У каждого своя зависимость

Белла — моя лучшая и единственная настоящая подруга детства. Это была моя одноклассница с начальной школы. Она ни с кем не общалась, да и я тоже не особо ладил со всеми. На том и сдружились. Всегда ходили парочкой и играли в «семью». Ох уж это беззаботное детство… К сожалению, его уже не вернуть. Но была и плохая его сторона: когда родители учили меня жизни. Тогда я убегал к единственному человеку, которому мог довериться в этом мире — Белл. Её родители почему-то были не против этого соседства. Я мог находиться у неё и неделю, и две. Мои родители очень сильно беспокоились обо мне. Но я до сих пор не могу понять, было ли это настоящее беспокойство или они просто хотели держать меня на коротком поводке? Думаю, такие бездушные твари, как они, не будут особо обо мне волноваться. Мать Беллы — просто мечта. Не то что моя. Они, как говорится, воспитывали меня методом кнута и пряника. Меня холили и лелеяли, пока я был хорошим мальчиком; по первому требованию приносили то, что я хотел. Взамен я обязан был посещать бассейн при спортивной школе, ибо, видите ли, у меня было лёгкое искривление позвоночника, с которым можно было бы прожить долгую и счастливую жизнь. Но нет, им нужен был идеальный сын, а для этого, как они говорили, «мне нужно работать, и работать над собой». А если я нравился себе таким, какой я есть? Моё мнение вообще учитывают?! Ау! Я тут, среди вас! Если же я был плохим мальчиком, то есть не посещал бассейн или уходил во двор играть с друзьями в «Казаки-разбойники», меня наказывали. Жестоко. Избивали и запирали на неделю, чтобы поразмыслил о своём поведении. А я что? Разве я был виноват, что хотел общаться со сверстниками, играть в игры, так же как и все?! Только почему-то их отпускали, а меня нет. Конечно, я должен слушаться взрослых и не пропускать плавание. Но родители тоже просто забывали обо мне, о моём мнении. Мать, как я узнал позже, вообще не умеет плавать. Говорила, что раз она сама не умеет, то я точно должен научиться этому. Я начал ходить туда так, чтобы хотя бы держаться на воде. Я научился. Мама поставила мне новую планку — научиться хорошо плавать. Я научился, обогнал всех сверстников, которые ходили со мной в городской бассейн. Но она стала брать ещё выше — ходить в спортивную секцию на плавание в ластах, при этом оговаривая, что если мне будет сложно, то я могу уйти. Мне всё-таки стало очень сложно — я не справлялся с нагрузками, которые давали мне тренера. Я сказал об этом матери. Она ответила: «Разве я говорила тебе об этом? Ну, раз уже начал, не бросай на полпути». Получается, она мне наврала?! Нет, я, конечно, знал, что все лгут, и в этом мире давно не осталось правды, но слушать враньё с уст своей собственной мамы… обидно, что ли. Неужели они думали, что я буду учиться, как овощ?! Нет, так просто я им не дамся. Когда меня отвозили в школу, мне строго-настрого запрещали разговаривать на улице с кем-либо и о чём-либо. Поначалу, когда я был маленький, я воспринимал это как игру — «молчанка», в которую мы частенько играли с мамой. Я должен тихо сидеть час, не мешая ей работать, а она тем временем хвалила меня и в награду покупала новую книгу. Так и жили. Повзрослев, я понял этот подвох. Она просто занята и не хочет, чтобы ей мешали. Я всё понимаю — маме нужно личное пространство. Но почему тогда она без разрешения пересекала порог моей комнаты? Знаю, волнуется, но она мне тоже должна выделить место в нашей квартире — суверенное место, именно моё место. Чтобы я мог почувствовать себя защищённым. Как и любой, думаю, подросток, я хотел почувствовать себя самостоятельным в этом огромном мире надежд и возможностей. Родители этому, конечно же, яро препятствовали. Ну кто хочет выпускать поводок из рук? Правильно — никто. Когда я был маленьким и меня били, я плакал. Повзрослев, я старался никогда, никому и ни при каких обстоятельствах не показывать свою слабость. Я начал запираться в себе, выстраивать толстую стену между собой и обществом. Как ни странно, даже тут меня спасла Белла. Ведь я не был для неё никем — не то что для моих родителей, хоть те и были совсем рядом. Постепенно обиды накапливались и накапливались как снежный ком. Я окончательно забросил плавание. Дома появлялся редко. Если и появлялся, то мать читала никому не нужные нотации. Однажды я чуть не сорвался и едва не ударил её, но отец быстрее саданул мне сильную пощёчину, от которой у меня голова пошла кругом. Спасибо ему за это. Наверное, тогда мать поняла всю ущербность моего положения и отстала от меня. Только тогда я понял, каким я стал монстром. После этого я полностью замкнулся в себе, начал подрабатывать, снимал однокомнатную квартиру, которую мне помогала оплачивать опять же Белла. Ради чего? Ведь ничего на свете не бывает просто так. Я начал заниматься боксом. Только там я расслаблялся и выплёскивал всю свою обиду на весь мир, перевоплощённую в ярость. Так, к слову, дрался я уже со средней школы. До меня постоянно докапывались, почему я такой тихий и отстраненный и вообще не от мира сего. Оказывается, по школе слухи разносятся очень быстро. Я узнал это после того как каждый встречный презрительно косился на меня и старался обходить стороной. Сначала я недоумевал, чем заслужил такое отношение, но позже Белла рассказала, что кто-то пустил слушок о том, что я гей. Ммм… Ясно. Понятно. И снова это чувство — обида. Оно поглощало меня, выедало до костей. Внутренняя тоска, и ничего больше. Я забросил всё: учёбу, свою работу, свою жизнь… Я начал курить, и частенько выпивал. От меня несло гарью, на что нередко жаловалась Белла. Ну конечно, ей было не понять моих чувств, этой боли и обиды на весь этот грязный и чёрствый мир. Он давно прогнил... или это же я заблудился и не могу найти дверь в свой идеальный мир?.. Драка стала средством моего самовыражения. Если человек мне не нравился или тот просто докапывался до меня — я его избивал. Довольно лёгкий путь избавления от проблем, скажу я вам. Белла училась со мной в классе в 18 школе. Из-за постоянных потасовок подруга предложила мне перевестись в другую школу, с углублённым изучением каких-то предметов. Эта школа была лучшей в нашем небольшом городке. Недолго думая я согласился. Белка (так я ласково называл Беллу) пошла за мной. Но в этом году меня не приняли из-за низких баллов на вступительном. Там были свои экзамены при поступлении, ведь это же Лицей — лучшая школа в городе. Ещё один год, и вырвусь в новое общество, в новый коллектив, где, надеюсь, у меня будет своя компания. Побыстрее бы прошёл этот год…

***

Летом я полностью отвлекался от дурных мыслей, работая на две ставки, чтобы оплатить уже нависший долг за мою квартиру. Кстати, хочу поделиться величайшим событием — я поступил. Видимо, не зря весь год готовился. На удивление, впервые за год мне на мобильник позвонила мать. Удивительно. Я уже думал, что она удалила мой номер. Предки собирались в кругосветное путешествие, на которое они копили с моего рождения. Попросили меня поливать цветочки. А я что? А я согласился. Не знаю зачем, но я был даже счастлив, что хоть кто-то обо мне вспомнил. Белла уехала на Чёрное море — отдыхать от каждодневной суеты. Ну… раз предки надолго, то могу и у них пожить. С такими мыслями я собрал скромные пожитки и перекочевал в свою бывшую квартиру после их отъезда. С тех пор как я ушёл отсюда, всё осталось на своих местах. Эх, ностальгия… Чувствую себя стариком, ей-богу. Накупил кучу видеоигр и так провёл всё своё лето. Задрот… Так просто взял и просрал. Первое сентября. Надеюсь, начиная с этой минуты всё изменится.