске и пьяный куст… Который, пожрав, перестал ощущаться таким уж пьяным.       Но вот тефтельки закончились, Какузу откланялся первым, опасаясь, что вклад в общее дело в виде нарезания мяса может оказаться недостаточным. Зецу тоже посерьёзнел и смылся… А Тоби завис, не зная, кого доставать: то ли нового напарника, чтобы не расслаблялся, то ли бывшего, пока есть возможность.       — Дей, пошли мыть посуду? — буднично предложил Итачи.       Попытки Кабуто подобраться к масочнику он заметил и решил не мешать добыче новой информации. Всё-таки неучтённый Учиха — это не так просто, как может показаться на первый взгляд. Геном, конечно, сильный, и первую ступень шарингана можно пробудить даже случайно… Но вот выше без целенаправленных тренировок уже не подняться. А поскольку Тоби — действительно Учиха, а не обладатель пересаженного шарингана, наличие у него Мангекё можно считать доказанным. Технике телепортации просто больше неоткуда взяться.       Кабуто посмотрел на это дело обеспокоенно, но понадеялся на то, что Итачи как всегда будет охрененным и не сделает Дею ничего плохого. Затем повернулся к Тоби и обеспокоенно спросил:       — Ты же не против, что вас с Дейдарой разделили? И ты будешь осторожен с Какузу? Я слышал о нём много нехорошего…       Тоби дёрнулся, отпрыгнул в сторону. Настороженно поводил своей маской.       — Пушистый волк пугает Тоби. Тоби не понимает пушистого волка!       «Пьеса "Заняшь Акацки", репетиция вторая, вместо Дейдары Тоби», — подумал про себя Кабуто.       — Просто будь острожным, ладно? — мягко проговорил он.       — Тоби думает, что волк странный! — Учиха ткнул пальцем в перчатке в сторону Кабуто. — Но Тоби нравится странный волк!       — Обнимашки? — предложил «странный волк», распахивая объятия.       Тот подумал немного — его привычные наработки явно не годились, — потом всё-таки разогнался, намереваясь сбить этого странного шиноби с ног и немного попрыгать сверху. Увы, если бы он с места прыгал, его план бы сработал, но опыта стратегий обнимашек у Тоби всё-таки не было. Кабуто спокойно подхватил его, ловко вставая и одновременно разворачиваясь, гася инерцию. А затем аккуратно, бережно потискал. Масочник неразборчиво булькнул, неловко обнял в ответ и поспешил отскочить в сторону.       — Тоби будет скучать!       — Ладно, только не забывай хорошо кушать, — наказал Кабуто и пошёл проверять, как там дела с посудой.       Дейдара с Итачи на удивление мирно домывали посуду, даже и не думая ругаться. Было в этой картинке что-то такое, идиллическое.       — Йо, — обозначил Кабуто то, что он здесь и не пытается тайком что-то сделать. — Как-то так, вот…       — Что так? — обернулся через плечо Итачи.       — Дела, — отозвался Якуши и подсел к нему под бок. А затем скептично поднял к глазам связку хитаев.       — А зачем тебе столько хитаев? — полюбопытствовал Дейдара, отставляя на траву последнюю миску. — Или это какая-то тонкая шутка, а я не понял?       — Да это все мои… — отозвался Кабуто, перебирая.       — В смысле — твои? — не понял Тсукури.       — Ну, что я носил… Даже не подделки, а действительно с серийными номерами и характерными дефектами… Вот кто-то заморочился-то… Жуткое шпионское прошлое, Дейдара, не обращай внимания… Коноховский надеть, что ли?..       — Лучше тогда с нотой, — хмыкнул Итачи. — Более демонстративно получится.       — Ото? Это же слабосилки вообще? — недоумённо нахмурился подрывник.       — Бы-гы-гы… Слабосилки, да… А ты их сначала найди! — хохотнул Кабуто, выбирая всё-таки щиток с нотой. Хитай был старый, посеянный им в одном из сражений. Новый он себе, впрочем, и не заводил, шиноби Ото прекрасно обходились и без этой атрибутики.       Дейдара нахмурился сильнее, пытаясь понять, что вообще происходит. Раздражало даже не то, что Кабуто играл словами, а то, что Учиха его отлично понимал. При чём здесь Отогакуре? Почему именно её хитай будет «демонстративнее»? А Коноха? Хаджиме оттуда? Но тогда почему хитаев так много — невозможно же настолько успешно шпионить. Наверное…       — И куда девать остальные улики? — вздохнул Кабуто, выбрав, наконец, хитай. Он был более чем уверен, что Орочимару не загрызёт его за порчу старой железяки, а всем будет символизм и у-у-у-у!..       Кстати, если посмотреть со стороны, то выходило, что они с Саске поцапались за звание главного змеёныша, и Учиха с успехом его выжил из Ото. От чего Кабуто пошёл к его кровному врагу местюшку планировать. Интересно, что шпионы думают о том, что Итачи на него постоянно гендзюцу накладывает?..       — Повесь на пояс как трофеи, — хмыкнул Учиха.       На него накатило чувством странной умиротворённости. Хотелось поваляться на траве, обнять Кабуто, подразнить мелкого Орочимару. Или, за неимением последнего под рукой, пощекотать Дейдару. Интересно, шарахнется так же, как от волчонка, или быстрее?       — Тоже вариант, — согласился Кабуто и сам протянул ручки к Дею. — Ну что, напарник, ты рад?       Дейдара опасливо стрельнул глазами в сторону Учихи, мелко шагнул навстречу. Стрельнул ещё раз. Поджал губы и одним широким шагом нырнул в предложенные обнимашки.       — Рад.       Кабуто прижал его к себе крепко, но аккуратно. В мозгу вспыхнуло красным «Деточка!» вместе с желанием никому никогда его не отдавать, да ещё и рычать на всех, кто серьёзно покусится. Тоби-то ладно, он только дразнил да троллил, никогда даже не атаковал в ответ. А вот если кто действительно покусится…       — Итачи-и-и… — тихо позвал он, держа Дея в ручках. — И что теперь? Наши ведь команды наверняка разошлют по разным частям материка…       — Если мы поднапряжёмся, будет шанс выполнять задания обеих команд одновременно, — Учиха отозвался сразу же, как будто не раз обдумывал этот вопрос.       — Хорошо… Ты же не против, Дей?.. — осторожно спросил Кабуто, поглаживая.       — А? Нет, не против… — рассеяно отозвался подрывник.       Он в последнее время вообще стал заметно спокойнее и даже почти перестал добавлять «м-м-м!» после каждой фразы. Итачи с невольной грустью подумал, что вот таких подростков очень много. А Кабуто — всего один.