Дом. Пятница.
Раннее утро.
Наступила пятница. Обычно в этот день я просыпался часиков в двенадцать дня, завтракал, шёл рыбачить на ближайшую речку, после некоторого времени на берегу шёл на рынок сбывать добро, собранное за неделю. После затаривался едой, винишком, занимал день мелкими делами и заданиями из долгого ящика, а вечер проводил в теплой уютной обстановке. Иногда домашней, иногда не очень. Исключения были редкостью. Например, сегодняшнее утро было той самой редкостью.
Я лежал и смотрел в потолок, радуясь, что наше поколение не испытывает похмелье, о котором всё время говорят предки. Понятия не имею, что это за зверь такой, похмелье, но, судя по рассказам, приходил он по утрам после пирушек и сильно портил разумным здоровье. Похмелья нет, значит есть повод для улыбки.
По потолку первого этажа ползала летучая мышь, наверняка я не закрыл чердак, когда уходил. Интересно, она уже дорвалась до продуктов или нет? А, неважно. Удивительные они всё-таки существа, летучие мыши. Всё, что может проделать сокол в полете, мышь может сделать в полнейшей темноте. Чердак у меня не очень высокий, и под крышей всё увешано травами, но эти исчадья ночи никогда не натыкаются на мои вязанки, а свободно летают, вылетают по ночам и прилетают к утру. Больше на чердак я никого не пускаю, зверь — он и есть зверь, природой ему заложено соперничество, и никакие приказы людей им не помешают. Так что Баюну и Бер-Куту было запрещено лезть на чердак в первую очередь, а так же РикиТикиТави. Троица хищников была опасна для летучих мышей. Сами же ночные хищники были опасны для домашних мышек, шныряющих среди столов и стульев в избушке. Короче говоря, никому никого нельзя было есть под угрозой смертного голодания, но я всё равно следил за питомцами в оба глаза. А их было много.
Первым домашним животным стал Баюн — здоровенный кот, почти выросший до размеров хорошей такой овчарки. Он застал ещё времена моего клана. Вторым стал Бер-Кут — он, эээ, орёл как бы. Просто орёл, не белоголовый, а обычный. Я в них плохо разбираюсь, несмотря на то, что мы с этой птицей уже лет 30 живём бок о бок. Третьим стал Рики — крупный рыжий мангуст в полосочку. Вся троица была моими первыми личными питомцами. Я никогда не брал их с собой, оставляя сторожить избу вместе с моим домовым.
Уже когда я срубил избу, в ней завелись мыши, которые не вредили ни мне, ни хозяйству. А летучих мышей я сам на чердаке поселил, так интереснее.
Виновник вчерашнего торжества стоял на столе рядом с лавкой, на которой я спал. Судя по тому, что проснулся я не на гостевой, а на домашней лавке, пришел домой я сам. Единственное, на что меня не хватило, так это на закрытие двери. Прямо на пороге пугливо стояли куры, не решаясь войти внутрь из-за лежащего посреди прихожей мангуста. Однако стоило мне проследить, куда пернатые смотрят, я понял, что пугал их не родной и знакомый мангуст, а непонятная чертовщина смоляного цвета, ползающая по потолку. Они же раньше летучих мышей не видели, так как куры ложились спать задолго до окончания заката, а мыши вылетали с чердака под полночь.
Моё тело поднялось, разгоняя кровь по венам и снимая небольшое онемение с мышц, всё-таки деревянная лавка у стены — это вам не тёплая мягкая постель на печке. Стоило мне встать на ноги, как вокруг них закрутился Баюн — завтрака просил. Кошак вымахал размером с волка, и, соответственно, потреблял много корма. Охотился-то он сам, но завтрак был для него чем-то святым — завтрак должен был подавать именно я и никто, кроме меня. Забавный мурлыка-переросток. Согласен с теми, кто говорит, что каков зверь, таков и хозяин. А как же им жить-то рядом, если они не будут похожи? То-то и оно. Покормив кота и убрав черепушку в инвентарь, я вышел во двор.
Нравится мне моя опушка — на ней всегда солнечно, если туч нет, а Великая Сеть Сокрытия солнечному свету совсем не мешает. Перед входом в избу бродили куры, дальше стояли пчелиные ульи, а слева от них был курятник. Справа, за углом избы, была калитка, ведущая в земли фронтира, не защищенные моей сетью. За ульями стояли кусты малины, примыкавшие к частоколу, язык не поворачивался его забором назвать. Изба стояла по центру опушки, как раз между калиткой и мастерской. Двери избы я специально ставил так, чтобы калитки видно не было и можно было выйти и к ульям, и в мастерскую. Строил я всё до того, как чудо-сеть нашёл, так что меня понять можно. Из-за двух дверей в разных стенах большая комната превратилась в сени, а из «жилой» комнаты был виден вход на участок. Хотя сам я спал в этих же сенях, благо печь стояла и в них, и в жилом помещении одновременно. И топить её можно было с обеих сторон.
Мимо пролетела пчела, возвращающаяся с луга. Забавные насекомые — иногда некоторые из них переедали цветочного нектара и не могли влететь в улей из-за сбитой координации движений. Опьяневшая пчела в полете — это что-то. Я как-то даже продал видеозапись этого чуда журналу о садоводчестве, получив полновесное серебро.
К слову сказать, среброкрылые куры, бродящие по моему двору, — это источник моих финансов. Их яйца можно буквально плавить в серебряные слитки и сдавать те старьевщикам по сходной цене. Хорошо, что переизбытка драгметаллов за тысячу лет мы так и не достигли — наверняка Мироздание следит за финансовым равновесием.
В калитку вежливо постучали. То есть я, находясь за углом дома, услышал, как кто-то стучит по здоровенной дубовой дверце, которая довершает круг полутораметрового частокола. Не то что бы я испугался неизвестного глазастого качка, но слился со стеной избы я очень быстро. Выглянув за угол, я увидел нежданного гостя и впечатался в стену еще глубже. Но против бога такой прием не пройдет.
— Деми, я тебя вижу! Принимай гостя, милашка! — прокричал трикстер на всю опушку.
Локи глазастый, ничего не скажешь. У самого Хеймдалля учился в мир смотреть. И в отличие от меня, он явно был рад встрече, улыбался и нетерпеливо переступал с ноги на ногу за калиткой. При желании он мог войти и без спросу, но моя защита не пальцем деланная, лучше сэкономить энергию.
Я подумал и впустил его. Стол на улице накрывать не стал, просто заварил чай и сел в сенях. Бог намёк понял и присел напротив.
— Обернись уже, нос свой надоел в мой чай макать.
Трикстер улыбнулся и… вернула себе истинный облик. Причём так быстро, что мой глаз не успел заметить перемены. Вот сидел передо мной парень, а вот уже девица. Это один из больший секретов Северного Пантеона — бог проказ и шуток на самом деле богиня. Просто в мужском обличье ей куда спокойнее в окружении богов-мужиков, не пристает никто, а то бывали уже преценденты…
Что можно сказать о нашей религии? Всё довольно просто — любая религия одобряется или терпится, если она не вредит другим.
Темный Пантеон представлен Эребом и набором ночных да мрачных богов. Не всегда плохих, но всегда эгоистичных. Верховным богом пантеона является Аид, как хранитель одного из миров — мира мертвых, Некровельдта. Его сторону держат Геката, Гипнос, Глаурунг, Мара, Анубис и прочие. Не хотел бы я знать, кто умудрился их в мир призвать. Да и как назло Светлого Пантеона не существовало, вместо него были Южный и Северный. Добра и зла в них поровну, поэтому святым остается уповать только на Седьмое Небо.
Южный Пантеон возглавляется Зевсом, богом неба и огненных молний. При нём были такие как Фарика, Кали, Ника, Асклепий, Ирой и им подобные. А в дальней части Светлых Земель обосновался Восточный Пантеон — армия хтонический сил и мелких божков во главе с Нефритовым Императором. Они стоят в стороне и никогда никуда не лезут. Юй-Ди больно рассудителен для всех этих свар. Его я как раз боюсь больше всего.
Лично же я отдаю свою веру Северному Пантеону. Не всегда понятно, кто у них главный: бог мудрости Один, бог воинов Перун или бог молний Тор. А ещё у них есть Аулэ, который для гномов круче страусиных яиц. Кроме этих могучих мужиков ещё есть не менее могучие Велес и Сварог, а еще Хорс и Морозко. Всех перечислять не буду, после Войны Власти богов много стало.
Так вот, богинь ведь меньше богов, и половина из них чьи-то сестры или матери, а боги — те же разумные, только круче. Поэтому Локи ловко прячется в образе носатого хитреца. Я даже иногда теряюсь, как обращаться: в мужском или женском роде?
— Зачем пожаловала, красавица? — Ромашковый чай хорошо успокаивает нервы, так что общение с буйной девицей я должен пережить.
А пока я разливал чай и готовил поесть, нужно было занять гостью, иначе она опять будет скакать по всему дому.
— Да вот родителей твоих искала, хотела долг за Фенрира отдать. — Я спиной почувствовал её улыбку.
Это неудивительно, если бы не совет родичей, не было бы у Локи «коня» и защитника. Удивительно другое:
— А я при чём? — Локи позабавило мое удивление. — Мы с ними даже не переписывались давно.
— Они-то меня к тебе и направили. «И мне не сказали ни слова»
— Так ты их нашла…
— Да. — Собеседница расположилась за столом по-пацански: один сапог на лавке, рука лежит на колене, возвышающемся над столешницей, пальцы второй руки отстукивают ритм.
Характер у неё был тот ещё, но я тоже не сахар, да и потом — с нами ведь не скучно.
— И зачем тебя направили ко мне?
Локи улыбнулась:
— Я нашла одну полезную вещь. Она тебе очень пригодится. Отдам её бесплатно, а за символическую плату расскажу, как выжать из нее максимум.
Я сел на стул, поставил наскоро собранный завтрак на стол и подвинул кружку богине со словами: «Излагай давай».
— А ты знаешь, — начала она, — что ты единственный, кто меня вообще кормит, хотя я к многим низшим наведываюсь.
— Из-за твоей миловидной внешности и улыбки я прощаю тебе многое, даже когда ты ко мне целоваться лезешь, но стоит мне рассказать Перуну…
Договорить мне не дали:
— Всё-всё, успокойся, обиженный почти-человечек. — Богиня надула губки, но всё же продолжила: — Так вот, ты слыхал о Карте Первопроходцев?
— Кто же не слышал эту легенду, — усмехнулся я.
— Я хочу тебе дать кое-что куда лучше… — С этими словами она облокотилась на стол, придав своей рубашке идеальное положение для того, чтобы мне было видно всё находящееся под ней.
Я выразительно глянул в вырез её рубахи и выдал шутку юмора:
— Пройдем на лавку?
— Пошляк, — фыркнула девушка, не делая ни единой попытки прикрыть ворот.
— Приставать ко мне меньше надо, — не остался я в долгу, — тогда буду приличным.
В ответ она выложила на стол пустой лист пергамента. Стоило мне дотронуться до него, как она прижала мою руку своей ладонью к столу и сказала:
— Половину монет пожертвуешь мне!
У меня глаза чуть не округлились:
— Велес мне голову открутит!
— А я прикручу, — хохотнула девушка. — Как мне тебя целовать, если у тебя головы не будет?
За небольшой перепалкой я выяснил, что в руки мне попала чудо-карта, с помощью которой можно найти и увидеть всё. Называлась она Альфа-Картой. Кажется, такой пользовались некие могучие силы, которых Первые назвали бета-тестерами. Поверив ей на слово, я согласился пожертвовать половину денег на её алтарь. Богиня расколдовала пергамент касанием пальца, и на нём проявились дороги, знаки и множество надписей. Одного взгляда на карту хватило, чтобы отметить её точность, важность, а главное — неполность. Карта показывала только земли вокруг светлого Изначального Города и до Жемчужного Залива. Это около нескольких квадратных километров, а наш мир был поистине огромен. Кто же такую карту мог создать? Тут даже боги бы сбрендили, записывая все эти черточки и рисунки. Однако, оборванные края карты говорили о том, что существовали ещё такие же пергаменты. Посмотрев на один из них, у меня буквально слюнки потекли, а если найти их всё, возможно стать круче варёных яиц дракона.
Если представить, что у вас в руках подробнейшая карта одного из миров Семисветья, например того же Инферно или Некровельдта, то вы можете стать не просто богачом, а ТОПом среди олигархов и королей. Только… Конечно мне хотелось бы быть большим и сильным, но что дальше? Времена жизни ради фарма давно канули в лету. А войну не люблю. Единственное, что побуждает меня прогрессировать, так это беспокойство за родных и друзей. Тем не менее рваться в высшие чины нет никакого желания, поэтому я и спрятал Череп Орма. Родители учили меня быть тихим, умным и самодостаточным, я вон до сих пор кашу по утрам ем. Для здоровья полезно, как Первые говорят.
Так что радость моя была омрачена тем, что мне предстоит карабкаться на вершину силы. Что ж, имеем, значит будем использовать.
— Эта карта тебе пригодится в наиближайшее время. — Голос собеседницы вырвал меня из раздумий.
— В последнее время слишком много предсказаний, ты что-то знаешь?
— Больше пока не скажу, но вскоре вроде как намечается знатный ивент.
Чем хорошо иметь прямой выход на богов — море закрытой информации легко попадает тебе в руки.
— Даже тему не прояснишь? — с моей стороны это было жалкой попыткой отыграть пару баллов в этом информационном противостоянии.
Локи приблизила свое лицо к моему и прошептала:
— Много будешь знать, состаришься.
И, поцеловав, тут же исчезла. Бетмен в шароварах, блин.
Локи приходила ко мне редко, но каждое посещение в корне меняло мою жизнь. Этот раз вряд ли станет исключением. И ведь я опять забыл важную вещь — не спросил богиню о черепе, вот же дурень.
***
Между делом
Берег Буреморя.
12:15 по местному времени.
Среди разумных особым уважением и привилегиями пользовались Первые. Те, кто не будучи высшей силой, прожили более 800 лет. Их сила была неоспорима, многие могли сами создавать свою судьбу, не подчиняясь богам и демонам. Большинство из них стали царями, главами сильнейших кланов или высшими существами, но некоторые остались теми, кем были изначально — искателями приключений, лекарями или охотниками.
Парочка Первых, сидящих на берегу, была из последних. Медик-маг и воин. Медик сидел на камне и копошился в бездонной сумке, воин же сидел в самой воде, которая то накатывала волной, то отступала. Таким образом воин мыл свой эпический клинок, хотя это действие было чисто традиционным. Клинки в Семисветье практически не пачкались…
— Значит кто-то сильный взял и упер твою карту? — спросил медик, не отвлекаясь от своего дела.
— Да, именно так, — ответил воин. — Наверное кто-то из Высших решил поиграть с молодняком, мне ведь эта карта и не нужна уже.
Медик посмотрел на партнера с интересом:
— Но карту всё-таки взяли без спроса…
— И что ты предлагаешь? — воин так же посмотрел на партнера. — Искать кого-то в меховой шубе и синих шароварах по всем мирам ради не нужной мне вещицы?
— Хаха, серьезно? Шаровары? — медик от души захихикал.
— Да, вор знатно отпинал нынешнюю моду на одежду.
Медик вытащил из сумки зелёный флакон в синюю полоску и бросил его воину. Тот поймал флакон не глядя, а затем прочитал его статы.
— Зелье «Цепь Жизни». Класс предмета: Уникальное. Крафтовое.
— Эффект: выпив зелье, вы можете зачаровать оружие.
— Эффект: зачарованное оружие получает заклятие Цепь Жизни.
— Цепь Жизни: Хозяин получает количество жизней, равное нанесённому им урону.
***
Темные Земли. Орочья Долина.
Час дня по местному времени.
На скальном выступе стояла большая юрта. На каждой её стороне висело по черепу: человеческому, эльфийскому, гномьему или даже демоническому. В это жилище как раз накануне и ввалился молодой орк.
— Гришнак! Гришнак! Тут работа есть! — закричал он.
Сильный хук правой уложил юнца на ковер. Тихий, но властный голос произнес:
— Последний раз врываешься ко мне без наказания. Что у тебя за дело?
Молодой орк сел и выпалил:
— У меня знакомый есть в одной газете, так вот он умудрился узнать об одном человеке, который новый вид моба нашел. Боевого моба!
Старый орк вышел из тени. Глаза его горели азартом, будто ему было лет шестьдесят, а не все шестьсот. Молодой тем временем продолжал тараторить:
— Я сказал ему, что если он подождёт пару дней с объявлением цены за этого человека, то я смогу договориться с тобой, Гришнак. Деньги хорошие, цель увертливая, всё как ты любишь.
Старик почесал подбородок, полностью лишенный растительности. Затем подошёл к молодому и спросил:
— Сколько возьмёшь?
— Десятую часть, — виновато ответил молодой. — Как обычно…
— Хорошо, пускай к завтрашнему дадут всю информацию, что есть. Завтра вечером отправлюсь за ним. Проваливай.
И молодого как ветром сдуло. Он боялся старого охотника за головами, но тот приносил ему большой доход. Молодой находил нуждающихся в услугах охотника, а старший отдавал ему десятую часть и прекрасно исполнял работу.
Сейчас же мысли старого орка занимали наступающая непогода, Долина Орков была близка к океану, от которого часто дули сильные ветра. «Пора жилище утеплять», — подумал он. Старый орк владел иглой так же, как и ятаганом.
