Фрик

Солнце и звезды. Ты знала, что этого достаточно, чтобы составить галактику? Далекую, прекрасную, недостижимую. Если бы я назвал тебя моей галактикой, что бы ты ответила? Я зову тебя моим солнцем. Теплом, которое меня согревает; светом, к которому я приникаю в кромешной тьме своего разума; жаром, зудящем в глубоких отголосках моего холодного сердца. Все это ты, и в то же время, ты гораздо больше. Ты моя галактика. Моя вселенная. Холодом дальних звезд отдают твои руки, и взрывом сверхновой я ощущаю твои прикосновения. Я живу в моменты, когда ты рядом, мир бьет под дых своей реальностью и краски слепят уставшие от серости глаза. Для человека, что так легкомысленно относится к жизни, я невероятно чувствителен к процессу увядания. Ты говорила так, я помню. Жизнь ничто, пока ты не сравнишь ее со скоропостижностью смерти. В галактике гибнут звезды. Мы продолжаем видеть их и после смерти еще много лет, мы любим смотреть на оставшуюся от них память, записанную на полотне времени. Ты бы осталась, чтобы досмотреть мою кончину? Не опустила бы голову вниз, не отвела бы взгляда, когда вспышкой закончится мое существование? Я на краю. Вечном балансе между жестокой реальностью и больной фантазией. Меня теряет рассудок. Кажется мы в этом с ним похожи. Это жестоко, просить тебя сохранить мою память, не отпустить ее потеряться в сплетенных дорогах истории, которую никто не расскажет. Но я прошу. Сохрани в своей бесконечности отголоски сияния мертвой звезды, если так все же случиться, что твоя вселенная поглотит и меня. Мне помнится, тебя волновала история Ирэн Адлер? Так вот. Если бы я был гениальным детективом, я бы позволил себе проиграть тебе. Даже не поддаваясь. И все еще позволяю. Твой, определенно не смыслящий в астрономии, не Ш.Х.