НОЧНЫЕ ВИЗИТЫ

Находиться в одном зале с двумя десятками самых влиятельных вампиров Шривпорта было просто невыносимо. Я, конечно, и раньше знала, что все кровососы непревзойденные льстецы и интриганы, но сегодня на приеме, который давали в честь принца Луизианы и его новой (читай: очередной) жены, то есть, меня, это особенно бросалось в глаза. Подходя к нам по очереди, «почтенные» гости рассыпались в хвалебных речах и любезностях в наш с Нортманом адрес. Все они, как один, вновь и вновь клялись Эрику в вечной верности и заверяли меня, что являются законопослушными гражданами Соединенных штатов. И я знала, что и то и другое было наглейшей ложью. Но я старательно держала себя в руках. И, помимо всего прочего, отчаянно пыталась не замечать откровенно наглых взглядов, которые подданные Эрика бросали на меня, как только их мастер отворачивался. Казалось, что вампиров постарше этим вечером занимала лишь одна мысль: что их принц нашел в этой невзрачной человеческой девице, которая так безжалостно уничтожает их вид и обычно носит в кармане своих джинсов маршальский значок. Те же из гостей, что были помладше, наблюдали за мной с явной опаской и всякий раз, когда наши взгляды случайно пересекались, тут же опускали глаза в пол. И мне было приятно видеть, как вводит в замешательство как древних, так и относительно юных кровососов тот простой факт, что я не боялась смотреть им в глаза. Привыкшие к паническому страху людей быть загипнотизированными, порабощенным, использованными, вампиры ненадолго «зависали» в мучительном неверии, что я способна на подобную наглость. А «отвиснув», торопились отойти от меня на безопасное, по их мнению, расстояние. В который раз я с тоской посмотрела на разряженную толпу респектабельных гостей, чинно передвигающихся по залу с нетронутыми бокалами искусственной крови в руках, и едва сдержала зевоту. Эрик стоял рядом со мной и вел непонятный мне разговор про какие-то акции, ассигнации, падения курсов и неожиданные взлеты ценных бумаг с двумя интеллигентными с вида вампирами. Мне было откровенно скучно, и я даже не пыталась изобразить на своем лице заинтересованность их разговором. И тут неожиданно в моей голове вспылили чьи-то тревожные мысли. Я вздрогнула и повернулась вправо. Буквально в десяти шагах от меня стоял невысокий мужчина в форме официанта. Он был живым, как и большинство обслуги. Обнаружив незнакомца и его мысли, я больше уже не могла отвести от него глаз. Мой желудок свело от плохого предчувствия. Этот человек был опасен, очень опасен. Я чувствовала это, и мне было необходимо предупредить Эрика. «Я уничтожу этого упыря вместе с его гребанной женушкой», — подумал официант. И я едва не вздрогнула от того количества ненависти, что пропитывала его мысли. Но я вовремя собралась и даже сохранила нейтральное выражение на лице. У меня всегда хорошо получалось делать это. А как иначе, если ты способен читать чужие мысли? Сдержанность и самообладание прекрасно помогают скрывать реакцию на случайно подслушанное мной. «Я сделаю это прямо сейчас, иначе может быть поздно», — пронеслась в моей голове новая волна убойного негатива. — Оставайся на месте, — крикнула я и сделала шаг вперед. Я решила, что официант нападет непосредственно на меня и Эрика, и теперь ужасно жалела, что со мной не было моего браунинга. Все, что происходило дальше, казалось мне кадрами в замедленной съемке. Я увидела, как мужчина оскалился в злобной улыбке. Как он ловко извлек из кармана форменных брюк устройство, похожее на сотовый телефон, и нажал на красную кнопку. Где-то высоко раздался скрежет и прямо с небольшого балкончика, где, вероятно, обычно сидит оркестр, вниз полетели несколько копий. Все они были нацелены на центр зала, где стояли мы с Эриком. Не медля ни секунды, я выкинула обе руки вперед и, сама не знаю как, выпустила по копьям поток пламени. Деревяшки вспыхнули и тут же обуглились. В воздухе запахло костром. — Хельма, немедленно уведи Соки отсюда. И запомни: ты отвечаешь за нее головой! — Прокричал Эрик совсем рядом, и я удивленно посмотрела на него. Немыслимым образом он успел схватить официанта за грудки, и теперь тот висел в воздухе, беспомощно болтая ногами. — Я никуда не пойду, — не слишком уверенно ответила я, но рука вампирши уже вцепилась мертвой хваткой в мое плечо. Нортман занес свободную руку для удара. — Эрик, нет! Остановись, Эрик, не убивай его. Он нужен нам живым, он должен сказать, кто приказал ему напасть, — в отчаянии закричала я, в то время как Хельма тащила меня к выходу из банкетного зала. Оказаться наедине с преданной дочерью Кристиана никогда не было моей заветной мечтой. Да что там мечтой, одна лишь мысль об уединенном рандеву с двухметровой лесби-вампиршей вызывала у меня мгновенный приступ паники. И если бы я могла сейчас выбирать между обществом Пэм и Хельмы, то я с радостью отдала бы предпочтение первой особе. Но Памела, к несчастью, осталась в Новом Орлеане, а я была лишена права голоса. И поэтому я сидела теперь в огромном кресле и не спускала глаз со своей неуклюжей няньки. — Ты что, серьезно думаешь, что мне доставляет удовольствие стеречь тебя, в то время как я нужна внизу? — Неожиданно спросила Хельма и приблизилась ко мне. — Нет, я так не считаю. Я просто сижу молча и стараюсь не думать о плохом. — Ответила я ровным голосом. — О плохом? Это так ты называешь нападение на Эрика? Просто «плохое» и ничего больше? — А что ты ожидала услышать? Что я до чертиков напугана и расстроена? Что я с самого начала считала этот прием ужасной идеей? Что меня не покидает чувство того, что мы уничтожили всего часть секты? Причем ее незначительную часть! Ты это все хотела услышать от меня? Или тебе необходимо, чтобы я рассказала тебе еще и о том, как волнуюсь за Эрика? Как он дорог мне? Ты этого хотела? Да? — язвительно ответила я, глядя в сторону. — И да, и нет, — смущенно произнесла Хельма. — Я знаю, что тебе дорог Нортман. И мне даже кажется, что я понимаю, что ты чувствуешь сейчас. И… именно поэтому хочу предостеречь тебя на будущее. Понимаешь ли, девочка, существа с такой взрывной и темпераментной натурой, как вампиры, всегда были печально известны вам, людям, своими непредсказуемыми выходками, мерзким характером и безудержными сексуальными аппетитами. Но мы такие, как есть, и этого уже не изменить. Поэтому все здравомыслящие люди стараются держаться от нас на почтительном расстоянии. И лишь самые… — Глупые из нас связываются с вампирами? — Прервала я речь Хельмы. — Так? Хватит, мне не нужны подобные нотации. Мир изменился, и все больше людей вступает в отношения с тебе подобными существами, и они даже заключают смешанные браки. И живут вместе долго и счастливо. Поэтому будет лучше, если ты… — Я не смогла договорить. Хельма за один шаг преодолела расстояние, разделявшее нас, и, оперевшись своими огромными ручищами на поручни кресла, нависла надо мной. — Ты зря прервала мое повествование, деточка. Мое предостережение не касается всех вампиров, оно имеет конкретику. Я пытаюсь говорить с тобой про Нортмана. Так что закрой рот и внимательно слушай меня. Твой супруг, вероятно, еще в свою бытность человеком, уже обладал репутацией редкостного кобеля и бывалого трахальщика. А когда он стал одним из нас, все его пороки так же, как и достоинства, увеличились в разы. И сколько я знаю Эрика, ему еще никогда не удавалось найти для себя подходящую партнершу ни среди вампиров, ни среди оборотней или людей, которая бы полностью могла удовлетворить его неуемный сексуальный голод, а также все его потаенные темные желания. И поэтому он постоянно меняет баб. За одну ночь на его члене может перебывать с десяток баб, и поверь, милая, они занимаются с ним совсем не ванильным сексом. Они творят такое, что тебе даже и не… Я хотела перебить Хельму, но она не дала мне сделать этого. Пальцы вампирши крепко сжали мой подбородок. — Не смей сбивать меня с мысли. Я знаю все, что ты можешь сказать мне в его и свое оправдание. Но… я хочу предостеречь тебя вовсе не от измены. Точнее, не от похотливого монстра Нортмана и не от глупой девчонки Соки, а скорее от того, что обязательно случится с вами. Рано или поздно. Так вот, однажды Эрику надоест играть роль порядочного мужа, которая, кстати, ему совсем не знакома, и он открыто пуститься во все тяжкие. А ты останешься одна. С разбитым вдребезги сердцем и изувеченной психикой. Поэтому, пока еще не поздно, собери все свои силы в кулак и отдались от него. Ты сильная девочка, ты сможешь. Хельма замолчала и убрала руку от моего лица. А я сидела, смотрела на нее и не понимала, что ей ответить. Я знала, что наши странные отношения с Эриком были обречены с самого первого момента. Но я не хотела верить в это. Я надеялась, что мне удастся изменить его, что моей любви хватит на нас двоих и что рано или поздно мастер обязательно полюбит меня. И даже теперь, зная о том, что мой отец забрал у Нортмана способность чувствовать, я все равно отказывалась воспринимать слова вампирши как непоколебимую догму. — Ты поняла, о чем я тебе говорила? — Словно подслушав мои мысли, нахмурившись, спросила Хельма и, подняв руку, откинула назад свою слишком длинную челку. Я нервно моргнула и покрепче сплела руки у себя на груди. — Ты пытаешься донести до меня, что… — я не успела договорить. Дверь номера открылась, и на пороге появился Нортман. Его безупречный костюм был покрыт кровью так же, как лицо и руки. Он решительно вошел в комнату и резко остановился в ее центре. Следом за ним появились Александр и Варлоу, которых я не видела ранее на приеме. — Шутки кончились, Алекс. Пришло время честных ответов. — Без всякого предупреждения начал Нортман. — Почему ты пошел в базилику один? Почему не выполнил мой приказ? — Я решил, что от Хельмы будет гораздо больше пользы рядом с тобой, мой принц. Да и веры были намного нужнее тебе. — Довольно! — Взревел Эрик и схватил шерифа за горло, — я не желаю больше слушать твою ложь. Немедленно говори, что ты пытаешься скрыть от меня, или я упокою тебя навечно, прямо тут. — Он ничего не скрывает, и никого не покрывает. Виной его безрассудного поступка был я. — Ответил вместо шерифа Варлоу. — Это я пообещал Алексу свою помощь, приказав не говорить никому о том, что я уже в Шривпорте, да, как на грех, запамятовал об этом. — Цинично заявил Бен. Мои пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Наглая речь вампира поразила меня. Выходило, что мой дядюшка прекрасно знал о том, что шерифу, вероятней всего, угрожает беда, но упорно уговаривал меня не торопиться с посещением базилики и отложить визит туда до рассвета. — Как ты мог? — Яростно выкрикнула я и, вскочив на ноги, подошла к Варлоу, — ты, ты… Алекс едва не встретил рассвет по твоей вине! — Твои обвинения не совсем обоснованны, Соки. У меня был определенный план, и я не мог знать, что он провалится. И уж конечно, я и понятия не имел, что Александру так не повезет. — Не повезет? План? Что? Ты разработал целую стратегию подстав и предательств и теперь спокойно заявляешь, что немного просчитался! — Я была взвинчена до предела. — Нет. Все совсем не так. Я надеялся, что мне удастся выманить главаря этой шайки из его норы, и что когда Алекс наведается в базилику, то все сектанты будут отсутствовать. Но вместо этого трусливый пес прислал ко мне навстречу двух своих задрипаных шестерок. А сам… сам сбежал в неизвестном мне направлении. — Так ты знаешь, кто стоит за всем этим беспредолом? — Спросил Нортман и ослабил хватку на горле Александра. — Само собой. — Самодовольно заявил Варлоу и, игнорируя меня, нагло подошел вплотную к Эрику, — только я не совсем уверен, что тебе понравится мой ответ. — Я готов выслушать любую информацию. — Произнес мастер и отпустил Алекса. — Тебя интересует конкретный случай или полная картина? — Я хочу знать все! — Тогда начну по порядку. В том, что случилось в Шривпорте, виноват бывший Единый судья Магнус, а ныне глава религиозного движения «Истинных детей ночи». — Магнус? — Да. Ты его прекрасно знаешь. Твой создатель Годрик в свое время поступил необдуманно, изгнав этого мстительного ублюдка из своей свиты. Таких, как он, необходимо либо без раздумий упокаивать, либо держать в строгом ошейнике у самой ноги. Но никак не выпускать без присмотра на волю. Но дело прошлое, наш король не подумал о последствиях, и теперь Магнус твердо намерен отомстить и тебе, и Великому Магистру, и всем-всем-всем за свое унижение. А у меня есть свои счеты с этим недовампиром. — Лицо Варлоу стало похоже на каменную маску, а голос зазвучал, словно скрежет ржавого металла: — Он желал смерти моего единственного дитя. И я заставлю Магнуса ответить за это. Я почувствовала напряжение, повисшее в комнате, и то, как мгновенно ожесточились Алекс и Хельма. Их лица изменились. Казалось, все краски схлынули с них. А в их глазах воцарился мрак. «Так вот в чем дело, — подумала я и посмотрела на Варлоу всезнающим взглядом. — Ты создатель Кристиана!» Бен метнулся в мою сторону. — Лучше промолчи, — прошипел он мне в лицо. И его указательный палец застыл в нескольких сантиметрах от моего носа, — а иначе нам придется подробно расспросить тебя о твоем отце, на которого ты так похожа. — Я не люблю, когда мне угрожают. И еще, я понятия не имею, о чем ты говоришь. — Невозмутимо ответила я и выдавила из себя подобие улыбки. — Вот и прекрасно. — Голос Бена звучал раздраженно. — Что-то я не помню, чтобы разрешал тебе угрожать миссис Нортман так же, как не помню и того, что бы сказал, что закончил с тобой беседовать, — раздраженно произнес Эрик прямо позади Варлоу. — Ах да. Так на чем я там остановился? — Словно ни в чем не бывало, спросил вампир мастера. Прищурившись, Нортман несколько секунд внимательно изучал выражение лица Бена, после чего ответил: — Ты остановился на том, что выразил открытую угрозу моей супруге. И сделал ты это зря. Похоже, Варлоу, ты считаешь себя самым умным и хитрым. Ты что же, действительно, думаешь, что я не знаю имени твоего дитя? — Если тебе все известно, мой принц, то зачем тогда весь этот спектакль? Зачем ты заставлял Александра каяться в грехах, которых он не совершал? — Своими действиями я желал вывести тебя на откровенный разговор. Я устал видеть на твоем лице лживую благодушную маску, под которой ты прячешь свою гнилую личину. А еще, я хотел научить шерифа говорить правду своему мастеру. И я очень сожалею, что Алекс обманул меня, пытаясь прикрыть тебя, Варлоу. Не подумав, он нарушил старый, как этот мир, закон подчинения в иерархии вампиров. И это очень-очень плохо. — Мастер, я понимаю, что не должен был так поступать, но мистер Варлоу — создатель моего создателя. И я не мог противиться его приказам. — Между «не мог» и «не хотел» существует огромная разница. И я не давал тебе слова. — Резко отрезал Нортман. — Эрик, ты перегибаешь палку! — вмешалась Хельма. — Не лезь, куда не надо. — Выбросив руку в предупредительном жесте, сказал Эрик, — Хельма, ты сама прекрасно знаешь, что ложь своему мастеру есть тяжкое преступление. И я всерьез намерен воздать шерифу по его заслугам, чтобы другим неповадно было. Присягнувшие мне на верность обязаны быть со мной честными и беспрекословно выполнять все мои требования. Именно в этом их основная ценность. В противном же случае, это прямое покушение на мой авторитет. И я не позволю подобного панибратства в своем штате. Я, как принц Луизианы, волен делать с Алексом все, что пожелаю. И это не обсуждается. — Эрик… — начала, было, я, но шериф перебил меня: — Соки, Хельма, не нужно заступаться за меня. Я совершил преступление против своего мастера и готов понести соответствующее моему проступку наказание. — И в чем, интересно, состояло это самое преступление? — не выдержав, взорвалась я, — в том, что ты подчинился закону кровного родства? Да он же сродни звериному инстинкту. Ты при всем желании не мог пойти против воли Варлоу и рассказать мастеру правду. Бен же фактически основоположник вашей кровной линии. — Я повернулась к Нортману и продолжила говорить, глядя прямо ему в глаза: — А теперь я хочу задать вопрос вашему высочеству: скажи мне, пожалуйста, Эрик, легко ли было тебе противиться Годрику? Как давно ты сам был пешкой в его руках? Или, может, я ошибаюсь, и ты испытывал радость, выполняя все его приказы? Почему ты молчишь? Почему вы все существуете по законам, заведенным не вами? Почему даже не пытаетесь изменить хоть что-то, почему отказываетесь постоять за себя и за тех, кто прав? Да, я не стану отрицать того факта, что Алексу не стоило врать, что это не хорошо и бла-бла-бла, но по-другому он просто не мог. Варлоу желал держать в тайне свое появление в Шривпорте и потому приказал шерифу плясать под его дудку. И если хоть кто-то и виноват в случившемся, то это только Бен. Вот кто должен отвечать перед тобой, Нортман, и перед Александром. — Допустим. — После небольшой паузы произнес Эрик. — Все знают, что я не привык идти хоть у кого-то на поводу, тем более, у женщины, но, похоже, что тут Соки права. Бен, ты на самом деле должен ответить за произошедшее. Но сейчас меня занимает нечто другое. Кто ты такой, Варлоу? Мы не знаем тебя. Ты темная личность, о которой никому почти ничего не известно. Ты веками существуешь сам по себе, вдали от вампирских сообществ, и вот неожиданно ты проявляешь интерес к Луизиане и моей супруге. Ты похищаешь ее, а потом заявляешься ко мне в Новый Орлеан и даешь клятву верности. После чего в Шривпорте начинается смута. Не правда ли, странное совпадение? Или это не совпадение вовсе? Отвечай немедленно, Варлоу, почему я должен верить твоим сказкам о том, что секту организовал Магнус, а не ты сам? Почему? — Потому что я, в отличие от тебя, мастер, привык вести открытую игру. Я не люблю лгать и изворачиваться, как ты или твой драгоценный создатель. И я точно знаю, кто стоит за Магнусом. — И… — хрипя от гнева, спросил Эрик. — Тебе не понравится мой ответ. — Я уже это слышал! — Марианн Форрестер. — Кто? — прорычал Эрик и, выпустив клыки, уставился на Варлоу тяжелым взглядом. — Ваша с Годриком старая знакомая, наша, б@@ть, общая подруга, Марианн-гребанная-сука-Форрестер. — Откуда тебе это известно? — Из воздуха, от ветра, от утреннего света, от капельки росы и звездного сияния, — нагло ответил Варлоу и не спеша прошел к креслу. Его движения были неторопливы и спокойны. — Соки, Алекс, Хельма, немедленно покиньте нас. Нам с мистером Варлоу необходимо серьезно поговорить тет-а-тет.