Судьба архимага

      Креол ненавидел снег. Это мерзкое погодное явление, казалось, существовало только для того, чтобы затруднять ему, Креолу, жизнь. Липкий и мокрый, сыплющийся с небес за шиворот и швыряемый ветром в лицо, мешающий нормально ходить, снег безусловно заслуживал всяческого поругания. Какое счастье, что благословенный Шумер не знал этого бедствия!       Ну разве что метеомаги вызывали несколько раз несильный снегопад – только для развлечения, и ни для чего больше.       Школьникам, однако, нравилось. После уроков они шли играть в снежки, старшекурсники магией строили настоящие крепости – и перед замком разыгрывались настоящие баталии. Креол уже научился воспринимать вечно шныряющих туда-сюда юнцов различного пола и возраста как неизбежное зло, которому лучше не попадаться на пути.       Благо один-единственный невысокий студент не вызывал большого интереса ни с чьей стороны и всегда можно было затеряться среди остальных. В крайнем случае – скрыться под Невидимостью.       Открывать своё инкогнито древний маг не спешил, понимая, что время для этого ещё не пришло. Через пару-тройку лет, если всё пойдёт своим чередом, можно будет громко заявить о себе. В голове смутно мелькали почти наполеоновские планы, и Креол не забывал одёргивать себя, напоминая, что пока всё, чем он располагает – это незрелое тело мальчика и гостевая квартира в замке. Для завоевания мира явно маловато.       Пока же он (на это ушла добрая половина декабря) занимался делом нудным, но необходимым: таскал по лесу камни. Нашёл поляну неподалёку от замка – такую, чтобы случайно не заметили – и начал туда стаскивать отобранные им валуны. В Шумере этим занялись бы рабы, но тут был не Шумер. Эльфы же, к сожалению, территорию замка покидать не могли. Да и эльф у него был всего один. Так что...       Креол, впрочем, не жаловался. Времени у него хватало.       Потом наступил следующий этап – требовалось обтесать все эти глыбы таким образом, чтобы вышли куски более-менее одинакового размера. Куски эти, впрочем, габариты должны были иметь приличные: высоту не менее чем в рост теперешнего тела Креола, и раза в два меньшую ширину.       Биологически магу сейчас было одиннадцать лет, и такую каменюку он не смог бы и оторвать от земли. Креол не имел нужных навыков и умений, не имел никаких инструментов и помощников. Ему мешали снегопады, регулярно засыпавшие поляну, и лесные звери, порой приходившие на запах.       Но он был магом. Телекинез поднимал многотонные валуны, магические лезвия оставляли идеально ровные срезы. Для Креола здесь не было ничего невозможного.       В итоге он получил несколько десятков более-менее ровных параллелепипедов. На этом предварительную подготовку можно было считать завершённой. Теперь наступала очередь собственно строительства.       Несколько дней Креол не выходил из замка – готовил примерную разметку и схему. А потом решил перенести все свои заготовки в замок. Это потребовало прояснения вопроса с прочностью полов в оном. Домовые эльфы, как выяснилось, представление об этом имели слабое, и маг, полазив по этажам и посмотрев на толщину перекрытий, всё-таки принял решение укрепить пол магией.       Подобные вещи обычно строили в подвалах, но у Креола возможности выбирать особо не было. Решив не мелочиться, он провёл ритуал Нерушимости, многократно укрепляющий каменную кладку. Заклинания постоянного действия, подобные этому, накладывали обычно на стены замков и дворцов, и те служили неплохим подспорьем во время штурма. Гораздо чаще, правда, обходились лишь временной защитой – постоянную было накладывать слишком сложно и дорого.       Здесь, впрочем, укрепить требовалось всего лишь пол в нескольких комнатах, и с этим удалось справиться за день. К утру все камни были уже перенесены к нему в кабинет. Поместились они там, что интересно, без труда – площадь огромной комнаты по-прежнему пустовала. Креол, человек более чем неприхотливый, лишней мебелью загромождать пространство не спешил.       Ну, теперь тут стало теснее.       Начался более кропотливый труд: осталось подогнать под готовую схему реальные каменные глыбы. Они должны были отличаться друг от друга по размеру и форме, и тут важно было контролировать силу заклинаний и не переборщить.       Так день проходил за днём. Шумер не торопился – здесь спешить ему было некуда. Когда наступили каникулы, Креол наконец-то сумел спокойно побродить по школе, не опасаясь быть замеченным. Приходилось поплотнее кутаться в согревающую мантию: в коридорах гуляли ледяные ветра.       Пару раз он смотался в Косой переулок за кое-какими необходимыми мелочами и где-то под конец зимы работа с тяжеленными глыбами была завершена. От оставшихся маг начал избавляться очень оригинальным способом: вышвыривал их из окна, естественно, не без помощи всё того же телекинеза. После того, как он выкинул несколько штук, к нему в гости с дружеским визитом пришёл Дамблдор. Дамблдор долго восхищался мегалитическим сооружением, выросшим посреди кабинета, а затем сказал, что он, конечно, всё понимает, однако не соблаговолит ли один шумерский маг сначала посмотреть вниз, проверить, нет ли там кого и только потом кидать камни. А то если оный камень кого-нибудь всё-таки прибьёт, он, Директор, этого не поймёт и не простит. Креол проникся и торжественно пообещал, что все оставшиеся глыбы долетят минимум до озера. На это Дамблдор ответил, что в озере тоже всякие существа проживают, которых убивать было бы нежелательно и вообще, лучше бы камням оказаться там, где они стояли изначально...       Короче, в итоге Директор вызвал с десяток домовиков и приказал тем телепортировать весь этот габаритный мусор куда-нибудь поближе к Лесу. Те приказ выполнили, на чём дело и кончилось.       А жизнь продолжала течь своим чередом. Потихоньку начало теплеть, снег – таять. К концу февраля пошли дожди. Креол безвылазно сидел в Хогвартсе, не имея ни малейшего желания выходить в промозглую сырость, так свойственную Англии, и зачаровывал свой ритуальный круг. Времени на это тоже требовалось немало. Счастье ещё, что ему и надо-то было совсем немного: фактически всего лишь решить одну задачу. Серьёзные многовариантные артефакты, подобные этому, строились годами усилиями многих чародеев. И могли, соответственно, не в пример больше.       Где-то в начале марта с Креолом произошло, однако же, событие, которое моментально заставило его вспомнить позабытую было беседу с Дамблдором. Около полудня он сидел в библиотеке, пытаясь найти что-то вроде подробного географического атласа, как вдруг услышал шаги. Двое быстрым шагом приближались к стеллажу, за которым он сидел. Не ученики – эти все пошли на очередной квиддичный матч (по мнению мага, квиддич был полной чушью). Преподаватели, пришедшие сюда явно не за книгами.       Остановились они неподалёку. Креол на всякий случай выглянул из своего убежища. Но нет, направлялись эти двое всё-таки не к нему.       Профессора его не заметили, и маг вернулся к книгам. Он вовсе не собирался подслушивать, однако с его места их разговор был прекрасно слышен.       – З-зачем в биб-библиотеке, С-С-Северус? П-п-почему з-здесь?       – Школьникам не нужно слышать наш разговор, – раздался холодный и спокойный голос, – никто, кроме нас, не должен знать о философском камне. Кто нас может подслушать в библиотеке?       Большинство преподавателей Хогвартса были знакомы Креолу только заочно. Северус Снейп, один из немногих осведомлённых о тайне личности шумерского мага, в это большинство не входил. Но второй, заикающийся хлюпик... чародей прищурился, пытаясь вспомнить его ауру.       – Зачем это вам нужно, Квиррелл? Учтите, вам не понравится, если я стану вашим врагом.       – Я... Я н-не п-понимаю, о ч-чём вы...       Точно-точно, вспомнил Креол. Квиринус Квиррелл. Преподаватель защиты от Тёмных искусств, по идее, главный боевой маг школы. Но к Кингу такого боевого мага! Нет, способности-то у него есть, и немаленькие – не меньше, чем у любого другого из профессоров...       Только по характеру Квиринус Квиррелл совершенно на воинственного чародея не тянул.       – Вы всё прекрасно знаете, – Снейп был подчёркнуто ироничен. – Скажите, вы уже пытались взломать защиту кабинета?       Квиррелл снова чего-то промямлил в ответ.       – Лучше бы вы выбрали правильную сторону, Квиринус. Подумайте и решите – мы с вами ещё встретимся.       Снова раздался стук шагов: зельевар стремительно удалялся. Квиррелл остался стоять, беззвучно открывая и закрывая рот.       Креол внезапно нахмурился. Что-то не сходилось, что-то в магическом зрении казалось ложным, неправильным... он, не отрываясь, смотрел на ауру преподавателя защиты.       Ему не нравилось то, что он в ней видел.       Спустя пару секунд шумер моргнул и потёр лоб. Квиррелл, поправив тюрбан, неспешно направился к выходу.       Аура у него была совершенно нормальной. Никаких отклонений.       Маг нахмурился. Причудилось ему, что ли? И что это за странный разговор такой был? Чего Снейп хотел от этого трясущегося волшебника? Да уж, поди тут пойми...       Он снова склонился над полками. Чем бы оно там ни было, его это никак не касалось. Найти карту сейчас было гораздо важнее.       В комнате стоял низкий мерный гул. Камни, поставленные на попа, светились неярким светом, шедшим будто бы изнутри. Креол стоял в центре круга, образованного этими менгирами и нараспев читал какое-то заклинание. Свет начал ритмично пульсировать, отзываясь магу, гул усилился...       И тут в дверь постучали.       Единственным, кто стучался перед тем, как зайти к нему... пожалуй, вообще единственным, кто к нему заходил, был Дамблдор. Вот только это был не его аккуратный, вежливый стук.       Это напоминало, скорее, поведение самого Креола. "Открой, хозяин, дверь; а не откроешь, так сломаю!"       Некто нетерпеливый вновь напомнил о себе. Эти звуки можно было квалифицировать как попытку войти в дом посредством разрушения двери.       Как правило, читаемое заклинание прерывать нежелательно. Это может повлечь за собой различные негативные последствия, не говоря уже о том, что самому волшебнику придётся испытать весьма неприятные ощущения.       Однако Креол сейчас стоял в ритуальном круге и мог завершить этот процесс безболезненно. Ему удалось осторожно прервать заклятие и слить остаточную ману вовне. А потом он пошёл отпирать замок.       В принципе, испепелить незваного гостя можно и так, но дверь было жалко.       Креол очень хотел сейчас кого-нибудь испепелить.       Открыв дверь, он понял две вещи. Первая: это будет сделать несколько сложновато. Вторая: стучащий не хотел ничего разрушать. Такое у него получалось непроизвольно.       Прямо в дверном проёме маячил большой живот Хагрида. Откуда-то сбоку выглядывал несколько смущённый Дамблдор.       – Приношу извинения за то, что помешал, – слегка витиевато сказал он. – Но нам бы не помешала твоя помощь.       Как ни странно, злиться на Дамблдора у Креола получалось плохо. Это было, во-первых, глупо, во-вторых, бесполезно. И, помимо всего прочего, маг уважал (насколько вообще это слово было к нему применимо) Директора Хогвартса в степени, достаточной для того, чтобы не сердиться всерьёз по таким мелочам на старого волшебника. Дамблдору действительно было неудобно беспокоить его в неурочный час, отрывая от важного дела; извинялся он искренне.       И шумер, неожиданно для самого себя, даже несколько успокоился и перестал кипеть от гнева. Позже, поразмыслив над этим, он придёт к выводу, что на смягчение нрава повлияло (как и говорила ему одна знакомая) прохождение через смерть, но сильнее того – присутствие в теле мальчишки. Душа-то может иметь свои черты, но физиологию и всякие там гормоны никто не отменял.       Не стоит, в конце концов, забывать, что тело является Первым Началом. А все Начала влияют друг на друга, все стремятся находиться в равновесии. Креолу, после возвращения в своё тело, достанется более спокойный характер, Гарри Поттеру же останутся немного увеличившиеся способности к магии.       Как бы то ни было, шумер, недружелюбно воззрившись на стоящих на пороге, в комнату им пройти не предложил. Работу, знаете ли, пришлось остановить на самом интересном месте.       – Чего вам от меня надо?       Дамблдор кивнул в сторону Хагрида, и тот неторопливо начал объяснять.       – У нас в Лесу, значит, единороги водятся. Ну, я тебе рассказывал, когда мы ходили, да. Так вот, они, стало быть, погибать начали – то есть охотится на них кто-то. Пока я одного мёртвого нашёл только, но точно один ещё ранен. Я кровь видел, – пояснил он. – А может быть и больше. Пойти надо бы, посмотреть...       – Чрево Тиамат! – не выдержал Креол. – Вы вдвоём оторвали меня от работы ради каких-то... единорогов?!       Полувеликан потоптался на месте и неловко почесал в затылке.       – А как же без единорогов-то?.. Лес большой, одному тяжеленько будет. Сообща сходить надо бы...       – Так, – перехватил инициативу Дамблдор, – я объясню. Единорог – зверь редкий, обладает некоторыми магическими способностями. В основном, правда, по частям и в руках волшебников. Преподаватели все заняты, а вы к тому же с Хагридом уже ходили в Лес один раз. Найдёте раненое животное, посмотрите, кто мог на него охотиться...       Пожалуй, Креол послал бы их к Кингу... если бы у него действительно были важные дела. Окончательная отладка и тестирование уже готового артефакта много времени не займут. А потом снова настанет скука.       Отдыхать, в общем-то, неплохо, но древний маг и так не шибко-то напрягался. Ему больше не хотелось лежать на кровати и подбрасывать от нечего делать шарик-попрыгунчик.       Тем более что этот шарик давно уже успел потеряться.       В общем, Креол согласился пару часов порыскать по лесу. Он предвидел, что толку с этого не будет никакого – здесь бы пригодился умелый анимаг (в Шумере этим словом обозначали не тех, кто умел оборачиваться в животных, а тех, кто умел ими повелевать) или просто человек, хорошо знакомый со здешними местами. Но Хагрид, к сожалению, был всего один.       Имелось, впрочем, ещё одно "но": Креол совершенно не умел предсказывать будущее.       ...Запретный лес и днём представлял собой не самое обнадёживающее зрелище. Вечный сумрак, следы невиданных зверей, почти полное отсутствие каких-либо тропинок и дурная слава – это явно не прибавляло оптимизма. Те же смельчаки, которые отваживались пойти туда ночью, должны были иметь поистине стальные нервы. Потому как вся жуть увеличивалась стократ, а на охоту выходили действительно опасные создания.       Однако двоих, шагавших меж деревьев, кажется, ничего не пугало. Первый слишком хорошо знал и умел обращаться со здешней флорой и фауной, второй же был сильным – и оттого чересчур самоуверенным – волшебником, уверенным, что ничто из водящихся тут созданий не сможет причинить ему вред.       И, несмотря на всю его порой излишнюю самоуверенность, он был прав.       Рядом с людьми небыстро трусила большая охотничья собака. То был Клык, пёс Хагрида, имевший довольно смирный нрав. Сам же Хагрид нёс в руке фонарь, света которого вполне хватало, чтобы освещать дорогу.       – Не первый день он тут ходит, – задумчиво сказал полувеликан, – м-да, следы-то свежие.       Креол бараньим взглядом уставился на своего проводника. Какие ещё следы?       – Вон, видишь пятна? – на земле и в самом деле можно было различить что-то странного серебристого цвета. – Кровь единорога.       Маг равнодушно пожал плечами: ему-то что? Это Хагрид здесь лесник, пускай он и разбирается.       Тропинка неожиданно разделилась на две, причём следы раненого зверя виднелись и на левой, и на правой. Полувеликан что-то проворчал на тему того, что он же говорил, и здесь двое защитников живой природы (один настоящий и один временно мобилизованный) разделились, предварительно договорившись об условном сигнале – салюте из красных искр.       Креол зажёг над головой огонёк Света, достаточный, чтобы не продираться в темноте на ощупь, но не слишком яркий, дабы не приманить здешних хищников. Ему было если не скучно, то близко к этому. Ночью в Запретном лесу... для школьников – захватывающее приключение. А маг из Древнего Шумера знай должен топать себе по буеракам и корням, торчащим из земли, и ждать, очевидно, наступления утра. Креол слабо верил в то, что двоим людям удастся найти в большом лесу маленького единорога, давно уже, небось, где-то сдохшего. Он было зевнул... да так и замер с открытым ртом.       Как говорится, вечер переставал быть томным.       Перед магом раскинулась небольшая поляна, земля которой была обильно забрызгана кровью. Да, той самой серебристой единорожьей. И сам единорог лежал тут же. Мёртвый, само собой. Вот только умер он, похоже, вовсе не от кровопотери...       – Ну и что? – сам у себя спросил Креол и, пнув для порядка тело, резюмировал: – Сдох и сдох. Зачем искать надо было?..       Он уже поднял руку, собираясь запустить в небо Огненный Фейерверк, как вдруг в густых кустах неподалёку раздался шорох. Маг круто развернулся на пятках в ту сторону.       На поляну ступила чёрная фигура. Впрочем, "ступила" – не совсем правильное слово. Она словно вплыла на поляну. Вроде бы это был человек... аура, по крайней мере, была человеческой... но, похоже, ненастоящей. Шумер, в таких делах опытный, сумел заметить несколько характерных деталей. Он задумчиво пошевелил пальцами: интересно, подействует ли на этого чёрного...       – Х-х-х-шаа, – прошипела фигура. Всплеснула руками, как будто стремясь просто отогнать Креола; но от её кистей, скрытых в рукавах мантии, протянулась словно бы чёрная дымка. Соприкасаясь с воздухом, она, казалось, шипела, протягивалась всё дальше и дальше, тянулась к шумерскому чародею, не предвещая ничего хорошего...       С пальца мага сорвалась Стрела Света. Заклинание пронзило дымку и попало точно в грудь убийце единорогов, кем бы он ни был. Тот скрючился и издал какой-то невнятный звук: ему явно было больно.       Это только подтверждало вывод о том, что он был не человеком... или, скорее, не совсем человеком. Чистый Свет может повредить нежити, демоническим созданиям, элементалям Тьмы, кому-нибудь ещё в этом же роде. А людям (и вообще нейтральным и светлым созданиям) – нет. Обычным людям.       В этой же фигуре совершенно точно было что-то Тёмное. Свет её не ранил, но какую-то боль причинял. Креол взмахнул рукой, кидая горсть Огней Шамаша.       Фигура с нечеловеческой ловкостью увернулась от большинства из них (остальные потонули в той самой дымке), но в дальнейшую конфронтацию предпочла не вступать и плавно исчезла во мраке. Преследовать её было делом заведомо бесперспективным; Креол, впрочем, особо и не стремился.       Вместо этого он всё-таки выстрелил вверх заранее заготовленным заклинанием, подавая сигнал Хагриду.       После они вдвоём сидели в домике лесничего и пили горячий ромашковый чай с пирогами. Чай обеспечил Хагрид, пироги сотворил из воздуха Креол, который эмпирическим путём оценил свежесть кексов, нашедшихся у лесника (а они имели твёрдость камня). В камине горел огонь и потрескивали дрова, было тепло и уютно.       – Я, помню, учился в Хогвартсе, – задумчиво проговорил полувеликан, – так нам говорили, что трансфигурировать еду нельзя. Закон там какой-то есть... элементальной трансфигурации Гэмпа, если я правильно помню...       – Тут другое, – поморщился маг. – Закон Гэмпа – это ваша формулировка одного из Законов Творца. Еда тут совершенно...       Он махнул рукой.       – А, какая разница? Буду я тебе тут ещё объяснять...       Полувеликан вяло кивнул, с трудом переводя осоловелые глаза с тарелки с пирогами на собеседника. Едва ли до него дошло что-то из сказанного Креолом.       – Зачем он убивал единорогов, Хагрид?       Вопрос прозвучал неожиданно, и лесник даже как-то встряхнулся, выныривая из сонной одури.       – А ты не знаешь? Там же... ну, кровь у них волшебная.       Про волшебную кровь Креол знал. Знал и то, что она может вылечить и проклясть. Но кто мог это сделать, оставалось загадкой. Не вампир – это точно. На живых мертвецов не действовала и кровь единорога.       Так он Хагриду и сказал. Тот молчаливо пожевал губами.       – Не обычный человек – это точно. Кто-то, близко знающийся с Тёмными искусствами... кто-то очень ослабленный.       – Какой-нибудь колдун? – уточнил Креол.       – Какой-нибудь... – эхом отозвался полувеликан; его взгляд так и буравил древнего мага. – Тогда, – здесь он понизил голос почти до шёпота, – одной ночью, одиннадцать лет назад... все считают, что тогда умер Во... в смысле, Ты-Знаешь-Кто. Когда его заклинание отскочило от маленького Гарри Поттера и вернулось к нему самому.       Чёрные глаза лесника чуть сузились. На этом моменте интуиция Креола с абсолютной ясностью подсказала ему, что Хагрид знает, кто он такой на самом деле. Знает, чьё тело он занял. Что ж, это объясняло его порой несколько странную реакцию.       – Но я в это не верю. Ты-Знаешь-Кто был чёрным магом. И, как любой из них, смерти он боялся пуще всего на свете. Он имел большую силу, огромные познания в волшебстве и жаждал бессмертия. Он не мог не достичь на своём пути успеха. Что-то у него получилось, несомненно. Смертельное заклинание всего лишь убивает, и для Ты-Знаешь-Кого такого явно оказалось недостаточно...       Хагрид прервался, чтобы допить чай – для него столь длинные речи были чем-то из ряда вон выходящим.       – Короче, – мрачно подытожил он, повысив голос лишь едва-едва, – ставлю на то, что в Лесу был он. Некому больше.       Да, лесник был всё-таки явно умнее, чем хотел казаться. Добродушный гигант, рохля-увалень на самом деле являлся человеком неглупым, несмотря на свой простоватый вид. Да и Дамблдор ему, очевидно, доверял, раз раскрыл секрет шумерского мага.       Впрочем, об этом Креол подумал лишь мельком: сейчас перед ним стоял более важный вопрос. Что следует делать, если призрак сильнейшего колдуна двадцатого столетия бродит возле школы, в которой учатся и проживают три сотни детей? Разумеется, озаботиться мерами безопасности. Но это уже не проблема Креола; Дамблдору он, конечно, сообщит, но дальше пусть тот сам разбирается...       – ...Я полагаю, беспокоиться тут не стоит.       – Чего? – поднял бровь маг. – Это как? Хочешь сказать, что я лгу?       – Разумеется, нет, – успокаивающим голосом сказал Дамблдор. – Но видишь ли... мне известно, что Волдеморт не умер до конца. Тем не менее, он многократно ослаб и теперь мало на что способен. А Хогвартс – это неприступная крепость, которую он не решался штурмовать и в лучшие годы. Её вообще мало кто решался штурмовать. Так что можешь не волноваться: школьникам ничто не грозит.       – Штурмовать, – скептически хмыкнул Креол. – А про тролля ты уже забыл?       Дамблдор чуть помедлил – сейчас ему следовало точно подбирать слова.       – Ты думаешь, что тролль с ним связан? Даже если он бы кого-то убил... можно представить себе худший вариант – если бы меня сместили с моего поста – чем бы это помогло Волдеморту? Он хочет вернуть себе силу, снова стать собой – и потому пьёт кровь единорога. Как ко всему этому относится тролль?       – Это ты мне скажи, – пожал плечами маг. – Но только дурак будет считать всё это простым совпадением.       – Я рассматриваю все варианты, – дипломатично произнёс волшебник. – Но как бы то ни было, нанести какой-либо существенный вред Хогвартсу или кому-нибудь из живущих в нём Волдеморт не в состоянии. Даже если внутри замка у него есть союзник. Это факт.       Креол вторично пожал плечами. Ну действительно, все здешние проблемы были совсем не его делом.       Или должны были быть не его делом. У мага имелось некое смутное ощущение, что влезть в них ему всё равно придётся.       – В любом случае, я благодарю тебя за то, что ты сходил в Лес... и рассказал мне о Волдеморте. Если ты...       – О, точно, – вдруг оживился Креол, перебив волшебника. – А что с единорогами? Он на них так и будет охотиться?       – Не думаю, – качнул головой Дамблдор. – Ты его спугнул, это точно. Может быть, я ещё поговорю с кентаврами... они смогут проследить, чтобы единорогов больше никто не убивал.       Потом обсуждение сместилось в сторону вопросов более отдалённого времени.       – Думаю, в конце июня мы сможем отправиться. Вывесим результаты экзаменов, распустим учеников по домам... тогда и найдём твоё тело. Кстати, ты же именно для этого и построил у себя в комнате кромлех?       Креол гордо задрал нос. Речь шла о его многоцелевом каменном артефакте.       По характеру действия оный артефакт больше всего напоминал компьютер. Магический, построенный на каких-то иных принципах, умеющий делать несколько другие вещи... но компьютер. Или, точнее, магические счёты, если посмотреть на уровень развития тогдашней цивилизации. По сравнению с тем, что использовали в той же Парифатской Империи, поделка Креола была не более чем арифмометром Паскаля, стоящим рядом с современным суперкомпьютером.       Однако большего и не требовалось. Задача была предельно проста: обнаружить следы своей же магии. Район поисков примерно известен – бывший Верховный Маг раздобыл-таки карты Месопотамии. Как и предполагалось, русла рек слегка изменились за пять тысяч лет: там, где когда-то текла вода, ныне была пустыня. Плюс ко всему прочему он находился за полмира оттуда. Но как раз в этом и должен был помочь собранный им мини-Стоунхендж... и, конечно, волшебное зеркало.       Само по себе зеркало не могло отразить спрятанное Высшим Скрытием, но вот магический круг мог на некоторое время резко повысить его мощность. Локально повысить – ожидать, что все белые пятна на планете проявятся, было никак нельзя. Но Креол примерно знал (с точностью до нескольких тысяч квадратных километров) местоположение своей гробницы. А остальное было делом техники.       – Ну что же, – старый волшебник покачал головой, – должен сказать, твоё творение впечатляет. И, если тебе захочется рассказать мне ещё о чём-то, буду рад выслушать.       Креол покачал головой и вышел из кабинета. Больше он ничего рассказывать не хотел. Дамблдор задумчиво поглядел ему вслед.       Только когда маг спустился по лестнице, ему на ум пришёл тот самый случайно подслушанный разговор. Эти двое... как же их звали... ах, да.       Мог ли кто-то из них быть тем самым предателем? Вполне мог. А мог и не быть. Креол хмыкнул, пытаясь припомнить содержание того подозрительного разговора. Разговор вспоминаться упорно не хотел.       Помучавшись с минуту, маг бросил бесполезные попытки. Толку с этого всё равно не было никакого. Даже если бы он и вспомнил, что бы он мог рассказать Дамблдору? Да почти ничего – и никаких иных доказательств в любом случае не было. Так что Кингу со всеми ними, а у Креола и другие дела найдутся...       Тут шумерский чародей остановился посреди коридора. Потряс головой и сдавленно ругнулся. До сих пор он об этом не думал серьёзно, предпочитая не ставить колесницу впереди онагра, но вот сейчас...       Сейчас он внезапно понял, что реализовать его замысел может оказаться несколько проще, чем ожидалось. Не так чтобы очень, конечно, но...       Губы мага растянулись в улыбке. Тут нужно было хорошенько поразмыслить. Для Креола задуманное не являлось чем-то привычным, но в сложившихся обстоятельствах... да, оно могло сработать.       Не один Дамблдор умел глядеть на пару шагов вперёд; бывший Верховный Маг Шумера, чей возраст перевалил уже за девяносто лет, тоже был далеко не глуп. Разного рода интриги и уловки не являлись его излюбленным инструментом, однако это не значит, что ему никогда не приходилось к ним прибегать.       В конце концов, Креол был демонологом – а хороший демонолог всегда может пойти на хитрость. Это, как-никак, неотъемлемая часть его профессии.       – ...И до сих пор нет никаких результатов.       В голосе, произнёсшем это, звучало какое-то мрачное удовлетворение. Мало того, сам голос был ещё весьма странен: тихий, шипящий, растягивающий слова. Как будто бы говорящий страдал от болезни горла.       – А ч-что я м-могу сделать? – второй человек явно был испуган. Он неубедительно оправдывался, прекрасно понимая, что это ему не поможет. – П-пока он в школе, идти на взлом – с-самоубийство! Я не могу что-то п-планировать на основании лишь...       – Это понятно, – излишне мягким тоном сказал первый. То была обманчивая мягкость, за которой должно последовать неминуемое наказание. – Здесь спешить нельзя. Но дело же этим не ограничивается. Скажи мне, мой верный ученик, – это прозвучало с немалой долей иронии, – почему у тебя вечно возникают какие-то проблемы? Ты хоть что-нибудь можешь сделать правильно и самостоятельно?       – Н-но я м-могу всё объяснить!.. – голос заметно дрожал.       – Зачем мне твои слова? – задал риторический вопрос "учитель". – Мне нужны дела!!       Человек скорчился от боли на холодном каменном полу: всё его тело билось в конвульсиях. Изо рта вырывался только сдавленный хрип. Он едва не задел головой парту – действие происходило в безлюдном кабинете.       – Ты не сумел забрать Камень, – мерно перечислял собеседник, и с каждым новым обвинением тело на полу вздрагивало с утроенной силой. – Не сумел остаться в школе незамеченным. Ты не справился с добычей крови единорога. Наконец, ты даже не смог отвлечь Дамблдора после той своей затеи с троллем!       Наказание завершилось только через двадцать мучительно долгих секунд. Человек утёр губы тыльной стороной ладони и неловко поднялся. Конечности его всё ещё плохо слушались.       – Прошу меня п-простить. Обещаю, я сделаю всё возможное!       – Не извиняйся и не обещай, – шипящий голос становится тише и слабее. – Просто делай. И... удалось что-нибудь узнать про Гарри Поттера?       – Ничего, – человек развёл руками. – В-всё то же, что и в официальных источниках: в настоящий момент где-то проживает со своими родственниками-маглами. И б-больше ничего не известно.       – Однако ему уже одиннадцать лет. Дамблдор, конечно, не собирается держать его в неведении... вместо этого он, похоже, держит в неведении весь остальной магический мир. Вот только зачем?..       – Это... как-то повлияет на наши планы? – осторожно вмешался в рассуждение человек.       – Ни в малейшей степени. Наша первоочередная задача остаётся прежней. Хотя потом, разумеется, этим стоит заняться. А сейчас иди, прошло уже слишком много времени... – голос постепенно затухал, пока вовсе не смолк.