Параллели и пересечения

      Все время, пока Тотохатта работал в Тайном Сыске, сэр Халли был максимально лоялен к нам и закрывал глаза на многие вещи, которые я бы на его месте не оставил без внимания. Все искупала наша с Тотохаттой эффективность. Уже с третьей погони мы выработали систему взаимодействий, делавшую нашу работу быстрой и относительно безопасной. Во всяком случае настолько, насколько это было возможно при работе в Тайном Сыске.       В те годы я свято верил в свою неуязвимость и скорость реакции и, надо отметить, это тоже помогало. Начало Эпохи Кодекса было непростым временем — число мятежных магистров, не желавших покидать Сердце Мира, исчислялось десятками дюжин. Бывали дни, когда мы с Тотохаттой с утра до ночи проводили в бегах, не прерываясь даже на обед. Наши коллеги, в частности сэр Кофа, искренне нам сочувствовали. Но я, как известно, мог довольно долго обходиться без пищи, не испытывая никакого дискомфорта, а Тотохатта, одержимый азартом преследования, в принципе не мог отвлекаться на подобные незначительные мелочи. Иногда мы не попадали домой даже ночью.       Однако меня эта ситуация полностью устраивала — я был доволен и благодарен судьбе за то, что она перемешала карты моей жизни именно таким образом. Мог ли я подумать в юношестве или в свою бытность членом Ордена Дырявой Чаши, что я с удовольствием променяю столь драгоценное для меня одиночество на возможность делить каждую минуту своей жизни с другим человеком?       Джуффин неоднократно положительно высказывался о нашей совместной работе, чем несказанно радовал Тотохатту, чуткого и к похвале, и к критике. Благодаря хлопотам сэра Халли, нас даже к королевскому двору для награждений вызывали только вдвоем.       Иногда нам удавалось выкроить время для отдыха и тогда мы сбегали от всех на любимый мной ташерский пляж. Тотохатта не умел самостоятельно ходить Темным Путем, но для Мастера Преследования это не было проблемой — он отправлялся на пляжи Ташера по моему следу.       Те прогулки я помню яркими пятнами. Вот Тотохатта в одной скабе бежит по кромке воды, смеясь, зачерпывает воду и брызгает на меня. Солнце радугой отражается в брызгах, рассыпается на мельчайшие осколки, впитываясь в песок. Я убираю пальцами воду с его лица, очерчиваю контуры и заправляю прядь волос за ухо. Вот я, сняв сапоги, стою по колено в воде и всматриваюсь куда-то за горизонт. Волна полощет концы моего лоохи, а позади, прижимаясь мокрой щекой к моей спине и обнимая меня за плечи, стоит Тотохатта: — Шурф, ты в курсе, что обычно люди оставляют одежду на берегу? Вот мы лежим на песке и Тотохатта рисует пальцем непонятные узоры — сплетения листьев и трав, а, нарисовав, тут же стирает быстрым движением ладони. Я касаюсь его волос: — У тебя вся голова в песке. Ты в курсе, что в следующий раз тебе лучше не снимать тюрбан?»       Я оторвался от чтения, чувствуя, как разгорается огонь у меня внутри, и выпалил, просто чтобы не молчать: - Шурф, ну откуда ты такой выискался?! Ведь всё будет плохо, да? Зачем ты всё так подробно описал? — Всё уже было плохо, как ты, Макс, выразился... Но я правильно понял, что это были риторические вопросы и мой ответ не требуется?       Дождавшись моего утвердительного кивка, Шурф продолжил: - Хочу немного пояснить тебе свою позицию. С одной стороны, я благодарен судьбе за те 52 года абсолютного счастья. А с другой, не могу простить ей то, что это счастье было в один момент у меня отнято. Но в ситуации, которую не можешь изменить, лучше всего сохранять спокойствие. И я его сохраняю. Между прочим, и тебе советую.       Мне отчего-то стало трудно дышать. Я взял Шурфа за руку и посмотрел ему в глаза: — Как бы я хотел, чтоб у тебя выпал второй шанс, раз ничего нельзя вернуть! Я бы, наверное, многое отдал, чтобы помочь тебе в этом. — Послушай, Макс, — голос Шурфа стал вдруг очень тихим, и мне пришлось нагнуться к нему ближе, чтобы не пропустить ни слова: — сейчас ты сказал очень важную вещь. Ты же знаешь, что ты - Вершитель, и твои желания обязательно сбываются. Но, пожалуйста, сейчас ты должен продолжить чтение. — Так ты для этого дал мне прочитать эти записи? — я тоже перешёл на шепот, не знаю, почему. Просто Шурф начал, а я повторил. — И для этого тоже. Но не только. Ты сам поймешь, когда дочитаешь до конца. Еще раз прошу: пожалуйста, продолжи чтение.       Однако прежде чем вернуться к тетрадке, я окинул взглядом монументальную фигуру Шурфа и подумал: «Да, пожалуй, тут есть во что влюбиться. Кажется, я понимаю Тотохатту, во всяком случае, у него определённо был хороший вкус». Но, встретившись с укоряющим взглядом Лонли-Локли, я тут же бросил думать и продолжил читать.