серпантин

Маленькое приземистое здании типографии, одной из многих в Лондоне, притулилось между обувной лавкой и старым пабом пани Матильды. В помещении наборщика царила полутьма - старик Сэллерс, а именно так звали наборщика, был весьма скуп и прижимист. Он честно полагал, что света, исходящего от крохотного оконца вблизи потолка, вполне хватает для работы. Ученик наборщика, худенький темноволосый паренек лихорадочно раскладывал литеры. Тонкие пальцы быстро мелькали, и металлические пластинки с тихим стуком ложились в разъемы цилиндра. Нужно было спешить пока не пришел старик, к утру газеты уже должны быть напечатаны и продаваться по всему кварталу. До заката оставался еще целый час, когда последняя пластинка была бережно положена в свой паз. С облегчением утерев пот, он передал свою работу Сэллерсу и поспешил в приют, в кармане тоненько позвякивали несколько монеток, с которыми старик расстался с величайшим трудом. Уже подходя к приюту, он заметил возле ограды маленькую фигурку, знакомую настолько, что сердце сделало несколько совершено головокружительных кульбитов. Рот открылся и закрылся несколько раз, прежде чем из него вылетело полузадушенное: - Джейн! *** До отъезда оставалась неделя, когда я со стыдом поняла, что совершенно забыла о своем приютском друге. Билли, милый, воспитанный мальчик из интеллигентной семьи, который, попав в приют, быстро приобрел привычки приютских, который, впервые попав, тут же начал опекать меня, бывшую на два года младше, который стал моим первым и единственным другом, которого я тут же забыла, едва попав в дом бабушки. Да и вспомнила я его, только перебирая и складывая свои вещи к отъезду. Старая тетрадка, бывшая со мной еще со времен приюта, хранила на последних страничках схематический рисунок мальчика и девочки, державшихся за руки. Его нарисовал мне Билли. Каким чудом тетрадка сохранилась и не была выброшена, оставалось лишь удивляться. Но я была в ужасе от того, что умудрилась так быстро позабыть свою прошлую жизнь. Неужели веселая и обеспеченная жизнь способна так вскружить мою голову? Это сильно тревожило. Тем не менее, я в тот же момент, захватив свою новенькую волшебную палочку и буркнув Лив, что прогуляюсь немного перед ужином, вышла из дома. Выйдя из дома и пройдясь пешком около километра, я вызвала Ночного Рыцаря. Мне было жизненно необходимо увидеть Билли сейчас же, убедиться, что с ним все порядке. В приюте Билли не оказалось, как сообщила мне за несколько пенни маленькая девочка, подметающая двор приюта. Оказывается он уже год как работал учеником наборщика и зарабатывал на свою еду сам, в то время как испытывающий трудности приют лишь обеспечивал ему кров. Я нетерпеливо ждала его возле ограды, нервно вышагивая взад-вперед, приютские ребята лишь косились, не осмеливаясь на глазах воспитательницы подойти ко мне и выяснить, какого черта я тут делаю. Ждать пришлось недолго, примерно с полчаса прошло, как я услышала знакомый и такой родной голос: - Джейн! - Билли! - и под улюлюкающие крики и одобрительный свист мальчишек я бросилась, влетев в его объятья. - Джейн, ты здесь! Как же я рад тебя видеть. Ты так выросла! Скоро совсем меня обгонишь, - сияя, как начищенный пятак, Билли смотрел на меня во все глаза, крепко стискивая мои плечи. - Я тоже очень рада тебя видеть! - широко улыбаясь, я смотрела на знакомые карие глаза, что смотрели на меня с теплотой и искрящейся радостью. - Тебя так внезапно забрали, даже не успел с тобой попрощаться! Я пытался спрашивать у мисс Грей о тебе, хотел узнать, в какую ты попала семью. Но как только речь заходила о тебе, она начинала сердиться и уходила, ничего не сказав. Я так волновался, Джи! И так скучал! Почему ты не писала мне писем? Я знаю, что приемные родители тебя увезли за пределы Лондона, иначе ты бы обязательно проведала меня, но почему ты не написала мне хотя бы строчки, не дала мне понять, что с тобой все в порядке?! - пылко проговорил парень, тревожно смотря на меня. Я откровенно растерялась от такого напора. И впервые не знала, что ответить своему другу. Что я могла ему сказать? Что все два года я не уезжала из Лондона и была буквально в десяти минутах езды от него? И что не проведала его за все это время, потому что забыла о нем? Потому что сытая, беззаботная жизнь вскружила мне голову настолько, что я забыла о своем единственном и настоящем друге? Никогда в жизни мне не было настолько стыдно. Я виновато опустила глаза. - Прости меня, Билли, так сложились обстоятельства. Мне так жаль и так стыдно. Он ласково улыбнулся, беря меня за руку: - Ничего, я рад, что с тобой все порядке. Твоя приемная семья относится к тебе хорошо? Как ты живешь? Наверное они жутко строгие, раз не позволяли тебе даже писем написать? Мы медленно шли, держась за руки, в сторону городского парка. Солнце медленно клонилось к закату, подсвечивая верхушки дубовых крон золотисто-красными лучами. - Да, бабушка и вправду строгая, даже очень, но мне там хорошо. У меня хорошая приемная семья. Я много учусь, и график учебы у меня был такой плотный, что к вечеру у меня иногда голова раскалывалась из-за обилия информации. Наверное поэтому у меня даже времени не было даже подумать о письме тебе. Мне так стыдно... Наверное ты очень волновался? Билли остановился, как вкопанный, с неверием смотря на меня и отпустив наши руки . - Что? Ты не написала мне писем, потому что даже не думала об этом? Даже ни разу не подумала обо мне, когда я ТАК волновался? И все из-за какой-то учебы? Ты хоть знаешь, что каждое утро я тайком пробирался в кабинет мисс Грей, надеясь, что среди стопки писем найдется хотя бы одно, адресованное мне? Что я перебрал все ее документы, пытаясь узнать, куда она отдала тебя? Знаешь, какие страшные мысли были у меня, когда я не нашел о тебе ни одного клочка бумаги, словно тебя никогда и не существовало. Думал, тебя продали в ужаснейшее место. Я уже два года работаю, как проклятый, копя деньги на то, чтобы убежать из приюта, найти тебя и хотя бы издали убедиться, что с тобой все в порядке! И ты спрашиваешь, волновался ли я?! - Билли... - чуть ли не плача проговорила я, с ужасом представив, что творилось в его душе. Но он отшатнулся от меня, словно перед ним стояла прокаженная, и горько проговорил: - А ты, оказывается, за два года даже не подумала обо мне. Учеба! Вот так оправдание. Я не узнаю тебя, Джи, где та бесстрашная, умная и добрая девочка, которая успевала не только ходить в приютскую школу, выполнять задания мисс Грей, зарабатывать деньги, но еще и, несмотря на усталость, с улыбкой рассказать малышне вечером сказку. Неужели веселая богатая жизнь способна настолько изменить тебя? - Прости меня, Билли! Боже, я не знаю, почему так ужасно поступила! А он, пройдясь по моей одежде оценивающим взглядом, с мрачным смешком сказал: - Зато я, кажется, знаю. Шелковая сорочка, льняной костюмчик, сшитый явно на заказ, туфельки кожаные, лакированные, - с издевкой перечислял он, и столько презрения было в его глазах, что мне становилось не по себе, - неплохая шляпка, о, и даже колечко золотое на пальце имеется. Выглядишь совсем как те ванильные девочки из обеспеченных семей. Неудивительно, что не захотела видеть такого оборванца, как я. Конечно, куда простачку Билли до Ее Высочества Джейни! - Что ты такое говоришь, Билли? - ахнула я, - все не так. Ты ведь меня хорошо знаешь. - Я уже не уверен в этом, - угрюмо буркнул он, отвернувшись. - Прекрати, Билли, хватит, я виновата, признаю это и прошу у тебя прощения, но не надо вот так. И о каком кольце ты вообще говоришь? - вспомнив, что именно резануло мой слух, нахмурилась я. Тот обернулся, мрачно глянул на меня, словно сомневаясь, не издеваюсь ли я, и язвительно произнес: - Я о той золотой безделушке, что блестит у тебя на правой руке. Я ошеломленно уставилась на него, на свою руку, снова на него и настороженно произнесла. - Но Билли, на моей руке нет никакого кольца...