***
— Чертов старик, почему он не сказал нам, что вместе с этим типом еще были два меченых «2-C». Даже тебе, Николас, не обойтись без ранений, — недовольно возражал блондин и обыскивал труп мужчины примерно сорока с хвостиком лет, одетого в дорогой строгий костюм. Хоть Арканджело и бесится, но на самом то деле работа не была для них слишком сложной. Николас был намного поразительней, чем большинство меченых его уровня. Разуметься, Браун справился без особых усилий. А та рана, о которой говорил Уоррик, всего лишь царапина, которая даже не нуждается в особой медицинской помощи, так как сама сможет затянутся без какого-либо там вреда ее владельцу. Единственное, о чем предстоит позаботиться, так это внешний вид Брауна. Он с головы до ног был облит человеческой кровью, которая принадлежала тем двоим меченым, что посмели противостоять Николасу. — И что же мне с тобой делать, горе ты мое луковое? — вздыхал блондин. В ответ Николас, как и ожидалось, молча подошел к каналу, что находился всего лишь пару метров от них. Не думая о последствиях, меченый прыгнул в реку. Кристально чистая вода приобрела ярко оттенка багровой вишни. Удивительно, как же легко и быстро была смыта человеческая кровь. От совершенного ним преступления не осталось ни следа. Как будто ничего и не было. Как будто никто не умирал. Как будто все так и должно быть. С бесстрастным и хладнокровным лицом Николас вышел из реки. На его не длинных черных, как ночь, волосах блистали, словно звезды, капли воды. Промокшая насквозь одежда уже не скрывала притягательную мускулатуру парня. Белая рубашка позволяла полностью насладиться его телом. Пресс сумеречного словно манил дотронутся до него, а ярко выраженные ключицы только придавали красоты к нему. Не то что там любая мимо проходящая девушка, а сам Уоррик не мог оторвать взор от Николаса. Казалось, что тот словно поедал его взглядом. Можно только догадываться, какие извращенные картинки мелькали у него перед глазами. Возможно, Арканджело в своей голове уже страстно обладал телом своего напарника. Но в реальности блондин откидает любые подобные действия, которые хоть как-то были бы связаны с его другом. — Господи, Николас, хоть ты и искупнулся, но пятна крови с твоей рубашки не исчезли, — сказал Уоррик, положив свою руку на лоб. «Ладно, тогда пойду без нее», — оповестил меченый. Аккуратно расстегнув пуговицы, парень снял с себя рубашку и на мокрое, оголенное тело накинул пиджак. Тот уже было бы хотел пойти, но Уоррик остановил своего друга. — Нет, рано или поздно ты меня в могилу сведешь со своими выкрутасами, — сказав это, блондин снял с себя свою рубашку и кинул ее на голову Николаса. — Держи, тебе не стоит оголять свое тело. Меня привыкли видеть практически раздетым, а ты должен ходить одетым. А то подумают, что ты такой же озабоченный Жигало, а это моя профессия. С одной стороны, было ясно, что Уоррик хотел помочь своему другу, но не было ли у этих действий скрытого мотива? Возможно, он просто не хотел, чтобы кто-то увидел бы его оголенное тело, а может просто беспокоился об здоровье Николаса. Вечером будет холодно, и Браун без рубашки может простудиться. Впрочем, какая разница?***
Уже наступило время сумерек. Ночные бабочки начали выходить на тускло освещенные улицы, где можно было продать свое тело какому-то незнакомцу за приличную суму. Мафиози независимо от их статуса были не против поразвлечься. Даже люди, что не относились к «прогнившей» части города, выходили в поисках недорогой выпивки и таких же дешевых проституток. Так называемое «время для взрослых» полностью поглощает Эргосторм. В такие моменты в городе появляется некая гармония. За одним из многочисленных переулков находится так называемый «голубой» квартал. Там нельзя увидеть всеми привычных девушек легкого поведения. Название говорит само за себя. Там царит мужская проституция. Сама улица не была так ярко освещенная. Лишь цветные барные вывески и старые традиционные китайские фонари. Поэтому лица, находящихся там, было тяжело разглядеть, что было выгодно для любой из сторон. Хоть и тайно, но сюда часто заходят политики и не малоизвестные мафиози. Так что незнания лица своего партнера помогает сохранить личность и не дает расползаться непотребным слухам. Как Монро и сказал, покупатель ждал около бара «Голубая лилия». Название полностью оправдывает само заведение: оно выглядело также дешево. Старая вывеска с эмблемой лилии, сделанная в стиле восьмидесятых. Лампа часто мигала и издавала неприятный звук, что иногда сильно раздражало. Казалось, что стены здания готовы были развалиться в любую секунду. Так же оттуда исходил не самый приятный аромат. Запах дешевого табака, алкоголя и мужской спермы раздавался аж до самой улицы, так как за этим местом скрывался бордель, где можно было дешево купить смазливого парня на пару часов. Не заставив себя долго ждать, Уоррик и Николас уже были у бара. Отдать товар покупателю не заняло много времени. Парочка без лишних разговоров передала кейс мужчине в длинном черном пальто, который явно не хотел, чтобы его кто-то заметил, поэтому использовал маскировку. Взяв свой товар покупатель спеша всунул деньги Уоррику и быстро удалился. Миссия была выполнена успешно. Парни спокойно могли идти домой, где их ждет Алекс, но что-то в том дешевом баре заставило продолжить этот бурный вечер не так, как того хотелось. Зайдя внутрь, Николас сразу же почуял противный ему запах. Если на улице еще возможно было терпеть, но тут его чуть ли не тошнило. Браун бросил короткий взгляд на Уоррика, тот в свою очередь достал из внутреннего кармана своего пиджака синюю пачку Rothmans*. Арканджело сразу же понял, что запах алкоголя вперемешку с мужской спермой, были противны его напарнику. Чтобы хоть немного приглушить эту вонь, блондин закурил. Ситуации это сильно не поможет, но запах этих дешевых сигар всегда успокаивал Николаса, хоть тот предпочитает держаться подальше от курения. У барной стоики Брауну даже легче стало дышать. Может быть, это потому что она находилась далеко от мужского туалета, где чаще всего происходят слияние между мужчинами, или же из-за того, что запах сигар там сильнее. В принципе, для него это не имело большой разницы. Не спрашивая своих клиентов, бармен налил два стакана с коньяком. Особым выбором алкоголя это место не блещет, поэтому в любом бы случае заказ парней бы остановился на том же. Уоррик и Николас просто выпили свой коньяк, который не был хорошим, а больше казалось, что он был разбавлен водой, и даже не собирались о чем-то говорить. Это и была особенность их долгой дружбы. Они могли наслаждаться компанией друг друга, не проронив ни единого словечка. Уже то, что они были рядом, казалось чудом. Так потихоньку и понемножку парни опустошали один стакан за другим.***
— Эх, сколько сейчас времени? — сонно произнес Уоррик, почесывая свой затылок. — Голова раскалывается. Наверное, вчера слишком много выпил. Немного проснувшись парень заметил, что находится в неизвестном ему месте. Сперва он не придал этому большое значение, если бы не одно «но». Справа от него сладко видел сны оголенный Николас. Посмотрев на себя, оказалось, что на Арканджело тоже не было признаков одежды. Самое сложное то, что ничего не может вспомнить. Как бы тот не старался, его воспоминания обрываются на том моменте, когда он только вошел в бар. Быстро натянув на себя штаны, Уоррик начал будить Николаса. Это было довольно легко, так как у Брауна очень чуткий сон и он в мгновение ока проснулся от своего сладкого сна. — Срочно ответь на вопрос: ты помнишь, что мы делали вчера? — в панике спросил блондин. В ответ Николас лишь пожал плечи. Оба в тот день были напиты в хлам, поэтому по негласном предложении решили претвориться, что ничего не произошло. Но что-то внутри подсказывало, что это не поможет, и рано или поздно все всплывет, а потом все будет слишком тяжело скрывать ту бурю эмоций, что накопились за эти годы непрочной и обманчивой дружбы. Rothmans* — так как в оригинале не было указано марку сигару, а известно только то, что они самые не дорогие, я решила, что пусть будет эта марка. В дальнейший главах я буду указывать на эту марку.