У каждого своя зависимость

— Марк, подойди-ка сюда! — это было первое, что я услышал от Беллы после инцидента. — Что за хрень вчера была? Когда мы переводились в новую школу, я искренне надеялась, что ты изменишься… Что это такое на Беллу нашло? Смешно, что она забеспокоилась обо мне именно сейчас. — Эй, ты меня вообще слушаешь? Знаешь, что из-за тебя он чуть не умер?! — «Он» — это кто? — лениво переспросил я. — Ты ещё и пререкаться смеешь?! К нам в больницу на скорой Жеку привезли твоего! — чуть ли не кричала Белла. — А куда именно «к вам»? — нехотя задал вопрос. — Что?! Я не ослышалась, ты ещё что-то лепечешь? Да тебя посадить могли! Пошевели мозгами, урод, ты человека чуть не угробил! — Эм, он же всё-таки не умер, правильно? — А если бы?! Моя мама — хирург, и она чудом вернула его к жизни. Внутреннее кровоизлияние… Так как у него сильное ожирение, то он мог и не выдержать такой нагрузки на сердце… Я не говорила матери, что избил его ты. Пока не говорила. Всё зависит лишь от тебя, Марк, одумайся! Я тяжело вздохнул и направился в сторону кабинета истории, не обращая внимания на вопли моей подружки. Эх, теперь и она, как мать, начала читать мне нотации… Впервые она так волновалась за мою очередную «жертву». Будто бы влюбилась в этого жирного. — Стой! — вдогонку бежала за мной «Белка». — Ты даже не хочешь узнать историю, почему он стал таким? У всего же есть причина… — И зачем мне это? Стоп. Ты, что ли, оправдываешь его? — Нет, но если ты даже не знаешь его прошлого, то зачем так подло поступил? Ты не человек, ты животное! — орала на весь школьный коридор Белл, чем привлекла к себе лишние взгляды. — Ты так далеко зашла, моя белочка. Ну, а если так, то да, я животное, — с насмешкой произнёс я. — Бесишь, — выкрикнула Белл и упала на пол. Она сидела и ревела как типичная сопливая баба, коей до сей поры я не считал Белл. — Псих. Как таких ещё земля держит? Нет, это, конечно, твоё дело, но историю Жеки я не могу держать в себе. В больницу приходила его мать, и она сама рассказала мне о её сыне. Отец Жеки постоянно избивал её по пьяни. И она раскаивается, что тоже не брезговала выпивать по бутылке спиртного. Винит себя во всём, бедняжка… Жека, будучи стеснительным и застенчивым парнем, ничем не мог помочь своей матери и наблюдал за всем этим зрелищем; бывало, отец и на него руку поднимал. Для него это было стрессом, и он заедал его. Однако, действие пищи было непродолжительным, и он всё ел и ел… Пока не дошёл до состояния, в котором находится сейчас. — Ха, у него история, которую нельзя держать в себе? Такая ситуация в каждой четвёртой семье. Он просто не счастливчик, вот и всё. Я тут не при чём. — Ты такой безжалостный и грубый… Похоже, я ошибалась в тебе. Знаешь, я тебя любила, но только раньше, не сейчас. Сейчас у меня появился парень, и он в сто раз лучше! Увы, но любила я тебя искренне, не прося ничего взамен, а ты даже не замечал меня… — Мм, даже так. Да, раньше и я тоже тебя любил, но теперь нет. Ты мне как друг, не более. Вот и всё. Я могу идти? — Ах ты сволочь… — ещё пуще начала биться в плаксивых конвульсиях Белла. А чего тут реветь? Такова жизнь. — Так, когда он выпишется? — Если всё будет хорошо, то месяца через четыре, а потом будет отлёживаться дома. А зачем тебе? — Да просто. Мне кажется, что произойдёт что-то интересное.