Индейское сокровище

Куроко чувствовал лишь странного рода невесомость. Он впервые в жизни так летел вниз, бесповоротно, навсегда. Спина больно билась о мешающие падению ветки деревьев. В голове совсем пусто, всё смешалось. Тецуя не мог точно сказать, но, кажется, высота обрыва не настолько велика, чтобы убиться. Можно только покалечиться немного и то, если повезёт. Ладно Аомине и Кагами, но Кисе ведь знает об этом. Поблажка? Дань дружбе? Что? Спина болела, а ветки продолжали нещадно впиваться в неё. Где-то на горизонте начало вставать солнце. Тецуя внезапно почувствовал, что приближается земля. Ещё немного и его участь буде решена. Упал Куроко на что-то достаточно мягкое. Это что-то недовольно ругалось голосом Ацуши, проклиная того, кто упал страшными индейскими словами. Сейчас Тецуя был готов расцеловать Мурасакибару за такое чудесное спасение! Как вовремя он оказался рядом! Счастливо улыбаясь, юноша слез с лежащего под ним тела. Счастье светилось в его глазах. Куроко просто не мог себя контролировать и повис на шее Ацуши, прижимаясь щекой к его груди. – И из-за чего это? – удивлённо спросил Мурасакибара, придерживая юношу. – Ты меня спас, балда! – Вот как, значит, ты мой должник. Тецуя помрачнел. Он не ожидал, что Ацуши потребует за спасение что-то. Это уже выходило за рамки нормального. Может, индейцы и любят за всё требовать плату, но среди обычных ковбоев такое не принято… почти. – И чего же ты хочешь? – грустно спросил Куроко. Мурасакибара не ответил. Лишь ухмыльнулся, касаясь пальцами подбородка юноши. Сегодня он был настроен решительно. Зачем постоянно скрывать свои пристрастия? Это глупо и совсем не в его характере. Отбросив все сомнения, Ацуши легко, почти невесомо поцеловал Тецую. – Это что значит?! – быстро оттолкнул бесстыдника от себя Куроко. – Как хочешь, так и понимай, – пожал плечами Мурасакибара, делая вид, что ничего страшного не произошло. Он лениво поднял с земли какую-то пушистую шкуру и направился в сторону поселения индейцев, даже не думая что-либо объяснять ошарашенному Тецуе. – Подожди! Куда ты опять уходишь? Нужно искать сокровища, разве они не тебе принадлежат? – Мне? Я не знаю, чьи они. Это известно лишь старику. – Пошли со мной. Мурасакибара развернулся и послушно пошлёпал за Куроко, с интересом разглядывая его спину. Это можно воспринимать как согласие? Прямолинейность, которая пожизненно следовала за Ацуши, частенько подставляла его, но сейчас нужно лишь понять: да или нет? Тецуя спиной чувствовал взгляд вождя, но не решался ничего сказать по этому поводу. Уж слишком странно бы выглядела подобная активность с его стороны. Действительно, разве можно так делать? Почему Мурасакибара решил поцеловать его? Это было той платой за спасение? Вздохнув, юноша поспешил по знакомой дороге к старику, чтобы расспросить его обо всех подробностях. Сегодня Куроко решил ехать без остановок и сна. Хватит с него маньяков в одной палатке! Ужас какой-то непонятный. Кисе – предатель, Ацуши – вообще непонятно кто. С такими «друзьями» только в походы ходить, но где-то в глубине души Тецуя всё же получил удовольствие от нежного поцелуя. Да, чего скрывать? Ему понравилось до безумия! Просто невероятно понравилось, но говорить такого нельзя. Когда-то Куроко был согласен и на чувства мужчины, но сейчас сомнения брали верх над мечтой быть любимым. Столько всего непонятного крутилось в голове. Просто юноша не уверен – действительно ли его хотят целовать и обнимать каждый день? Это ведь так? Наверное, только неуверенность в завтрашнем дне делала мир для Тецуи мрачным и немного безликим. Если бы Ацуши напрямик сказал о своих чувствах, то юноша с радостью принял его. Да, только признался! Белое поле вновь появилось перед глазами, показывая невероятную красоту этих мест. Пожалуй, только волшебные, по мнению индейцев, места могут действительно казаться красивыми. Это вдохновляло на новые свершения, только молчание давило на плечи. Перед шалашиком старика игриво топталась на месте гнедая кобыла. Это несказанно удивило Мурасакибару – подобных лошадей в поселение отродясь не водилось. Она слишком хороша, наверное, породистая. – Кто это? – удивлённо спросил Куроко, немного отходя от незнакомой животины. – Понятия не имею. Нужно зайти к старику. Внутри шалашика было на удивление очень светло, словно индеец ждал гостей. Только явно не Мурасакибару. Он его никогда не ждал. Из-за небольшой цветастой ткани слышались тихие голоса. За маленьким, купленным у европейцев, столиком сидело двое. Старик-индеец и какой-то мужчина лет тридцати. Он постоянно нервно поправлял свои зелёные волосы, дёргал оранжевую накидку или снимал очки, протирая их салфеткой. Незнакомец выглядел очень взволнованным. – Вот они и вернулись, – довольно воскликнул старик. – Теперь можете задавать свои вопросы. Мужчина повернулся лицом к Куроко и нервно указал рукой на стул, тоже выкупленный у европейцев. Ацуши сел первым, притягивая к себе Тецую. – Значит, вы вождь племени, а это – ковбой, узнавший про сокровища? – Да, – Мурасакибара гордо улыбнулся. – Меня зовут Мидорима, я шериф городка, расположенного южнее. Недавно узнал о произошедшем, и что есть мочи ехал сюда. Уже направлена жалоба правительству об отстранении от должности Акаши, который допустил такой беспредел. – А что вас так заинтересовало в этих сокровищах? – Куроко наконец-то смог нормально поговорить. – Я и сам приехал из Италии, мне не хочется, чтобы легенда великой семьи стала покоиться в руках мафии. – Думаю, что медальон принадлежит им по праву, – вмешался старик. – Я расскажу вам ту историю, которая осталась тайной даже для Ацуши. Мне поведала много интересного мать Мурасакибары. Она была женой очень влиятельного человека, который носил при себе родовой медальон. По наследству драгоценность должна была передаться сыну, но леди безумно любила азартные игры. Особенно карточные. Это и привело к печальным последствиям. Женщина проиграла медальон. – Как интересно получается, – воскликнул Мидорима. – Я-то думал, что это похищение! – Они уехали в путешествие, но мафия не соглашалась с тем, что придётся остаться без законного выигрыша. Корабль потерпел крушение, а мать Ацуши вместе с ребёнком смогла спастись. Она знала, что долг всё равно придётся отдавать. Придя ко мне, леди просила уничтожить сокровища. – Теперь мне всё ясно. Если медальон принадлежит им по праву, то мы не будем лишний раз развязывать конфликты. Это слишком опасно. Мы не настолько сильны, чтобы противостоять такой сильной семье. Сделаем вид, что всё честно и законно. – А как же монетки? Их было очень много! – Куроко шокировано посмотрел на Мидориму. – Этим монеткам уже очень много лет и они давно вышли из обихода. Теперь в них нет никакой ценности, так что пусть увозят. Отныне это лишь какой-то мусор. – Вот как… – Раз всё стало на свои места, то мне здесь делать больше нечего. Поеду в свой город, пока там все преступники не разбежались. Мидорима поднялся, поправляя плащ, и направился к выходу. Старик остался сидеть тихо, наблюдая за гостем, покидающим его хоромы. Снаружи послышался громкий окрик и ржание кобылы. Шериф южного городка умчался в рассвет. Мурасакибара тоже вылез из шалашика, чтобы подышать свежим воздухом. Тецуя остался со стариком. – И как обстоят дела с личной жизнью? – индеец прищурился. – Что вы имеете в виду? – Твои романтические отношения с любимым человеком. – Нет у меня никакой любви. – Ты в этом уверен? Мне кажется, что твоё сердце сильно хочет открыться и полюбить, а ты его стараешься спрятать ото всех. Оглянись вокруг: тебя любят и по-настоящему! Научись доверять тем, кто спасает тебе жизнь. Предатель так делать не станет. Куроко резко поднялся, направляясь к выходу. Да, старик прав – нужно довериться хоть кому-нибудь, чтобы потом не было одиноко. Он бежал на улицу, словно ошпаренный, сразу же обняв Ацуши за шею. – И это зачем ты такое творишь? – Мурасакибара удивлённо улыбнулся. – Ты, правда, меня любишь? – Тецуя наклонил голову набок, прислушиваясь. – Безумно! – Я так рад! Куроко послушно прижался к широкой груди Ацуши, доверчиво заглядывая в его глаза. Стало так тепло и сладко на душе. Стоит попробовать любить. Ничего страшного случиться просто не может. Даже если Мурасакибара и бросит его через некоторое время, Тецуя всё равно будет счастлив. Лучше корить себя за неправильный поступок, чем за несовершенный. Ацуши осторожно коснулся губами губ Куроко, ласково обнимая юношу. Так приятно и тепло. Мурасакибара готов отдать всё, только бы это крохотное счастье всегда было рядом с ним. И пусть приходится нагибаться, чтобы позволить ему дотянуться до себя, но это лишь маленькое неудобство. Ему даже нравилась та разница в росте, которая была у них. Настолько хрупкий юноша, что его хочется оберегать, как фарфоровую куклу. Наконец-то тот единственный нашёлся. Больше не нужно обманывать себя и других. Вот она – любовь Ацуши. Куроко счастливо улыбался, смотря в фиалковые глаза. Никто ведь не запрещает экспериментировать, верно? Давно осветившее белую поляну солнце немного прикрывали кучерявые облака. Белые-белые, словно чистый лист. Именно такая погода встретила на следующий день спящего Тецую. Только он получил намного больше, чем просто красоту – любовь. Теперь юноша понял значение слов индейского шамана. Он вовсе не намекал на спасение жизни, нет. Его пророчество утверждало, что любимый человек сможет вытащить его из состояния намного страшнее смерти – одиночества. Куроко улыбнулся своим мыслям, направляясь на свидание с Ацуши. Конечно, их ждёт ещё множество испытаний и приключений, но это уже совсем другая история.