Первобытная любовь

Громкая мелодия звонка заполнила комнату, лезвием проходясь по оголённым нервам Акинфеева. Она ненадолго затихла, потом мобильник разрядился новыми звуками, повествующими о прибытии нескольких смс подряд. Через несколько секунд на дисплее снова высветилось имя Кержакова и заиграла надоевшая до зубовного скрежета мелодия. — Да пошёл ты нахер, мудак ёбаный! — сорвался Игорь, с силой швыряя телефон в ближайшую стену. Осколки ни в чём не повинного аппарата разлетелись по комнате, и в помещении воцарилась долгожданная тишина. Но сильно легче от этого поступка не стало, внутри всё жгло от иррациональной обиды, хоть Акинфеев и понимал, насколько он сейчас не прав: с Сашкой их не связывало ничего, кроме обычной дружбы. Он всегда питал к форварду тёплые чувства, но не подозревал, что всё настолько серьёзно — собственная реакция на распространившееся со скоростью света в сети видео целующихся Кержа и Данни стала для Игоря откровением. В первый момент внутри словно что-то оборвалось, а потом его накрыла удушливая волна ревности. К несчастью, на звонок Кержаков ответил сразу, и на него выплеснулось всё, что думал о нём голкипер в тот момент, и цензурного там было мало. Успей Игорь хоть немного взять себя в руки, то он вряд ли назвал бы Сашку «ебучим пидорасом» и отправил заниматься с мужиками тем, чем нормальные люди заниматься не должны. Кержаков не очень понял причину наезда, но, в свою очередь, молчать не стал, так что конструктивного диалога не получилось. Что делать с таким внезапным открытием о себе, Игорь не представлял, но одно он знал точно: имея твёрдые моральные принципы, он в жизни не стал бы разрушать чужие отношения. В том же, что Керж встречается с Данни, сомнений не было, об этом доходчиво говорило не только видео, но и их поведение в целом. И ведь, что самое неприятное, Кержаков теперь тоже знал о чувствах голкипера, ведь как ещё можно было понять устроенную им сцену? Жизнь в очередной раз напомнила о своей сволочной натуре и ткнула мордой в асфальт. На сборы Кержаков прибыл со смешанными чувствами: с одной стороны его спустя столько времени пригласили в национальную сборную, что не могло не радовать. Но, с другой стороны, страсти вокруг нашумевшего видео только набирали обороты, и реакции коллег он слегка опасался. Как вскоре выяснилось, беспокоился он зря, все вели себя как обычно, дело ограничилось только многочисленными подколами. Кардинально изменилось только поведение Акинфеева: раньше они отлично ладили, но теперь между ними словно возникла стена, и о простом и лёгком общении на разнообразные темы больше не шло и речи — голкипер был с ним предельно вежлив и отстранён. Не говоря уж о том, что Сашка не дождался от него ни объяснений, ни намёка на извинения за тот телефонный звонок. Всё это форварда сильно бесило, злость на Игоря копилась и находила выход на поле: на тренировках он неистово атаковал ворота, словно стремясь как минимум вырубить вратаря: во время некоторых ударов впору было прыгать не на мяч, а от него — в целях самосохранения. Ничем хорошим это кончиться не могло, но ослеплённый злостью Кержаков о таких вещах не задумывался. На одной из тренировок Слуцкий разбил их на две команды, посулив выигравшей стороне неплохой приз. Саня, прищурившись, взглянул на невозмутимого Акинфеева и усмехнулся: отличный шанс немного его встряхнуть и разбить выстроенную им стену вежливости, что так раздражала форварда — ему было бы гораздо легче, если бы они просто поругались или подрались. Но в процессе Александр чересчур разошёлся — пытаясь вбить в ворота как можно больше мячей, он совершил грубый фол, за который в настоящем матче красная была бы обеспечена: шипами влетел во вратаря, не успев подогнуть ноги. Игорь взвыл, хватаясь за ушибленное место, но в пылу азарта Керж не сообразил, как сильно попал по нему: — Хорош симули… — резко начал он, но осёкся, заметив выступившую кровь. В следующую секунду к голкиперу слетелись врачи, закрыв Сане обзор, а на него самого накинулись коллеги, сообщая, какой он дебил. Могли не стараться, он и сам это прекрасно понял. В тот момент, когда до Сашки дошло, что он натворил, на него словно ушат ледяной воды вылили: трезвыми глазами взглянув на себя со стороны, он почувствовал, как его затапливает чувство вины. Акинфеев, конечно, та ещё сволочь, но и он, судя по всему, недалеко ушёл. Следовало как можно скорее разобраться в сложившейся ситуации, пока они ещё дел не наворотили. Хочет того Игорь или нет. Акинфеев валялся на кровати, осторожно вытянув перебинтованную ногу, и мрачно пялился в потолок. Мысли в голове крутились далёкие от позитивных, что, в принципе, было неудивительно в данных обстоятельствах. И гость в виде смущённого Кержакова, тихо проскользнувшего в номер, стал неожиданностью: — Добить припёрся? — хмуро поприветствовал его голкипер. — Да нет, извиниться, — отверг его предположение Саня, явно пытающий решить куда приткнуться: кровать была занята хозяином номера, а кресло завалено вещами. — Извиняю. Можешь идти, — незамедлительно отреагировал Игорь, красноречиво указав взглядом на дверь. Но Кержаков как-то неправильно понял его посыл: повернулся и несколько раз провернул ключ в замке, отрезая их от остальных обитателей гостиницы. — И поговорить, — спокойно добавил форвард. — Ты бы ещё ключ проглотил для конспирации, — не удержался от шпильки голкипер. — Надо будет, проглочу, — огрызнулся Кержаков, но тут же взглянул на перебинтованную конечность и несколько сник. — Как нога? — Жить буду, — пожал плечами Акинфеев. — Почему не на тренировке? — Отстранили, дабы подумал над своим поведением, — вздохнул Керж. — Слушай, мне правда жаль… — Забей, через пару дней вернусь в строй. Если это всё, то где выход, я надеюсь, в курсе. — Да блядь, Игорь, ты заебал вести себя, как полный уёбок! — высказался Саня, чем заставил Акинфеева удивлённо приподнять бровь — вроде ничего лишнего себе в разговоре не позволял… — Я уже и не знаю, как донести до тебя, что я всё тот же Сашка Кержаков! Что изменилось после того видео, будь оно неладно?! — форвард начал нервно измерять комнату шагами. — Я не понимаю, ты меня теперь презираешь? С тех пор мы даже не разговаривали наедине. Или ты боишься, что это заразно? Или думаешь, я на тебя наброшусь и изнасилую? Я давал тебе повод себя опасаться? — всё больше горячился Александр. — Кажется, я слегка упустил нить беседы, — признался Игорь, тщетно пытаясь понять, о чём трещит Кержаков. — Ты сейчас вообще о чём? — Всё ты понимаешь! — отмахнулся от его слов Саня. — Я в курсе, что футбол — среда гомофобная, но не думал, что тебя это так коснётся! У тебя же всегда были более широкие взгляды. Вот почему тебя так трогает, кого я в постели предпочитаю? Остальным ведь пофиг! Заливистый смех голкипера заполнил комнату, немного разрядив накалявшуюся обстановку — Игорь никак не ожидал, что после той ссоры Сашка придёт к таким странным выводам. — Харэ ржать, я тебе о серьёзных вещах говорю! — возмутился Керж. — Ну ты даёшь, — сквозь смех выдавил Акинфеев. Выглядеть отъявленным гомофобом хотелось так же сильно, как и признаваться в поразившем его самого открытии, что он, под стать малолетней фанатке, втюрился в занятого мужика. — Да о твоей ориентации не знал разве что глухонемой! Тоже мне, нашёл тайну… — Ага… — медленно протянул Александр, с каким-то хищным выражением воззрившись на голкипера. Тому даже показалось, что он слышит, как натужно скрипят шестерёнки у форварда в голове, раскладывая факты по полочкам. — Слушай, я реально устал, давай закончим разговор в другой раз? — попытался отсрочить приговор Игорь, но не тут-то было. — Вот это да! — проигнорировав его слова, ошарашенно выдохнул Кержаков, наконец найдя, где приютиться — плюхнулся на кровать рядом с Игорем. — Так это была ревность?! — Сам охерел, — в тон ему отозвался голкипер. — А теперь я был бы тебе признателен, если бы ты убрался отсюда и забыл об этом разговоре. — С чего это вдруг? — опешил Александр. — Так будет проще нам обоим, — пожал плечами Игорь. — Да вот ещё, — до глубины души возмутился Керж. – Столько нервов мне истрепал за эти дни! Я уж было решил, что зря замышлял тебя совратить, раз ты такой гомофоб, а, оказывается… — Керж подсел поближе. — Зря замышлял, — с явным сожалением вздохнул Игорь, попытался отодвинуться, но было уже некуда, поэтому он просто укоризненно взглянул на Саню. — Почему?.. А, понял. Игорёк, не тупи, ничего у меня с Данни нет и не было. Это Мишка развёл на слабо и всё снял, засранец. Встречу, уши надеру! — заметив, что Игоря пока не переубедил, он рассмеялся. — Да брось, не заставляй меня действовать по старинке! — Это как? — Это дубиной по башке — и в пещеру.