Оттенки огня

      Пламя весело трещало в камине, но Бран всё равно дрожал. Холод поднимался от самых кончиков пальцев ног, лизал шершавым языком колени, лез выше, касался холодными пальцами бёдер. Юноша с трудом завернулся в шкуры плотнее, наперёд зная, что это не поможет. Ноги вновь не слушались его, мстили болью за выбор, что он сделал. Ему обещали крылья и знания, коими не по силам обладать обычному человеку. Ему обещали вечность и покой, прося взамен немного. Вернее, им казалось, что немного: ноги, жизни друзей и память о семье, но для Брана это было невозможной ценой. Он оставался последним Старком, последней надеждой Севера: Робба убили на Красной свадьбе, Рикон умер на Скагосе, Арья исчезла без следа, а Санса сменила серый плащ с лютоволком на голубой с соколом.       Он не мог сделать иной выбор, чем совершил.       Бран нашёл способ добраться до Стены с помощью Призрака, Лето и Ходора, но Миры не уберёг: она погибла, защищая его от Иных. Он вернул себе дом, стал лордом, женился, выжил в войне с самой смертью. Он всё сделал правильно, но вечера от этого не становились сноснее.       Дверь тихо отворилась, впуская дымчато-серое огромное тело. Лютоволк прыгнул на постель, жалобно глянул в глаза хозяину и устроился поверх шкур.       — Он почти вынудил меня зайти к тебе, — появившаяся следом за Лето Ширен чуть улыбнулась мужу. Голубые глаза глядели тревожно.       — Тебе хуже?       — Пустяки! Будто мне впервой, — Бран преувеличенно беззаботно пожал плечами и похлопал рукой по постели, приглашая. — Ещё пара дней, и я буду в полном порядке.       — Надеюсь, — Ширен осталось лишь вздохнуть и осторожно прилечь рядом с супругом, не забыв коснуться его щеки тёплым поцелуем. Болезненный холод в ногах, казалось, стих, притаился зверем, ожидая, когда лютоволк и девушка уйдут.       — Какие новости? — бодро поинтересовался Бран.       — Две служанки устроили из-за конюха драку прямо на кухне. Мне пришлось их наказать, — Ширен завозилась. Она всё ещё не освоилась в роли хозяйки Севера, с трудом привыкая повелевать людьми. Её робость и тихий голос не вязались с высоким статусом. Впрочем, Лето всегда был действенным доводом в её пользу. — Берта попросила дозволения отправиться в Сервин на пару дней: навестить сестру. Я отпустила её. Мейстер Морис принёс списки того, что ему нужно ему для работы. Я согласилась всё закупить, ты не против?       Бран чуть качнул головой, наматывая на палец тёмный локон супруги:       — Нет. Я доверяю твоему решению.       Ширен смущённо улыбнулась и наклонилась к самому его лицу, мягко проведя пальцами по линии подбородка:       — Спасибо.       Бран ожидал, что она его поцелует, но Ширен отстранилась, глянув вниз. На её ногах возлежал Лето, невинно глядя на людей своими жёлтыми глазами. Затем переполз выше, вильнув хвостом.       — Эй, приятель, это моя жена, — укоризненно ткнул в него пальцем Бран. Лютоволк показательно зевнул и устроил свою довольную морду у Ширен на животе.       — Ну, ты и наглец! — фальшиво возмутился Старк. — Пользуешься тем, что я не могу выволочь тебя за шкирку, да?       Хихикнув, Ширен почесала невозмутимого Лето за ухом.       — Это не честно, — заметил Бран, наблюдая, как рука жены ласкает зверя. — Может, я тоже хочу, чтоб меня… Лето, Фу! Я имел в виду не это!       Лютоволк пару раз рьяно лизнул его в обе щеки, тяжёлые лапы легли на грудь, придавливая к постели, и Бран прикрыл глаза, пытаясь справиться со вспыхнувшей внутри болью, прокатившейся вниз, до кончиков пальцев ног. Ширен, заметив перемену, шикнула на Лето, и он, спрыгнув с постели, устроился у очага.       — Тебе больно? — обеспокоенно спросила девушка. Бран покачал головой:       — Всё в порядке.       Супруга не поверила и устроилась ближе, положив голову на плечо, глядела она на Лето.       — Призрак не появлялся?       — Нет.       — Его никто не видел уже почти две недели. Я тревожусь. Ты мог бы найти его… ну… как ты можешь…       — Он лютоволк, Ширен. Он не пропадёт, — отозвался Бран.       — Но он… — не сдалась девушка.       — Он забывает, — вздохнул Бран. Призрак уходил всё дальше от Винтерфелла, всё дольше не возвращался назад, и Бран всё слабее ощущал присутствие брата. Оставалось лишь отпустить его окончательно, как бы больно это ни было. — Это никак нельзя остановить.       — Неужели совсем ничего нельзя сделать?       — Ничего. Воспоминания человека угасают, заменяясь на яркие впечатления зверя. Скоро Джон исчезнет окончательно — останется лишь Призрак. И я не уверен, что имею право держать его рядом с собой. Он волен уйти к северу, в поисках своей звериной судьбы.       — Но ведь Лето не уходит…       — С Лето мы слишком крепко связаны. Это совсем другое, — Бран погладил опечаленную жену по плечу и спросил уже совсем иным тоном: — Ты останешься?       Она смущенно принялась теребить рукав платья:       — Если ты этого хочешь…       — Хочу.       Холод разочарованно клацнул зубами и отступил, понимая, что на сегодня его власть повержена. В глазах Лето отражалось жаркое пламя, когда он благодушно взирал на обнявшихся людей.