***
Юнги и Чимин сидели на подоконнике в мужском туалете в полной тишине. Юнги понятия не имел, что можно сказать в такой ситуации, а Чимин просто не хотел разговаривать. — Будешь с ней мириться? — осторожно спросил Юнги. — Нахуй надо. Она меня ударила при всех. К тому же она вместе со мной, видимо, дорам насмотрелась. Глупая она еще, — выдохнул Чимин и посмотрел на Шугу. — План накрылся, — он неуверенно улыбнулся. — Что делать будем? Чимин своей ногой толкнул ногу Юнги, и тот улыбнулся. — Ну, во-первых, нужно как-то сделать так, чтобы Аюн и ее подружки никому ничего не рассказали. — Они не расскажут, поверь мне. — Ты уверен? — Да. Ну и, к тому же, кто им поверит? Я могу тоже наплести, что она мне изменяла, поэтому мы и расстались. — Не надо, — Юнги сдержанно улыбнулся, спрыгивая с подоконника. — Пошли, на пары пора. — А план? — Пото-о-ом, Пак Чимин, мы все решим позже, ладно? — Юнги за руку стащил Чимина с подоконника, пока тот недовольно ныл. — Не хочу на пары. — Не ной. Ты мужик! И я мужик. Мы все сможем! — Юнги одобряюще похлопал Чимина по плечу и поспешил на пары. Но в коридоре было какое-то столпотворение, и парни недоуменно переглядывались, не понимая, что происходит. — Так, давайте закрепим! — раздался где-то в толпе голос хорошо знакомой проститутки. — Это не к добру, — прошипел Юнги, пробираясь сквозь толпу. Чимин шел следом за ним. — Мин Юнги — не гей. Что бы вы там не слышали, он не гей! — кричала она, вещая десяткам людей. Ее снимали на телефоны, но ей было плевать, она продолжала говорить. Юнги остановился во втором ряду, глядя на Викторию во все глаза. — Пак Чимин тоже не гей. Ну, вообще не гей! Как он может быть геем, когда мы с ним спали? — засмеялась она. – О, а вот и они! — она улыбнулась, вытягивая Шугу за рукав в середину своеобразного круга из людей. Чимин неуверенно вышел вслед за ним. — Засоситесь! — крикнула она парням, и толпа одобрительно закричала. — Видите, не сосутся, значит — не геи! — Ты что делаешь? — шикнул Юнги, хватая девушку за руку. — Ты же только хуже все делаешь, блять! — Да где хуже, меня же слушают? — глупенько улыбнулась она, вырывая свою руку. – О! Вот Хосок и Тэхен тоже не геи. Юнги перевел взгляд на друзей, которые только что ворвались в этот «круг», расталкивая всех. — Прям вот тоже совсем не геи, клянусь, — она прижала руки к груди и кивнула. Парни как забежали, так и застыли на месте. Толпа сдержано захихикала. — Все меня поняли, да? Юнги и Чимин, — она указала на них, — не геи. А то, что вместе ходят — просто друзья хорошие. — И трахаются тоже, потому что друзья хорошие! — крикнули откуда-то из толпы, и все засмеялись. — Не, ну ты свечку держал, что ли? С чего ты взял? — попыталась перекричать всех Виктория. — Я ей сейчас уебу, — шепнул Юнги Чимину. — Валяй, — Чимин пожал плечами, даже не пытаясь остановить его. — Хосок и Тэхен, — указала она на двух других застывших парней. — Тоже… — Скажи еще слово, и я тебе нос сломаю! — не выдержал Тэхен, надвигаясь на девушку. — Мальчики, я же для вас стараюсь! — пискнула Виктория, выставив руки вперед. — Тэхен-а, пошли, — Хосок схватил его за руку, потянув сквозь толпу обратно. Люди вокруг сдержано хихикали, стараясь не ржать в голос. Но после фразы Виктории: — И за руки они держатся не потому, что геи! — толпа заржала в голос, а парни пошли быстрее, скрываясь за поворотом. — Виктория, мать твою, Браун, заткни хлебальник, иначе я тебе сейчас реально нос сломаю! — прокричал Юнги, злобно глядя на девушку. — Ну вот, теперь я ненавижу Криса Брауна, — шепнул Чимин. — Фи, вы такие агрессивные, — Виктория хмыкнула и, взмахнув волосами, пошла сквозь толпу на пары. — Ну и схерали вы все тут толпитесь? Занятия сейчас начнутся, придурки! — буркнула она, и люди постепенно начали расходиться, оставляя Юнги и Чимина наедине. Юнги же говорил, что понедельник будет тяжелым.***
Был один-единственный парень, от которого Виктория текла, как сука, и сейчас Юнги звонил ему по фэйстайму, надеясь, что в Америке еще не очень поздно (или рано, ему было лень сверить часовые пояса). Это, на самом деле, длинная история. Как уже говорилось, Виктория раньше была милой девушкой, даже вполне адекватной брюнеткой, с которой можно было поговорить. А в группе с Юнги учился (и учится до сих пор) один парень, за которым девушка бегала, как ни за кем и никогда. Парня этого зовут Ким Намджун, и он обладает каким-то, наверное, даром, потому что если с виду он выглядит суровым и, казалось, ненавидит всех и вся, но только стоит ему улыбнуться… В общем, одной улыбкой он располагал людей к себе. И Юнги правда считал это даром Иисусьим. Это не раз спасало их троих: Намджуна, его и Хосока. Когда они, например, опаздывали на пары, стоило Намджуну улыбнуться, извинившись, как преподаватель сразу прощал им их небольшое опоздание, пропуская в аудиторию. Виктория сходила с ума, хвостиком преследуя Кима, и вообще была тихой и слушалась его беспрекословно, а Намджун просто развлекался. Ему было забавно наблюдать за этой девчушкой, которая носилась за ним и выполняла все его приказы. Так, например, Юнги как-то застал их в мужском туалете. Намджун наблюдал, как Виктория медленно вставляет в себя пальцы, тихо постанывая. — Ну же, детка, глубже! — настаивал Намджун, сидя на подоконнике, широко раздвинув ноги. — Неужели ты настолько не дорожишь мной? И Виктория задвигала пальцами резче. — О, Юнги, привет! — как ни в чем не бывало поприветствовал его Намджун, а девушка резко вздрогнула, одергивая юбку. — Я разве сказал тебе прекратить? — повелительным тоном произнес Намджун, и девушка задрожала, снова задирая юбку. Юнги в шоке перевел тогда взгляд на друга, а тот только издевательски ухмылялся, подмигнув другу. Юнги вышел из туалета, выдохнув. В общем, Виктория была готова ради него пойти на все, а когда Намджун в середине сентября уехал по делам в Америку, девушка ушла в разгул. Оттого-то Юнги и невзлюбил ее, после такого. Вроде только с ума сходила по одному, была готова сделать для него все, а только он пропал из виду — стала отдаваться всем и каждому. Наконец-то, Намджун ответил, по привычке начиная говорить на английском, и парни рассмеялись. — Привет, — отсмеявшись, поприветствовал его Намджун, а Юнги повалился спиной на кровать, держа телефон на вытянутой руке. — Хэллоу, — передразнил его Юнги, и Намджун снова засмеялся. — Ну, сорри, брат, мне сложно перестроиться, — Намджун устроился в кресле поудобнее, обнимая большую подушку с каким-то покемоном. — Ты чего звонишь? — Ты когда в Корею? — как бы между делом спросил Юнги, поправляя свою челку. — А что? — заинтересованно спросил Намджун, зевнув. Оказывается, у него было всего лишь семь утра, но Юнги не разбудил его. — Что случилось у моего Щюби? — просюсюкал он, и Юнги закатил глаза под задорный смех Джуна. — Почему сразу случилось? Просто интересно, когда ты приедешь, и, знаешь… — Я тут в твиттере прочитал, что ты с какой-то Чимин встречаешься? — Ч-ч-что? У кого? — в шоке выпалил Юнги, резко садясь на кровати. — Да с универа кто-то, я ленту листал и увидел. — Ну, во-первых, не с какой-то, а с каким-то, — начал Юнги, поняв, что начал он явно не с того. Совсем, блять, не с того. — Че? Чимин? Ты с парнем? Ахуеть, — недоумевал Намджун, пристально глядя в камеру. – Хуя, блять, че творится, Мин Юнги в геи заделался! — он заржал, так сильно махнув рукой, что опрокинул что-то с тумбочки. – Ой, — он полез это доставать, на секунду пропав с экрана. — Во-вторых, я не гей! Мы не встречаемся, — недовольно оправдывался Юнги, не глядя в камеру. — Твиттер не может врать, брат, — Намджун снова появился в кадре, ставя настольную лампу обратно на тумбочку, которая стояла рядом с креслом, — Уронил, вот, — он щелкнул выключателем, но та не включилась. Намджун разочарованно выдохнул. — Сломал, вот. Ну и пошла нахуй, — он снова скинул лампу с тумбочки, и та упала со смачным звуком. Юнги смотрел на это все с улыбкой, понимая, что соскучился по другу и даже по его внезапной неуклюжести и рукожопости. Намджун мог идти по магазину и уронить на посетителей стеллаж с продуктами. Мог угробить свой телефон за неделю. Мог, просто махнув рукой, уронить что-нибудь, что до этого стояло очень прочно. Как-то его позвали на паре рассказывать доклад, так он споткнулся, пока шел, сломал пластмассовую указку и измазал белую рубашку преподавателя маркером. Как? Хуй его знает. Но больше Намджуна к доске никто не звал. — Я правда не гей. Приедешь — объясню, — выдохнул Юнги, снова повалившись на кровать. – А, кстати, когда? — Так что случилось? — Виктория, — протянул Юнги, закатив глаза. — Эта проказница что-то натворила? — игриво произнес Намджун, и Юнги удивленно уставился на экран. — Ну что? Знал бы ты, какие она мне сообщения шлет. — Знал бы ты, что она такие сообщения всем подряд шлет, — хмыкнул Юнги. — Оу. — Оу, — повторил за другом Шуга, ожидая реакции. — Разгулялась, значит, — ухмыльнулся Джун. — Так когда ты приезжаешь? Она и ко мне подкатывает, я поэтому типа с Чимином и встречаюсь, — буркнул Юнги, глядя на друга исподлобья. — Я уже билеты взял, — засмеялся Намджун. — Только из-за Виктории? — удивился Юнги. — Хуй там был, просто пора бы уже вернуться, — Намджун потянулся, глядя куда-то поверх экрана. — Я тут, кстати, встретил кое-кого, — он улыбнулся, явно глядя на кого-то, и приложил палец к губам, призывая к молчанию. — Так что, скорее всего, приеду не один, — он улыбнулся еще ярче, и шикнул на кого-то. — Поня-я-ятно, — протянул Юнги, улыбаясь, — Она хоть красивая? Намджун рассмеялся, не отрывая взгляда от кого-то за экраном. — Безумно, поверь. Она просто прекрасна, — он засмеялся еще громче, когда в него прилетела подушка. — Извини, мне пора! — крикнул он. – Хэй, хани, ста-ап, — на английском продолжил он, ловя еще одну подушку и отключаясь. — Ну, до скорого, — выдохнул Юнги, откидывая телефон на кровать рядом с собой. Скоро их компания будет в сборе, и это не могло его не радовать.