Повороты жизни.

      Красивейшие близняшки готовились к новогодней вечеринке, которую устраивал Мэтт Донован у себя дома. Его родители уехали на все новогодние каникулы неизвестно куда и они с сестрой остались одни. Впереди две недели свободной жизни, и никаких нотации или моралей от предков. Семья Донован жила на широкую ногу, так как имели собственную лесопилку, которая приносила огромные доходы. И так вышло, что именно на Елену положил глаз отпрыск этого семейства. Пригласить только Елену он не мог, потому что потом бы обязательно поползли слухи среди школы о том, что Мэтт влюблен в Елену. Но ему хотелось видеть ее сегодня, и поэтому приглашение пришло на обеих девушек. Сначала брюнетка долго отказывалась. Но благодаря стараниям второй брюнетки, девушка все-таки согласилась. И вот сегодня, буквально с самого утра, в душе у девушки происходило какое-то феерическое, радостное, необъяснимое чувство волнения, или это чувство предвкушения? Елена не знала. Она встала с утра пораньше, сходила в душ и привела себя полностью в порядок. Выбрав для сегодняшних планов брюки-дудочки ярко синего цвета, теплую тунику с рукавом ¾ и сапоги с высокий голенищем черного цвета. Убрав волосы в высокий конский хвост, девушка нанесла легкий макияж, который она всегда предпочитала яркому и броскому макияжу сестры. Нежные тени светлого оттенка, немного туши на ресницы и нежно розовый блеск на губах делали ее похожей на самого невинного ангела. Девушке не нужно было лишний раз выставлять напоказ свою естественную красоту. Ее и так все замечали. Закончив с делами, девушка взяла сумку, положила туда кошелек, кредитку, телефон и записную книжку. Вот такой простой, и важный набор был у нее всегда с собой. Только важное и необходимо. Улыбнувшись своему отражению, девушка вышла из комнаты. Закрыв дверь, она пошла по длинному коридору второго этажа в сторону комнаты сестры.       Вообще на втором этаже было всего лишь две комнаты и два душа, плюс огромная лоджия на весь этаж, которая держалась на колоннах с улицы. Эту лоджию Елена просто обожала, так как тут у мамы было очень много цветов. Из каждой своей деловой поездки, она обязательно старалась привезти домой новый вид цветов. Проходя мимо входа на лоджию, который располагался прямо посередине этажа, она увидела, что там открыта дверь и горит свет. „Опять с самого утра сегодня мама уже там“, — подумала девушка, но заходить не стала. Проходя мимо, она просто крикнула: — Доброе утро, мамочка. Как твои цветы поживают сегодня?       Елена уже наперед знала, что через „пять, четыре, три, два, один, ноль“, появится сама миссис Гилберт и как всегда спросит: — Елена, милая, а ты чего так рано встала сегодня? Опять дела?       И мило улыбнувшись в ответ, Елена отвечала: — Да мам. Сегодня снова дела. Ты же меня знаешь.       Так вышло и сегодня. И получив удовлетворительный ответ, Миранда вновь скрылась на лоджии.       Наконец Елена постучала в дверь своей сестры близняшки и, открыв ее, прошла в комнату.       Тут все разительно отличалось от комнаты Елены. Сестра предпочитала все темное, яркое или очень насыщенно красного цвета в обстановке. Шторы на окнах были тяжелыми и почти что, самого темного бардового цвета. Постельное белье было кроваво-красного цвета, с черными розами. Темный паркет на полу. Но девушка не обсуждала стиль сестры. Каждый ведь человек индивид. И каждому нравится все разное. Вот так она рассуждала в отношении Кэт, не зная о том, что совсем и близко не стоит с правдой того, почему так все у нее.       Но сейчас же мы не про это, правильно? Мы остановились ведь на том, что Елена пришла в комнату сестры. Ну, так вот, вернемся мы снова к ней. — Сестренка, вставай. Сегодня у нас сложный день. Так что, если не поторопиться, не успеем ничего сделать, — Елена подошла к окну и открыла шторы, а следом и форточку. В комнату сразу же ворвался морозный свежий воздух. — Елена, отстань от меня. Еще слишком рано. Я хочу еще поспать, — раздалось из-под огромного и одеяла — Знаю я твое поспать. Живо поднимай свою пятую точку и бегом в душ. Ведь сегодня вечеринка, а нам еще нужно пройтись по магазинам, посетить салон красоты и спа-салон. И сегодня мне, наконец-то вернут мою машину из ремонта, которую, кстати, тоже надо забрать. Так что, ехать нам придется на твоей. Проснись и пой, соня. — одеяло наконец-то зашевелилось и из-под него вылезла брюнетка. — Ну вот, молодец. Ты пока давай приводи себя в порядок, а я на кухню, готовить завтрак. Тебе же, как обычно? Яйца с беконом и тосты? — сестра зевнула в ответ и после кивнула. — О'кей, — и Елена вышла из комнаты сестры.       Спустившись на первый этаж и пройдя на шикарно обставленную кухню, Елена принялась готовить завтрак. Вообще она любила готовить, и как только выпадали моменты, когда она могла побаловать свою семью, она этим пользовалась. Любовь к приготовлениям разных блюд она переняла от бабушки. И сейчас, стоя возле плиты, она мешала яйца в пиалке, а на сковороде скворчали и разносили аромат по всей кухне, аппетитные кусочки бекона. Добавив взбитые яйца в сковороду, она добавила специи, свежей зелени и закрыла крышкой. После достала из шкафа кофе и насыпала его в кофеварку. Когда практически все было готово, она накрыла на стол, в кухне появилась Кэтрин. И как всегда уже при полном параде. Волосы накручены, make-ap вызывающий, одежда слишком яркая и слишком стильная. — Завтрак готов, садись за стол, — только и сказала Елена. — Я передумала, не хочу есть. Просто тост и сок буду, — неожиданно для Елены ответила Кэтрин. — Но я же спрашивала недавно тебя… — Это было целых двадцать минут назад Елена. Сейчас я уже не хочу. Что не понятно? — Ну нет, так нет. А я поем. Потому что день обещает быть насыщенным, — Елена как-то безразлично пожала плечами и убрала посуду для сестры со стола. Через двадцать минут девушки уже стояли в прихожей и одевались, когда из кабинета вышел Грэйсон. — Привет папочка, — Елена тут же оказалась в объятиях отца, и тот поцеловал свою девочку в макушку. — Привет-привет, малышка. А вы, куда это уже с утра пораньше? — посмотрев на обеих дочерей, спросил мистер Гилберт. Он оценивающим взглядом задержался на Кэтрин. — Мы с Кэтти поедем по магазинам. Сегодня же вечеринка у Донована. Ты забыл? — отойдя от отца и осматривая себя в зеркало, спросила Елена. — Ох, и точно забыл. Прости меня, Елена. Вы идите, и ни о чем не переживайте. Деньги имеются на карточках? — заботливым тоном спросил Грэйсон. — Как всегда. Ну ладно, мы поехали, — она снова подошла к отцу и, обняв его, поцеловала в щеку. — Вернёмся после…, а хотя я не знаю. Кэти, как думаешь, до ланча успеем вернуться? — обратилась Елена к сестре.       Кэтрин все это время молча стояла в стороне, делая вид, что разглядывает себя в зеркало.

***

      Елена медленно открыла глаза, но тут же их закрыла, так как в глаза ударил яркий свет от люминесцентной лампы. Издав негромкий стон, девушка попыталась поднять руку к глазам, но сильная слабость во всем теле не позволила этого сделать. Во рту отчётливо ощущалась такая сухость, что могла соперничать с пустыней Сахара. Казалось, что язык распух до неимоверных размеров. — Мм, — простонала девушка, и тут же почувствовала прикосновение к своей руке чего-то теплого. Повернув голову в сторону, она увидела около себя мужчину с голубыми, как лёд, глазами. Внимательно смотря на него, она пыталась понять, кто он такой, но ответа не могла найти. — Эмм, привет, — через несколько минут молчания произнесла брюнетка. „Может это…, а собственно это кто и где я нахожусь?“       Внезапно на девушку накатил леденящий душу страх. Она не могла понять, где она и что происходит. Переместив взгляд с красивого лица мужчины, который сидел рядом с ней, она огляделась. Писк приборов, белоснежные постельное бельё, многочисленные провода, которые были прикреплены к ней. „Я в больнице,“ — поняла Елена. И следом же следующий вопрос: „Какого черта я тут делаю“? Но мысли девушки перебил бархатный голос, который мог свести с ума: — Привет, принцесса. Ну, слава богу, ты пришла в себя. А то я уже места себе не находил. Почти три недели. Елена, не смей так больше пугать нас. Милая, это я во всем виноват, я не должен был пускать тебя за руль в таком состоянии. Но я не подумал об этом тогда. Я найду эту стерву и она ответит за это. Я обещаю. Ой, прости, я совсем не спросил тебя. Как ты себя чувствуешь, принцесса? — Воды… — я совершенно не узнавала свой голос. Хотя какой он вообще у меня, этот голос? — Что милая? Я не расслышал… — Воды… Я хочу воды, — и снова этот карающий, больше похожий на старческий голос, скрип из моего горла. И чтобы меня поняли, подняла через силу руку и указала на тумбочку с графином. — Пить, ты хочешь пить, я понял. Сейчас принесу, — и опираясь на трость с большой головой льва вместо набалдашника, этот мужчина встал и налил девушке воды. — Давай я тебе помогу, — вернувшись назад, проговорил Деймон. Он помог подняться Елене и приставил стакан к её губам. Сделав несколько глотков, девушка слегка качнула головой, давая понять, что хватит. Деймон сразу же убрал стакан. — Я сейчас позову врача, а ты пока лежи и ни о чем не волнуйся. Я скоро вернусь, - и, прихрамывая немного на правую ногу, он вышел из палаты.       «Да кто он такой, и почему он в одной палате со мной? Да и называет меня странно: „милая, принцесса“. И за что он извиняется? Если я его совершенно не знаю, тогда за что же он может извиняться? Странно все это» — думала Елена в то время, пока Деймон ходил за врачом. “ И почему я не чувствую ног»?       Её мысли прервал звук открывающейся двери и взволнованный, но и одновременно радостный, голос врача: — Боже, Елена, как же я рад, что ты наконец-то пришла в себя. Мы все за тебя волновались. Девочка моя, ты нас заставила очень сильно по нервничать. Врач подошёл к кровати и нежно обнял Гилберт. — Мистер Хопкинс, здравствуйте. Вы меня лечите? А что произошло? И почему я тут? Что случилось? А где мама и папа? Где они? И, в конце концов, кто этот молодой человек, что ходил за Вами?       Мистер Хопкинс в немом шоке уставился на девушку и в течении минуты пытался освоить информацию. В мозгу врача лихорадочно защелкали извилины. Наконец он спросил: — Елена, милая, что ты помнишь последнее? — Я помню, что я возвращалась домой из домика на озере, был сильный дождь, и что я кого-то сбила. А к чему этот вопрос, доктор?! Что происходит?       Мистер Хопкинс распахнул глаза и задал ещё один вопрос: — Прежде чем я отвечу на твой вопрос, скажи мне следующее. Какой сейчас год Елена?       Подозрительно посмотрев на врача, Елена ответила, твёрдо уверенная в своих словах: — Сейчас июль, 2009 год.       Сказать, что врач был в шоке, значит, мягко говоря, соврать. Врач был в ужасе. Шесть лет жизни девушки стерлись. Выйдя из комы, девушка выдала намного хуже результат, чем предполагали врачи. Ни одна проверка ранее не показала наличие каких-либо отклонений в мозгу. А тут такое. Мягко посмотрев вновь на девушку, врач начал издалека: — Елена, я прошу тебя не волноваться. Сейчас тебе это ни к чему. Ты в больнице, потому что попала в аварию. — И Хопкинс замолчал, думая над тем, как лучше все рассказать, но на помощь пришёл Деймон. — Док, я может сам? А Вам, я так понимаю, нужно ещё много чего теперь сделать. Я прав? Ведь как-никак она пришла в себя. Позвоните её родным, сообщите об этом шерифу и ещё позвоните Кэролайн.       Доктор, молча кивая на слова Деймона, вышел из палаты. — Ну, привет, Елена. Знаю, ты сейчас сильно удивляешься тому, что я выпроводил за дверь врача, но я боюсь только того, что ты бы и половины не поняла из того, что врач тебе стал бы говорить. И я решил взять эту роль на себя. И я поверь… — Но его перебили. — Ты вообще кто такой, и откуда ты меня знаешь?       Как бы тяжело Демону не было сейчас, он подошёл к кровати Елены и сел на стул. Смотря сейчас в это любимое и такое родное лицо, он не мог позволить себе раскисать от того, что его любимая малышка вот так с ним поступила. Она помнит все, он старался в это верить. Но только не ту жизнь, которая началась у неё после того дня на дороге. — Меня зовут Деймон Сальваторе, и я твой лучший друг. Просто при сложившихся обстоятельствах ты меня забыла.       Елена испытала непонятное чувство при этих словах. — Хорошо, Деймон Сальваторе. Мы выяснили, кто ты такой. Теперь следующее. Что я тут делаю? — Как доктор Хопкинс уже сказал, ты попала в аварию. Но вот только есть маленький нюанс в этой аварии. — Какой же? — Ты помнишь только тот случай, на дороге? — Да, — Елена смотрела на него удивительно спокойно, не предполагая ни о чем плохом. — А что? — Просто тот случай, на дороге, произошёл шесть лет назад. Сейчас же ты тут по случаю другой аварии, которая была месяц назад. В этой аварии пострадали два человека: ты и я. Сейчас 2015 год, — Деймон замолчал, наблюдая за ней.       Девушка была в шоке. В полном и абсолютном шоке. В голове за несколько секунд взорвалось столько вопросов, что, наверное, вулкан во время извержения выбрасывает меньше лавы, чем было вопросов у нее сейчас. Спустя десять минут, когда от Елены не было произнесено ни единого звука, Сальваторе начал волноваться. — Елена? Ответа не последовало. — Елена, ты со мной? И вновь тишина. — Елена, прошу, ответь мне. Что с тобой? — Деймон не оставлял попытки достучаться до Елены.       И вот она медленно поворачивает голову, и он видит ее взгляд. Недавно в нем можно было прочесть страх, испуг, непонимание происходящего. А сейчас там была пустота. Черная, вязкая пустота. Деймону же стало страшно. — Что со мной? Ты спрашиваешь сейчас, что со мной? Неужели не понимаешь? Ха, хотя да, ты не сможешь понять меня. Ведь ты не потерял из памяти шесть лет жизни, которые чего-то да значили для тебя. Это же не ты забыл того, кто есть в твоей жизни. Что же может со мной быть? Дай-ка подумать? Да ничего со мной, ничего. Все нормально. — И тут она не выдержала, и слезы потекли по нежным щекам девушки. Деймон в тот же момент оказался рядом и, обняв хрупкие плечи рыдающей девушки, крепко прижал к себе. — Елена, любимая моя, девочка моя, всё будет хорошо. Память обязательно вернется, вот увидишь. Мы справимся, вместе. Я обещаю тебе. Я буду с тобой рядом, принцесса. Тебе сейчас тяжело, я понимаю. Это я виноват, что позволил случиться этому. Мы обязательно восстановим твою память, я обещаю тебе. Только не плачь, слышишь меня? Только не плачь.       Деймон терпеть не мог женских слез вообще, а сейчас эти слезы разрывали ему душу и сердце на куски. Ведь в том, что случилось, он винил только себя. Ведь это он дернул так резко руль вправо, а до этого вообще не позаботился о том, чтобы не разрешить Елене садиться за руль. Ведь это он виноват в том, что его принцесса потеряла не только память, но и возможность ходить. И как сообщить ей о том, что она не сможет ходить, он не знал. „Признай тот факт, что ты трус, Сальваторе!!! И боишься того, что она возненавидит тебя, если узнает“, — мысли не давали покоя, пока он нежно и ласково гладил девушку по голове, ожидая, когда она успокоится. „Пусть лучше ненавидит, чем жить с мыслью о том, что ее никогда не могло быть рядом“.       Спустя какое-то время, девушка наконец-то успокоилась, и подняв свое лицо, взглянула в глаза Деймона. И он в очередной раз утонул в темном омуте этого шоколада. Сейчас они были красными от слез, немного опухли, но все такие же любимые и родные. Подушечками больших пальцев он бережно вытер влажные дорожки от слез, и улыбнулся ей. Ведь он так рад был тому, что она наконец-то снова с ним, снова он слышал ее голос и мог видеть эти карие омуты. — Я тебя совсем-совсем не помню, но почему-то сердце велит мне довериться тебе. И я хочу тебе доверять. Ведь ты сказал, что ты мне друг. Ведь ты мне друг? — Да Елена. Я твой самый лучший друг, который никогда теперь не оставит тебя. — Тогда, если ты мне друг, ответь мне честно, хорошо? — Всё что угодно, принцесса. — Деймон, почему я не чувствую своих ног? Что со мной еще случилось? Я не чувствую их, а это значит что я…       Но договорить ей не удалось. В этот момент открылась дверь и в палату ворвалась женщина. Следом за ней вошел мужчина, а сразу за ними блондинка с молодым человеком. — Елена, девочка моя, доченька. Как же я рада, что ты пришла в себя, — миссис Гилберт заливалась горький слезами, обнимая дочь и стискивая ее в объятиях. С другой стороны к ним подошел мистер Гилберт и опустившись на кровать, обняв свою семью, тоже заплакал. Никто не заметил, как быстро от них отошел Деймон, направляясь на выход. Кивком головы он позвал за собой брата и блондинку. Те без лишних слов поняли его и все трое бесшумно вышли из палаты. И только Елена краем глаза успела уловить, что ее вопрос заставил сильно напрячься Деймона. Но она позволила себе не думать пока об этом, потому что сейчас ей важнее было поговорить и поплакать в объятиях родителей.       Выйдя из палаты, наша троица направилась на первый этаж, где расположился небольшой, но очень уютный, кафетерий. За всю дорогу до туда никто не произнес ни слова, хотя Деймон видел, что блондинку сейчас разорвет от любопытства. Войдя в кафе и выбрав самый дальний столик, молодые люди сели. Подошла официантка и приняла заказ. Призывно улыбнувшись голубоглазому брюнету, она покинула компанию. На это действие Кэролайн закатила глаза, громко хмыкнув. Стеф усмехнулся. Ну, а брюнет продолжал делать вид, как будто ничего не случилось. Наконец девушка не выдержала. — Я могу наконец-то узнать, почему ты забрал нас из палаты? — нервно постукивая ногтями по столу, задала она вопрос. — Если ты проявишь еще минуту терпения барби, то все узнаешь из первых уст, — как ни в чем не бывало, ответил Деймон, за что был награжден взглядом, который мог бы убить, если бы такое было возможно. Но, увы. Убивать взглядом еще не умели, и девушке оставалось только зло на него смотреть.       Наконец пришла, официант и принесла их заказ. И снова улыбаясь красавчику, она медленно поставила чашки на стол и, покачивая бедрами, отошла. — Сейчас я все расскажу, но только Кэролайн, пожалуйста, будь так добра, держи себя в руках. Потому что новости очень плохие. Ну как плохие? Для общей картины последних шести лет они ужасны… — проговорил Деймон, при этом смотря только в чашку перед собой. — Деймон, ну не тяни… — Кэролайн была уже на взводе. — Ну, как Вам известно, я две недели таскал к Елене лучших специалистов из всей Европы. Всё что можно было сделать для нее, они сделали. Но факт остается фактом. Никто не смог дать гарантии того, что она будет ходить. 1/100 дают процент в ее случае. Остальное зависит от того, как будет стараться она, и как сильно она захочет снова ходить. Но это еще не все, — брюнет сделал паузу, оглядывая брата и подругу тяжелым взглядом, — Елена потеряла память за последние шесть лет…       И вот тут взорвалась ядерная бомба. Нет, не подруга Елены взорвалась. Это так взорвалась новость, которую сообщил Деймон. Такого поворота событий ну никак никто не мог представить. За столом сразу же повисла тишина, потому что все задумались. И только сейчас Деймон наконец-то осознал в полной мере сказанные только что им слова. Ведь до этого он не до конца воспринимал ситуацию, которая произошла. Как-то все вышло в палате Елены неосознанно, на уровне автомата. И вот теперь правда, словно тяжелая ноша, опустилась наконец-то на плечи мужчины. Запустив пальцы в волосы, он наконец позволил себе выругаться: — Твою же мать… Вот же блядство… — Деймон, расскажи всё, всё что знаешь. Как, почему? И что делать, и как нам теперь быть? — убитым голосом произнесла Кэролайн. В ее глазах Деймон увидел застывшие слезы.       Стеф сидел молча, нахмурив брови и, не моргая, глядя на чашку. Голос брата вывел его из мыслей. — Когда она сегодня пришла в себя, выглядела не лучшим образом. Но это не важно, а важно то, что смотрела она на меня как-то странно, потерянно что-ли. Потом попросила воды, а перед этим сказала „Привет“. Я пошел за врачом. Когда мы пришли обратно, я остался стоять в дверях. Хопкинс прошел к ней, и она тут же кинулась на него с вопросами. В шок его повергло то, что задав ей вопрос, „какой сейчас год?“, получил твердый ответ: 2009. Она помнит последнее, дорогу от озера в тот день, когда сбила меня. Но она не помнит, что это был я. Получается она вообще не помнит ничего с того самого дня. Вы понимаете, чем это грозит? — О чем ты Деймон? — удивленно спрашивает Стефан. — Она не помнит последние шесть лет, так? — Так. — А это к чему приводит нас? — он выжидающе смотрит на них. — К тому, что она не помнит ничего о работе, о жизни, о всем том, что произошло с ней после встречи с тобой, — медленно проговорила Форбс, которая поймала наконец-то ход мысли парня. — И в точку, блондиночка. Теперь чтобы мы могли продолжить работу, нам либо временно придется остановить сделку, либо мы вообще не будем ее заключать. Потому что Елена не поставила подпись. А по своим соображениям я не буду совершать сделку ни с кем другим… — Твою мать, Сальватор, ты вообще рехнулся? Моя подруга потеряла память, а ты сейчас думаешь только о работе? Ты вообще с ума сошел? Неужели ты совсем совсем не понимаешь, что девушка сейчас чувствует? — девушка с ненавистью смотрела на него. — Чтобы больше ноги твоей возле нее не было, ясно? Я сейчас же позабочусь о том, чтобы тебя перевели из ее палаты. И не вздумай близко к ней подходить. В ее жизни проблемы только по твоей вине происходят. Только по твоей. — Все сказала? — спокойно ответил на ее тираду брюнет. — Теперь слушай меня сюда. Для меня работа на первом месте была, есть и будет. Запомни это. И даже такая любовь, под названием „Елена“ не сможет что-то изменить. Запомни это, а лучши заруби это себе на носу. Сделка временно подлежит расторжению, — на этих словах он встал из-за стола и покинул помещение. — Да как он так мог поступить? Он что, возомнил себя богом? Этот бездушный, мерзкий ублюдок, — девушка аж задохнулась от возмущения. Молчавший до этого Стефан тяжело вздохнул, и, глядя в след ушедшего брата, произнес: — Что же ты творишь, брат?