Маг-тень и Песчаная Ведьма

- Ну, так шо, детонька, будет моя Бурёнка молочко-то давать, али как? Темари скептически оглядела стоявшую перед ней корову. Животное уныло перекатывало во рту жвачку, смотрело на девушку большими влажными глазами и даже не думало подпускать к себе человека для дойки. Вокруг скотины летали комары и слепни, от которых Бурёнка отмахивалась хвостом, а запах вызывал желание заткнуть нос и сбежать куда подальше. Но деньги нужны, за просто так ничего не продадут, значит – стоит либо сказать правду, либо соврать. Последнее Темари никогда не делала и не собиралась. - Вам бы её кормить получше, да быка найти. - Я старая, больная женщина, ни медяка лишнего на себя потратить не могу, всё для кровиночки моей, - в чувствах соседка, у которой уже вторую неделю пропадал надой молока, схватилась за сердце и позабыла даже про специфический говорок простой деревенской бабы. – А ты, чертовка, живо наколдуй что-нибудь, иначе вовек еды от меня не получишь! Сама на огороде корячиться станешь! Скрипнув зубами от злости, Темари принялась «колдовать» над коровой – зашла с одного бока, с другого, присела и, мстительно улыбнувшись, стала доить животное прямо на землю. Закончив с этим и отряхнув руки от тёплых белых капель, девушка забормотала на непонятном нормальному люду языке всякую тарабарщину. Мирина – соседка – судорожно перекрестилась и воззвала к своему ангелу-покровителю, увидев в глазах светловолосой девки зелёное бесовское пламя. Погода с утра стояла безветренная, тихая, рукой проведёшь – будто в парное молоко окунёшься. Но как только началось чародейство, покой мгновенно разрушился сильным порывом ветра, взметнувшим подол платья Темари и унёсший несколько колосьев со двора Мирины. Всё закончилось также неожиданно: девица кивнула своим мыслям, огни в глазах погасли, и чертовка произнесла на диво нагло и развязно: - Я поколдовала, - ироничный смешок, - теперь молоко ручьём течь будет, клянусь. Давайте мою плату, мне домой нужно. У меня… кот некормленый. - С роду у тебя кота не было! – буркнула в ответ женщина, но покорно сбегала до хаты, сгребла загодя приготовленную снедь и пару медяков, вручила всё это довольной донельзя блондинке. – Иди с Богом, и чтобы сама ко мне не шастала, увижу – крапивой отхлестаю, поняла? - Попробуйте, - на миг Мирине показалось, что в голосе девушки звучит угроза, однако улыбка и милый вид развеяли всякие сомнения. Пусть молодая соседка и яшкается с тёмными силами, и в церковь на заутреннюю не ходит, зато не требует много за свою работу, как тот же батюшка. Врала баба, ой врала! Деньги от муженька ей достались немалые, потому кто-то добрый и сглазил корову. А обращаться к настоятелю – жаба душит, мочи нет. Проще ведьму об услуге попросить и кукиш скрутить в спину. От лукавого. Для надёжности сплюнув на землю, Мирина не спеша отправилась в дом. Больше судьба ведьмы её не волновала. *** Хоть дождь в деревне Путавке прошёл несколько дней назад, дороги всё ещё были размокшие, вязкие, как не поднявшееся тесто. Ходить по ним сущая мука, даже телеги с дюжими конями застревали, вынуждая мужиков, чертыхаясь, плестись своим ходом до дома, или ждать кого-нибудь более удачного. Авось подвезёт, правда не всякий путник приветлив к людям. Как говаривали, случались странности на дорогах: целые обозы богатых торговцев пропадали без вести. До сих пор не нашли одного, ещё с прошлой зимы. Словно мытри украли, утащили к себе в царство подземное. Но Темари не верила в причастность адских кучеров к той пропаже. Купец мог просто заблудиться, угодить в болото к навкам, или не доехать по вине разбойников и бандитов. Не следует вешать на нечистую силу все грехи, люди намного страшнее чудищ, оказывается. Только не все в это верят, к сожалению. Да, дорога представляла собой удручающее зрелище, однако блондинка решительно не желала проситься на ночлег к кому-то из соседей. Зачем, если собственный маленький, зато тёплый и защищённый домик рядом, стоит лишь миновать хоромы старосты деревенского. Тот сволочь изрядная, вечно кобелей своих, причём не всегда роду собачьего, спустит с цепи – приличной девушке не пройти, не пробежать. Хорошо хоть слава о Темари по Путавке бродит дурная, ведьмой за глаза и прямо в лицо кличут, не подозревая, насколько правы… И сыновья старосты, однажды попытавшись на честь девичью покуситься, лишь завидят вдали четыре светлых хвостика, к которым прилагается и сама девушка, сразу смиренными становятся, аки агнцы божьи. Нимб и крылья только пришить – вылитые святые! Поклоняться, правда, им как-то не тянет. Добравшись до своего дома, ведьма легонько коснулась тяжёлых ворот раскрытой ладонью – те бесшумно отворились, впуская хозяйку во двор. Темари прижимала к груди небольшой пакет с едой, отданный Миримой, а медяки уныло бренчали в нагрудном кармашке платья. Не слишком хороший улов, но жаловаться некому. К тому же, живёт девушка одна, еды много и не требуется. Стоило пересечь двор, тоже мягкий и податливый, вода разморила землю и теперь она буквально уплывает из-под ног, как из дома послышался недовольный писк. Ну вот, он что, подождать немного не может? Недовольству не было предела – мужчины такие нетерпеливые! За дверью дома, добротно натопленного, пропахшего травами и кореньями, ведьму ждало песочного цвета чудо. Вытянутое тельце, небольшая округлая мордочка, тёмные, не по-звериному разумные глаза. Хорёк кружился подле Хозяйки, радостно пищал, требовал ласки и внимания. Темари вздохнула, поставила ношу на стол, подхватила животное на руки. Права была склочная соседка – не было и никогда не будет у зеленоглазой ведьмы кота, вроде бы самого что ни на есть важного символа любой уважающей себя чародейки. Зато в шею тыкается мокрый холодный нос, хорёк слабо урчит от удовольствия и буквально млеет, когда девушка проводит рукой по его гладкой шерсти. Голова хорька, там, где у людей волосы, имела насыщенный красный оттенок, словно кто-то испачкал животное кровью. Впрочем, об этом Темари никогда не задумывалась, поскольку важна не внешность, а душа – самый верный показатель, самый честный и правдивый. Если душонка с гнильцой, то никакие одёжки и украшения не помогут скрыть изъяны и тошнотворный запах разложения. Когда с приветствиями было покончено, ведьма закрыла дверь на щеколду, выглянула в окно – ворота уже наглухо затворились, неприступной крепостью возвышаясь над дорогой и случайными прохожими. Бабки в деревне судачили, что как это так, девка одна живёт, без мужика, откуда у ней такой дом и такая защита. Нужно ли знать старухам-сплетницам, что мисочка молока и вкусный пряник, испечённый с любовью, творят чудеса большие, нежели зелья из глаз летучей мыши или куклы Вуду? Домовые и Дворовые существа хитрые, с норовом, а ежели знать, как привечать их надо, не по уму, а по сердцу, то не только домик построят за ночь, но и княжеские хоромы сотворят на месте ржаного поля. Но хватит об этом. Хорёк хочет есть, вон какие глазки жалобные, все соседские коты позавидуют такой живой мимике. - Терпи, сейчас посмотрим, что нам дали за снятие сглаза, - разговаривать со своим другом и почти братом Темари привыкла, живя в одиночестве. И хорёк был достаточно умён, чтобы не отвечать ей, но достаточно любопытен, чтобы ясно показывать свои мысли. Сидел он на стуле, с интересом рассматривая еду, а слова Хозяйки вызвали у него тихое фырканье. Блондинка насмешливо изогнула бровь. – Не веришь? Да я же честная-пречестная! Что просили, то и сделала, но кто же виноват, что сглаз-то был не на корове, а самой дурной бабе? Пусть теперь у нас молочко свежее течёт, а ей и денег покойного мужа хватит. Нечего скотину голодом морить, - поставив вескую точку в беседе, ведьма стала приводить в порядок продукты. Шмат мяса был завёрнут в листы лопуха для сохранения свежести, ягоды любовно перебраны и укутаны в небольшие баночки на зиму, творог отставлен в сторону, а десяток яиц убран в миску, чтобы не разбились. Хорёк имел дурную привычку бегать везде, где не нужно, опасность лишиться оплаты за труды серьёзно возрастала, когда еда оставлялась без присмотра. - Так, это тебе, - кусочек мяса упал на пол, тут же поступив в полное распоряжение животного. – А это мне, - творог не особо сытный ужин, но и наедаться до отвала не следует. Темари мечтательно закатила глаза, вспоминая, какая сегодня ночь. Волшебная, просто чудесная! Луна наконец пойдёт на убыль, дожди закончились, валежни попрятались в норы и нет опасности столкнуться с ними лицом к морде во время сбора целебных трав. – Поедим, потом сумку подготовлю, в часов десять можно будет выходить. И так на Мириму потратила время… Хорёк не возражал, уплетая весьма поздний обед плавно переходящий в ранний ужин, ему было плевать на беды всяких там людишек с высокой колокольни. Сожитель Темари вообще отличался нравом в высшей мере пакостным, в некоторых вопросах даже жестоким. Мстило животное с полной отдачей, однажды неудачливому воришке, что каким-то чудом сумел пробраться к дому, едва не отгрыз руку. А что было бы, верни хорёк своё истинное обличие – Хозяйка предпочитала не задумываться. Матушка её, ведьма умудренная опытом, чтобы ей не очень плохо жилось в Чистилище, говорила, что чем меньше знаешь – лучше ешь и нервы бережёшь. От нервов морщины появляются. Одолев половину миски творога, Темари поняла, что просто так ковыряться в зернистой массе неинтересно. Компот из вишни закончился ещё вчера, а чай заваривать было лень. Придя к выводу, что сей грех – двигатель прогресса, ведьма встала и, покопавшись за печкой, вытащила увесистый колун. Топор в хрупких руках смотрелся ненормально громоздким и странным, но девушка, помахивая им, как веточкой, осматривала стену, полностью увешанную сушёными травами. Где бы местечко присмотреть получше, да ведёрко бездонное поставить? Молоко в хозяйстве штука полезная, зря упускать шанс не стоит. На корову всё равно денег нет. Хотя домовой уже с месяц просит живность во двор пустить кроме кур и лошади, которую отнёс бы к нормальной лошадиной породе лишь слепой дурак. Приручённый демон походил на что угодно, но не на смиренного жеребца. - Опять задумала ворожить, егоза? – с печки послышалось довольное хмыканье. Темари не обернулась, уверенно приближаясь к облюбованному участку стены. – Смотри, как бы не донесли на тебя соседи, сама смекаешь небось, что от святых отцов и очищающего пламени мы тебя не убережём. - Да знаю я, Ганс! – буркнула в ответ ведьма, морщась от старческого ворчания домового. Ну вот, опять вылез, гриб-боровик, вечно он не вовремя! – Нечисть вроде вас с Ли вряд ли окажет достойное сопротивление Церкви. Но не волнуйся, я не попадусь. - Как же! – не желал угомониться домовой. Старик в вывернутой наизнанку грубо сшитой жилетке, штанах-шароварах и самолично сплетенных лаптях выглядел бы комично и смешно, не клубись в его сощуренных лукавых глазах-бусинках первозданная Тьма. Нечисть, конечно, не демоны и не маги, но при желании «сладкую жизнь» устроить может с превеликим удовольствием. Чем и занимается иногда, пугая суеверных селян до коликов и ночного недержания. До появления в Путавке зеленоглазой ведьмы деревня слыла местом дурным, полным чертовщины и происков самого Антихриста. Однако служители церкви не спешили спасать людей от мелких пакостников в их домах и от топняков в реках и болотах. Дескать, много чести такой мелкой шушере. А Темари не погнушалась сходить к местному водяному, до земли поклониться и даров принести. Леший, Хозяин Леса, тоже не был обделён её вниманием. Подружившись почти со всем Неблагим двором, ведьма получила в свои руки могучую силу, захоти она воспользоваться оной – и деревни, и близлежащих городов никто бы уже не увидел никогда. - Не ворчи, зануда, - повела плечом блондинка, примерилась и вогнала колун в добротно подогнанные срубы. Дерево горько заплакало смолой, но девушка мягко погладила «больное» место, прося прощения. Волнения прекратились, а Ганс, фыркая в короткую рыжую бородку, участливо подал неразумной девочке, какой она была для него, ведёрко. Композиция «топор и ведро» завершилась, и Темари с домовым отошла, чтобы полюбоваться на плоды рук своих. Не прошло и нескольких минут, как вдалеке протяжно взвыла корова, а с рукоятки колуна потекло тёплое, свежее, парное молоко. Прямо в ведро. Хорёк давно покончил с мясом, и теперь, царапая коготками пол, подбежал к ведёрку, сунул туда нос, мгновенно испачкавшись. Девушка покачала головой, предоставив старику право самому разбираться с хитрым животным. Недоеденный творог так и остался в миске на столе. Ведьма ушла собирать сумку для ночного промысла. Холодало. Накинув на плечи вязаный платок с вплетёнными в него защитными узорами, Темари выскользнула из дома на улицу. Ворота так же, как и днём, бесшумно выпустили девушку и закрылись до её возвращения. Ганс и хорёк остались в доме, топить печь и наслаждаться молоком, которое оба любили. Девушка радовалась и не могла скрыть эту радость от окружающего мира. Редко когда наступают особенные ночи. Именно под уходящей луной можно собрать целебные и ядовитые травы, коренья, чтобы потом высушить их и продать. А часть, разумеется, пустить на зелья и снадобья, которые вот-вот грозили иссякнуть совсем и окончательно. Поэтому ведьма не желала упускать возможность совместить приятное с полезным. Если знать, как и где гулять, то ночь и глухой лес не покажутся чем-то жутким. На крайний случай есть высокие деревья, на которых так удобно пережидать опасность в виде голодных волков. И не только волков. Деревня осталась позади, мигнула тусклыми огоньками-окошками, погрузив девушку в темноту и звуки. Тишины в лесу не существует в принципе, он наполнен щебетом, клёкотом, стрёкотом и шуршанием. Иногда воздух раздирают крики боли или торжества, но в ту сторону идти настоятельно не рекомендуется. Мало кому из монстров понравится, когда его трапезу прерывают. Слишком велика вероятность пробегать от чудища несколько часов до рассвета и первых петухов. К счастью, зеленоглазую местные обитатели, их разумная часть, точнее, давно приняла в ряды «своих». Неохотно, со скрипом, но Леший упрямый малый, так что с этим проблем нет. Другое дело, что залётная нечисть, и нежить, особенно, могла доставить множество приятных и незабываемых минут. Те же валежни или цваги – вроде бы птицы, а как клюв раскроют, хоть стой, хоть падай. Откуда, скажите на милость, у безобидной на вид цапли три ряда острейших зубов?! Каким ветром такого монстра вообще в Путаву занесло, неведомо. Однако Темари своими глазами видела птичку не далее, как на прошлой неделе и встреча не успела сгладиться под новым слоем впечатлений. Обойдя берлогу не к ночи помянутого валежня – помесь кабана и медведя, благо хоть питается желудями и мёдом, девушка вышла на тропинку. Вообще этот зверь агрессивен только в брачный период, остальное время мирный, на людей не бросается. Хотя находятся умники, идущие на валежня с оружием просто так. После либо драчуна всем селом отпаивают валерьяной, либо читают молитву за упокой. Тоже всей деревней. Не отставать же от коллектива! Тропинка привела к полянке, где ведьма обнаружила целую россыпь белоснежных цветков. Пристроив сумку на бедре, девушка принялась аккуратно срывать растения, стараясь не рассыпать по дороге ценную пыльцу. Скоро сумка наполнилась, и Темари осмотрелась вокруг: под раскидистым деревом, вроде бы тисом, но уверенности в том, что это именно тис, не было, сверкали манящие красноватые лепестки. Дурман-трава, расцветает всего на несколько часов и, несмотря на неказистое название, имеет важное значение в зельях и отварах. С горящими глазами ведьма подползла к дереву, рука уже потянулась к ингредиентам, как вдруг откуда-то сверху раздался негромкий, полный усталости голос: - Девушка, а мантикора уже ушла? Темари вздрогнула, помянула неизвестного крепким словцом, и посмотрела вверх. Луна хоть и шла на убыль, но её света ещё хватало для того, чтобы разглядеть творящееся под самым носом. На толстом суку тиса сидел парень, вид у него был помятый и недовольный, однако выражение лица поражало печатью равнодушия. Словно демон Лени выбрался из пучин Ада и почтил своим присутствием скромный лесок у скромной деревеньки. Нет, нет, бред же! Да и думать о Князьях, свергнутых с небес, не стоит. Мысли имеют поганое свойство становиться реальностью. - Извини, мы с ней разминулись по дороге, - язвительно ответила девушка незнакомцу, ведь и дурак знает, что мантикоры в этих местах не водятся. Парень на тисе закатил глаза, будто просил у ангелов терпения, и не в меру саркастично уточнил: - А кто тогда стоит у тебя за спиной?.. - Я не поведусь на такую глупую… - хотела было высмеять незнакомца Темари, как вдруг услышала тихое рычание за спиной. По коже пробежали мурашки, девушка сглотнула. Она ведьма, а не маг-практик, меча с собой не носит и амулетов тоже. Единственное оружие осталось дома, уж его-то блондинка брать на лесную прогулку никогда бы не подумала. Ан нет, зря. Так что драться с голодной тварью занятие неблагодарное, мантикора съест её и не заметит. Почему-то стало очень холодно, и платок не спасал. А за спиной раздалось уже шипение – хищное животное готовилось к нападению. Для Темари осталось загадкой, как она умудрилась не заметить опасность, спокойно собирая цветы, но уже ничего не изменишь. Смирившись с неизбежным, девушка неожиданно подпрыгнула, вцепившись в ветку тиса. Не особо высокую, парень сидел «этажом» выше и дальше от опасности. - Помочь? – спросил он, но Темари от души посоветовала ему заткнуться и не мешать. Ведьма подтянулась, радуясь тому, что руки полны сил, взвалила своё тело на ветку. Мантикора бесновалась внизу, рычала и явно готовилась допрыгнуть до шустрой добычи. Не желая становиться её перекусом, блондинка снова прыгнула. Таким образом, ветка рядом с парнем перестала быть пустой, на ней, сердито ворча, уселась симпатичная, но жутко недовольная девушка. Теперь она понимала, почему незнакомец выглядел обиженным жизнью, и отчасти разделяла его чувства. Молчать было скучно, а перебирать травы – волнительно, вдруг упадут? Вывод напрашивался сам собой. Однако начинать разговор первой Темари считала дурным тоном, да и мужики не достойны такой щедрости с её стороны. Хотя этот конкретный экземпляр оказался вполне себе милым – высокий, жилистый, что видно даже под одеждой. Волосы затянуты в «хвост» на затылке, забавно торчащий, словно мочалка. Зеленоглазая хихикнула, представив лицо парня, если он услышит столь нелестную оценку своей причёске. Осмотр продолжался. Собрат по несчастью сосредоточенно смотрел в одну точку, не обращая внимания на зверя под ногами. Правда в ветку он вцепился крепко, не отдерёшь и не столкнёшь, коли вдруг понадобится. Ещё одна деталь бросилась в глаза – куртка парня, тёмно-серая, из плотной кожи, казалась неестественно влажной и кое-где разорванной. Кто его успел так потрепать, интересно? Мантикора? Если так, то он не жилец. Их яд убивает даже валежней, что говорить про слабых людишек. - Я что, настолько красивый? – вдруг спросил парень. Темари не ожидала вопроса и едва не позабыла все заготовленные заранее колкие фразочки. - С чего ты взял?! – огрызнулась она, отведя взгляд. Надо же, нахал какой! - А чего ты на меня смотришь, как невеста на жениха? – усмехнулся, показав идеально ровные белые зубы. Ведьма пожалела, что хорошо видит в темноте. Подмечать такие мелочи жутко неудобно. - Влюбилась в тебя, что непонятного? – не осталась в долгу блондинка. Парень скорчил рожицу и испуганно перекрестился: - Не дай Бог! - Ах, так заговорил? Хочешь сказать, что я некрасивая?! - Молчи, женщина! На твои вопли сейчас пол леса сбежится! - И пусть, хоть они рассудят! - Они нас сожрут, не посмотрят, кто красивый, а кто умный… - Ты меня ещё и тупой считаешь?! - Умные девушки ночью не гуляют по лесу! - Сам-то! - Я не девушка! Против такого аргумента Темари не нашлась, что сказать. Спор увлек её настолько, что ведьма позабыла про страх перед мантикорой и отсутствие подходящего оружия. Можно, конечно, попробовать швырнуть в тварь кое-чем из колдовского арсенала, но раскрывать карты перед незнакомцем не самая гениальная мысль. Кто он и что забыл в лесу – ещё предстоит выяснить, а значит, с ветки они никуда не денутся. Только если крылья отрастят… Блондинка и это умела, все упиралось в личность язвительного паренька. - Заметно, - Темари фыркнула и примирительно протянула оппоненту руку. – Я Темари из деревни Путавки, тут недалече. - Шикамару из Листа, - рука парня показалась на диво тёплой и сильной. – Зачем в лес-то пошла ночью? Лист? Не тот ли это город на востоке, богатый и знатный? Говорят, что он имеет влияние на другие страны и даже их правителей. Слава же о таинственных никому не видимых воинах, способных нападать на врага из тени, бежит далеко впереди. Сложно сказать, правдивы ли слухи, и существует ли тот клан, но одно Темари знала точно – он специализируется на охоте. За монстрами, драконами, снежными вепрями, и прочей живностью. А первоочередная их цель – ведьмы и колдуны. Нарушившие закон, конечно, но и обычных знахарок нетрудно затащить на костёр, обвинив в связи с самим Дьяволом. Так что не стоит доверять Шикамару из Листа. Кто знает, на что он способен. - Травы собрать, - непринуждённо, словно в мыслях не пронеслось ничего дурного, ответила девушка. – Мне заказали настойку от хвори ног сделать, вот и пошла за редкими кореньями. Как видишь, неудачно. - Ясно, - Шикамару вдруг зевнул, не потрудившись прикрыть рот рукой. Вытер слезинки, скопившиеся в уголках глаз, немного нервно покосился на правое плечо, где куртка была особенно тёмной и влажной. Это не ускользнуло от Темари. - Ты ранен? – мантикора внизу радостно взвыла. Чует кровь, падла, и не отгонишь теперь. Хорошо хоть из всех деревьев попался именно тис, он является прекрасной защитой от этих животных. Одно удручает – долго так не посидишь. - Царапины, - небрежное отношение к собственному здоровью взбесило блондинку. Она никогда не понимала пустую браваду мужчин, которые все в ранах и побоях, еле держась на ногах, уверяют, что «всё в порядке». Ничерта не в порядке! - Спустимся – я обработаю, - не терпящим тоном сказала ведьма, разминая пальцы. Брюнет удивлённо посмотрела на собеседницу. Что она задумала? И предположить сложно. - А как… - в этот момент Темари, которой не улыбалось ждать рассвета в компании раненого идиота, коротко свистнула, засунув два пальца в рот. Белоснежные цветы пригнулись к земле от порыва ветра, луна испуганно укрылась за куцыми облаками. Мантикора заволновалась, ощущая грядущие неприятности, и они нагрянули. Цокот копыт разорвал звуки леса, как острые кошачьи когти рвут ткань штор. Совсем не конское ржание послышалось двум людям на дереве. А когда нервы готовы были лопнуть от напряжения и ожидания, в темноте подлеска вспыхнули два ярко-красных глаза.