Дорожные страсти

Шерлок сидел за рулем, сосредоточенно ковыряясь в телефоне. Джон окинул детектива внимательным взглядом и распахнул водительскую дверь: — Выходи. — Зачем? — недоуменно поинтересовался Шерлок. — Я поведу. И упрямо вздернул подбородок. Шерлок вопросительно приподнял бровь и хмыкнул. — Учитывая твой водительский стаж, полагаю, мне опасаться нечего. Ты водил машину до Афгана, и бронированный передвижной лазарет там, так что, думаю, вполне справишься с механикой. — Справлюсь. Шерлок перебрался на соседнее сиденье. Пока Джон устраивался за рулем, Холмс скинул пальто, небрежно швырнул его на заднее сиденье, стащил пиджак, невероятно изгибаясь и смешно покряхтывая, и отправил его следом за пальто, сбросил туфли и водрузил ноги на торпеду. Ватсон даже рот приоткрыл от подобной наглости! — Что? Могу я хотя бы на обратном пути насладиться комфортом? После своего неожиданного сна Джону показалось это растянутое в кресле тело просто каким-то издевательством. — Сядь ровно, убери ноги с панели — зеркало загораживаешь, и пристегнись, бога ради! — рявкнул доктор и завел авто. — Ложь, все — ложь, — вздохнул Шерлок, но требование Ватсона выполнил. — В смысле? — выруливая со стоянки и быстро кидая взгляд на Холмса, спросил Ватсон. — В том смысле, что после определенных действий, несущих в себе сексуальную направленность, человек становится расслабленным и, эммм, милым. Гад! Как есть – ГАД! — Милым? — скривился Джон, — не мой случай, — довольно-таки грубо припечатал доктор, и с третьей переключился на пятую скорость, не оглаживая и не лаская рукоятку. Ватсон крепче сжал руль и сосредоточился на дороге. Они проехали всего каких-то пару километров, когда Джон понял, что с машиной явно было что-то не так. Стрелка тахометра резко скакнула на максимум оборотов и тут же безжизненно упала в самое начало шкалы. Двигатель натужно хрипел, коробку переключения передач заклинило, сцепление не слушалось и застыло колом под левой ступней. — Что за черт? — прислушиваясь к «сердцебиению» авто, пробормотал Джон. — Все, Джон, ты сломал мою машину! — с каким-то победным блеском в глазах сказал Шерлок и отстегнулся, закидывая ноги на торпеду. — Вот черт! — О, какое красноречие, доктор! — Что делать будем? — спросил Джон, когда машина окончательно заглохла на обочине. — Спать. — Спать? Где, прости? — Здесь. У меня все приго…дусмотрено. Это походный вариант авто, так что сон на матрасе и утренний кофе нам обеспечен. — Даже так… Оперативно Шерлок (чего за ним, как правило, не водилось) сложил задние сидения, двинул передние кресла до упора, раскатал надувной матрац и включил что-то гудящее. — Насос, — прокомментировал тот, и краем глаза посмотрел на друга. — Насос. — Одеяло только одно. Точнее, это даже не одеяло, а спальный конверт. — Конверт. — Мешок. — Мешок. — Я, Джон, понимаю, что ты и в дневные часы плохо соображаешь, но чтобы ночью ты становился совершенно невменяемым - этого не знал даже я! Ну, разве что, твои мысли заняты чем-то более возбуждающим, нежели сон на ночной трассе рядом со мной. — Рядом с тобой… — О, боже! Шерлок отсоединил насос, сложил собственное пальто в изголовье, делая импровизированную подушку, скинул ботинки и забрался внутрь. — Долго будешь стоять? До утра нам нечего ловить. Эвакуатор будет доступен только после восьми утра, да и то не факт. Давай спать, Джон, прекрати строить из себя сорокадвухлетнюю девственницу. — Мне сорок один! — Это всегда так тебя задевает, о, Джооон! Сволочь! Ватсон присел на корточки, рассуждая о том, что все это чертовски похоже на чистой воды провокацию. Но зачем? В чем смысл? Секс? Шерлок и Секс? Шерлок, Джон, и Секс? Трое в лодке… Он перекинул свои ботинки вперед, под сидения, и покосился на лежащую рядом мумию. Руки сложены на груди на первый взгляд длинного и худого тела, глаза прикрыты, пальцы выстукивают сарабанду по костяшкам рук и весь вид детектива говорит о том, что его все более чем устраивает! Что же, Джон Ватсон бывал и в ситуациях посерьезней этой, так что просто скинул куртку и взял в руки мобильный телефон. — Будильник поставить? — спросил Джон, вытягиваясь рядом с другом и чувствуя себя как-то ущербно рядом с этим телом. Ноги Холмса упирались в заднее стекло, а Джон, в свою очередь, идеально вместился в это небольшое пространство. Попал, словно бильярдный шар в лузу! Было комфортно и легко. Правда, прохладно. — Скажи, ты имел когда-нибудь групповой секс? Джон посмотрел прямо на лежащего рядом детектива и с удивлением констатировал, что тот спрашивает совершенно серьезно. — Ну уж нет, Шерлок, с тобой обсуждать этот вопрос я не собираюсь! — уверенно ответил Джон и усмехнулся. Еще чего не хватало! — Проблемы? Не понимаю, отчего… Мне интересно, насколько ты можешь быть раскованным в сексуальных отношениях. — А тебе-то это зачем? Тебя не интересует секс в принципе! — взбеленился Ватсон и сел, смотря прямо в упор на своего друга. — Живой интерес… Ватсон недоверчиво смотрел на детектива, а тот, как лежал в позе мумии, так и продолжил лежать, не открывая глаз, и, казалось бы, не реагируя на внешние раздражители. — Постой-ка… — Джон медленно лег на импровизированную подушку и повернулся на бок, опираясь на ладонь щекой, — ты ведь устроил это специально? И если я сейчас… — Не говори ерунды, — стараясь казаться раздраженным, но в действительности таковым не являясь, сказал детектив, — не стоит приписывать себе достоинства, которых в тебе нет! — Ну спасибо, Шерлок. — Пожалуйста. Мне интересна механика процесса в групповом сексе, Джон. Твоим словам я доверяю, твоему опыту — тоже, а если учесть, что информация, предоставленная в сети — бездарное низкопробное постановочное действо сексуального характера, то ты — мой единственный источник информации. — Под механикой процесса что, конкретно, ты подразумеваешь? — развеселился Джон и внимательно посмотрел на все еще мумифицированного друга, продолжающего упорно не открывать глаза. — К примеру, если в этом действе участвуют три особи женского и одна особь мужского пола, что получают две другие, если фаллос на всех один? Джон хохотал до слез, едва не захлебываясь собственным смехом. — Боюсь, я даже не мог себе представить, о чем ты размышляешь долгими зимними ночами. Шерлок, ты влюбился? — Любовь — это химический… — Дефект и бла-бла-бла, не начинай, я слышал эту шарманку миллион раз. Шерлок, ты кого-то хочешь? — Знаешь, Джон, ты очень узко мыслишь. Если я говорю об убийствах, то это вовсе не значит, что я собираюсь кого-то лишить жизни. Здесь — то же самое. Я вполне могу себе представить, что могут делать в постели особи мужского пола, потому что в данном акте как минимум несколько половых органов и отверстий для, эммм, — Холмс сильно вдохнул носом и продолжил, — ну ты понял, Джон. И, соответственно… И Шерлок замолк, то ли обдумывая продолжение фразы, то ли решая не заканчивать её вовсе. Он поерзал на импровизированном ложе, расцепил руки и положил их вдоль тела, касаясь тыльной стороной ладони бедра Джона. И доктор, к своему ужасу и стыду, вдруг понял, что ему становится жарко, нестерпимо жарко и горячо. Он смотрел на эту ладонь, и, казалось, чувствовал прикосновение через слои ткани, совершенно некстати вспоминая собственный странный, но, будь он трижды проклят, такой горячий сон! И хотелось секса. До умопомрачения, до дрожи в пальцах, до кровавых сполохов под веками! Не быстрых ласк в ванной в компании собственной ладони, а нормального, горячего, жаркого, крышесносного секса! Хотелось обхватить эту длинную белую шею ладонью, слегка нажать, чтобы чуть лишить доступа кислорода, заставить распахнуть глаза и приоткрыть рот, а потом грубо и глубоко поцеловать, прикусывая и зализывая… Хотелось сжать ладонью пах, чувствуя яростный отклик распростертого тела. Хотелось смотреть, как желание огненным потоком затапливает радужку, как бедра нетерпеливо подаются навстречу ласкающей руке, как неожиданный сладкий стон срывается с искусанных губ, как… — Шерлок, что на тебя нашло? — выдавил Ватсон и постарался успокоить разбушевавшееся воображение. — Ты сопротивляешься неизбежному, Джон. Повисло ощутимое, вязкое молчание. — Неизбежному, Шерлок? О чем ты сейчас говоришь? — Ватсон моментально стряхнул с себя морок вожделения и похоти и внимательно посмотрел на Холмса. — Я говорю о сексе, Джон! О грубом, жестком, подчиняющем разум сексе и готов оказать тебе полное содействие в этом вопросе. Слова, словно спелые наливные яблоки, шмякнулись оземь и разлетелись на сочные рыхлые кусочки, возвращая мужчину в реальность, в существующую параллель, в настоящую секунду. — Да неужели! — резко отодвигаясь к самой стенке, рявкнул Джон. Холмс медленно сел, развернулся грудью к Джону, скрестил свои бесконечные конечности на турецкий манер и поласкал кончиком языка уголок собственной верхней губы. Ватсон, к своему стыду, уставился на этого розового провокатора, который оставил влажное пятно на губах Шерлока. — Ты все это специально подстроил, я прав? — Конечно! — страстно зашептал Холмс и томно выгнулся, подаваясь грудью к Джону, — потому что ты - идиот! Беспросветный, слепой идиот! Любой другой на твоем месте уже не раз разложил бы меня на этих самых креслах и поимел, заставил бы отсосать, как минимум раз пять, да так, чтобы у меня свело челюсть, приказал бы растягивать себя на твоих глазах, а потом бы запретил касаться себя вообще, рявкнул бы… — Стоп! — Рявкнул бы, чтобы я не смел даже кончиком пальца трогать свой член, потому что хочешь видеть, как я смогу кончить без единого прикосновения, потому что… — Я! Сказал! СТОП! Шерлок так и замер с раскрытым ртом, сверкая глазами в темноте салона и едва заметно ерзая по матрасу. Джон медленно поднялся, сел на пятки, практически прижимаясь к Шерлоку коленками, и приблизил свое лицо к его. — Я бы мог заставить тебя отсосать мне прямо сейчас, пока веду этот долбаный автомобиль, я бы вжал тебя свободной рукой в собственный пах сразу же, как выехал бы на трассу и переключился бы на пятую, и мне было бы наплевать, подавился бы ты слюной или нет, и я бы не позволил тебе поднять голову до тех пор, пока ты бы не вылизал всю мою сперму и свою слюну, что стекала бы по твоему подбородку… Шерлок издал странный всхлипывающий звук и втянул ноздрями воздух. — Но отчего ты решил, что ВСЁ ЭТО МНЕ ИНТЕРЕСНО?! Джон припечатал Шерлока своим коронным «не-смей-со-мной-спорить» взглядом и перегнулся через спинку переднего кресла. Вытащил ботинки и покинул салон авто. Он быстрым шагом удалялся все дальше от машины, кипя праведным гневом и пытаясь утихомирить собственный возбужденный мозг. Мозг? Серьезно? Сзади раздалось урчание двигателя. Мерзавец! Машина замедлила ход и поехала параллельно с Джоном. — Думаю, до Лондона ты доберешься к завтрашнему вечеру. — Я никуда не тороплюсь, — отрезал Джон, прибавляя шаг. — Джон, я, вероятно, неправильно расценил твои реакции на мои действия и, соответственно, линия моего поведения вышла за рамки установленных тобой отношений. Ватсон остановился и посмотрел на Холмса. — Выходи из машины. Джон глазами указал на заднее сидение, сам уселся за руль и тронулся с места. А Шерлок сидел сзади и думал только о том, что его доктору нужно всего лишь крепко сжимать руль, чтобы нестерпимо остро ощутить взрыв обжигающей шаровой молнии внутри.

***

Следующие несколько дней Ватсона прошли практически в полной тишине. Холмс был погружен в очередной «кровавый» эксперимент с печенью, как надеялся Джон, свиньи, и метался между своей комнатой, кухней и ванной, полностью игнорируя соседа. Он вплетал пальцы в собственную шевелюру, массировал кожу головы, закрывая при этом глаза и запрокидывая голову, скользил языком по пересохшим губам и резко хватал обгрызенный карандаш, принимаясь неистово выводить каракули в блокноте. И ходил босой. А Джон невольно засматривался на высокий свод стопы, на длинные пальцы с редкими темными волосками, на гладкие ухоженные ногти… И хотел, до умопомрачения хотел узнать, как Шерлок реагировал бы на легкое поглаживание кожи под пальцами, на прикосновение к более мягкой коже свода, на легкое процарапывание ногтями вдоль всей стопы… Ватсон соврал бы, если бы сказал, что злится на Шерлока. Он получал удовольствие от этих нехитрых манипуляций соседа, откровенно наслаждался томным взглядом друга, неизменно встречая его улыбкой, и искренне надеялся, что когда это исследование сексуального поведения homo sapiens закончится, в их отношениях все вернется на круги своя. Лукавил, конечно, но, все же, искренне надеялся. Он не перестал наслаждаться фантазиями, но мысли о том, что он представляет собственного друга в весьма прозрачном контексте, его немного напрягали. И нет, он не проходил кризис сексуальной самоидентификации, будучи бисексуальным, и будь на месте Холмса любой другой возбудитель сексуальной активности, Джон не думал бы и секунды, но просто… Просто это ведь Шерлок! И именно Шерлок не подходил под понятие Ватсона об одноразовом сексе. Джон сидел в своём кресле и в какой-то блаженной полудреме созерцал хмарь за окном. Моросящий дождь оставлял длинные иглы-капли на стекле, будто штрихи или апострофы… Когда на фоне окна возникла фигура соседа, Джон пару раз моргнул и выпрямился в кресле. Шерлок смотрел в окно, стоя вполоборота к Джону, и задумчиво водил указательным пальцем правой руки по нижней губе. — Шерлок? — Да, Джон, доброе утро. — Я не спал, на самом деле. — Ты хорошо обычно спишь, Джон? Холмс медленно развернулся и оперся руками о спинку своего кресла, внимательно всматриваясь в друга. — Обычно – да, а что? — Ватсон склонил голову набок, ожидая продолжения разговора. — Вот это меня и настораживает. Я сделал вывод, Джон, что ты стареешь. Холмс ждал реакции друга и внимательно следил за всеми отражающимися на лице эмоциями. — Старею? Шерлок, все мы стареем, это физиологический процесс живого организма. — Я не об этом! Тебя не интересует секс. Джон улыбнулся и подпер ладонью подбородок. — А тебя он, видимо, интересует? С чего бы это? — Ты подтверждаешь, что имеет место быть отсутствие сексуального влечения? — Отнюдь! Я, конечно, не страдаю ночными поллюциями, если тебе это интересно, но… — А я вот страдаю… — перебил Шерлок, придав голосу неожиданно-томные нотки. Он оттолкнулся руками от кресла, огибая мебель и сделал шаг вперед. Ватсон приподнял одну бровь и ухмыльнулся. — Мои поздравления, Шерлок, ты, наконец, открыл для себя радость мастурбации! — Стоит мне только провалиться в сон, как я вижу тебя, — Холмс проигнорировал язвительный выпад доктора, — обхватывающего кожаный руль новенького ровера. Твои пальцы крепко сжимают мягкую пористую структуру колеса, ты медленно поводишь ладонями по окружности, и мне кажется, что я чувствую эти ласкающие движения на своем теле. На своём члене. Холмс вмиг обрел грацию дикого необузданного животного и медленно, не отводя взгляда от Джона, двинулся в его сторону. — А потом ты кладешь руку на эбонитовый гладкий рычаг и начинаешь неспешные движения вдоль ствола… Но мне этого мало! Я хочу твоего неистовства, твоих крепких пальцев у самого основания, потому что могу кончить только от одной этой фантазии… Шерлок очень медленно, следя за реакцией Джона, опустился на его колени и положил свои ладони на подлокотники кресла, намеренно касаясь пальцами кожи рук. Ватсон с неподдельным интересом наблюдал за этими неспешными, грациозными, и, он уверен, четко выверенными движениями. — Я представляю, как бы ты мог ласкать меня, как бы заставил умолять добавить хоть грамм влаги, как я провел бы языком вдоль твоей ладони, смочил бы слюной твои пальцы и всосал бы их, ощущая на языке вкус кофе, который ты совсем недавно готовил… Я совершенно точно знаю, как бы я реагировал на твои прикосновения. Я бы совершенно бесстыдно стонал, сильнее раздвигая ноги, толкался в твою влажную ладонь и умолял позволить мне кончить. Шерлок приоткрыл рот и втянул свою нижнюю губу, посасывая, нежа. После этого юркий язычок ловко скользнул по верхней и замер в уголке, едва заметно подрагивая. Он подался вперед, не отводя взгляда от Джона, и собрался продолжить свой чувственный монолог, когда ощутил на своих бедрах чужие прикосновения. Неспешно ладони проходились вверх до самых ребер и медленно возвращались обратно, умело поглаживая, слегка сдавливая и перекатывая пальцами ткань брюк. Шерлок замер от странных обжигающих сполохов внутри и нервно сглотнул, выжидающе выгнул бровь дугой в немом вопросе. Джон улыбнулся краешком губ и завел ладони за спину детектива. От этой простой, незатейливой ласки Шерлок неосознанно прогнулся - столь неожиданными показались эти нечаянные объятия. Он шумно вдохнул и выдохнул прямо в губы своего доктора. — Твой эксперимент подошел к концу? — произнес Джон тихим, твердым голосом, откидывая голову на спинку кресла и не позволяя втянуть себя в поцелуй. Шерлок закусил губу и резко выпрямился, смотря прямо на Джона своими абсолютно обезумевшими глазами-омутами. — Таймер известит меня об окончании… — выдохнул Холмс и прикрыл глаза, сосредотачиваясь на пальцах Джона, которые скользнули под рубашку и настойчиво оглаживали поясницу, мимолетно касаясь ложбинки ягодиц, забираясь под пояс брюк и слегка пощипывая кожу. Шерлок распахнул глаза и встретился со взглядом чуть потемневших синих глаз. Он придвинулся вперед, упираясь коленями в кресло и мысленно чертыхаясь от невозможности получить максимальный контакт с Джоном. — И поэтому ты решил, что можешь переждать это время на моих коленях? — усмехнулся Ватсон и сильно надавил пальцами на две точки на крестце, от чего детектива непроизвольно выгнуло еще сильнее, а эрекция, которую он до сих пор не замечал, болезненно запульсировала, пачкая влагой ткань нижнего белья. Он уже ненавидел себя за эту свою идиотскую выходку и пытался гордо подняться с колен и покинуть этого невыносимого человека с безумно умелыми пальцами, от которых он будто бы превращался в жидкое золото, готовое растечься по любой поверхности. Доктор чуть подался вперед, приближая своё лицо к Шерлоку и с силой дернул его на себя, заставляя колени скользнуть вдоль собственных бедер. — Стоит закрывать дверь в гостиную, чтобы в один прекрасный момент не оказаться на первых страницах столичных таблоидов, — раздалось от двери. — Стоит предварительно звонить, чтобы не вносить хаос в нашу размеренную жизнь, Майкрофт. Шерлок смотрел прямо на Джона, а тот лишь улыбнулся и медленно, будто нехотя положил руки на подлокотники кресла. — И все же, я бы вас попросил… — кашлянул Майкрофт и сделал шаг вперед. — Твоя печень уже разложилась, боюсь, ты пропустил сигнал таймера. Добрый день, Майкрофт. Младший Холмс резко встал с колен доктора, яростно сверкнул в сторону брата глазами и умчался на кухню, окунаясь в мир пробирок и животных потрохов. Старший Холмс дважды постучал кончиком зонта по деревянному покрытию пола и уселся в кресло Шерлока, внимательно рассматривая Ватсона. — Что у нас будет с погодой на открытие Олимпиады, Майкрофт? Надеюсь, вы разгоните тучи над Лондоном, — как ни в чем не бывало спросил Джон. — Всенепременно, доктор Ватсон. А вы планируете смотреть открытие олимпийских игр или займетесь чем-то более примитивным? — с некоторым ехидством в голосе спросил Холмс. — Всенепременно, Олимпиада! Это же событие мирового масштаба, а на нечто примитивное у нас будет вся оставшаяся жизнь. В гостиную влетел Шерлок и уставился на соседа, нахмуренно сведя брови и кусая нижнюю губу. — Ты серьезно? — бросил детектив и уставился на своего доктора. — Абсолютно! Ты будешь продолжать разделывать свиней, экспериментировать с ливером, забивать нашу канализацию токсичными отходами своих экспериментов, а я буду пытаться наладить наш быт. Все же, мне не хотелось бы, чтобы миссис Хадсон выставила меня из квартиры из-за тебя, Шерлок. — Чудно, Джон, — усмехнулся Майкрофт, видя сколько эмоций враз отразилось на лице брата, - но, думаю, братец имел в виду несколько другое времяпрепровождение. — Все может быть, все может быть, — с загадочной улыбкой произнес Ватсон и встал из кресла, — прошу меня простить, но у меня встреча, которую я не могу отложить даже в угоду вам, дорогие Холмсы. Всего хорошего. Ватсон взялся за дверную ручку и уже почти отворил дверь, когда услышал: — Не советую вам играть с огнем, доктор, можете сильно обгореть. — Угрожаете? — обернулся Джон. — Всего лишь предупреждаю об опасности, которую несет в себе огонь. — Это любезно с вашей стороны, Майкрофт, но если не играть с огнем, то вряд ли можно ощутить и сотую толику жара от пламени. Уже закрывая дверь, Джон улыбнулся, слыша сдавленный рык Шерлока о ближайшем жестоком убийстве собственного брата.