Чужая судьба

Проснулась я, судя по солнцу, часов в семь утра, бодрая и, хоть и по-прежнему не знающая, что делать, но уже более спокойная. Я побродила по комнате, подошла к зеркалу, немного пригладила растрепавшиеся ещё больше во сне волосы, а потом решила пойти в столовую. Завтракать-то, наверное, там. В столовой оказался лишь Джек, сидевший на подоконнике, положив ногу на ногу, и глядевший в окно. Стоило мне войти, как он быстро вскочил, но, увидев меня, вздохнул с облегчением, лишь пригладил волосы. — А я-то уж подумал, чего так рано. Садись, — он махнул рукой на стул и выскользнул из комнаты. Я хмыкнула и присела на тот же стул, на котором сидела вчера. Отличающийся. Джек не заставил меня долго ждать, и уже через несколько минут на столе появилась еда. Но я как-то застеснялась, решила подождать хозяев, только глотнула тёплую горьковатую жидкость бледно-коричневого цвета — «какао», что с едва заметной насмешкой сообщил мне Джек. Сам Джек остался в столовой, то стоял у стены, то подходил к окну. И временами кидал на меня заинтересованные взгляды, но больше не разговаривал. А потом вдруг кинул взгляд на часы, что-то пробормотал и вышел. Я немного подождала его, но не выдержала и решила всё-таки начать потихоньку есть, пока никто не видит. Если что, скажу, что столько и было. Впрочем, распробовать ничего и не успела: в столовую зашёл Геуст, держащий в одной руке книгу и не обращающий на окружающий мир никакого внимания. Так он, не отрывая взгляда от текста, и направился к своему месту, а я среагировать не успела — парень, не вспомнивший за чтением, что в обстановке столовой кое-что изменилось, зацепился ногой за ножку моего стула. И чуть не упал, только выронил книгу и схватился освободившейся рукой за стол, отчего скатерть чуть съехала. Я поспешно вскочила со своего места, подняла книгу. Геуст глянул на меня как-то удивлённо, словно не узнавая, потом, похоже вспомнил, откуда я взялась, растерянно нахмурившись. — А… доброе утро, — буркнул он и, очень уж поспешно забрав книгу, проковылял к своему месту. На меня Геуст больше внимания не обращал, но книгу всё-таки отложил чуть в сторону. Арис, всё ещё сонный, пришёл вместе с вернувшимся Джеком и радостно поздоровался со мной. И с едой он быстро управился, но подождал, пока закончу я и его брат, а потом спросил: — Можно я покажу Кирке замок? — Я думал попросить Джека… — пробормотал Геуст и, вздохнув, кивнул. — Показывай уж, если она захочет. Я в ответ на вопросительный взгляд Ариса кивнула. Было действительно любопытно поглядеть, как тут что устроено. — Ничего, если на обед опоздаем или пропустим? — Я бы сказал, что, показывая замок, пропустить обед невозможно, но бесполезно же, — сердито заметил старший. — Идите уж. И не болтай лишнего. Арис вскочил со стула, схватил меня за руку и уволок из столовой, Геуст лишь вздохнул нам вслед, а Джек издал тихий смешок — я успела заметить, как он наклонился к Геусту, что-то вполголоса говоря. По выражению лица второго, тема, видимо, не была приятной. В коридоре Арис картинно поклонился и провозгласил: — Рад приветствовать вас в замке семьи Лилиум, в прошлом — герцогов. Ныне этот титул упразднён, да и те жалкие людишки, что проживают в окружающей деревеньке, нашей собственностью не являются, но вот сию крепость отобрать не посмели, — он поднял глаза к потолку и всплеснул руками. — Посему владельцем её считается Геуст Лилиум, хирург главного госпиталя страны и член Совета, старший сын предыдущих владельцев и самый лучший брат. Я, хоть и хихикала над показушной манерой речи, но слушала внимательно, неизвестно, какие из этих сведений мне могут пригодиться. — Бездарного младшего брата он, впрочем, выгонять не стал, так что это всё ему тоже немножечко принадлежит, — и вновь изобразил поклон. — Ну что ж, продолжим нашу экскурсию. Он вновь взял меня за руку и повёл к выходу, чтобы начать с холла. Ходить с официальным видом ему уже надоело, поэтому он стал вести себя как обычно. Сначала мы пошли вдоль дверей справа. — Там гардеробная как бы, — кивнул Арис на первую небольшую дверь, затем указал на следующую. — А там — спуск в подвал. Она закрыта, поскольку я маленьким обожал лазить везде и всюду, как-то в итоге так и повелось. А вот третью дверь Арис толкнул и зашёл внутрь, поманив и меня за собой. — Кухня, — объявил он. — Тётя Катри! Но никто не откликнулся. Арис вздохнул и объяснил, что тётя Катри — это Катрина, кухарка. Работает в замке уже очень давно, ещё со времён их родителей. Кухня была… просто кухней, только очень большой. В воздухе ещё витал запах еды, поданной нам на завтрак. Но в целом — ничего особенного. — Отлучилась куда-то, — пробормотал Арис, и мы вышли. Следующие несколько дверей вели в какие-то рабочие помещения, туда Арис не стал меня заводить. А вот дальше был небольшой поворот и дверь в библиотеку. Я невольно ахнула, увидев такое количество книг. Комната была очень большая, с высоким потолком, и у каждой стены — книжный шкаф, да ещё некоторые стояли так, не прислоняясь ни к чему, тоже огромные. Книги были самые разные: и старые, и новые, и толстые, и тонкие, в шикарных толстых обложках и в тоненьких. А ещё здесь был письменный стол, на котором лежали какие-то бумаги и чернильница, и кресло рядом с ним. — Тут, правда, куча медицинских книг, — сказал Арис, заметив моё восхищение. — Вон тот шкаф, например, только ими и заполнен, — он махнул на один из ближайших шкафов. — Но много и всякого другого. Я кивнула и подошла к одному из шкафов. Здесь были книги по различным наукам. Наугад взяла историческую книгу, полистала, мельком разглядывая картинки и читая заголовки: россыпь исторических событий и имён. И поняла, что всё это мне ничего особого не говорит. Я знала только совсем древнюю историю, а о последнем столетии — ничего. Бабка Медея никогда меня этому не учила. — А кто сейчас правит страной? — остановила я взгляд на «королева Мирабелль». Арис, терпеливо привалившийся к стене, зашёлся смехом, и я сердито хмыкнула. — Ой, ну здорово! Тоже хочу в глуши пожить! — хихикал он. — Ты только у Геуста это не спроси. Совет и правит. Десять человек, один из которых — мой неподражаемый брат. Заседают в столице, обсуждают прямо жуть какие важные дела. Я задумчиво кивнула и поставила книгу на место. По тону Ариса я поняла, что сам он политикой не особо интересуется, просто он говорит совсем уж очевидные для обычных людей вещи. — Могу ли я брать отсюда книги? — чуть застенчиво вопросила я. Читать я всегда любила, вся библиотека Медеи была мною читана-перечитана. — Почему нет? — пожал плечами Арис. — Вряд ли Геуст будет против, но я могу и спросить… — он внезапно задумался. — Да, наверное, лучше спрошу от греха подальше. Но сделаю это в ближайшее время! После библиотеки он повёл меня по другой стороне, указывая на двери и объясняя, что там: — Кабинет Геуста, далее — его спальня, когда-то давным-давно принадлежала нашим родителям. И его же ванная комната. Отдельную себя забрал, жадина… Шучу, конечно, — фыркнул он. — Просто там всё под него приспособлено было. Столовая, там мы были… Гостиная. Сюда мы зашли. Эта комната была довольно просторной, в ней стояли два мягких дивана и кресло, всё это красного цвета. Небольшой деревянный столик, у стены шкаф, на стенах висели картины с пейзажами да ещё портрет светловолосой полноватой женщины, чем-то похожей на обоих братьев, несмотря на куда более яркую внешность. — Гера Лилиум, наша мать, — кивнул на портрет Арис. — Она родом из Чудиина. Я задумчиво кивнула — про Чудиин я знала. Страна на севере, за горами. Далеко. На первом этаже больше ничего интересного не было, если не считать какую-то старую закрытую ныне столовую, и мы поднялись на второй этаж. Я нашарила взглядом дверь комнаты, в которой провела ночь — она почти ничем не отличалась от остальных, но дерево сверху было чуть-чуть поцарапано. — Мой любимый второй этаж, — всплеснул руками Арис. Он подошёл к двери рядом с моей и сказал: — За ней — моя комната. Приглашать страшно, там бардак. Изначально, кстати, там Геуст жил, потом уже всё в доме переделывали… Все двери справа от твоей ведут в запасные комнаты для гостей, они сейчас пустуют. А и почти всегда, в общем-то, пустуют. Кому тут гостить? — он пожал плечами. Дверь слева о той, что вела в его комнату, Арис открыл и пригласил меня внутрь. — Как бы мой кабинет. Мелким я здесь играл, потом — делал уроки, а сейчас уже так…- объяснил он. Кабинет был небольшой и скромный. Деревянный стол, поверхность которого сильно поцарапана и не покрывалась пылью явно лишь из-за того, что в замке тщательно убирались. На настенных полках стояли старые учебники и какие-то детские книги в ярких обложках. В углу комнаты стояло кресло с высокой спинкой. Белые обои с золотистыми загогулинами кое-где снизу были разрисованы. Окно закрывали бледно-красные шторы бахромой. — Мило, — усмехнулась я. — Благодарю, — отсалютовал Арис. — Правда, мне эта комната уже год как без надобности, доучился, а дальше не стал, как в Орден приняли. — Куда? — поинтересовалась я, присев в кресло. Арис хихикнул, но всё же соизволил объяснить: — Ранее Орден был предан королевской семье. Это собрание лучших воинов-рыцарей. Обычно и богатые, и умелые. Место в нём передавалось по наследству, но на умения все равно смотрели, просто в семье выбирали лучшего воина. Сейчас больше смотрят по способностям. Мой отец тоже состоял в Ордене. Но тогда пришлось поставить благо страны выше преданности — и члены Ордена так же участвовали в бунте. А теперь королевской семьи нет, так что они просто защищают страну. Рассказывал он, между прочим, весьма увлечённо, со знанием дела. И при этом расхаживал по комнате, часто взмахивая руками. — Ну, вот так, — подвёл итог он. — Пошли дальше? Больше ничего интересного на этаже не было, разве что вторая ванная комната. А ещё можно было выйти на стену, что мы и сделали. Я, устроившись между каменными зубцами, с интересом разглядывала простирающуюся внизу деревню и башни рядом. — Отсюда можно было обороняться, если вдруг враги нападут, — объяснил Арис. — Стрелять, кидаться камнями и так далее. Ну и в башни можно отсюда зайти. В Западной — нечто вроде лаборатории. Её я сходу показать не могу, надо выпросить ключи у Геуста или Джека. Если интересно, потом сделаю. Но он там свои какие-то медицинские исследования проводит, я в этом ни бум-бум. Я улыбнулась и кивнула. — Восточную оккупировали близнецы. Живут там, когда не уходят в деревню. — А сколько вообще в замке слуг? — поинтересовалась я, прикидывая, сколько людей нужно для поддержания порядка в таком домике. — Трое, — ответил Арис. Я краем глаза посмотрела на него — парень приподнялся на руках, глядя вниз. Потом вновь опустился на ноги, откинул волосы с лица и продолжил: — Катрина, работает тут со времён родителей, самая старшая. Затем близнецы: Джек работает в доме, Джон — с лошадьми и во дворе. Иногда приходит помогать Одита, это невеста Джона. Особого разделения на должности-то и нет. Да и, если верить Геусту, мама не особо любила держать уйму прислуги. Я отвела взгляд от деревни и посмотрела на скромный сад вокруг дворца, а потом вновь на парня. — А живут они все в деревне, потому старые помещения для слуг в основном пустуют. Кстати, пошли в деревню? — глаза Ариса весело блеснули. Я согласилась, заинтересовываясь этим местом всё больше и больше. Всё было для меня новым и неизведанным. Мы быстро спустились вниз и вышли. Была приятная тёплая погода, солнце лишь временами прикрывалось белой вуалью облаков. А ветерок тут же вцепился в мои космы, слабо трепля их. Деревня была совсем небольшой, но на обед мы и впрямь не успели, хотя и не задерживались нигде подолгу, просто прошлись по улочкам, которых было всего две, и они пересекали друг друга крестом. Одна улица вела от замка к лесу, другая — из леса к большой дороге. Забавное фамилия братьев были обусловлены тем, что какой-то их далёкий предок разводил цветы — и этих самых лилий в округе была просто куча. Ариса знали все, а вот на меня многие как-то странно смотрели, с подозрением и опаской, как и Геуст, а причину этого я так и не поняла — неужели дело только во внешнем виде? Из-за чего бы это ни было, такое внимание как-то неприятно. — А тебя-то любят, — приметила я. — Просто знают и помнят, — пожал плечами Арис. — Я тут почти всю жизнь провёл, долгое время только по этой деревне гулял и по замку. Потом Геуст меня стал иногда с собой в столицу брать, а ещё дважды путешествовали. Когда я тут всю жизнь пробегал, всех донимая, трудно меня было не запомнить. Я задумчиво хмыкнула в ответ, всё-таки улыбки и ласковые взгляды жителей по отношению к Арису были искренними. Когда мы вернулись в замок, Арис повёл меня в столовую, где опять был только один Джек — на этот раз в кресле Геуста с книгой. Стол уже был накрыт, и еда стояла. — Всё остыло, но я из-за вас бегать мучить Катрину не буду, — пробурчал Джек, даже не глянув на нас. Ведёт себя так, как будто он один из хозяев, а не Арис, но что-то в этой наглости было обаятельное. Я села на свой стул и поняла, что приборы лежали по-другому — как для левши. Мне-то вообще было все равно, в какой руке что держать, я этих тонкостей не понимала, но, наверно, так даже лучше. — А ты вчера могла бы и сразу сказать, — не поднимая головы, объявил Джек. — Я-то с первого взгляда не определил. Когда Арис недоумённо посмотрел на него, Джек всё-таки глянул на меня и улыбнулся, поправив свою светлую чёлку левой рукой. Левша, точно левша- я невольно вновь вспомнила присказку про лучших магов. Мы пообедали быстро. Еда, хоть и остыла, но все равно была очень вкусной. — Ужин, между прочим, через час, — прежним сухим тоном заметил Джек, когда мы выходили. — Почему так рано? — поинтересовалась я, очутившись в коридоре. — Потому что Геуст — сторонник здорового образа жизни, а поздно есть вредно, — усмехнулся Арис, и я, если честно, не поняла, шутит он или нет. Он остановился и задумчиво потёр подбородок: — Та-ак, чего ещё забыли? Надо будет с твоей одеждой что-то решить, но это, наверное, потом. У тебя, кстати, дома что, запасной не было? — Плащ был. Две пары туфель, одни из которых сейчас на мне, сапоги. Ещё одно платье, но оно почти такое же, как это, только юбка короче, — пожала плечами я. — Мне кажется, твоему брату все равно ничего бы «нормальным» не показалось. Арис окинул меня оценивающим взглядом и хмыкнул: — Представляю. Он завёл меня вновь на второй этаж, но на этот раз взгляд у него был какой-то задумчивый… и оценивающий, что ли? — Я тебя, наверное, сильно заболтал? — Арис остановился спиной к какой-то картине. Между дверями в комнаты здесь висело много картин, похоже, накапливающихся веками. Я пожала плечами в ответ на вопрос. Меня куда больше смущала собственная безрассудность. У меня умерла наставница, а я бросила её тело (мало ли, чего эти братья обещали сделать!), дом, теперь оказалась неизвестно с кем. Новые впечатления мешали на этом зациклиться — но вина всё-таки догоняла. Хотя Медея как будто бы готовила меня к этому последние месяцы, если задуматься. — Мне просто тут редко с кем удаётся поговорить, кроме брата, вот и мелю языком… Но мне ещё очень надо тебе кое-что показать, — он помялся и вытащил из кармана сложенный лист бумаги, протянул мне. Я развернула его — изрядно помятый. Судя по всему, это была вырванная страница из книги, а на ней — копия какого-то группового портрета. На нем были изображены две женщины и мужчина. Женщины были одновременно похожи и нет — обе темноволосые и темноглазые, бледные, с гордыми лицами, в парадной одежде. У одной на голове изящная золотая корона, другая какая-то… военная? Мужчина рядом с ними казался немного простеньким, хотя и тоже в роскошной одежде. Шатен. Одна из женщин казалась чем-то смутно знакомой. Я задумчиво переводила взгляд с одного лица на другое, а потом подняла глаза и столкнулась с собственным блёклым, как тень, отражением в стекле, покрывающем одну из картин. Она удивительно похожа на меня. Даже волосы как будто немного взъерошены… — Кто это? — спросила я. Арис помедлил перед ответом. — Это — королева Мирабелль, король Эйван и принцесса Кларабелль, сестра королевы. Последние монархи Карлии. Не знакомы? — Нет, но она очень похожа на меня, — ткнула я пальцем в изображение. — Почему? — Геуст считает, что ты, возможно, принцесса Кларисса, — Арис изобразил полупоклон, и его лицо стало чуть более серьёзным, даже немного встревоженным. — Опять это глупое имя? — не сдержалась я. Остальное меня не заботило. Ерунда это. Не может такого быть. Мои родители умерли давно, но наверняка были обычными людьми. Разве стали бы люди королевской крови отдавать своего ребёнка старухе, живущей в лесу? Да и Медея бы мне намекнула как-нибудь, если бы дела обстояли так. — Это, конечно, совершенно не точно, — признался Арис. — Геуст был против, чтобы мы это говорили тебе, но мне показалось, так честнее. Он говорит — ты вылитая принцесса Кларабелль. Ты точно их не узнаёшь? Я решительно покачала головой, ничего не понимая. — В принципе, неудивительно. Принцесса Кларисса пропала семнадцать лет назад, почти сразу после рождения, тихо и без каких-либо выяснений. Никто так и не знает, что с ней случилось — то ли умерла, то ли… И тут ты. Тебе сколько лет? — Семнадцать, — сердито ответила я. — А мне — восемнадцать. Я во время пасмурок родился, так что в этом году уже девятнадцать будет, — он явно попытался смягчить разговор. — Слушай, я честно не хочу тебя обидеть. Это только предположение. Но… короче говоря, здесь многие видели Кларабелль в лицо, и это сходство может быть в их глпзах далеко не в твою пользу. Я считаю, что должен был тебя об этом предупредить. — Да подумаешь, — сердито буркнула я, скрестив руки на груди. — Все равно это чушь. Арис пожал плечами и отстал от меня. Он, наверное, хотел как лучше, но меня выбило это из колеи. Впрочем, лист с портретом я ему не вернула. Но на ужине об этом разговоре вновь зашла речь. Сначала все молча ели, пока Арис вдруг не заговорил. — Геуст, — тихо позвал он. — М? — тот едва поднял голову. — Геу, я всё ей рассказал. Считаю, она должна знать. Все равно потом кто-нибудь проговорится… И лпдно если проговорится, а не полезет. Тут уже Геуст отреагировал. Он выронил вилку и машинально потянулся к трости, прислоненной к стулу. — Всё рассказал? — охрипшим голосом переспросил он. — Всё про неё, — уточнил Арис. Геуст вздохнул и подпёр руками подбородок, глянул на меня через стол. — Ну что ж. Во-первых, это всё совершенно не точно, только догадки. Во-вторых… да, я тебе не доверяю, — резко заявил он. — Уж извиняюсь. — Выгони на улицу! — тут же вспыхнула я, и без взвинченная и от тоски по Медее, и от странных догадок братьев. Сами придумали, сами не доверяют. Бред какой-то. — Я к вам не просилась, сами вытащили. Арис привстал, а Геуст шумно вздохнул и ответил: — Сначала надо во всём разобраться… И я не уверен, что ты так уж прожила бы одна. И просто вернулся к ужину, не дав мне возразить. Впрочем, я и не знала, чем.