Благодетель

- Стайлз, сынок, ты как? Может я все-таки позвоню Мелиссе или Скотту, может они тебе помогут? Смотри сколько таблеток ты выпил, а жар все не спадает, - встревоженным тихим голосом проговорил отец, вытирая платком с моего лба капельки пота. Я так и лежал в гостиной, на старом потрепанном временем диване, прикрытый теплым пледом, хотя с момента, когда меня сюда положил Рэкен прошли почти целые сутки. Укус больше не болел, а если быть точнее я вообще боли не чувствовал и это все больше пугало меня. Будь я Споком, если не прав - боль отступает перед смертью. - Па, все хорошо, я всего лишь простыл, поезжай на дежурство, вот увидишь, к утру я уже буду как новенький, ты даже жалеть будешь, что я выздоровел и снова везде сую свой нос, - улыбаясь уголками губ, хрипя произнес я, смотря на отца полным боли взглядом, кто знает может я вижу его лицо в последний раз. И все же нельзя, чтобы он так переживал, после смерти мамы его сердце и так еле бьется в груди. Сжимая под пледом руки в кулаки, я постарался как можно сильнее вогнять ногти в кожу, чтобы ощутить боль, но я ее почти не чувствовал. - Выгоняешь? Ладно, если что понадобится или станет хуже, прошу, сразу же звони мне, доброй ночи, - поцеловав меня на последок в лоб, словно маленького, отец накинул на плечи куртку и вышел на улицу, где сейчас бушевал дождь. Тяжело вздохнув, я попытался встать с кровати, чтобы немного взбодрить себя под холодным душем, только поднять свой зад мне не удалось, даже немного приподнятся было трудно. Страх колючей проволокой обволок сердце, я боялся смерти. Мне было страшно и больно уходить вот так одному, я давно уже для себя решил, что если и склею ласты, то рядом с друзьями на поле боя, а вот такая пустая смерть совсем меня не радовала. - Как самочувствие? - поинтересовался знакомый мерзкий голос, и из темноты ко мне шагнул мокрый от ливня вервольф. - Лжец, ты же сказал, что вытянул из меня яд химеры! - зло рыкнул я, сверля парня немного замутненным, но жутко гневным взглядом. Тео улыбнулся и подошел ко мне ближе, касаясь горячего лба холодной мокрой рукой. - Я не солгал, я вытянул из тебя яд Донована, правда тут же заменил его своим. Ты станешь триумфом среди всего мира ночных созданий, Стайлз, мои триумфом, - скользя взглядом по моему измученному злому лицу, сказал он. Его руки, ох боже ты мой, почему они так обжигают, почему лед режет сильнее огня?! Кожа словно горела и разрывалась на мерзкие лоскутки там, где касались пальцы Тео Рэкена. - Триумфом? Ахаха, идиот, я уже одной ногой в могиле, так что обломись, - хрипло засмеялся я, пачкая губы брызнувшими из горла крапинками крови. Отстой, видимо, легкие начали заполнятся кровью, значит до конца осталось немного. Стерев с моих губ кровь, Тео отошел от меня, вновь исчезая в темноте, возвращаясь вскоре с рыдающей девушкой, чьи волосы были крепко зажаты в кулаке монстра. Она кричала, просила меня помочь ей, но я не мог даже пошевелить рукой. Дьявол, ненавижу свое бессилие. - Что бы полностью обратиться, волк должен забрать чью-то жизнь. Все твои друзья, как добрые самаритяне выбрали себе для этой цели животных, но твоих губ не коснется кровь какого-то оленя. Бери её, Стайлз, испей немного крови и исцелись, - бросая несчастную у дивана, кровожадно провещал Рэкен. Я взглянул на зареванное, бледное лицо блондинки, макияж на её лице сильно размазался, а губы без устали дрожали. Нет, я не смогу отнять чью-то жизнь, даже если от этого будет зависеть моя. И пусть этот ублюдок останется ни с чем. - Твои органы наполняются кровью, у тебя осталось меньше пары минут, Стилински, не медли. - Иди в зад, я не стану монстром. - Слабым, дрожащим, но все-таки непреклонным и холодным голосом отчеканил я. Вид у твари был такой, словно его только что окатили отваром из рябины, что не могло меня не радовать. В сумраке комнаты загорелись золотые глаза, а руки украсились острыми когтями - Тео Рэкен был в ярости. Спешным шагом подойдя к бедной девушке, чудовище одним быстрым ударом своих рапир снесло ей голову, забрызгивая все вокруг свежей кровью. Мои глаза расширились в страхе, подобного зверства я еще не видел. Я видел, как убивает Ногицуне, видел, как убивает Питер, но все они казались невинными детьми перед этим порождением ада. Припав губами к обезглавленной шее, Тео принялся пить кровь и от этого зрелища меня стало еще более дурно. Отпихнув тело бедняжки в сторону, будто она была мусором, Рэкен подошел ко мне и вцепив свои пальцы мне в скулы, силой разомкнул губы, тут же целуя, вливая все еще теплую кровью прямо мне в рот и почти тут же остраняясь. Я отплевывался как мог, но крови было все же слишком много. Противным потоком соленая дрянь потекла по моей глотке, впитываясь в ткани, проникая в вены, даря мне дикое отвращение и облегчение. Боль вернулась, словно расплавленный свинец она потекла по венам и костям, а зубы, вот же дерьмо, зубы болели так, будто их все без устали сверлил дантист. От нестерпимой боли меня подбрасывало вверх, черт, я не помню что бы кто-то из команды так страдал, быть может дело лишь в том, что только я так сопротивляюсь этой заразе?! - Не пытайся с этим бороться, Стайлз, процесс уже не остановить, ты обращаешься, - слова Тео донеслись до меня как сквозь толщу воды. Я горел, мне было больно, пока в один момент боль не отступила, оставляя после себя лишь пустоту да отвращение. Чудовище склонилось надо мной, заглядывая мне в глаза с восхищением и трепетом. - Алые, я так и знал. - На одном дыхание произнес он и нежно коснувшись моей щеки ладонью, влажно прошелся языком по забрызганной кровью скуле. Его губы чуть коснулись моих, а язык, очертив темный контур, прошелся по белоснежным зубам. - Теперь ты принадлежишь тьме, Стайлз, а тьма - это я!