Тяжела судьба безработного дракона.

      Всемил и Братан застали Радимира и Лучезара во дворе. Они весело встречали семью старосты Важина и смущенного сотника Дрона, впервые не знавшего как себя вести в гостях. Когда Рад весело помахал им рукой, омеге показалось, что все в их жизни осталось, как прежде, и несколько часов назад не было никакой ссоры между ними. Только Лучик был единственным, кто теперь следил за Всемилом, ведь в отличие от взрослых он решил, что, как защитник не должен кому-то давать обижать Илияра и бабушку Ксану. — Мы пришли в этот дом с миром и добром! И в качестве подарка принесли вам вот этот подарок! — Важин прямо во дворе развернул перед хозяевами дома большое покрывало, сшитое его мужем Анастасом. — Пусть оно принесет вам уют и благополучие. Радимир, а где же твой супруг Илияр? Разве он не должен по обычаю встречать гостей у ворот своего двора? — Важин, Анастас, мы с Или благодарим вас за такой прекрасный подарок! — Рад был рад, что друзья прислушались и не стали покупать им в дом ничего дорого из мебели или утвари, на чем, кстати, настаивал староста. — А Илияр помогает матушке Ксане накрыть на стол. Она немного сегодня устала после дневной прогулки по торговым рядам. — Альфа решил никому из гостей не говорить, что пожилая женщина, сильно расстроившись из-за скандала, устроенного ранее Всемилом, даже сознание потеряла на некоторое время. Вот нам пришлось самим с Лучиком встречать гостей, а мой любимый супруг, — Радимир с гордостью и уважением выделил особенно последние слова, — решил, что поприветствует вас в доме. Тушеное мясо, приготовленное Братаном, а особенно под вкусным густым соусом по его рецепту, не должно подаваться холодным. Вот Или и решил заранее начать накрывать стол для праздничного ужина. — Радимир, а вот и мой подарок для вашей молодой семьи. — Сотник Дрон, смутившись, подал альфе два красивых подсвечника инкрустированных морскими ракушками, которые ценились наравне с самоцветами, так как их привозили когда-то в эти края воины, побывавшие в далеких южных походах. — Примите их от чистого сердца с поздравлениями и с благодарностью за ваше прощение за мой недостойный поступок. Протянув мне руку помощи, вы с Илияром показали мне, что я еще не совсем пропащий. Спасибо, что вы все поверили в меня. Я очень хочу стать таким же другом для вас, как Важин и Анастас.       Взрослые ничего не успели ответить Дрону, так как Лучик подбежал к нему и затеребил подол его старого кожаного жилета, требуя, чтобы альфа взял его на руки, увидев, что тот смахнул одинокие слезинки, скатившиеся из глаз, стараясь сделать это как можно незаметнее. — Не надо так расстраиваться на вас же никто уже не обижается, — мальчик, обняв мужчину за шею, тут же поцеловал его щеку со шрамом. — А бабушка Ксана сказала недавно, что вы хороший, но немного несчастливый. А папа Или сказал, что с вами мастер Дрон все будет хорошо, и у вас сила воли еще есть. А мне вы нравитесь, когда вы трезвый и не ругаетесь некрасиво, как Мала или ее муж. — Спасибо тебе, Лучезар, — Дрон крепче прижал обнимавшего его мальчика и, поцеловав его в макушку, тут же предложил, — Лучик, можешь звать меня дядькой Дроном. Эх, если бы был жив мой сын, у меня бы уже наверно были внуки твоего возраста, а может и постарше. Обещаю быть всегда трезвым и больше просто так не ругаться как дурная дочка Ксаны. Только мне придется иногда ругаться с моими ленивыми ополченцами, и намного грубее, чем ругается Мала. — Дядька Дрон, ну ругаться же вы будете по службе? — Мальчик дождался, пока альфа согласно кивнул, и тут же ему сообщил, — Ну тогда ругайтесь, раз надо. Вы только при бабушке Ксане старайтесь не браниться, а то она этого не любит. Она у нас строгая и, вообще, она же хранительница нашего семейного очага. Так папа Или и отец Рад говорят. — Хорошо, Лучезар. При Ксане я постараюсь не ругаться бранными словами.       Пока мальчик и альфа беседовали, все окружавшие их взрослые терпеливо ждали, когда же они вспомнят, что дома ждет накрытый праздничный ужин. Только маленький омега Дарин, сын Важина и Анастаса, молча, нетерпеливо теребил край рубахи отца, пытаясь что-то спросить у того. — Дар, что случилось? — Склонился над омежкой Тан, стоявший рядом с Важином. — Может я чем-нибудь смогу тебе помочь?       Взрослые только улыбнулись незаметно, когда маленький Дарин, как истинный омежка, смущенно прикусив нижнюю губу, тихо спросил: — А почему Лучезар не хочет со мной разговаривать? Папа Анастас обещал, что он сегодня будет разговаривать и играть только со мной, а он со мной даже не поздоровался. — Дар, Лучик поиграет с тобой и даже покажет свою детскую комнату после ужина. — И когда маленький альфа попытался уже по своей привычке заявить что с девчонками и омежками он не водится, Братан постарался как можно незаметней показать крестнику кулак, предупреждая, чтобы тот ненароком не обидел омежку, так как знал, что порой с упрямым Лучезаром нужно было быть построже. — Кстати, Рад, а наш со Всемилом подарок стоит уже в доме в одной из гостевых комнат. Я его еще днем принес, чтобы вечером обязательно подарить вам. — Тогда прошу всех гостей в наш дом! — Радушно пригласил друзей Радимир. — сначала отужинаем, а потом и обряд свершим с благословения Высших.       Братан, проходивший мимо Рада и Лучезара, которого уже опустил с рук сотник Дрон, тихо пожал руку другу, показав, что тому не стоит ни о чем беспокоиться, и проблемы со Всемилом решены. — Спасибо, друг, — тихо произнес альфа в ответ, так как вся ситуация с названым братом ставила Рада в тупик своей абсурдностью. — Или будет рад увидеть вас вместе. Он очень волновался и даже расстроился, что это он принес в семью раздор и смуту. Мы с матушкой Ксаной боялись, что он откажется от обряда обмена супружескими браслетами. — Не волнуйся Рад, все наладится и Мил со временем сможет, забыв свои надуманные обиды, подружиться с Илияром.       Пока Тан и Радимир тихо переговаривались на веранде второго этажа, матушка Ксана развлекала гостей, а Илияр и Всемил молча, завершали сервировку праздничного стола.       Анастас тихо наблюдал за ними, сидя в кресле у камина. Он чувствовал, что между омегами что-то произошло, так как натянутая нить отчуждения и разлада, так и витала в воздухе комнаты. Но то, как спокойно они старались это скрыть от окружающих, говорило старшему омеге о том, что это непростая склока, а что-то более глобальное, основанное на ревности и зависти. А то, как раздраженно дернулся Всемил, когда Радимир, войдя вместе с Братаном в комнату, сразу подойдя, поцеловал и собственнически приобнял супруга сразу доказало то, что появление возлюбленного у названого брата стало для Мила неприятным подарком и именно к Илияру ревновал Рада омега. Ревновал как альфу, как того, с кем он планировал соединить свою судьбу.       Анастас был умным и рассудительным омегой, а будучи мужем городского старосты, имел кое-какую власть в их городе. О том, что Всемил питает к названому брату совсем неродственные чувства, он уже знал. Не нужно было быть ведуном, чтобы понять, что все омеги и женщины, которые раньше пытались привлечь внимание этого альфы, были мстительно наказаны кто слабительным, а кто и наветами и наговорами именно лекарем. Об этом в городе шептались, догадываясь многие, а особенно сами пострадавшие разнесли эту весть, что и привело к тому, что альфу оставили в покое. И теперь омеге было интересно, как же сложатся взаимоотношения в этой семье, так как благодаря Анастасу Радимир знал от Важина обо всех городских сплетнях о проделках Всемила. Омега вспомнил, как воспринял его супруг просьбу рассказать другу о проделках его названого брата, но поразмыслив, староста Важин согласился с мужем-омегой, что Радимир должен обо всем знать, чтобы если понадобится, он смог защитить своего избранника. А о том, что этот альфа не будет вечно ходить бобылем, Анастас сразу предсказал мужу, видя, какими взглядами того провожают городские подраставшие невесты на выданье и холостые молодые омеги. Только того, что суженый Рада окажется пришлым безродным омегой, как считали многие, стало шоком для всей городской знати. Размышления омеги были прерваны приглашением к трапезе.       Анастас сел рядом с Дарином, а Важин и Дрон сели рядом прямо перед ними. Братан и Всемил сидели на своей стороне стола, а остальные расселись согласно древним обычаям и правилам, что строго чтились при проведении обряда обмена супружескими браслетами. Даже этот ужин являлся именно частью всего, что должно было произойти этим вечером. — Да благословенны будут Высшими руки тех, кто приготовили этот праздничный стол и позаботились о пище насущной! — Провозгласил Важин. — И пусть мир и благоденствие придут в семью, что будет сегодня признана Высшими силами. Пусть защитят они их от зависти и чужой злобы.       С последними словами староста, взяв со своей тарелки, преломил напополам маленькую краюху хлеба, что была приготовлена именно для этого вечера Ксаной. Радимир, получив обе половины, передал тут же одну Илияру, а вторую разломал на кусочки так, что каждому за столом достался только один кусок. Вторую же часть должны были разломать на кусочки уже во время обряда обмена супружескими браслетами. Если половина краюхи чернела или вдруг оказывалась испорченной, то тогда считалось, что Высшие не одобрили этот брак, и даже если семья после этой приметы создавалась, она считалась неугодной Высшим и супруги не могли получить помощи, защиты и благословения у них. Матушка Ксана, все ещё опасавшаяся Всемила, решительно забрала у Или новый красивый шелковый платок с завернутой половиной краюхи и тут же унесла этот узелок куда-то вглубь дома.       Ужин проходил весело и непринужденно. Как ни странно, но не Илияр волновался о предстоящем событии. Больше всех волновался Радимир. Он все еще боялся, что омега может передумать в самый последний момент. По обычаю, только после обряда обмена супружескими браслетами семейные узы считались свершившимися, хоть после первой ночи лишения девственности брак и считался фактически состоявшимся. Только вот альфа и омега имели право, выйдя на центральную площадь или на крыльцо святилища, если это все происходило в большом городе, открыто и прилюдно заявить о своем отказе от этих брачных уз. А после проведения обряда обменом супружескими браслетами только Высшие могли расторгнуть этот брак, забрав жизнь у одного из супругов. Именно поэтому все относились очень ответственно и серьезно к самому процессу принятия решения и последующей подготовке проведения обряда.       Именно поэтому Радимир с волнением и тревогой следил взглядом за Илияром, что на этом ужине сидел перед ним рядом с Лучиком. По обычаю жених-омега должен был на ужине преломления хлебов сидеть с самым близким родственником или другом, а жених-альфа обычно садился рядом с тем, кто поведет второго супруга-омегу за руку к месту проведения обряда. Пока Братан и Всемил выясняли отношения в доме омеги, Илияр и Радимир решили, что ближайшей дружкой и родственником Или станет Лучезар, как приемный сын, а к алтарю его поведет матушка Ксана, как приемная мать и хранительница их семейного очага. Услышав это предложение, пожилая женщина расплакалась уже от счастья, ведь этим они еще раз доказывали, что ей в этой семье ничего не угрожает, и она никогда не останется одна. Рад и Или прилюдно признавали ее хранительницей очага и родной общей Матерью их семьи, раз они оба уже потеряли своих родителей и близких родственников. — Папа Или, а почему ты не кушаешь? — Лучезар волновался, что с родителями может что-то произойти и поэтому он внимательно следил, прежде всего, за папой-омегой, видя, что отец-альфа тоже с тревогой провожает его взглядом. — Я же сегодня в трактире кушал за твое здоровье. Ты теперь тоже съешь немного жаркого приготовленного Таном за мое здоровье, а также за отца и бабушку Ксану.       Мальчик с одобрением смотрел, как отец наложил жаркое сначала в тарелку Илияра, а потом и в тарелочку приемного сына несколько ложек жаркого. Лучезар, дотянувшись до блюда, стоявшего на середине стола, подал омеге половинку от своего куска краюхи. — Лучик, — тут же остановил его Важин, — папа Или может принять кусок краюхи только из рук твоего отца Радимира, таков обычай. А ты поделись, если, конечно, захочешь, с бабушкой Ксаной своим кусочком. — Хорошо, дядька Важин, я поделюсь с ней, только бабушка Ксана не любит кушать хлебушек. — Маленький альфа, привыкший все рассказывать откровенно, тут же сполз со своего стула и, дойдя до пожилой женщины, передал ей свой кусок, за что и был расцелован в макушку матушкой Ксаной. — Бабушка, ты съешь мой кусочек, а мне и оставшейся половины хватит. Ты сиди, а я сейчас принесу твою чашку с травяным отваром, что заварил папа Или, когда ты сознание потеряла. Ты так больше не расстраивайся, ладно? — Лучезар, спасибо. — Пожилая женщина была растрогана заботой и участием приемного внука, а Анастас, узнав новую деталь произошедшего в этом доме, решил все же еще раз переговорить с мужем вечером, перед сном, и попросить его внимательнее присмотреть за Всемилом, так как, теперь он еще больше волновался о семье друга. — Ты мой самый главный помощник в доме, внучек. Тан, спасибо и тебе за такое вкусное блюдо, приготовленное к сегодняшнему праздничному ужину. У тебя золотые руки, сынок. Счастлив будет тот, кого ты выберешь себе в спутники жизни. Тот, с кем ты оденешь вместе свадебные браслеты перед взором Высших.       После слов, произнесенных пожилой женщиной, Всемил понял, что его в качестве супруга Братана, в браке, благословленном Высшими, Ксана не предполагает уже. И это его даже немного разозлило. Конечно, омега понимал, что женщина осуждает его заслуженно, но Мил все равно считал, что не ее это дело кого-то судить и обсуждать. Омегу уже раздражало само присутствие этой пожилой женщины за праздничным столом. Но еще больше его разозлило то, что не его, названого брата, выбрал Радимир в качестве главного родственника, который поведет под венец своего будущего супруга-омегу.       За праздничным столом все сидели так, что только Братан, Анастас и Лучезар видели всю гамму чувств и ненависти, которая мелькала на лице Всемила, пока он раздраженно пытался придумать, как же расстроить этот ненавистный для него брак. Увидев как счастливы Радимир и Илияр, омега напрочь забыл все клятвы и обещания, что он недавно давал Тану, боясь его потерять. Мил жалел, что не прихватил с собой никаких травок, что он смог бы добавить в пищу, пока они заканчивали накрывать с Или праздничный стол. — Мил, передай мне кусок вон того пирога. — Голос жениха-альфы и его пальцы, предупреждающе схватившие омегу за локоть, вернули того с небес на землю. — Хвала тебе Матушка Ксана, у тебя золотые руки. — Братан, видя, что творится с женихом, уже мысленно пожалел, что согласился на его уговоры и привел того в этот дом на праздник. — Да моё жаркое блекнет перед тем, что ты приготовила для этого праздничного ужина. Важин, Дрон, думаю, и вам понравится пирог с печеночным паштетом и пряными травами. Радимир, я каждый раз удивляюсь, откуда же берет такие ароматные специи тот торговец, что привозит их тебе каждой весной. Представляете, он специально заезжает в наш город со своим обозом по пути в Дуклану. И хоть и тебе, Важин он тоже привозит вроде бы те же специи, но в доме Рада они более душистые и вкусные. — Тан, а это зависит от места, где они хранятся, — решил раскрыть свой секрет Радимир. — У нас за очагом есть небольшая кладовая, где я и храню все в тех же мешках, в которых их привозит мне торговец. Я же, кроме оплаты, еще и покупаю ему десять длин хорошей холстины на одном их дальних хуторов. Там слепая дочь хозяина хутора сама ткет на станке это полотно. Я не знаю, как это происходит, наверно на то воля Высших, но в мешках, сшитых из этой холстины, никогда ничего не портится и не пропадает. Важин, помнишь, как ты ездил на этот хутор? — Конечно, помню, друг. Если бы не ты, меня бы, как и всех остальных развернули восвояси. Оказывается, вся холстина с этого хутора забирается ко двору Правителя Ходислава, а хозяин с сыновьями каждый год сторожит свое поле, где растет особый вид льна, из которого его дочь и ткет потом ткань долгими зимними вечерами. И ему было наплевать, что я староста города. Только упоминание о Раде дало мне возможность теперь каждую весну покупать пять длин холстины. — Важин весело хлопнул с благодарностью по плечу Радимира, с которым он сидел рядом. — Анастас потом долго смеялся, когда я ему рассказал, насколько я перетрусил, когда меня на хуторе встретили десять молодых здоровых оборотней-альф с топорами и кольями. Оказывается, это сыновья хозяина хутора и они посчитали меня очередным вором, раз я, не увидев никого во дворе, уже по привычке начал рассматривать, как добротно были построены дома и постройки этого хутора. — Радимир, друг, а ты меня тоже можешь познакомить с хозяином этого хутора? — Братан, как истинный торговец, тут же решил упросить друга и ему помочь добыть такую чудесную ткань. — Конечно, когда мы вернемся из Дукланы. Кстати, большую карету и повозку я пригнал. Завтра уже можно вечером начать загружаться. Там места и для нас всех и для наших вещей и утвари будет достаточно. Кстати, вы вяленое мясо не берите с собой, у меня есть хорошее и свежее. Рад, с тебя тренога для костра и тот большой котелок с крышкой, чтобы пищу готовить. Важин, а твой лук со стрелами еще не сломался? Думаю, Правитель Ходислав не будет сердиться, если мы на территориях его заповедных лесов будем промышлять себе зверя для еды, а в реках наловим рыбы. Это же по его распоряжению мы едем в Дуклану, вот пусть и не сердится потом на наше самоуправство. — Матушка Ксана, можно я завтра приду в ваш дом, и мы вместе напечем хлеба и пирогов в дорогу? — Анастас, конечно, преследовал свои цели, но никто за этим столом не мог отрицать, что пожилая женщина прекрасно готовила. — Я не умею, печь такие вкусные пироги, а вам будет тяжело одной ставить так много теста для выпечки и хлеба. Конечно, я преследую свои цели, — тут же честно сознался всем омега, — я хочу научиться вкусно готовить. Мой муж так любит бывать у вас в гостях. Он просто боготворит ваши пироги с разными начинками и компоты, что вы варите для семьи. А еще, Важин просто обожает мясо, что запекает Радимир. Будь его воля, он бы приходил домой только ночевать, настолько ему нравится твой уютный дом Рад. — Анастас, конечно ты можешь придти завтра с детьми и помочь мне с готовкой. — Ксане было приятно, что такой хозяйственный и домовитый омега, как муж старосты города, похвалил ее, признавая ее талант и кулинарные способности. — Я готова с тобой поделиться всеми секретами, которые мне когда-то передала моя мать. А она была замечательной хозяйкой. Только Радимира и Илияра с Лучиком завтра дома не будет. Они собрались поехать по своим делам и объездить новую кобылку, что сегодня подарил супругу Рад. Так что твоя помощь и компания будет кстати. И не надо ничего из продуктов приносить с собой. У нас их достаточно. Хозяин дома у нас очень хозяйственный и домовитый.       Сотник Дрон с удивлением смотрел, как весело и непринужденно разговаривали в этом доме обычно всегда спокойные, а порой даже скучные, Важин и Анастас. В городе супруга старосты считали всегда чопорным и в какой-то мере высокомерным, и поэтому то, как заботливо отнесся к нему Анастас, вот уже два дня пытающийся помочь Дрону справиться после такого длительного запоя, было для альфы шокирующей новостью и открытием. А еще его удивляло, как трепетно и заботливо Важин относился к своим родным и к семье Радимира. А то, как боготворил он Ксану и рассказывал о ней и ее готовке даже мужу-омеге, вообще не укладывалось в голове сотника. Дрон совсем не привык в жизни кого-то любить и кому-то доверять, так как даже к своему погибшему супругу-омеге он не испытывал таких чувств, которые демонстрировали перед ним Радимир и Важин. Он и горевал о гибели того скорее по привычке, мотивируя этим свои гулянки и запои на постоялом дворе. — Ну что гости дорогие, мы потрапезничали, и теперь пора и закрепить супружеские узы нашей сложившейся пары Радимира и Илияра. — Важин, как староста и доверенное лицо Правителя Ходислава решительно встал из-за стола. — Матушка Ксана неси краюшку, пора посмотреть, готовы ли Высшие принять под свою защиту и благословить эту брачующуюся пару. Надеюсь, ты не забыла положить рядом ту пару супружеских браслетов, что купил супруг-альфа для своего избранника и для себя.       Пока Ксана вместе с Лучиком ходили за узелком с половиной краюхи хлеба и парой супружеских браслетов, купленных днем у мастера-ювелира Цветана, все перешли в каминную зону комнаты. Важин и почти все, кто были в комнате, любовались красивой парой которая, не стесняясь всех, кто был в комнате, спокойно целовалась сев в кресло Радимира. Конечно, сначала Илияр смутился, когда его альфа, его супруг-альфа, усадил его на свои колени, но видя одобрительные радостные и понимающие взгляды, он успокоился и уже не краснел смущенно при каждом поцелуе. Только Всемил молча, скрипел зубами от злости, да так, что даже крепкий захват его локтя Братаном не мог заставить омегу успокоиться. Именно поэтому каждый в комнате по-разному ждал, когда же вернется пожилая женщина с долгожданным узелком.       Важин первым развернул поданный красивый новый платок, что был на несколько раз накрепко и предусмотрительно завязан на крепкие узлы. Развернув, он, не давая никому посмотреть, первым заглянул внутрь, и тут же положил все перед присутствующими на край столика перед диваном. Хлеб был таким же свежим и аппетитно пах, как будто его только что вынули из печи, а супружеские браслеты от пламени свечей и отблеска огня в камине все сверкали желтыми и белыми всполохами, преломляя в самоцветах лучи горевшего огня. — Хвала Высшим, этот брак угоден им! — Тут же провозгласил Важин, доставая браслеты и передавая их Радимиру, как старшему супругу-альфе. — А теперь, пусть брачующиеся наденут их друг другу на руки.       Староста дождался, когда альфа и омега по очереди наденут друг другу на руки браслеты и тут же провозгласил: — Радимир, Илияр, именем и с благословения Высших, вы теперь супружеская пара! Пусть ваша семья всегда будет хранима и благословенна ими! Или, вот тебе вторая половина краюхи, храни ее и оберегай, как и ваш семейный очаг. А тебе, мой друг Рад, мы желаем всегда быть таким же справедливым и рассудительным главой своей семьи. Ну что же, а теперь можно и застолье продолжить и выпить хвалимого всеми компота, что так вкусно варит матушка Ксана. Завтра нам предстоит трудный день, и поэтому хмельного нет за этим столом. И, вообще, — Важин, прищурившись, оглядел всех, кто присутствовал на этой церемонии, — может, мы наконец-то увидим, как же супруг-альфа этого дома может поцеловать супруга-омегу, коль он уверяет, что безумно любит свою вторую половинку.       Под радостные подбадривания Важина, Анастаса, Братана и даже Дрона, а так же под веселый смех Ксаны, Лучика и Дарина, Радимир повернулся к Илияру и крепко поцеловал своего суженого в губы, что естественно вызвало одобрительный гул и подшучивания у друзей-альф. — Ну вот, теперь Илияр твой муж может целовать и обнимать тебя беспрепятственно в любом месте и в любое время суток! — Провозгласил смеющийся Анастас. — Но вот мне интересно, что, же подарил тебе в подарок Рад? Или он решил, что он сам будет хорошим и желанным подарком для супруга-омеги? — Отец подарил папе Или кучу подарков сегодня, — тут же важно вступился за родителей Лучезар. — Но самыми красивыми подарками были лошадка Горянка, парные клинки заморской ковки и кулон, на котором такой же узор и камушки, как на их супружеских браслетах. А еще я тоже подарок для папы Или купил. Мне, конечно, отец помог, но выбрал все я сам.       Матушка Ксана удивленно охнула, когда мальчик, весело сбегав куда-то, принес красиво упакованную целую стопку ночных рубашек для альф, но маленького размера и, тут же вытащил одну, чтобы показать ее Илияру. — Папа Или, я знаю что ты не любишь одежду для омежек и поэтому это все я купил тебе в отделе для альф. — Лучик весело подмигнул, повернувшись к отцу и тут же, сделав свой любимый умоляющий взгляд, тихо подошел к Илияру и положил свой подарок в протянутые руки папы. — Я честно-честно сам выбирал. Отец ничего не выбирал, он потом только все оплатил и попросил завернуть и добавить в общую кучу купленного. — Лучезар, сынок, — омега был потрясен тем, что маленький альфа выбрал ему такой прекрасный, а самое главное нужный подарок. — Спасибо тебе за прекрасные подарки. Я с удовольствием буду их носить. Все рубашки именно таких цветов, что мне нравятся.       Илияр был растроган, понимая, что Радимир сразу понял и принял и эту его прихоть. Однотонные длинные ночные рубашки строгого прямого покроя изо льна и шелка, полностью скрывавшие тело, нравились ему намного больше, чем вычурное цветное нижнее белье с рюшечками и бантиками. — А у меня тоже есть подарок для вашей новой семьи. Радимир, пойдем, помоги мне его принести.       Братан, встав со своего места, направился в сторону спальных комнат, прекрасно зная, что друг не откажется ему помочь. Когда альфы вернулись, неся свадебный подарок Тана, Рад громко рассмеялся. Лучик, понимая, что как только отец вернется, его сгонят из его кресла и отправят сидеть в своем, обхватив Илияра за шею, крепко прижался к нему и всем своим видом давал понять, что сдаваться без боя он не намерен. — Или, посмотри, какое замечательное и удобное кресло нам подарили Братан и Всемил. — Альфа демонстративно сел в новое кресло и весело предложил, — любимый иди сюда и посиди со мной в своем новом кресле. У меня, у мамы Ксаны и даже у Лучика уже есть свои удобные кресла, чтобы вечерами посидеть перед камином и, отдохнув, насладиться пламенем, что горит в очаге. А теперь благодаря нашему другу Тану и у тебя будет свое любимое место для отдыха, сидя в котором можно спокойно выпить чашечку чая или поужинать в тишине, наслаждаясь огнем. — Так нечестно! — Маленький альфа расстроенно и обиженно смотрел на взрослых. — Я тоже хочу посидеть с папой Или. — Лучик, не расстраивайся, мы сейчас все сделаем по справедливости. — Гости сначала с недоумением, а потом уже восторженно смотрели как омега, взяв на руки приёмного сына, крепко обнимавшего его за шею, встал и, перейдя к креслу, где сидел Рад, опустился и уселся со своей ценной ношей на одно колено супруга, а сына сразу усадил на другое колено отца, и сразу крепко обнял своих альф. — Лучезар, сынок, смотри, теперь мы можем вместе с тобой садиться на колени Радимира. Это кресло намного больше и массивней чем ваши и оно спокойно выдержит и троих.       Радимир только молча обнял самых дорогих и любимых для него членов теперь уже его большой семьи, а мальчик радостно рассмеялся, понимая, что его родители самые лучшие. — Папа Или у нас такой умный и рассудительный! Как же хорошо, что вы теперь супруги и он уже не сможет уйти и нас покинуть с тобой, отец. Бабушка Ксана ведь хорошо, что папа Илияр и отец Радимир поженились? И теперь у меня когда-нибудь будут маленькие братья. Хорошо было бы, если они родились бы альфами, а не омежками.       Ксана, зная, что мальчик не любит омег за их плаксивость и ябедничанье, одобрительно кивнула внуку, подтверждая, что она согласна с желаниями Лучика. — Лучезар вот тут ты не прав, ты же сможешь сам воспитывать своих маленьких братьев, если родятся омеги. И тогда они вырастут такими же смелыми и спокойными, как и твой папа Или. — Тану всегда нравилось давать советы крестнику, который, даже, несмотря на его юный возраст, был настоящим умным и рассудительным альфой. — Разве Илияр плаксивый неженка, Лучезар? Твой папа очень смелый и умный омега и ты можешь гордиться своими родителями, крестник. — Тан, ты, как всегда, прав!       Маленький альфа всегда прислушивавшийся к советам своего крестного Братана, тут же решительно сполз с колен отца и, встав перед сидящими в кресле родителями, серьёзно произнёс: — Отец, папа, вы давайте побыстрее родите мне много братиков, а я, если они окажутся омежками, уже сам буду их воспитывать, чтобы они были смелыми и умными, как наш папа Или. А ещё, я уже сейчас люблю моих будущих братиков и готов за ними присматривать и помогать во всем бабушке Ксане, чтобы она не уставала, когда будет нужно ухаживать за ними.       Пока Рад и Или, поймав сына, весело его тормошили и целовали, обещая, что обязательно в их семье будет ещё много детей, Анастас тихо ткнул локтем в бок мужа. — Я же тебе говорил Важин, что Лучезар будет прекрасным супругом для нашего сына Дарина. — Староста, уже привыкший во всем соглашаться с мужем-омегой, и в этом случае согласно кивнул головой. — Мы с тобой знаем, что Лучик не любит слюнтяев и ноющих омежек и поэтому когда вернёмся из Дукланы, ты, мой, дорогой супруг, будешь Дара учить ратному делу, наравне со старшими сыновьями. И упражнения и закаливания он будет выполнять наравне с братьями-альфами. Я не допущу, чтобы мой мальчик достался в супруги какому-нибудь неотёсанному мужлану, чтобы он потом всю жизнь рожал ему отпрысков и надрывался от домашней работы.       Когда гости ещё какое-то время после трапезы, посидев у камина строя планы о предстоящей поездке, решили разойтись по домам, уже вся семья Радимира вышла их проводить до ворот. — Спасибо вам за прекрасный ужин. — Дрон впервые за долгие годы радовался вечеру, проведённому в доме новых, как он надеялся, друзей. — И ещё раз простите меня за все нанесённые обиды и оскорбления. Спасибо, что решили взять меня с собой в Дуклану и не бросили меня после всего произошедшего в одиночестве ехать одному в это смутное время. — Дрон, спасибо тебе за твой прекрасный подарок. И мне, и Или очень понравились подаренные тобой подсвечники. — Радимир, благодаря сотника, нисколько не лукавил, Илияру очень понравились и его подарки, и подарок Важина и Анастаса. — Важин, Анастас, и ваш подарок нам очень понравится. Или даже решил, что именно этим покрывалом он накроет постель в нашей комнате. — Альфа хлопнул благодарно по плечу старосту. — А я и не знал, что Анастас так прекрасно рукодельничает. Воистину, друг, у тебя прекрасный супруг. — Я и сам об этом знаю Радимир, — не остался в долгу староста. — Только мой муж мало кому показывает свое рукоделие. А уж что-то дарить, мне кажется, это случилось в нашей семье впервые. Так что цени Рад, как тебя и Илияра ценит и уважает Анастас, одаривая таким подарком. Пусть у вас будет так же много детей в семье, как и в нашей.       А омеги, смеясь, смотрели на своих мужей. — Илияр я всегда готов помочь и поддержать тебя. — Анастас удивлённо прислушивался к себе, так как его зверь внутри, проснувшись, громко урчал, наслаждаясь общением между омегами. — Давай будем дружить и помогать друг другу. Я, конечно, всего лишь омежка, но могу тебя многому научить по хозяйству и воспитанию детей-оборотней. — Конечно, давай Анастас. — Илияру было спокойно и уютно рядом с этим малознакомым омегой, но, то, что с Анастасом и Важином дружил его супруг, очень много значило для омеги. — Я почти ничего не знаю о том, как нужно вести хозяйство. Но зато я могу рассказать и показать тебе все о лесе и реке. Могу научить рыбачить и показать, как прекрасна природа. Я могу научить тебя разбираться в дарах природы и как их можно приготовить, чтобы и в вашем доме всегда были зимой сушёные ягоды и грибы. Я умею солить и вялить рыбу.       Стоявшие рядом альфы с удивлением слушали, как весело омеги начали обсуждать что-то связанное домашним хозяйством, как им сначала показалось. Но когда Анастас и Илияр решили, что вернувшись из Дукланы, они поедут на повозке в лес за грибами и ягодами, оставив детей на своих мужей и забрав с собой матушку Ксану, Братан весело заявил: — Важин, Радимир, кажется, теперь вы будете ещё и с детьми водиться и еду на всю семью готовить. Ваши мужья настроены очень решительно и придётся вам с этим смириться, друзья. Как же я вам завидую.       Тан расстроенно опустил голову, так как Всемил, как оказалось потом, сразу по окончании обряда обмена супружескими браслетами тихо ушёл видимо к себе, предпочитая не видеть, как радуются счастью Радимира и Илияра друзья. Альфа понял, что у него ничего с этим омегой не получится, так как того снова захлестнула ненависть и зависть к чужому незаслуженному счастью, как считал он. — Братан, друг, не расстраивайся и оставайся сегодня ночевать у нас. — Радимир, у которого и у самого в душе все переворачивалось от непонимания, всеми силами пытался поддержать друга. — Не нужно сегодня тебе идти домой. И уж тем более не нужно сейчас разговаривать опять с Милом. Поверь, Тан, это уже бесполезно. А знаю его много лет и если Всемил что-то нафантазировал, переубедить его будет невозможно. Ты сейчас лучше подумай о себе и своих родителях. Они у тебя уже пожилые и не переживут твоей гибели. А Мил может быть опасным, если решит, что ты мешаешь осуществлению его планов и стоишь на его пути. Так что давай лучше все с ним решим уже после поездки в Дуклану. В дороге он ничего не предпримет, так как с нами Важин и Анастас. А потом разберёмся. — Альфа понимал, что друзья уже прекрасно поняли, что происходит в его доме.- И не волнуйся друг, Важин и Анастас прекрасно знают все о происходящем, потому что именно Анастас в своё время заставил мужа рассказать мне, что творит Мил с потенциальными претендентами на мою благосклонность и любовь. — Тогда давай Рад подумаем о безопасности Илияра, Анастаса, Ксаны и ваших детей. — Тан решительно поднял голову, и друзья увидели, что он уже собран и спокоен. — Я считаю, Всемилу нельзя ехать вместе с нами. Завтра, но только вечером мы предупредим его, что он поедет отдельно и один. Если конечно не присоединится к какому-нибудь обозу или путнику. И мне уже наплевать, что он моя Истинная Пара. Я не хочу хоронить моих близких из-за того, что омега предназначенный мне судьбой, начал сходить с ума из-за своих извращённых фантазий и желаний. Рад, я поживу у вас, пока вы меня не выгоните или пока я не встречу того, с кем создам семью, пусть он и не Истинный. Меня сейчас больше волнует крестник и то, как обучить его как приручить зверя внутри него. А все остальное потом. Сейчас мне нужно сходить на конюшню и предупредить управляющего хутором, чтобы он усилил охрану. Дрон, хочешь пойти со мной и выбрать себе коня для поездки в Дуклану? — Тан, видя, что сотник смутился, тут же его успокоил. — Друг, не смущайся, я предлагаю тебе лошадь из моей конюшни, так как знаю что ты сейчас без денег. А те монеты, что у тебя ещё есть, нужно потратить на покупку новой одежды. Нельзя в таком виде появиться в хоромах у Правителя Ходислава. У меня есть новый лишний комплект боевой кожаной формы сотника. Мы с тобой одной комплекции и поэтому он будет тебе впору. И не нужно здесь устраивать оскорбленные разборки, так как я сейчас очень зол и могу и полезть в драку.       Важин попытавшийся встать между альфами думая, что начнётся склока, тут же был отодвинут в сторону твёрдой рукой Братана, а Дрон вдруг широко и открыто улыбнулся, шокируя этим друзей. — Важин, Радимир, вот не надо так удивлённо смотреть на нас с Таном. Я и сам знаю, что кругом виноват, но так же, я понимаю, что приехав к Правителю в лохмотьях и с похмелья, я оскорблю и унижу, прежде всего, вас, а уже потом себя. А я хочу жить рядом с вами и теперь, после сегодняшнего вечера, я прекрасно понимаю, что вы предлагаете мне помощь и свою дружбу от чистого сердца, а не из корысти и желания меня унизить.       Сотнику как никогда было легко на душе и все вокруг него было для него ясным и понятным. Казалось, он проснулся после глубокой спячки, а то через что он прошёл после гибели семьи, было в прошлой жизни и уже не имело никакого значения для будущего. Все, что происходило сейчас, имело свою значимость. — Ну, вот и славно! — Анастас стоявший до этого с Илияром и не вмешивавшийся в разговоры альф, первым одобрил слова Дрона. — А то я уже устал сторожить и постоянно бояться за тебя, Дрон. Ты все же друг Важина и для него много значит ваша дружба. Думаю, ты и сам теперь не захочешь снова предаваться разгульной жизни по трактирам и злачным местам. А после поездки в Дуклану ты с радостью вернёшься на свое место командира городского ополчения и войскового сотника. Теперь мы будем дружить семьями, и пусть Дрон и Братан пока одиноки, но придёт время, когда я с радостью подружусь с их мужьями или жёнами. А сейчас я буду наслаждаться дружбой, прежде всего с Илияром и Ксаной. Простите меня Или, Ксана, но я, знакомясь с вами поближе, даже не думал, что вы такие интересные и умные. Порой мне кажется что, общаясь с городскими знатными омежками, как говорит презрительно наш Лучик об омегах, что привыкли быть нахлебниками и разно перистыми птичками, я вместе с ними поглупел и отупел. — Взрослые весело улыбнулись, услышав, как переиначил слова маленького альфы Анастас. — Только сейчас мне это общение уже не нравится. Мне с Илияром и Ксаной намного интереснее и веселее. А сейчас нам пора домой, чтобы загнать старших детей с улицы домой и, накормив их ужином, уложить спать.       Практически все соседи Радимира были шокированы, увидев как, переговариваясь между собой, весело шли по улице всегда уныло невозмутимые Важин, с младшим сыном на руках, и Анастас. А вместе с ними о чем-то перешучивались Братан и Дрон, дошедшие с супругами до перекрёстка и потом ушедшие в сторону дома и лавки мясника.       А провожавшая их семья кузнеца, ещё некоторое время что-то весело обсуждая, умывалась у колодца во дворе. А матушка Ксана с умилением смотрела, как Илияр и Лучик, одетые в тонкие льняные рубашки без рукавов, весело обливали холодной водой Радимира, раздетого по пояс, набирая воду из деревянного ведра, что висело на цепи у колодца.