Дракон. Северные нагорья

      Назойливое посвистывание разбудило эльфа ни свет ни заря. Пожалуй, мечтать о рассветных лучах в пещере было бы слишком, но и без зрительного подтверждения Алияс мог поклясться, что там, за пределами глухой каменной толщи, румянилось утро.       К своему удивлению, он обнаружил, что желание понежиться в теплых мехах подольше было достаточно сильным, чтобы не отказывать себе в блаженном удовольствии и нырнуть под ближайшую шкуру поглубже, оставляя навязчивого свистуна безрезультатно копошиться поверх.       Муж измотал его со всей свойственной ему страстью, правда, следовало сознаться, что и Алияс едва ли ему уступал, позволяя утащить себя в глубины безумных желаний, обуявших лишенных здравомыслия супругов. Но и утолив жажду, дракон не позволил Алиясу насладиться благословенным отдыхом: муж потребовал объяснить, откуда у него появилось имя дракона? И почему именно Гуль-Лис — Золотой эльф.       Разомлевший и выбившийся из сил Алияс не смог сопротивляться напору и рассказал о случившемся в пещере Духов, о разноцветных созданиях, напугавших его до смерти.       Шайс отчего-то заинтересовался Древними и заставил супруга описать все в подробностях. Его интересовал даже внешний вид существ, которых он сам наверняка видел не раз… или видели другие.       Раздумывать над этим не было ни малейшего желания – все, чего желал Алияс, это прикрыть тяжелые веки и получить порцию сумасшедшего счастья до конца.       Он совершенно не понимал, что произошло между ним и мужем, и почему он чувствует себя на седьмом небе, и даже тело, кажется, не подверглось непоправимому ущербу, потому что, кроме слегка саднившей кожи и свербевшего заднего прохода, Алияс не ощущал никаких неудобств, уже не говоря о боли.       Наконец допрос был окончен, но вместо отдыха Алияса раскрыли и стали тщательно осматривать. Шевелиться не хотелось, поэтому он позволил себе тихо посапывать, пока ласковые руки касались тела. Шайс тем временем, кажется, изучил каждый сантиметр нежной кожи. Когда дело дошло до причинного места, Алияс попытался воспротивиться, однако прислушиваться к нему не стали, уверенно перевернув на живот. Пришлось сдаться и надеяться лишь на то, что собственная покорность позволит скорее со всем покончить.       Сейчас, когда Алияс наконец решил, что дольше пребывать во снах просто неприлично, и сел, потянувшись, он в недоумении прислушивался к собственным ощущениям. Прислушивался, и, кроме слегка ломивших от напряжения мышц, не мог почувствовать больше ничего!       Тогда он встал и прошелся по комнате, решив убедиться, что происходящее ему отнюдь не грезится. Пара десятков шагов и возобновившийся свист над левым ухом все же уверили его в реальности происходящего.       Удивительно, но если бы он знал, что так прекрасно будет чувствовать себя после, то сдался бы лисьим уговорам Шайса гораздо быстрее. Более того, он чувствовал, как энергия течет по венам, требуя немедленного выхода.       Отказывать себе не было нужды, потому, быстро одевшись и приведя себя в порядок в небольшой умывальне, примыкавшей к спальному помещению, эльф заторопился в направлении уже знакомой кухни. Поварята встретили его с радостным возбуждением, а Кива и вовсе норовил броситься в ноги и благодарить за спасение.       Вкусно позавтракав под восторженное излияние благословений, Алиясу все же удалось отделаться от главного повара, прихватив с собой Майли.       После нескольких часов блужданий по незнакомым лабиринтам Алияс худо-бедно разобрался в замысловатом устройстве нового дома. Поглощенный хитрыми конструкциями чешуйчатых, Алияс даже отвлекся от провокационного наряда провожатого. Кто знает, может, однажды он действительно привыкнет к обычаям Северного Нагорья…       Как оказалось, тот огромный зал, в котором Алияс очутился в первый день прибытия, являлся своеобразной точкой пересечения множества ходов, ведущих в разные части жилища семьи Ньернен — у каждого черного дракона имелись собственные комнаты. Обеденный зал делился между всеми членами семьи, так же, как и «приемная» для гостей, где однажды остались ожидать его Неций и Лорин.       Весь муравейник обслуживался несколькими хозяйственными помещениями и маленьким отрядом драко. Когда же в доме происходили более важные события, дополнительная прислуга нанималась из Нижнего города. Оттуда же раз в неделю приходили и уборщики.       Помимо троицы, работавшей на кухне, в домашнем быту семье драконов помогали два прислужника. Алияс наконец познакомился со вторым, Аримэ. Тонкий и изящный драко, с выразительно подведенными сурьмой глазами, опекал Осану и младших братьев, потому Алиясу не довелось увидеть его раньше. Они с Майли как раз выясняли, кто должен накрывать в обеденном зале, когда Алияс проскользнул на кухню.       – Ты ленивый слизень, отращивающий жир за счет хозяев! — острый перламутровый ноготок обвиняюще уткнулся в грудь Майли.       – Да как ты смеешь! — разом вспыхнул тот, заливаясь горячей злостью.       – А что, нет? Хозяин ушел, хозяйка взаперти. Все, кто тебе остались, это господин Шайс и его младший супруг, а ты еще и на стол накрывать не хочешь…       – Кхе-кхе, — решил кашлем раскрыть собственное присутствие Алияс, пока прислужники не вцепились друг другу в гривы. Растаскивание драчливых школьников не входило в число его излюбленных занятий.       Драко смутились и быстро исчезли из кухни, оставляя молодого господина наедине с кухонными…       Помимо хозяйственных помещений была еще одна заслуживающая внимания деталь.       Алияс уже догадался, что пять золоченых дверей в приемной зале скрывали святая святых драконов. Именно за такими створками находилась сокровищница Осаны. Остальные двери прятали золотые горы братьев и родителей. Задумавшись об этом, Алияс вдруг остановился.       – Что-нибудь не так? — спросил Майли, заметивший, что новый господин безнадежно отстал и теперь напряженно всматривается в дальнюю стену — туда, где находились сокровищницы.       – То есть, госпожа Ньернен сейчас… там? — Алияс кинул взгляд, полный опасения, на одну из дверей, не имея понятия, является ли она той самой, за которой скрывается убитая горем драконица.       – Да.       – И как долго она в заточении?       – С окончания церемонии, — Майли на секунду задумался, — уже четвертый день.       – И как долго она останется там?       – Около трех месяцев.       Алияс округлил глаза.       – С ней все будет в порядке?       Было страшно представить, что кто-то мучается от тоски, горя и одиночества совсем рядом, не имея возможности получить помощь или хотя бы слова поддержки.       – Да, — Майли вдруг тоже забеспокоился, — наверное. — Его лицо напомнило эльфу озадаченное личико Эрны, которая не была склонна к изматывающим мыслительным процессам. — Так сказал господин Местофий перед тем, как покинуть нас. Но я никогда раньше не видел, как уходят в Безмолвные земли, только слышал. И, насколько я знаю, все должно быть нормально. По крайней мере, пока двери сокровищницы не отопрут.       – А что будет дальше? — не понял Алияс последнего замечания.       – Никто не знает, господин. Мы надеемся, что большая семья сможет успокоить госпожу Ганеш, к тому же, вернулся старший сын, и она будет этому рада. Они ведь так и не успели повидаться, церемония приготовлений уже началась, и госпожа не могла прервать ритуал для того, чтобы повидаться с молодым господином.       Алияс задумался, отмечая заодно, как все еще неуверенно его ноги оставляют следы в потемках. Но чтобы там не ожидало их всех впереди, знать, что сломленное горем существо замкнуто в четырех стенах… это не оставило его равнодушным.       – Ее можно навестить?       – Нет! Что вы! — заволновался Майли. — Никому не позволено отпирать двери раньше срока.       – Просто я подумал… — смешался светлый, видя бурную реакцию драко, замахавшего руками перед самым его носом.       – Господин, ей там будет лучше, чем сейчас с нами. Единственное, что может успокоить и утешить дракона, это золото. Это каждому известно.       Кроме чужака, — подумал про себя Алияс, но не стал обижаться на Майли, понимая, что прислужник просто облачил в слова очевидную для него самого истину.       – К тому же, мы не сможем сделать это сами. На двери наложено заклинание, которое в определенный срок развеется само собой.       В размышлениях Алияс прошел мимо привлекших его внимание дверей.       К счастью, от невеселых дум его отвлекло последнее, заслуживающее пристального внимания помещение — библиотека.       Сравнительно небольшая пещера с низкими потолками буквально ломилась от без меры сплющенных старых корешков. Темные от времени полки перекосились под тяжестью бесчисленных томов, теснившихся друг к другу не только затертыми боками, но и мостившимися поверх. Желтые свитки с облизанными плесенью уголками, если таковые еще оставались, захватывали малейшие щели и просветы пространства, ценившегося в обители знаний на вес золота.       Полки с книгами были даже над входом и потому Алияс не нашел ничего удивительного в том, что единственное место для чтения представляло собой почерневший от времени стол.       Несмотря на высокую влажность и подозрительный цвет, предмет мебели оказался на редкость добротным и прочным. Высокие ножки поддерживали просторное полотно идеально гладкой столешницы, с узорчатыми вензелями вдоль обода и резными пастями драконов по углам.       Заворожённый странной тягучей словно время тишиной, эльф коснулся сухой рукой гладких отполированных зубов ощерившегося дракона и сел в кресло с высокой спинкой. Чуткие пальцы скользнули с резного гребня на подлокотник, ребрившийся чешуей. К удивлению, дерево не казалось холодным.       И сидя в принадлежавшем драконам кресле, Алияс не чувствовал неудобств, словно в кабинете истории сел на собственный стул, выполненный по его точным размерам.       Лоснившаяся от натиравших ее веками рукавов поверхность манила пустотой. Знания, спрятанные на тонких страницах и в хрустящих от старости свитках пергамента, ожидали любопытного читателя, который с величайшим трепетом отнесется к драгоценностям другой «сокровищницы» драконов.       Алияс обвел голодным взглядом тонкие корешки. Кончики пальцев оглаживали подлокотники, словно только они все еще сдерживали его на месте.       - С чего же начать? — вслух произнес он.       Вдруг справа послышался протяжный шорох, разрезавший тишину уединенного места надвое. Эльф перевел взгляд в сторону и увидел как с одной из верхних полок выдвинулся невысокий, но толстый том.       Заинтригованный неожиданным советом, Алияс буквально выпрыгнул из кресла и подскочил к полке. Но больше ничего не происходило и, помедлив минуту, он осторожно прикоснулся к книге.       Обложка давно истерлась и не могла поделиться с Алиясом предметом своего содержания. Впрочем, это он узнал уже в следующий миг, раскрыв титульную страницу.       «Племена и обычаи Драконов Северного Нагорья. Том первый».       Он без труда прочел замысловатую вязь острых росчерков и углов. Словно писавший книгу гневался и потому позволял письменам расползаться широкой лентой, а их окончания, будто стрелы, разили чистую бумагу во всех направлениях.       Однако это нисколько не смущало Алияса, позволившего своей улыбке растянуться не менее широко. Во-первых, он абсолютно точно мог читать на драконьем, а во-вторых, он наконец сможет постичь сокрытое прежде знание и, возможно, перестанет чувствовать собственную неуместность.       Скользнув взглядом ниже, он прочитал имя автора: Эдорус Уиндрох Дош. Сердце волнительно затрепетало — кто же этот пока неизвестный дракон, коему выпала честь повести Алияса дорогой знаний среди величественных существ и острых, упирающихся в небо пиков?       Стоило Алиясу вернуться в кресло и положить раскрытую книгу на стол, как по углам возникла пара магических светильников — небольшие, с кулак, солнца, парящие над вогнутой перламутровой раковиной на золоченом подсвечнике в виде раскрытой звериной лапы.       – Вперед, — воодушевленно произнес светлый эльф, словно исследователь, готовый ступить на неизведанную землю и узнать все ее тайны…