Дракон. Северные нагорья

      Девять остроухих Светлых застыли у подножия трона.       — Приветствую вас, Дей Занг. Не ожидал увидеть вас здесь сегодня, — Шайс скосил взгляд на Сакраса — не иначе поспособствовал появлению эльфов в самый неподходящий момент.       — Шайс Ньернен, — с ноткой удивления отозвался Дей Занг, явно не посвященный во все детали события, которое так бесцеремонно осмелился нарушить.       Мига чужой растерянности хватило, чтобы понять — он не знал, что Шайс, тот самый, что не раз вел беседы с делегацией Светлых от имени Круга, и есть Правитель.       Шайс никогда не замечал за Сакрасом излишнего драматизма, но, похоже, тот всерьез собирался втоптать его репутацию в грязь еще до того, как та успела оформиться.       — Правитель драконов Северного нагорья, — поправил его Черный.       Стоящие вокруг внимательно прислушивались — драконы явно не ожидали появления гостей, но переживать было не о чем — они в большинстве и на своей территории. И все же, за спиной эльфов Шайс легко уловил движение. Лорин, Неций, Эриб, Янгус, Паремий и другие обходили группу светлых с двух сторон, стремясь оказаться ближе к трону.       — Даже так, — вздернул брови Дей Занг, пока его молчаливые спутники настороженно оглядывались.       Впервые за вечер Шайс поблагодарил Духов за то, что Алияса нет поблизости.       Эльфы появились у подножия Нагорий на следующее утро после того, как супруги вернулись домой. Местофий уже проходил ритуал отречения и все дела Нагорий легли на плечи Круга.       Оказалось, что эльфы явились за своим собратом, а поскольку других эльфов, кроме Алияса, в Нагорье не было, сомнений в том, за кем именно они пришли, не возникло. Эльфы требовали встречи с Правителем — обращение имело статус государственной важности.       Будучи апинатом и членом Круга, Шайс убедил остальных драконов, что открывать неустойчивое положение Нагорий, оставшихся без главы, неосмотрительно. Драконы никогда никому не доверяли и потому он с легкостью нашел поддержку. Лучше вести открытые переговоры и удовлетворить ходатайство о встрече, когда у Нагорий появится новый глава. К тому же Шайс, не видя смысла увиливать, просил защиты для своей пары.       Круг прислушался к иду — одному из тех, кто, возможно, займет место Местофия в будущем, точно так же, как и собрату. Даже если эльфы действительно явились за Алиясом, почему драконы должны были отдать чужеземцам то, что теперь принадлежало им? Алияс — пара дракона, а значит, гораздо ближе всему племени, нежели любой другой пришлый эльф.       — Думаю, сейчас не самое удачное время, чтобы обсуждать дела. — Взгляд Дей Занга Шайсу не понравился.       — Отчего же? — черная бровь эльфа изогнулась. — Мы хотели встречи с Правителем и вы обещали нам, что как только возможность представится, мы ее получим. Насколько я могу судить, — яркие голубые глаза неспешно обвели толпу вокруг, — вы не слишком заняты и наверняка сможете удовлетворить просьбу нашего Повелителя и вернуть нам нашего брата. Мы ждали достаточно.       Шайс скрипнул зубами — этот эльф не понравился ему с самого начала.       Грубые черты лица не уродовали Дей Занга, а наоборот, наделяли необъяснимой завораживающей притягательностью. Росту в нем было не меньше, чем в драконе, кожа, белая словно мел, и горящие холодной голубизной звезд глаза заставляли чешую на затылке топорщиться. В нем не было тонкости и изящества, присущего большинству эльфов; отрасти он себе крылья, сошел бы за дракона.       Не дожидаясь ответа, Дей Занг вынул из расшитого камзола свиток и, развернув, стал зачитывать во всеуслышание:       — Я, Ростем Акциус Тис, Повелитель Светлого Княжества, что раскинулось от восточных границ Империи до Нехоженых Океанов, требую вернуть украденное дитя. Нареченный во младенчестве Инис Иврис, он был похищен собственными родителями, моим сыном, Иврисом Ростемом, и его женой, Витаей Анули, происходящей из клана Высоких берез. После долгих лет след дитя вспыхнул на землях Северных нагорий. Жду возвращения потерянной крови и надеюсь на помощь великого Правителя Северных Нагорий. Согласен уплатить требуемую меру золота. Если дитя не будет возвращено по вине драконов, расцениваю сей факт как объявление войны Светлому Княжеству. Ростем Акциус Тис, Повелитель Светлого Княжества, — закончив читать, Дей Занг свернул свиток и спрятал обратно.       Вокруг воцарилась тишина.       Эльфы не могли знать, что сейчас в голове каждого из присутствующих драконов выстроилась одна и та же логическая цепочка.       Другого эльфа, кроме Алияса, в Нагорьях не было, к тому же время появления эльфов, утверждавших, что им пришлось ожидать, совпадает с приездом Светлого. Наличие другого имени никого не смутило — имен у существа могло быть несколько, кому как не драконам знать об этом.       Но выдать эльфа собратьям драконы никак не могли, и даже не потому что он являлся истинной парой одного из своих, к тому же Правителя. Алияс стал лучом надежды для угрюмых пещер Нагорий, где так редко слышались детские голоса. Однако не вернуть эльфа значило объявить войну всем Светлым!       Вот и настал тот день, когда прошлое настигло Алияса. Шайс не рассчитывал, что так скоро слова господина директора школы из Тихого Омута прозвучат эхом из прошлого.       Возвращаясь мыслями в тот день, когда он прижал Нортона к стене обвинением в похищении Алияса и желанием повесить на него весь шлейф убийств, Шайс словно заново слышал сбивчивые оправдания дроу. Господин директор тогда поведал следователю, что его повышенное внимание к простому учителю истории был вызван исключительно меркантильным интересом.       Нортон, живущий здесь второй век, не был наивным дураком, и стоило светлым вернуться в Омут, как он тут же стал разнюхивать причины внезапного возвращения эльфов в родной дом.       Еще из рассказов Галена, основавшего поселение, он узнал, что давным-давно на их территории появился Светлый и, получив разрешение дроу, возвел дом у рощи. Он был беглецом, скрывающимся от своих, и земли Тихого Омута как нельзя лучше годились для того, чтобы исчезнуть навсегда. По какой-то необъяснимой причине ни одно заклинание и ни одна магическая карта не могли отыскать существо, находившееся в пределах Омута.       Поэтому, стоило объявиться новым эльфам, Нортон почуял неладное.       Несмотря на то, что деревушка находилась за тридевять земель, новости доходили и сюда. Ярмарки, торговцы, менестрели, путники и другой странствующий нелюд поведали о недавнем переполохе в Светлом Княжестве. Якобы пропал ребенок голубых кровей и теперь по всему свету рыщут сыщики, тщетно пытаясь разыскать дитя. Подробностей не было, да они и не были нужны Нортону, чтобы сложить два и два.       Отсюда и интерес. Нортон не был уверен, как именно сможет получить пользу, но желал заполучить Алияса в любом качестве, осаждая маленькую неприступную крепость год за годом. Действовать грубой силой не представлялось разумным. В конце концов, родственнички могли однажды отыскать пропажу, и дроу рисковал заполучить нешуточные проблемы — связываться с правящей властью себе дороже, об этом Нортон знал не понаслышке.       Это и стало первой причиной, почему Шайс скрыл появление эльфов в Нагорьях. Слишком длинными представлялись корни у скелета, похороненного в шкафу — рассказывать и без того сбитому с толку переменами Алиясу такие новости было по крайней мере жестоко.       Вторая причина — неразбериха, в которой оба они очутились помимо воли. Шайс надеялся, что когда он сумеет занять место Правителя, возможно, ему удастся избавиться от ушастых без лишней огласки. Но забот оказалось слишком много, а враги и завистники спят редко…       — Вы слышали волю моего Повелителя. Мы готовы заплатить столько, сколько потребуется, — нарушил затянувшееся молчание Дэй Занг.       — Мне жаль вас разочаровывать, но, боюсь, вы проделали путь напрасно. Здесь, насколько мне известно, нет никакого Иниса Ивриса. Если кому-нибудь из моих подданных известно такое имя, пусть скажет.       Все молчали.       Дэй лишь презрительно скривил губы.       — Дитя, как вы сами понимаете, может носить новое имя. Это не меняет того факта, что он находится здесь.       — Чтобы поверить вашим заявлениям, я должен знать, почему вы настаиваете на его пребывании в Нагорьях.       Шайс неспроста говорил об имени. Стоило эльфам упомянуть имя Алияса, как он потребует назвать дракона, назвавшего им его, учитывая, что, находясь в специально отведенной для гостей пещере, они не могли услышать его случайно.       Но то ли Сакрас оказался достаточно расчётлив, чтобы напрасно не прослыть врагом для своего племени, и ничего не сообщил светлым, то ли эльфы знали об этом, но прикрывали своего «благодетеля».       — Конечно, — с наигранным почтением отозвался Дей Занг, извлекая другой сверток из-за пазухи. Магическая карта — легко догадался Шайс. Дей Занг тем временем развернул пергамент и опустил взгляд.       — Ничего не понимаю, — помрачнел он, оглядев полотно еще раз. — Не знаю, как вам удалось скрыть его присутствие, но еще час назад его магический след был ясно обозначен именно на землях Нагорий.       Посланник эльфов очень бы удивился узнав, что Шайс не так уж и обрадовался новостям: он сам недоумевал, где находится супруг, но виду не подал.       — Я не до конца понимаю, в чем именно вы меня обвиняете, но последние часы я нахожусь здесь в окружении своих братьев. Пусть они станут моими свидетелями. Я не покидал этих стен и не творил никакой магии. Более того, я готов дать магическую клятву в том, что говорю правду.       — И можете поклясться, что никаких эльфов здесь нет?       — Вы переходите черту, Дэй Занг, — рыкнул Шайс. — Вы разговариваете с Правителем северных драконов, а не со слугой, и требовать здесь вы не можете ничего, если желаете сохранить свои жизни. Я предложил немало, давая разъяснения из уважения к Повелителю Светлых Княжеств, — «ну да, конечно», — во взгляде Дей Занга читалась неприкрытая враждебность. — И я не отказываюсь от своего слова, но если вы продолжаете настаивать, у вас есть два пути, — Шайс наклонился вперед, хищно сузив глаза. — Либо вы убираетесь восвояси, либо я посылаю магическое сообщение Императору и вашему Повелителю о том, что здесь произошло, и пусть они оценят ваши необоснованные обвинения и смехотворные требования, уже не говоря о том, что вас не приглашали и своим появлением вы нарушили все правила гостеприимства… — Шайс сделал паузу, ожидая возражений.       Но, видимо, Дей Занг решил прикрывать своего союзника до последнего. Попасть в тронный зал с помощью заклинания эльфы не могли, если кто-то не оказал им помощь.       — То-то же.       Остроухий впился взглядом в наглого дракона. Как же ненавидел он всех чешуйчатых, но этот был самым мерзким червем из всех. Он понял, что проиграл сражение. Однако оставался приказ — вернуть любой ценой.       Спустя долгие минуты, Дэй Занг все же заговорил:       — Прошу прощение за мою дерзость, Ваше величество, — он смиренно опустил глаза, кладя руку на сердце. — Должно быть, холод Нагорий сделал меня слишком резким в высказываниях, надеюсь, вы простите мне мою неосмотрительность.       Шайс смерил его долгим взглядом.       — Я прощаю вас, Дей Занг.       Эльфу потребовалось немало усилий, чтобы удержать лицо.       — Перед тем как покинуть ваш праздник и больше не омрачать его своим присутствием, разрешите преподнести подарок. Правитель Светлого Княжества передавал дар вашему отцу, но я возьму на себя смелость вручить его вам и поздравить с победой.       В руки посланника тут же передали небольшой, искусно инкрустированный ларец. Мастерство светлых кузнецов заставляло позавидовать всех богачей без исключения.       Шайс не был склонен доверять этому Светлому, но совершить нападение с помощью подарка в такой день — чистой воды самоубийство. Причини они ему вред, Нагорья стали бы их вечным пристанищем, а Империя бы несомненно взяла сторону драконов в споре, оставив Светлого Повелителя не у дел: бороться против Нагорий и Империи одновременно — затея, обреченная на провал. Скорее всего, эльф понял, что проиграл, и пытался уйти, не сжигая мостов, возможно, для того, чтобы вернуться вновь. Это был не самый плохой исход и разворачивать военные гербы пока никто не собирался.       — Благодарю, — произнес Шайс, поднимаясь и позволяя Дэй Зангу приблизиться.       Осторожно держа ларец обеими руками, эльф передал его Черному дракону, не забыв поклониться.       Шайс, проведя рукой по резной эмалированной крышке, раскрыл ларец… и почувствовал, как вздрогнуло сердце, совершая последний удар.       Ледяной огонь вспыхнул внутри, сжигая душу и уничтожая тело. Агония длилась не дольше мига, показавшегося наблюдателям вечностью. Застывшие в ужасе друзья и соратники не успели даже взлететь вверх по ступеням чтобы выбить ларец из рук, как все было кончено.       На гладкий пол, туда, где еще секунду назад находился Повелитель Северных Нагорий, осыпалась горсть черного пепла, не оставив ни единой чешуйки, напоминавшей о Черном драконе.