Портрет, написанный мечтой

— Дмитрий Михайлович, скажите честно, что вы об этом думаете? — Хм… Честно? Не знаю… Объяснение этому явно за гранью нашего понимания. При условии, что это правда, конечно же. — Но вы верите этим записям? — У меня нет причин не верить… — Хорошо. Тогда я могу продолжать. «22 сентября 1982. Ночью река такая красивая. Кристально чистая поверхность воды как-то слишком спокойна. Кажется, будто она ненастоящая, нарисована кем-то, и оставлена здесь, чтобы наполнять моё сердце чувствами. В этом природном зеркале так чётко отражаются звёзды и луна, что кажется, будто это второе небо… Я заметил метеор, тонкой линией вспыхнувший недалеко от большой медведицы. Обычно люди называют их падающими звёздами, загадывают желания, искренне веря в их исполнение. Да чего там, я и сам так делал. Даже понимая, что звёзды не падают, что это лишь сгорающие в атмосфере маленькие камешки… Как-то становится приятнее, теплее, когда мысленно проговариваешь самое желанное, самое ожидаемое. Казалось бы — зачем я это делаю? Зачем снова и снова повторяю то, чего вряд ли когда-нибудь достигну? Но мечтательное „а вдруг?“ будто открывает второе дыхание, и делает ночное небо самым прекрасным зрелищем на планете. Эх, а если бы я хоть раз загадал вернуть себе юность? Даже просто так, усмехнувшись, без каких-либо надежд. Поверил ли бы я сейчас в силу падающей звезды? Да-да, дневник, ты правильно понимаешь. Сегодня ночью мне не спалось. Я никак не мог перестать думать… Обо всём — об этом лагере, о жене, о детях… О Славе… Может быть, где-то там, в моём прошлом мире, я всё так же не молод, продолжаю свою жизнь с семьёй. Никто и не думает, что я пропал. Ведь я никуда и не исчезал… Я на самом деле хочу, чтобы всё было именно так, потому что мне здесь нравится. Это, наверное, прозвучит неправильно, жестоко, но… Я даже не скучаю по своей семье. Возможно, это потому, что в этом возрасте я и не хотел жениться и заводить детей. Я просто не мог себе этого представить, это казалось мне страшным сном. И вот, мой мозг, вернувшись на 20 лет назад, снова внушает мне эти мысли, несмотря на сохранённую память. Нет-нет, я и не думаю бросать свою семью, ни в коем случае. Но если я не вернусь в свой прежний возраст, а буду постепенно взрослеть, второй раз, то… Понятное дело, что в семью я уже не вернусь. Весь день я думал только о грядущих танцах. Даже не столько о том, что сегодня должны приехать те самые „остальные“, сколько о Славе. Казалось бы — сегодня я узнаю, наконец, что происходит… Но это всё меньше и меньше волнует меня. Я, словно в средней школе, нервничаю, пытаясь заговорить со своей первой любовью. Эти воспоминания сейчас стали такими яркими, такими недалёкими. Я перестал обращать внимание на вечно горячую еду в столовой, на пугающую тишину и пустоту лагеря. До самого вечера я ни разу не встретил Славю, хотя пытался её найти. Завтрак я проспал, а на обед она так и не пришла. Действительно, зачем соблюдать распорядок дня, когда тебя почти всегда ждёт вкусная, здоровая пища - ешь, сколько влезет. Она пришла в самый неожиданный момент. Я гулял по лесу, наслаждаясь природой, получая удовольствие просто от того, что мог просто вдыхать этот потрясающе свежий воздух. Нигде ещё я такого не ощущал… Словно каждое дерево улыбается, приветливо кивает густой кроной, и спрашивает: „Ну, как тебе здесь? Надеюсь, ты доволен.“ Я был уже готов ответить им, как вдруг, рядом со мной, словно из ниоткуда, появилась Славя: — Привет, Витя! Ты же не забыл про танцы? Я подпрыгнул от неожиданности… — Славя? — Удивлённо спросил я. — Где ты была весь день? — Была занята. Дела всякие, важные… — Она виновато развела руками. — Дела? Ты одна ухаживаешь за целым лагерем? — Ну… Можно сказать и так. Но ты не беспокойся, ничего сложного, я совсем не устала! — Выглядела она и правда очень бодрой. — Но почему ты не попросила меня помочь? — Возмутился я. — Витя. Успокойся. Поверь, если мне понадобится хоть крошечная помощь, я обязательно попрошу тебя. Ты просто не представляешь, насколько мне дорога каждая минута с тобой. Славя вмиг погрустнела. Наши чувства взаимны? Но это же неправильно, так не бывает! Можно сказать, что я знаю её только один день! — Но почему мы не можем проводить время вместе, в таком случае? Какими бы не были твои важные дела, мы всё равно можем делать их вместе. — Я потом тебе всё расскажу. А пока пойдём на танцы! — Она резко поменяла тему, и опять стала сиять радостью. — Да, конечно… — Я ответил так, словно мне было всё равно. Но, кажется, Славя не обратила на это внимания. Мы пришли на площадь. Выглядела она так же, как и всегда — пустой и грустной. Только большой памятник, без каких-либо надписей. Она остановилась на середине, и повернулась ко мне. Отведя взгляд, он переминалась с ноги на ногу, словно ожидая от меня чего-то. — Что, прямо здесь и сейчас будем танцевать? — Я улыбнулся, и попытался заглянуть в её глаза. Но она упорно отворачивалась. — Ну… Если ты не хочешь… — Она повернулась ко мне спиной. — Нет-нет, что ты! — Воскликнул я. — Я очень этого хочу, я весь день только об этом и думаю! Но где же остальные? Да и не выглядит это место готовым к танцам… — А никто сегодня не приедет. — Как-то слишком спокойно сказала Славя. — Ни сегодня, ни завтра. Ни… Она замолчала. Скажи, дорогой дневник, почему я ни капли не удивился? Почему я был даже рад тому, что нас со Славей никто не потревожит, и мы сможем танцевать сколько захотим? — Но… Где мы будем танцевать? Нам нужна музыка… — Я аккуратно взял её за плечо, и повернул к себе. — С этим проблем не будет! — На её лице засияла счастливая улыбка. Она села на ближайшую скамейку, и посмотрела на меня ожидающим взглядом. Я медленно подошёл, и пригласил её на танец, всё ещё не понимая, как мы будем танцевать без музыки. — Ты готов? — Спросила она тихим, взволнованным голосом. — Да… — Ответил я, настолько неуверенно, насколько это возможно. — Тогда… — Она посмотрела по сторонам, словно выискивая кого-то взглядом. Через несколько секунд я услышал тихую, едва слышную мелодию. Я, так же, как и Славя, начал смотреть по сторонам, пытаясь понять, откуда она звучит. Но, пока я безуспешно прислушивался, музыка играла всё громче и громче, и, в конце концов, стала настолько громкой, что её источник казался очень близким, буквально на территории площади. — Здесь есть кто-то ещё? — Я продолжал сканировать взглядом пространство вокруг. — Нет, здесь никого, кроме нас. — Славя сделала ударение на слове „здесь“. — Эм… А где есть? - Я, наконец, посмотрел ей в глаза. — Потом, всё потом. Давай танцевать! Мы кружились в танце довольно долго. Музыка не смолкала, продолжая играть одну и ту же мелодию, раз за разом. В один момент я расслышал сигнал на ужин, сказал об этом славе, но она лишь улыбнулась, и сказала: — Еда никуда от тебя не убежит. Постепенно музыка становилась всё быстрее и быстрее. Мы тоже ускоряли наш танец, пока мне не начало казаться, что мы вот-вот закружим небольшой смерч из пыли. Но площадь была абсолютно чиста… Постепенно музыка затихла, так же, как и начиналась. Я был переполнен эмоциями, был невероятно счастлив, но не знал, что сказать после танца. — Ну, тебе понравилось, как я танцую? — Сказал я первое, что пришло в голову. Славя, вместо ответа, почему-то молча отошла, села на скамейку, и закрыла лицо руками. Я услышал тихие всхлипы. — Что такое? — Бросился я к ней. — Просто… Понимаешь… — Она не могла подобрать слов. — Я наконец-то счастлива. Я ждала этого всю жизнь, и теперь… — Ну как же всю жизнь? Жизнь ведь только начинается. — Я сел рядом с ней, и приобнял её. Славя резко подняла голову, и посмотрела на меня с отчаянием и грустью. — Ты знаешь, кто я? — Неожиданно спросила она. — Эм… В общем-то, нет… Я знаю только твоё имя. — Нет, ты и имени моего не знаешь. Точнее, знаешь но… — Как? Ты же представилась… — Это ненастоящее имя. Это здесь меня так зовут. И вообще, не меня, а вот это. — Славя провела рукой от головы до ног. — То есть? О чём ты? — Мной снова завладело удивление. — Скажи, ты хорошо помнишь школьное время? — Ну, не очень хорошо… — Честно признался я. — А помнишь ли ты девушку, которая всё пыталась пригласить тебя на свидание, а ты всё время отказывался, или вообще делал вид, что не замечаешь? Да, я помню её. И в тот момент мне пришла в голову мысль, что она, как и я, вернулась в юность. Но это была не она. Она выглядела совсем не так. — Но ты ведь не она… — С трудом выговорил я. — Она, Витя. Она. — Она серьёзно смотрела на меня. — Будем знакомы? Я Катя. Да, та самая Катя. Только теперь вот такая. — Но почему ты выглядишь совсем по-другому? — Не обратил я внимания на шуточное знакомство. Славя… То есть Катя, конечно же. Нужно привыкать. В общем, глаза её заблестели, голос стал прерывистым. — А это уже совсем другая история. — Почти плача, произнесла она. — Которую я тебе расскажу, но позже. У нас ведь ещё целых четыре дня… Ой… Она замолчала, и снова начала нервно смотреть по сторонам. — Четыре дня? Почему четыре? А что потом? — Накинулся я на неё с расспросами. — Зря я это сказала. Это случайно, я просто не подумала. — Она явно сильно нервничала, будто ожидая чего-то плохого. — Прости, Витя, мне пора. Просто поверь мне. Я никак сейчас не смогу остаться… — Нет, я пойду с тобой! — Я взял её за руку. — Нет, не надо, пожалуйста… Отпусти! — Она закричала, и я невольно расслабил руку. Бросив на меня грустный взгляд, она побежала. Через секунду, не раздумывая, я бросился за ней. И я зря это сделал… Я без труда её догнал, остановил, развернул к себе. Она была вся в слезах, теперь уже не могла сказать даже пары слов. — Не.. Не.. Отпусти! — Кричала она и вырывалась. — Скажи мне, почему? Почему я не могу пойти с тобой? — Я слегка тряс её за плечи. Но Катя лишь смотрела на меня и плакала. Ещё несколько попыток вырваться, и она замерла. Взгляд её устремился куда-то сквозь мою грудь. Сразу вспомнился первый день. Именно так она замерла в тот раз. Точно так же. Я даже не стал пытаться привести её в чувство. Я просто взял её на руке и отнёс в свой домик. Да уж, свой домик… И вот, уже ночь. Что мне делать, дневник? Может быть опять сходить на речку? Или продолжать сидеть рядом с Катей, не сводя с неё глаз, ожидая, что она, наконец, посмотрит мне в глаза… Когда она снова проснётся. Нет, даже не предлагай мне поспать. Я не смогу. Лучше скажи мне, в кого я влюбился? В Славю? Или, всё-таки, как-то подсознательно узнал в ней Катю? А может быть, это вообще не Катя. Вдруг она врёт? В общем, неважно. Важно лишь то, что я не могу спать, пока она не со мной. И неважно, кто именно.»