Ночь падающих звезд

      До рассвета оставалось немного; лагерь спал, погрузившись в тишину. Праздничный шатёр всё так же освещали лампы, жёлтые огоньки мерцали неярко, как-то робко. Эрия наблюдала за причудливым танцем теней, расслабленно вытянувшись на ложе из шкур. Дрёма отступила, вслед за ней ушли уже ставшие привычными дурные предчувствия — стало удивительно легко.       Вот и всё. Ритуал закончен.       Эрия слабо улыбнулась. Она больше не связана с Алионом узами традиций, ничем ему не обязана. Она свободна. Алион быстро поймёт, что помощи от целительницы ему не видать, и уедет. Ритуальная ночь понемногу забудется, жизнь вернётся в прежнее русло. Впереди ждут пыльные дороги, новые города, травы и зелья — всё, что радует сердце.       Всё позади. Свобода! Вдруг захотелось действия: прокатиться верхом, побродить по лесу или искупаться в реке. Эрия выбрала последнее, осталось только одеться.       Ритуальное платье лежало неподалеку. Нежная ткань переливалась всеми оттенками синего, приятно холодила, ласкала кожу. Что сказать, прекрасное платье.       «— Потрясающе выглядишь…»       Голос Алиона — воспоминание вчерашнего вечера — прозвучал словно наяву. Эрия, уже справившись с мудреными застежками, замерла.       Аромат жасмина. Жаркий шепот. Желание в чёрных глазах и что-то пугающее и притягательное одновременно — колдовская сила, сопротивляться которой невозможно.       Эрия тряхнула головой, чтобы отогнать видения, и быстро вышла из шатра.       Все позади. Она свободна.       Предрассветные сумерки дышали покоем, костры погасли, сквозь лёгкий туман кое-где просвечивали мутные огоньки светильников. Недалеко за соснами призывно поблескивала река. Эрия прибавила шаг, но вдруг остановилась так резко, словно налетела на невидимую стену. Могильный холод сквозняком лизнул затылок и спину, вызывая знакомую дрожь.       Чужая боль.       Нет, только не это. Не сейчас, когда на душе легко и спокойно. Может, показалось? Пусть будет так, ну пожалуйста…       Но ледяные щупальца беспощадно пробирали до самых костей, тянули за собой; со вздохом Эрия покорилась неизбежному.       Она даже не удивилась, что след привел к шатру Алиона.       Внутри царил сумрак; казалось, Алион просто крепко спит — что еще делать ранним утром? — но ощущения говорили другое. От боли перехватывало дыхание, перед глазами вспыхивали разноцветные пятна. Эрия тяжело опустилась рядом с постелью Алиона, коснулась его руки, лежащей поверх одеяла.       Пронизывающий холод.       — Алион?       Ни звука в ответ. Боль жгутом скручивала внутренности, жгла огнем, всё ближе подбираясь к сердцу.       — Алион. Держись, слышишь? — голос Эрии задрожал, когда она наконец нащупала слабый пульс.       Мёртвая тишина. Ни судорожного вздоха, ни стона.       Всё плохо. Неужели ничего нельзя сделать? Алион умрёт вот так, у нее на руках? Внезапно нахлынул ужас, по сравнению с которым прежние страхи показались смешными, детскими.       Мысли путались, но Эрия заставила себя подняться. Она не будет сидеть сложа руки! Дорога каждая секунда, бояться некогда, нужно действовать. Спасать Алиона.       Следующие два дня и две ночи тянулись мучительно долго. Собранная, сосредоточенная, Эрия перепробовала все лечебные средства, которые знала, но в определенный момент поняла, что нужно ждать. Она сделала все, что смогла, теперь жизнь Алиона в руках судьбы.       Ждать, оказалось, тяжелее всего. Подавленный страх выполз из укромных уголков души, обвил чёрными щупальцами, будто спрут.       В мутном свете лампы бледное лицо Алиона казалось восковым, как у покойника. Эрии уже доводилось видеть смерть, старая целительница умерла у неё на глазах. Боль, горечь утраты запечатлелись в памяти навсегда, но сейчас чувства были во сто крат сильнее. Внезапно, с пугающей ясностью, Эрия осознала: если Алион умрёт, с ней самой случится нечто ужасное.       Конец всему её миру. Не останется ничего: ни звуков, ни красок, ни ощущений. Голос отца, шум лагеря, запах сушеных трав и влажной земли, блики солнца на водной глади, потрескивание поленьев в костре, серебристые следы падающих звёзд в чёрном небе — всё это исчезнет. Останется лишь вечная серость и холод.       Такой же пронизывающий холод, какой исходил сейчас от Алиона.       «Помоги, ты ведь целительница», — просил отец. И Эрия старалась, как могла. Еще вчера она даже думать не хотела об этом, но теперь…       Когда Алион открыл глаза, стояла глубокая ночь. Эрия не отходила от его постели. Она ненадолго задремала, свернувшись калачиком, но вдруг проснулась, как от окрика. Оказалось, Алион обводит шатёр затуманенным, но вполне осмысленным взглядом.       Эрия поривысто прикоснулась к его ладони. Тепло! Живое тепло!       У неё получилось! Облегчение было настолько сильным, что на глазах выступили слёзы. Алион тем временем попытался приподняться на локтях, но тут же со стоном опустился на подушки.       — Что за… — он хрипло выругался.       Эрия села, широко улыбаясь и не выпуская его ладонь:       — Лежи. Тебе еще рано вставать. Хочешь пить?       Алион со вздохом прикрыл глаза. Эрия заволновалась:       — Что? Опять плохо?       Молчание. У Эрии потемнело в глазах.       — Алион?!       — Не кричи, умоляю, — Алион поморщился. — Голова болит.       — У меня есть хороший настой, поможет. Сейчас. — среди дюжины разноцветных пузырьков Эрия быстро выбрала один, отлила немного содержимого в кружку, смешала с водой и протянула Алиону.       — Ты ведь не хотела лечить меня, — заметил, прищурившись, тот. — С чего вдруг такая доброта?       — Отец просил, он очень переживает за тебя, — Эрия отвела взгляд. — Пей!       Еще несколько мгновений Алион изучал её лицо, потом всё же взял кружку.       Почувствовав мимолётное прикосновение его горячих пальцев, Эрия вновь заулыбалась.       Тепло, до чего же тепло…