Договор

      Хаято пытался надеть джинсы, но из-за спешки постоянно попадал ногой мимо, либо же впихивал ноги в одну и ту же штанину, начинал злиться ещё сильнее и тихо матерился, ругая не только неудобную одежду, но ещё и того мудака, который решил напасть на поместье ночью. Такеши бы посмеялся той картине, что пред ним разворачивалась, только вот шум в коридоре заставлял торопиться и думать о более приземлённых вещах, а не любоваться парнем, которого оторвали от более приятного занятия. Светлые волосы слегка намокли от пота и прилипли к вискам и покрасневшим щекам, дыхание прерывалось и то и дело сбивалось с размеренного на частое и поверхностное. - Прежде чем мы выйдем в коридор, я открою дверь, а ты швырнёшь туда динамит или что там у тебя есть. - Подрывник на мгновение отвлёкся от своего занятия, пошарил по карманам куртки, валявшейся у его ног, и коротко кивнул в знак согласия. - Главное, не разрушь там ничего, ладно? - Я не совсем идиот, знаешь ли. - Гокудера выглядел не на шутку разозлённым, даже кулаки стиснул, только бы не вспылить, зато он перестал суетиться и нервничать. - Что мы будем делать с шумом? Не удивлюсь, если сюда тут же сбежится куча желающих посмотреть на последствия взрыва. - Их цель ты, а не кто-то ещё. Рано или поздно, но они в любом случае сюда заявятся.       Больше они ничего не успели сделать: ни обсудить детали дальнейшего плана, ни договориться о том, кто из них будет идти впереди, прикрывая другого своим собственным телом. Мечник буквально прилип к двери и очень долго прислушивался к звукам в коридоре, как будто бы это могло помочь ему узнать всё о своих противниках, о их многочисленности и цели вторжения. Хаято закатил глаза и едва слышно вздохнул, ему явно хотелось сделать хоть что-нибудь, а не стоять на одном месте и ждать подходящего момента. Не медля больше ни секунды, телохранитель открыл дверь, тут же отступая в сторону и давая свободу для действий своему напарнику. В соседней комнате раздался звон, словно люстра не выдержала и решила рухнуть на пол, тихий вскрик был почти ожидаем.       Ямамото очень хотелось найти в соседнем помещении только несколько трупов и, возможно, лёгкое облачко пыли, оседающее после такого взрыва. Едва ли там мог оказаться кто-либо из своих, потому что большая часть мафиози явно суетилась и куда-то спешила вечером накануне. Тогда основная масса людей маячила рядом с комнатами Бьянки и главы семьи, вполне себе умело проверяя всё пространство вокруг. Должно быть, они знали о вторжении заранее, но тогда становилось не понятно, почему сейчас не было слышно звуков борьбы. Хаято что-то тихо пробурчал насчёт того, что его наглый рыжий кот шляется, непонятно где, и было бы неплохо найти его, только вот времени на это не хватало катастрофически.       В коридоре трупов не оказалось вовсе, но продвигаться вперёд всё равно приходилось медленно и очень осторожно, буквально каждую секунду существовала вероятностью напороться на дуло чьего-нибудь пистолета и распрощаться с жизнью, так и не успев понять, что же случилось. Недовольное сопение за спиной действовало на нервы, но ругаться с напарником было смерти подобно, потому что разъярённый и растрёпанный парень был на взводе. Наверное, им даже повезло, что дойти до самого главного они так и не успели, потому что в противном случае подрывник не смог бы так легко перемещаться и не шипеть от боли, рискуя выдать себя с головой. Вряд ли у парня была просто сказочная выносливость и регенерация. Да и не выглядел он таким крепышом, которого не то что вырубить, остановить хоть на время практически невозможно.       Тишина изредка прерывалась отдалёнными звуками выстрелов и борьбы, разбавленных глухими криками тех, кому всё-таки не повезло нарваться на кого-то более сильного. Радовало лишь то, что судя по всему жители поместья оказались достаточно подготовленными для того, чтобы быстро собраться и дать отпор чужакам. Связаться с Бьянки или главой семьи и узнать текущее положение дел не получалось, как бы светловолосый парень ни терзал свой телефон. Возможно, он бы попытался найти их самостоятельно, но телохранитель просто не дал ему такой возможности, вполне доходчиво объяснив самоубийственность такой затеи. Они могли о себе позаботиться, тем более охота ведётся именно на Хаято, тем более они знали обо всём заранее.       Время растянулось так сильно, словно хотело проверить свою способность замедляться и убивать нервные клетки мафиози. Гокудера едва подавил вскрик, когда, глубоко задумавшись, заметил труп около стены, лишь наступив на окровавленную ладонь с зажатым в ней пистолетом и услышав характерный хруст сломанных костей. Кто-то из нападавших очень аккуратно и профессионально всадил пулю в лоб покойника, в остекленевших глазах которого застыла растерянность. На маленькую дыру, зиявшую на бледной коже, подрывник старался не смотреть. Не то чтобы ему было страшно или противно, только это зрелище внушало мало оптимизма и надежды на спасение.       Такеши тихо вздохнул, присел на корточки рядом с телом и снял куртку с неизвестного мужчины, которому тёплые вещи явно были уже без надобности. На недоумение напарника он предпочёл не реагировать, а лишь протянул с трудом полученную вещь. Парень держал её на вытянутых руках и рассматривал так пристально, как если бы она могла с ним заговорить. - Зачем мне это? - Ты только что раздробил ему несколько фаланг и испачкал обувь кровью, если ты хочешь, чтобы за нами шла целая вереница следов, то, конечно, оставь всё как есть.       Больше вопросов не возникло, да и желания препираться тоже не наблюдалось, вполне вероятно, что участь прилечь около другой стены с такой же опрятной раной, казалось подрывнику малопривлекательной. Пока его подопечный был занят устранением своей оплошности, Такеши достал телефон из кармана и стал тихо с кем-то говорить. А может быть, и ругаться, потому что речь его была несколько раздражённой и нетерпеливой. Несчастный телефон явно рисковал быть запущенным в стену в любой момент, лишь спустя время собеседник мафиози пошёл на попятную и благоразумно попрощался. - Кому ты звонил? - Друзьям. - Хаято скорее почувствовал, чем услышал лёгкую заминку, которая предшествовала ответу, который казался ему не совсем правдивым, но наиболее нейтральным. Парень пообещал самому себе, что поговорит с ним на эту тему позже, когда они окажутся в хотя бы относительно безопасном месте. И нет, ему вовсе не хотелось узнать слово, которое почти было готово сорваться с губ мечника. Ну, если только совсем чуть-чуть. - Им можно верить? - Он просто обязан был это спросить, хотя выбора, - довериться незнакомцам или нет, - у него не было в принципе. Конечно, он мог остаться здесь, в поместье, которое сейчас больше ему напоминало склеп или смертельную ловушку. Каждая комната, каждый поворот теперь казался чужим, подозрительным и незнакомым, всё было то же самое, но скорее напоминало своё ужасное отражение, а не стены былого дома. - Решай сам, но я верю им как самому себе.       Вместо ответа Хаято закусил губу и несколько растерянно кивнул, он выглядел так, словно только что осознал ситуацию до конца и теперь пытался собрать все мысли воедино. Вся эта ситуация до жути напоминала ему тот глупый бал, затеянный его старшей сестрой в предыдущий раз. Тогда он был скорее обузой для своей телохранительницы, чем реальным помощником. Тогда он не успел, не помог, не позаботился, не спас. Парень мог подобрать, как минимум, ещё несколько сотен этих несчастных "не".       Он не хотел думать о смерти Юкки и вспоминать её бледную кожу с алыми кровоподтёками, тонкие пальцы и сдержанную, неизменно вежливую улыбку. Мысли и чувства тянули на дно, заполняли лёгкие дымом, что был куда крепче сигаретного. Ещё чуть-чуть, и парень просто задохнётся, не способный и не желающий бороться за свою жизнь. Они теряли драгоценное сейчас время, но светловолосому парню необходима была поддержка, поэтому Такеши просто обнял его, зарываясь носом в мягкие пряди и делясь своим теплом. Он не говорил привычных, до нельзя приевшихся слов утешения и не обещал того, что всё будет хорошо, а они сами выберутся из передряги без единой царапины, купят домик где-нибудь в провансе и залягут на самое дно. Это было настоящей минутой покоя во время бушевавшей вокруг яростной и беспощадной чумы.       В воздухе пахло кровью, жжёным порохом и чем-то едким, кислым и омерзительно противным. Гокудера всегда догадывался, что его напарник опытный убийца, рефлексы которого доведены до автоматизма благодаря целым годам изматывающих тренировок и боевых операций. Сейчас у него был самый настоящий шанс наблюдать японца в действии, не забывая, конечно, прикрывать ему спину. Подрывник полностью был сосредоточен на анализе всего произошедшего, что не мешало ему видеть завораживающую смертельную грацию в жестах напарника. Это было почти страшно, по крайней мере, дух от этого захватывало точно, но вопреки всему тревога почти отступила.       Хаято не считал убитых, предпочитая оставить это напоследок и вместо этого сосредотачиваясь на количестве выстрелов. Их было около десяти, когда телохранителя ранило в левое плечо, а на светлой рубашке отчётливо выступила кровь. Противники явно становились злее, и воцарившаяся поначалу неорганизованность растворилась бесследно в смеси из ярости и желания закончить начатое. Лестница словно простёрлась на несколько километров вниз, каждая ступенька таила в себе скрытые, а потому ещё более опасные, ловушки. Когда оставался всего лишь один пролёт, подрывник растерянно застыл на месте. Интуиция буквально вопила о неприятном сюрпризе, поджидавшем где-то впереди. - У тебя есть ещё взрывчатка или динамит? - Говорить приходилось шёпотом, чтобы не выдать своё местоположение заранее. Гокудера вздрогнул от неожиданности и резко, как ужаленный, обернулся к напарнику, чтобы одарить того жгучим и вместе с тем укоризненным взглядом. - Конечно же, есть. - Тогда действуй.       Ямамото прижался к стене и замер в ожидании, молча следя за вновь вспыхнувшим от негодования Хаято. Подрывник показал ему язык и привычным жестом достал динамитную шашку из внутреннего кармана куртки, который чудом вмещал в себя нечто столь опасное и внушительное. - Откуда ты всё это берёшь? Ещё и в таком количестве? - Секрет. Может быть, когда-нибудь, я расскажу тебе об этом, но для начала было бы неплохо выбраться отсюда живыми. - В серо-зелёных глазах явно читался вызов и самодовольство, так же как и в ставшей уверенной и горделивой позе.       Взрыв получился мощным и действительно оглушающим, хотя после долгой тишины любой звук казался инородным и пронзительным, светловолосый мафиози выглядел жутко довольным. Он осторожно выглянул из-за угла, когда дым стал исчезать вместе с горькой пылью, и тут же спрятался назад. Небольшой заминки вполне хватило, чтобы кто-то из выживших выстрелил в его сторону. Ухо обожгло острой болью, горячие ручейки стекали по шее, пропитывали собой одежду и светлые волосы. Разноцветные круги перед глазами мельтешили с дикой скоростью и пытались станцевать то ли вальс, то ли танго, то ли дикую помесь из всего подряд. Колокольный звон, возникший на самой периферии сознания, попадал в такт безумной пляски.       Кто-то бил его по щекам и упорно звал по имени, от голоса хотелось отмахнуться, как от приставучей мухи, парень слабо хлопнул рукой, но задел только воздух. Встать на ноги было очень тяжело, зато цветным пятнам это пришлось по вкусу, и они закружились ещё интенсивнее. Хаято забыл обо всём и полностью растворился в этих ощущениях, потому совершенно не заметил того, что оказался вне стен душного помещения. Такеши буквально нёс его на себе, только пульсирующая боль не давала окончательно потерять связь с реальностью и стать бесполезным балластом.       На улице было холодно, ветер забирался под одежду и вызывал целые полчища мурашек, а может быть, это было одним из последствий недавно пережитого. Неизвестность давила на нервы, так же как и навязчивая, приторная тишина, обволакивавшая со всех сторон и пытавшаяся проникнуть в самое сердце. Гокудера до боли в глазах вглядывался в темноту, которая совершенно не желала выдавать свои секреты и надёжно скрывала в своих объятьях тех, кто оказался на улице в столь поздний час. - Ты ведь умеешь водить машину? - Вопрос прозвучал твёрдо и больше походил на утверждение, поэтому подрывник даже не подумал отвечать на нечто столь банальное. Благодаря этой фразе, парень наконец понял, куда и зачем они идут. - Я не поеду без тебя! - Поедешь. И это не обсуждается. - В голосе японца можно было услышать вселенскую усталость, он тихо вздохнул и поправил руку напарника, перекинутую через его плечо. Он пытался сохранять самообладание, но этот день явно можно было отнести к самым безумным и изматывающим событиям за весь прошедший год. - Твоим сестре и отцу может быть нужна помощь. - Тогда я тоже останусь, я не маленький и могу сам о себе позаботиться. - Боль в раненом ухе стала ещё и сильнее, и парень тихо вскрикнул, тут же прикусив губу. - Я не могу тобой рисковать. Давай не будем спорить, я просто назову тебе адрес, по которому ты сможешь найти помощь и убежище, а ты выполнишь мою просьбу и расскажешь людям, которые там живут, обо всём, что здесь случилось. - Ладно, хорошо. Нет, просто замечательно. Только имей ввиду, что я ни за что на свете не приду на твои похороны.       В гараже было удивительно пусто и тихо, что могло значить лишь одно - ворота тщательно охраняются и прорваться через них рискнёт только безумец. Лампочки мигали и тихо потрескивали, тщетно силясь успокоить взъярённого мафиози. Ему снова говорили, что делать, как поступить и лишили даже намёка на самостоятельность. Машина приветливо мигнула фарами, телохранитель открыл дверь со стороны водительского сидения и осторожно помог подрывнику сесть внутрь.       Вопреки всему сказанному, светловолосый парень протянул японцу динамитную шашку и раздражённо зашипел в ответ на невесомый поцелуй в макушку. Он попытался убедить самого себя в том, что его действие было обусловлено лишь желанием защитить себя, ведь от того, сможет ли японец отвлечь на себя внимание, зависит и его сохранность. Парень повторял про себя адрес так часто, словно мог забыть эти бесхитростные цифры и слова в любой момент. Он почти не слышал ни стрельбы, ни какого-либо иного шума, но ворота перед ним распахнулись нехотя и почти тут же стали закрываться снова. Машина едва не застряла в этих импровизированных тисках, двери чиркнули по багажнику, явно сдирая на память об этом событии краску и оставляя вмятину.       Руки Хаято мелки дрожали, из-за чего машина ехала неровно и тряслась на мелких кочках, парень едва не потерял управление, когда старый плед на соседнем сидении зашевелился, а затем из него высунулась недовольная кошачья морда. Теперь он ехал не один, от этой мысли стало чуть легче, и парень перестал вжимать голову в плечи при каждом звуке. Ему чертовски везло, что трасса была практически свободной, потому что мало кто ехал за город столь поздно. В противном случае, пришлось бы либо снизить скорость, либо вовсе наплевать на безопасность других водителей и петлять так отчаянно, словно за ним гнались полчища демонов.       Пару раз ему казалось, что за ним всё же установили погоню, парень отчаянно кусал губы и сворачивал в совершенно ненужных местах, пытаясь оторваться от преследователей и лихорадочно вспоминая карту города. Пейзажи за окном слились в одно сплошное тёмное месиво из листвы, однообразных домов, редких машин и фонарей, пытавшихся своим электрическим светом разбить темноту на осколки. Только вот всё это было тщетно, потому что мрак неизбежно одерживал верх. Динамитные шашки закончились ещё тогда, когда по асфальту прошуршали пули, и иного выхода, кроме как расстаться с последним запасом, не оставалось.       Гокудера думал, что никогда не сможет найти этот проклятый дом, когда ворвался в тишину спокойного района, дома которого были удивительно похожи друг на друга. Номера почти не было видно, поэтому парень считал их вслух и всеми силами пытался не сбиться. Воздух вокруг одного особняка заискрился, словно кто-то невидимый зажёг бенгальский огонь и решил помочь заплутавшему путнику. Конечно же, это было не так, просто фонарь перегорел и погас, напоследок осветив табличку с номером здания.       Подрывник провёл на крыльце целую вечность, кот в его руках тихо фыркал и коротко царапал хозяина. Прежде чем позвонить, парень огляделся по сторонам, но не увидел ничего - дорога была совершенно пуста. Девушка, которая открыла ему дверь, была болезненно бледной и уставшей, но, стоило ей увидеть ночного гостя, как в её глазах появилась какая-то решимость и намёк на сочувствие. Тёмные волосы были распущены, чёлка надёжно скрывала половину лица незнакомки, что стояла в светлом коридоре. Она ни о чём не спрашивала, даже не попросила представиться, просто молча отошла в сторону, пропуская Хаято внутрь, и захлопнула за ним дверь.