POV Аня
Время, зачем так быстро? Куда ты спешишь и торопишься? Вот уже месяц, как я не видела Энди. Уже воспоминания о его существования не вызывают приступов слез или учащенного сердцебиения… хотя, кого я обманываю… Дыра в душе начала потихоньку затягиваться, но мысли все равно забиты любимым человеком. Я сменила номер телефона, устав поначалу от бесконечных звонков, но теперь хочется вернуть все назад, ответить хоть раз на звонок, поговорить… Ведь если он ищет пути поговорить со мной, ему не все равно… Хочется собрать в одну кучу все фото, все вещи, связанные с этим человеком, и просто убрать из своей жизни… Ну а что я? Я гребанный мазохист… Сижу, думаю о нем посреди ночи, пересматриваю старые фото и видео на ноутбуке… Объятия, скорченные мордахи, фотки, на которых он просто мило улыбается, а я ржу, как лошадь, хах… Я не смогу просто избавиться от этого всего. Это лучшие воспоминания, это лучшие моменты моей жизни, это неотъемлемая часть меня. Невероятно, как один человек может изменить всю жизнь, лишь однажды появившись в ней и оставшись навсегда… Проматываю ленту фото до конца вниз, тяжело вздохнув, уже собираюсь закрыть окно… А это ещё что? Открываю папку «ловлю на слове». Хм, и когда я её создала? Нахмурив брови, кусаю губы, боясь открывать единственнвй файл, который там содержится. Единственное видео. Боюсь, что не выдержу, опять начну плакать и страдать… Я уже говорила, что мазохист? Быстро кликнув, делаю звук потише и дрожищими руками вытираю уже после первых кадров выступившие слёзы. Пляж. Конец апреля. С океана дует жуткий ветер, разбрасывающий пряди волос, которые я так старательно укладывала все утро, а теперь изо всех сил пытаюсь вернуть им прежний вид, приглаживая руками. Не знаю почему, но все это веселит меня, отчего я громко и задорно смеюсь, забывая засунуть в хвостик, который решила собрать, то одну, то другую прядку. — Ты что, снимаешь? Выключи, только посмотри на меня! Не надо! — возмущаюсь, с улыбкой глядя в камеру. Прядь волос залезает в открытый рот, начинаю плеваться и кашлять, и на заднем плане слышен смех Энди. — Не говори глупостей, ты прекрасна, — нежно произносит он и переворачивает камеру, теперь уже снимая нас обоих. — Пусть это видео будет знаменательным, м? — шепчет он, прижимаясь губами к моему виску. — Я люблю тебя и клянусь любить вечно… Клянусь быть рядом сквозь все неприятности и трудности… Клянусь быть рядом… навсегда… — крепко обнимая меня, он смотрит в мои глаза с лёгкой улыбкой и самым нежным голосом говорит эти слова. — Клянусь… навсегда… — эхом отзываюсь я прежде, чем утонуть в его поцелуе… Видео на том заканчивается… Медленно, глядя в одну точку, подношу к лицу подушку и разрешаю себе горько заплакать. Не люблю держать эмоции в себе, да и, как видите, хреново это получается… Навсегда… Он обещал, он клялся… А теперь… Надо на воздух… Вновь вылезаю на крышу и красным от слёз носом медленно и глубоко дышу. Выудив из кармана пустую пачку от сигарет, выругавшись, отправляю её к дюжине таких же пачек на другой конец крыши, в картонную коробку. Согнув колени и уперев в них локти, больно надавливаю пальцами на глаза в попытке прекратить плакать, но все тщетно… Господи, зачем мне все эти страдания? В моей жизни было все так хорошо… А теперь я ночами теряюсь в кромсающих сердце воспоминаниях о любимом, ведь он не хочет покинуть мою голову, не хочет оставить и отпустить, не хочет сделать свободной, а хочет поедать меня моими же эмоциями… Карьера музыканта тоже не блещет радостью, перспективами и обещанными фанатами. Джаред только и делает, что пытается замять дела с вечно лезущими папарацци, газетенками, которые строчат скандальные заголовки, с хейтерами во всех социальных сетях, которые набросились на странички Мини Лето, которой являюсь я. Первое время мне было страшно выйти на улицу… Ведь эшелон, который я считала семьёй, до ужаса взбунтовался… Им не нравится, что появилась какая-то девчонка, в которой Джей души не чает, которой он подарил прекрасный шанс показать себя, но для них я лишь «доченька их отца». Мы ещё не раскрывали то, кем я прихожусь знаменитым братьям и Констанс, и, наверное, зря… Сотню раз убедилась, что поговорка «Что не делается, то к лучшему» в моей жизни не прокатывает. Кто-то на небесах, должно быть, открыл этот злополучный ящик Пандоры, потому что в последнее время моя жизнь будто бы потеряла смысл… Я хожу на работу, улыбаюсь заказчикам и коллегам, а тем временем изнутри грызет жуткое чувство стыда, потому что я вижу измученные лица братьев, которые все свободное время уделяют разбирательствам с эшелоном. Мы все боимся. Некоторые даже заваливают сообщениями с угрозами. Теперь на работу и с работы меня встречает водитель, а все излишние передвижения оговариваются с мамой или кем-то из братьев. Завтра надо как-то отпроситься у Джея из студии… Майкл предложил встретиться вечером и обсудить идею насчёт непосредственного сотрудничества. Он довольно давно в этой сфере, так что такие партнёры мне не помешают. Что-то я засиделась. Сегодня безумно тёплая ночь, так что даже обхожусь без огромной кофты, которая пропахла ветром и сигаретами. Под покровом безмолвной ночи слёзы высохли и теперь напоминают о себе лишь неприятным ощущением на коже. "Клянусь! Навсегда!"... Быстро спустившись, переступаю спящую под ногами собаку, падаю на. кровать, закрываю уставшие глаза, свернувшись калачиком. Завтра предстоит продуктивный день, надо записать песню вместе с Джеем, мы решили, что в новый альбом войдёт одна песня с нашим общим вокалом, одна моя песня о луне и одна песня моего авторства, но голосом Джареда. Я боюсь последствий, но все же надеюсь, что риск себя оправдает… О, чёрт, да, я продолжаю надеяться! Сколько бы промахов не было, сколько бы раз мой риск не становился провальным, я не прекращу. Музыка — это смысл моей жизни, моя мечта… Я мечтаю. Я следую мечте. Я верю в мечту. "Do or Die" - неожиданно кстати всплыло в моей голове. Почти всю ночь мне снилось то видео. Было так реалистично, что я даже не хотела просыпаться в тяжёлой реальности, но потом сон переменился… Вот я вижу, как стою на какой-то площади. Нервно поглядывая на часы, через несколько метров от себя вижу Энди. Он улыбается и машет мне рукой. Ему остаётся лишь перейти дорогу. Мимолетно оглядевшись по сторонам, парень быстро перебегает её… Но тут откуда ни возьмись появляется машина и на моих глазах сбивает его… В холодном поту и тяжело дыша, я проснулась на два часа раньше обычного, успела слегка прибраться в комнате, настроить гитары и приготовить завтрак себе и маме. Делала все, чтобы отвлечься. Это все настолько ужасно… Именно сегодня, когда мне предстоит сосредоточиться на работе, ему надо было занять все мои мысли. Невыспавшаяся, с мешками под глазами, я сижу за столом и рассказываю обо всем маме, которая, зевая, заваривает кофе. Она стала для меня даже большим, чем лучшая подруга. - Я, конечно, не суеверная… Но такие сны не к добру снятся… — Этого я и боюсь, мам. Я ведь не переживу, если… — поджав губы, мотаю головой не в силах произнести это вслух. — Главное - не волнуйся и не накручивайся, солнышко, побереги нервы. Это всего лишь сон. И, кстати, я слышала, ты опять не спала вчера долго… — Да… не могла уснуть, думала, думала, думала, вспоминала… Ночь — это то время, когда я начинаю переосмысливать события дня, недели, месяца, неважно чего. Днём не до этого. — Надо завязывать с этой привычкой… И с сигаретами. Я знаю, что ты слишком увлеклась ими. Я сама иногда «закуриваю» свои проблемы, но это случается так редко, что привыкания никакого, лишь лёгкое снятие стресса. Но тебе курить я запрещаю. Повторюсь, хоть вся будь в татуировках, но без вредных привычек. — Прости… но это пока единственное моё лекарство. Я брошу, как только жизнь немного устаканится, обещаю. Пока что я не могу этого сделать, прости, мам. — Что же мне с тобой делать… Может, не стоит зацикливаться на нём одном? Ты такая красивая, талантливая общительная девушка — найдешь ещё себе того самого… — Он и был для меня «тем самым», — бормочу я, тяжело вздыхая и перемешивая ложкой остывший кофе. — Я понимаю, не обнадеживает, но столько времени прошло, возможно ли вернуть что-либо? — Не думаю… Если бы он любил, давно бы нашёл способ меня вернуть. А так, я ему не нужна. Значит, навязываться не стану. Переживу, — сухо и быстро приговариваю я, отгоняя слёзы. Господи, противоречу сама себе. Что за хуйня вообще творится со мной?! — Ладно, Анют, мне пора бежать на работу, — поджав губы, она собирает в стопку тарелки и кружки. — А тебя ждёт Альфред. Так что не затягивай сильно с завтраком. — Хорош..о…ой… — хватаюсь за живот, который вновь пронзает резкая режущая боль. Уже не впервые такое. — Что случилось? — мама резко подрывается и, обходя стол, опускается на корточки рядом со мной. — Живот? Что такое? Где именно болит? — Все в порядке, мам. Уф…сейчас пройдёт. Скоро эти дни, все нормально… — Точно? — испуганно и с волнением в глазах она осматривает меня. — Точно… уже все прошло. Все в порядке… Я побегу, а то и правда Альфред ждёт. Соскользнув со стула, вместе с мамой идём к выходу. Обуваю любимые кеды, завязываю на поясе рубашку и выхожу. — Удачного дня! — улыбаюсь и обнимаю маму. — И тебе, малышка! И да, твои резкие перемены настроения меня очень пугают, — ветер раскидываеет пряди серебряных волос, закрывающих ее резко посерьезневшее лицо. — Может быть стоит сходить к психологу? — осторожно, без нажима спрашивает она, ожидая моей реакции. — Не верю я в психологов… Справлюсь, переживу, забуду… Если решусь, сама пойду навстречу… эх, — не смогу я пойти навстречу. Я чувствую себя ненужной, поэтому не пойду. — Все будет хорошо… Пока, мамуль. Натянув неуверенную улыбку с какой-то грустинкой на лицо, здороваюсь с водителем и отправляю Джареду смску о том, что выехала. Мда, приеду я раньше всех. Ладно, найду чем себя занять, посижу в телефоне, если вдруг совсем устану ждать группу. Конечно, ни одной другой мысли в голове… Клянусь… навсегда…***
— Джей, а, Джей… — Чего тебе, мелкая, — устало потирая глаза, он поворачивается ко мне. Видок мог бы желать лучшего. Опять не спал всю ночь. — Мне надо уехать, — набравшись смелости быстро выпаливаю я, ожидая мгновенного напора и ругательств и готовясь к долгим уговорам. — Кхм… Ладно, только с Альфредом. И куда это мы, собственно, намылились? — У меня деловая встреча по поводу партнерства с одним человеком. — Что за человек? — как бы безучастно интересуется Джаред, рассматривая кружку, но интерес ему не удаётся скрыть. — Знакомый Терри. Заинтересовался моей галереей. — А как его зовут? — А это важно? — изогнув бровь, обрываю любые следующие попытки всунуть свой любопытный нос в мои дела. — В принципе, нет… Ладно, хорошо, езжай. Но только вечером чтоб была дома и отзвонилась мне! — Будет сделано, папочка! — целую его в щечку и выскакиваю из студии, оставляя брата в одиночестве. Надо заскочить домой — переодеться. Не поеду же я на деловую встречу в растянутой майке и кедах. Тем более, чтобы сотрудничество состоялось, надо быть уверенной и деловой женщиной, а не подростком-рокером, коим я на самом деле являюсь. Нацепив подчёркивающие неплохую попу чёрные штаны, белую рубашку, заправленную в них, и длинный лёгкий кардиган без пуговиц, обуваю чёрные лакированные туфли на не очень высоком широком каблуке и рисую выразительные стрелки чёрной подводкой. Я стала выглядеть старше года на 3-4 точно. Оно и на руку. Пишу смс Альфреду и, ожидая его, оповещаю Майкла о своём скором прибытии. Бегая глазами по комнате из-за чувства, что что-то забыла, оглядываю каждый предмет. Взгляд падает на ноутбук. Клянусь… Навсегда… Трясу головой, пытаясь избавиться от этих мыслей… На окне в рамке до сих пор стоит фотография счастливых нас, между плакатов висят рисунки, на которых мы вместе готовим, или танцуем, или смеемся, или целуемся… Я не стала это все убирать. Слишком жалко… Я не верю, не могу поверить, что все оборвалось так резко и быстро, что все закончилось, толком не успев начаться. Никогда не забуду, как однажды вечером мы насмотрелись «Властелина Колец» и стали придумывать кем бы мы были… Я тут же обрела прозвище хоббит, а Ди окрестил себя эльфом, что было немного обидно, но посмеялись мы тогда… Или как мы лежали на плоской крыше его дома, смотрели, как, оставляя в чёрном небе яркий белый свет, одна за другой проносились звезды… Мы строили планы на будущее, говорили о том, как пройдёт наша свадьба, сколько у нас будет детей, как мы их назовём… Или как однажды мы увлеклись с поцелуями в гримерке Блэков, и нас заснял на телефон Эшли, хорошо хоть вовремя заметили и заставили удалить все. Улыбка, одновременно грустная и счастливая, не сходит с лица. Сердце и душу поглощают жутко противоречивые эмоции. Я, несомненно, скучаю и схожу с ума по нему… А он? Что он чувствует? Отрывается где-нибудь вместе с Эшли? Нашёл себе новую девчонку? Ну конечно, это же Энди Бирсак, для него не проблема найти себе кого-нибудь. Грустно вздохнув, вижу, как к дому подъезжает машина моего водителя. — Здравствуй, Альфред… ещё раз. — Добрый вечер, мисс Лето. Едем по плану? — Да… Переключи, пожалуйста, песню на магнитоле, — тихонько прошу убрать из машины голос Энди. Даже тут меня находит. — Как скажете, мисс Лето. Салон наполняет веселенькая Pieces — Sum 41. Наблюдаю из окна за золотистым заревом заката. Ещё один день прожит… Завтра август, и, не успеем оглянуться, как вновь наступит осень. А ведь так хорошо все было… Тогда, в мае… В счастливом мае… Что-то сегодня я захандрила совсем. Обычно такие мысли посещают меня только ночью, а сегодня целый день я помешана на Бирсаке. Я не знаю, что это… Влечение, потребность, наркотик… По-другому не назвать. Я… Я люблю его. Сильно, судя по всему, очень сильно. Хотелось бы мне приказать сердцу перестать любить, а голове думать о нем, но это, как ни странно, совсем не в моей власти. Я не вижу улиц, не вижу людей, я вижу смешанное цветное пятно. Мы выехали на шоссе. Это я поняла по деревьям вокруг и частым мелькающим фонарям. Боже, что такое. — Альфред, останови машину! Мне нехорошо! — слабым голосом кричу водителю и слышу скрип шин по асфальту. — Мисс Лето, что с вами? Он помогает мне выйти, и, отбежав на пару шагов, чувствую, как рвота подступает к горлу. Господи, да что за фигня? Надо бы к врачу съездить… — Мисс Лето, все в порядке? Как вы? Может в больницу? — взволнованный голосом тараторит водитель, помогая мне сесть обратно в машину и притягивая носовой платок. — Все нормально, Альфред, все нормально, — пытаясь отдышаться щепчу я. — Что-то не то съела, наверное. Пройдёт. Давай ускоримся, иначе я опоздаю на встречу. Увеличив скорость, но продолжая тревожно на меня поглядывать в зеркало заднего вида, водитель через несколько минут остановился у дверей нужного мне ресторана. — Спасибо, Альфред, я напишу. Выскакиваю из машины и на всех парах заношусь в ресторан, по пути пихая в рот несколько подушечек жвачки. За столом в конце зала сидит Майкл и изучает меню. — Добрый вечер, мистер Фэйсон! — подсаживаюсь, пытаясь успокоить дыхание. — Добрый вечер, Анна. Я же просил называть меня просто Майкл, — его лицо озаряет кривоватая полуулыбка, а голова склоняется слегка на бок. По-моему я поняла, на кого он похож — он идеально подходит под описание Мистера Грея из одноимённой трилогии. — Никак не могу привыкнуть, — отвечаю, слегка усмехнувшись своим мыслям. Была бы я одна, в голос бы засмеялась. — Теперь стоит привыкнуть, потому что я ознакомился со всей документацией, мне также безумно понравилась галерея и, несомненно, ваши картины, Анна. Я думаю, идея с сотрудничеством воплотится в жизнь. Эмоции переполняют! Ведь Майкл Фэйсон — человек, прошедший долгий путь карьерного роста, в отличии от меня, и сотрудничать с ним будет огромным успехом для галереи. — Не передать словами мои чувства… Я как минимум благодарна вам! — Что вы, Анна, это я должен Вас благодарить! Предлагаю выпить за все это! В знак согласия поднимаю свой бокал и чокаюсь об его. Терпкое мерло согревает горло и душу на протяжении всего вечера. Сейчас все внутри успокоилось, и мысли тихонько где-то в стороне уже спят. Поняв, что так устала, что до дома дойти просто не в состоянии, принимаю предложение Майкла меня проводить. Пишу смс Альфреду и маме о том, что меня проводят и все будет хорошо и, держа под руку парня, отправляюсь на выход. Уже почти полночь. Воздух пробирает до костей прохладой, хотя мне вроде бы лишь кажется. Ночь такая тихая, звездная, тёмная… Пешком прогуляться пойдёт только на пользу для меня и опяненного рассудка. — А вот и мой дом… — киваю на особняк, поворачиваясь к нему спиной. — Спасибо за вечер, Майкл. Было безумно приятно познакомиться поближе. — Взаимно, Анна, взаимно! — каждый раз он делает акцент на мое имя, употребляя его в монологе, будто смакуя. — Прекрасный вечер в компании прекрасной девушки… Возникла неловкая пауза, все мысли были лишь о том, чтобы пойти наверх, в свою комнатку, лечь в мягкую кроватку и проспать до обеда… Тем временем парень оглядывал меня. Его красивое лицо освещала луна, отчего все черты были чётче и темнее, глаза цвета чёрного кофе задевали каждую черточку моего лица и каждый изгиб тела. Я почувствовала, как медленно, но верно расстояние между нами начало сокращаться. Воу, чувак, постой! Лишь испуганно раскрыв глаза, я вижу, как его закрываются, и губы прикасаются к моим. Сжимаю их в тонкую линию, не давая возможности углубить поцелуй и резким движением отстраняюсь… — Прости, но я не могу… Просто не могу, прости… — начинаю оправдываться, глядя в пол, не желая посмотреть на него. — Я лучше пойду… — Прости меня, если что-то… — Все в порядке, просто я слишком пьяна… Спокойной ночи, Майкл… — Спокойной ночи, Анна, — кивнув мне, он ещё раз извиняющимся взором заглядывает в мои глаза и выходит на дорогу, чтобы поймать такси. Дура я… Нафлиртовалась за вечер с мыслями «какая я свободная девушка», а теперь жалею… Никакая я не свободная. Я похищена целиком и полностью Энди Бирсаком… Заметив, что уже несколько минут просто смотрю в одну точку, разворачиваюсь и вхожу в дом. Странно, здесь пусто… Заработалась мама… Невидящим взглядом осматриваюсь, чтобы не споткнуться, и поднимаюсь в комнату. Продолжая задумчиво покусывать губы, стягиваю туфли, брюки, блузку и надеваю старую футболку Шеннона, в которой сплю. Как только голова оказывается на подушке, мгновенно засыпаю.