Свободная несвобода

- Кирию Зеро, - прошептал ледяной вампир не в силах оторвать взгляд от спящей фигуры на кровати. – Кирию.. Зеро… Охотник лишь поморщил нос на новый звук в его обычно тихой комнате, но вскоре его спокойный сон отошел на второй план. Другой. Кто-то помимо него и Курана вошел в эту комнату и сотрясал воздух своим голосом и дыханием. Это, что удивительно, более пугало, нежели успокаивало. - Что ты здесь делаешь? – мгновенно садясь на кровати и отползая максимально далеко от ледяного вампира, прошипел бывший охотник. – Тебе нельзя быть здесь. Ты должен уйти. Как ты даже проник сюда? Если ты не.. - Спокойней, - подняв руки вверх в примирительной манере, поспешил успокоить Ханабуса, - спокойней, Кирию. Я.. Канаме-сама сказал, что ты чувствовал себя плохо в последнее время. - Это не твое дело. - Я врач, - просто ответил Айдо, осторожно опускаясь на край кровати, все еще не веря, что видел перед собой своенравного охотника. – Многое произошло за семь лет твоего отсутствия. Так ты.. знаешь, Юки-сама.. - Она в порядке? – мгновенно спохватился Зеро, поддаваясь вперед к аристократу. Ханибуса действительно изменился, стал взрослее, и, казалось, потерял кусок своего детского характера. Однако внешность все была такой же, как будто такого большого разрыва от их последней встрече никогда и не было. Хотя охотник тоже давно перестал замечать изменения в зеркале помимо его волос, что с каждым днем становились длиннее. На удивление, они ему даже начинали нравиться. - Умерла год назад, - после короткого молчания все же ответил Айдо. – Она никогда не оставляла поиски тебя и однажды они привели ее к дому Масады, к гнезду. - Нет, - не веря, прошептал Кирию, но аристократ лишь с сожалением посмотрел на охотника и, с кивком, продолжил: - Канаме-сама всегда был против ее попыток найти тебя и она, чтобы его не расстраивать, наверное, Юки-сама перестала. Но, как оказалось, она просто никому ничего не говорила, так что в тот раз пошла одна и это.. - Нет, нет, нет, прекрати, я не хочу больше слушать это, - все больше прижимаясь к спинке кровати, лепетал Зеро. Это было странно. Даже еще вчера Ханабуса не мог бы и предположить того, что грозный охотник, когда-нибудь смог бы превратиться в некое подобие пугливого зверька, что искал спасение от него, Айдо Ханабусы. Нонсенс. Однако неверие было не таким уж и долгим. Аристократу хватило и раз моргнуть, чтобы рядом с охотником появился его обожаемый король и обнимал, крепко прижимая к себе и шепча что-то на ухо, никак не реагирующего на него Кирию. Собственно он никогда и не думал, что окажется свидетелем подобной сцены. И одного неодобрительного взгляда Курана вполне хватило, чтобы Ханабуса понял свою ошибку. - Сейчас Айдо тебя осмотрит и скажет, что не так, - нехотя отстраняя от себя охотника, успокаивающе сказал Канаме, убирая с чужого лица волосы. Сам Зеро лишь кивнул, никак более не реагируя на сказанное, да и почти не двигаясь, так что чистокровному пришлось самому подталкивать его к краю кровати, чтобы тот сел и свесил ноги. Айдо, пожалуй, еще никогда не видел, чтобы его Куран-сама так трепетно относился к этому охотнику. Тем более с их прошлой историей это казалось и вовсе невозможно. Однако они были там, где были. Ханабусе потребовалось не более двадцати минут, чтобы понять, что с охотником ничего смертельного не происходило, хотя что-то было определенно не так. И он вполне мог это списать на все еще ошеломленное состояние своего нового пациента, но все же это было слишком непрофессионально, чтобы так сразу делать подобные выводы. Из-за этого аристократ и предложил проверить кровь охотника, на что Канаме, все же сначала подумав, одобрительно кивнул. После чего Айдо удалился, оставив охотника и чистокровного одних. Однако как только за аристократом скрипнула дверь, как он был прижат к стене, а на его горле мертвой хваткой была рука чистокровного. И Айдо вполне мог понять, отчего была такая реакция. - Ни слова, - шипел Куран, - не должно выйти из твоего рта об этом в присутствии Зеро. Завтра я жду хороших результатов. С этим хватка ушла, а вместе с ней и тихо закрылась та самая, единственная, перед длинной лестницей вниз, дверь.