«С нами лучше не балуй, лишь бы цел остался... ох, сука, я бы в рифму сказал, Геральт, да при даме не положено.» Золтан Хивай
Эльфийка недолго придумывала отмазки. Сам Иорвет отправил ее в город. И потому скоя’таэлька быстро нашла, что ответить Веланду. Правда, он ей не поверил. Да, ему нравилась эта эльфка, наглая, борзая, не сидящая на месте, только вот доверия он все еще к ней не питал, слишком мало он знал о ней. И как любому разведчику, Веланд это не нравилось. Ему не нравилось, что она тайна. Но другой причиной было и то, что разведчик не понимал, как ей удается так спокойно заходить в город и блуждать по нему. Он не видел никогда, чтобы девушка готовилась к вылазке. Так или иначе сейчас Аенниэ уже была в городе, даже в таверне. Путь сюда не доставил лишних хлопот, она по привычки пошла через Биндюгу, обходя стражников, сливаясь с местными эльфами, а после юркнула в ворота, что были ближе к порту, а дальше прямиком к таверне. Преодолев несколько ступенек девушка замерла у столь знакомой двери, осмотревшись, удостоверившись, что за ней никто не следит, Аенниэ надавила на ручку двери, та, на удивление, легко поддалась. — Вернон Роше, — Аенниэ широко улыбнулась, бесспросу заваливаясь к темерцу в комнату. Дверь открыта, а значит он ждал гостей. А если и не ждал, то вот они. — Не поверишь, но я думал, что утром была последняя наша встреча. Что на этот раз привело тебя к врагу? Неужто ты вспомнила об услуге? — в его голосе читалась обида, и это ввело эльфу в замешательство. — Хм… Вспомнила. Более того. Я предлагаю игру. Выиграешь — я сделаю больше, чем ты попросишь. Выиграю я — ты выполнишь одно мое желание. И нет, я не смогу им выплатить свой долг. Что скажешь? — скоя’таэлька протянула руку Вернону, намекая, чтобы он дал ей ключ. Тяжело вздохнув, мужчина все-таки вручил ей ключ от комнаты. Аенниэ улыбнулась и после тут же закрыла дверь на замок, осторожно положила ключи в карман брюк. — Гвинт? — спокойно проговорил темерец, опускаясь на край кровати. — Именно, — цокнула язычком Аенниэ, скидывал плащ на стул, а после тут же достигла кровати, уселась напротив, начала мешать свои карты, а то время как мужчина — свои. Они оба понимали, что времени немного. — Чувствуешь свое поражение, dh'oine? — Я должен хоть раз тебе выиграть, — прорычал темерец, раскладывая свои карты. — Хоть раз… — повторил он, словно мантру. — Ну-ну… — она довольно улыбнулась ему. Скоя’таэлька была весьма уверена в себе. Она была уверена в своей победе. Негоже проигрывать в этот раз. Уж очень хотелось ей воплотить в жизнь задуманное. — Скажешь сразу, что хочешь в случае моего проигрыша? — Oh mo milis Vernon Roshe, ты точно хочешь узнать, что загадала я? Готов ли? — Давай уже. Не тяни, чертовка! — Тогда смотри, — Аенниэ ловко достала из голенища сапога острый, как бритва, нож, покрутила в руке, демонстрируя его мужчине. — Если ты проиграешь, то ты сделаешь себе депиляцию… Ног и паха. Как тебе такое? — Депи-и-и… Что, мля? — его глаза превратились в плошки. Вот такого бравый вояка не ожидал. Да чтобы эльфка загадала ему такое унизительно желание, уму непостижимо. Да она издевается! — Ты все правильно понял, mo milis. Я женщина капризная, с кем попало ложе делить не стану. Да и… Может, в таком случае ты получаешь нечто большее, чем просто секс…. — она облизнула пересохшие губы. Мужчина замер. Издевается. Опять. Она искушала его. — Холера! — прорычал мужчина. — Почему я не выкинул тебя за борт, когда мог? Почему не убил тебя? Скажи мне! Какого черта я не сделал то ранее? — Наверное, тебе было бы скучно… смерть врага скучна, — предположила эльфа, выкладывая на поле Вернона карту шпиона, а после взяв из колоды скоя’талей несколько карт. — А сейчас мне, ох, как весело? Ты из меня девку решила сделать? — оскалился темерец, кладя на поле одного из вояк. — Neen. Я ранее уже говорила, что ты неплох собой… Только вот ты не принял мой комплимент. Назову то местью я. Ты задел меня, — Аенниэ вновь бросила на поле Роше карту шпиона. Он оскалился. И откуда у неё столько шпионов? Неужто опять шельмует? — Еще чего, — хмыкнул Вернон, осматривая карты, что были на руках. — Комплимент от сидха. — А поражение от seidhe? — Мы ещё посмотрим, кто проиграет, — Роше напрягся. Игра шла не в его пользу, то было видно с первого хода. Единственное, этот раунд, он верил, что выиграет: эльфка неплохо добавляла ему очков, что означало лишь одно, этот раунд она собралась слить, чтобы набрать побольше карт. — Пасс, — спокойно произнес он, не желая поддаваться искушение — отдавать карты. — Как скажешь, — Аенниэ пожала плечами и выкинула на поле карту казнь, а после одного из скоя’таэлей, чтобы превзойти оставшуюся карту, ведь два шпиона за раз были уничтожены: они были одной цены. — Этот раунд мой. Что скажешь? — Блядская судьба! — Продолжаем? — она заулыбалась. Девушка уже предвкушала выигрыш. — Нет, блять, я уже сейчас пойду брить пах! — зарычал Роше, понимая всю сложность ситуации. Ему не выиграть. Даже если он выставит баллисты и воспользуется умением лидера. Это лишь победа в одном раунде. А как быть во втором? Повезет ли ему? Что-то подсказывало ему, что все же придется выполнять ее столь постыдное желание? — Я в предвкушение, — хитро улыбнулась Аенниэ, продолжая игру.***
Не прошло и получаса, как Аенниэ уже вальяжно разлеглась на кровати. Она изредка поглядывала на темерца, как бы контролирую выполнение своего желания, но мужчина не спешил. Он начал постепенно раздеваться, и это «постепенно» уже затянулась настолько, что эльфке удалось незаметно для темерца отворить дверь. Она искренне надеялась на удачу. Надеялась, что все пойдет по ее плану, и тогда из этого дела она выйдет не только сухой, но и, возможно, в качестве победителя. Хотя… На такое Аенниэ даже и не рассчитывала. Надежды одно, а вот строгий расчет совсем другое. И он говорил ей, что уж победителем она никак не выйдет. Будет ничья. — Роше, ну право, что ты, как девка, сиськи мнешь, — засмеялась девушка, привстав на локтях, чтобы лучше видеть, чем занимается темерец. И в этот раз она увидела немой вопрос на его лице. — Говорю, что ты время тянешь. Ты же человек чести, Вернон, ну, так разве отдать карточный долг — не дело чести? — Хорошо, — мужчина тяжело вздохнул, раздеваться перед женщиной и трахнуть ее — дело одно, а вот раздеться и начать брить ноги и уж тем более пах — совсем другое. Только вот выбора у него и не было. Он начал с малого: сняв штаны, оставшись в одной рубахе, мужчина начал проводить лезвием по правой ноге в районе икры. Первый штрих был сделан. — Давай смелее, — Аенниэ, конечно, была не в восторге от открывшегося ей вида: наполовину прикрытые мужские ягодицы, полностью закрытая мускулистая спина, да и лица не видать — но эльфка держала себя в руках, каждый раз напоминая, что перед ней был dh'oine. Закончив с ногами до уровня колен, Роше пошел дальше, продолжая вертеть поставленную на табуретку ногу. Он до последнего не верил, что вообще согласился на это все, что не послал эту чертовку прямиком в ад, где ей и место, а покорно выполнял ее желание. Сейчас лезвие уже медленно, плавно двигались вверх к паху, и двигалось оно бы так же ровно, если бы не скрип открывающейся двери. Рука, что ранее крепко сжимала меч, который сносил головы врагов, предательски дрогнула. — Блять! — оскалился Роше, поднимая глаза вверх, взглянув на того, кто потревожил его в столь неподходящий момент. И то была не Аен, нет. Эльфка как лежала, так и лежала на постели, а вот в дверях стоял не кто иной, как… — Геральт выйди нахуй! — прорычал мужчина и в тоже время не знал, что делать: то ли рвануть за одеждой и прикрыть свой срам, то ли утопиться в ведре, что стояли рядом, то ли прирезать ведьмака этим самым ножом. Но вот ни первый, ни второй ни даже третий варианта ему, к слову, не понравились, а придумать что-то ещё он не успел. Да и думать уже не мог: комнату наполнил дикий смех. Аенниэ больше не могла держать себя в руках. Стоило ей один раз взглянуть на ведьмака и на темерца, как все внутри начало содрогаться с новой силой. И вот как после говорить, что ведьмаки бесчувственные? У него ж все на лице сейчас было написано. — Я не знал, Роше, что ты… — ведьмак закашлялся, не зная как деликатнее выразить свою мысль, — ценитель гладких ножек. — Тебя, курва, никто и не спрашивал! — прорычал Роше, собираясь метнуть этот чертов нож. Все же третий вариант — убить курву этим самым ножом — теперь его устраивал. К черту свидетелей! Так и Аенниэ заодно придушить, но в начале отыграться. — Т-ш-ш-ш, ну, Вернон, — Аенниэ с трудом подавила смех, плавно подошла к темерцу со спины. Ее прохладные руки легла на его напряженные плечи. — Ты лучше осторожней будь… А то… — Сука! — мужчина был чем-то похож на коня: также раздул ноздри, и чуть ли не начал фырчать, рыть «копытом» ямку в земле. — Я из-за тебя… — Хера чуть не лишился? — усмехнулся ведьмак, примечая порез в опасной близости от мужского достоинства. — Подумаешь, новый отрастет. Мне всегда говорили: «Зачем тебе два меча? А хера у тебя тоже…» — Vatt'ghern, не лучшее время для таких шуток, — Аенниэ мило улыбнулась белоголовому кивнула на дверь. Что-то подсказывало ей, что она слегка переборщила. Хотя приход Геральта — меньшее зло, в отличие от Юлиана, который бы еще и балладу написал. Но, признаться честно, она надеялась на кого-то другого из ганзы ведьмака, на того же Золтана. Правда, что делать краснолюду у полоски? — Эх... Весело у вас. Но я не думал, что ради эльфской женщины… — Геральт, а не пойти ли тебе на хер? Пшел вон, курва! — зарычал темерец. Мужчина был весь красный от злости. Закипал. Казалось, он был готов убить всех. — Оставлю тогда вас. Приятной ночи. О твоем визите не скажу, — последнее было адресовано Аенниэ. После дверь и вовсе затворилась, притом на ключ, тому поспособствовала эльфка. — Ты… Ты… Все прекрасно знала, — лезвие было отброшено в сторону. Роше был слишком зол, чтобы продолжать эту игру. Он хотел мести. И не только ее, он хотел и оплаты долга. — Ну, посмотрим… Не просто ль так я был так унижен, — он схватил девушку за руку, притянул к себе, вторая легла ей на голову. Роше не волновал его внешний вид. Полуголый. Даже так он был сильнее. И может, он и был унижен, но не перед ней. Она заплатит ему за все. Командир "Синих полосок" выбьет из нее всю дурь, пусть и весьма своеобразным способом. — Я вся в предвкушении, — Аенниэ оскалилась. Она долго ждала этого. Даже успела приготовиться: скинула с себя куртку и сапоги — облегчила ему задачу. — Чертовка! — его уста грубо касаются ее. Он не будет церемониться, не сейчас. Она заслужила такого обращения, как и заслужила укусов, тех укусов, что были после этого долгого полного злобы поцелуя, после того, когда он мазнул губами по щеке, стремясь к мочке уха, а после застыв на уровне шее. — Ты этого добивались? — шипит он ей, опаляя дыханием столь чувствительные к ласкам места. Он знал слабости эльфов. Даже в сексе. — То, что я хотела, я не получила… еще не получила, — рука властно ложится на его достоинство. Даже сейчас она пыталась управлять им, даже в таком положение — положении жертвы. Ответом ей послужил рык. Он не привык к таким наглостям. Он не желал давать слабины врагу. Ему было достаточно одного рывка, чтобы уложить чертовку на лопатки, на кровать, а после стянуть всю лишнюю одежду. И вот теперь она перед ним совершенно обнаженная. Он невольно облизнул пересохшие губы. Барды были правы, восхваляя эльфских женщин. Несмотря на многочисленные шрамы и недавние гематомы ее тело было изящным и привлекательным, да что таить оно было идеальным: округлые бедра, осиная талия, пусть и не столь пышная, но аккуратная грудь, в которую так и хотелось впиться губами. — Снимешь с себя эту тряпку? — в ее голосе звучала издевка, а пальчики подцепили столь ненужную в настоящий момент ткань. И вновь ответом ей рык, а кусок ткани летит на пол. Уже в следующее мгновение она чувствует его губы и руки на своем теле: они были везде. Все то, что она чувствовала граничило с безумством. Небо и земля. Неземное удовольствие. Она позабыла о его сути, как и он ее. Они оба позабыли о том, что она — aen Seidhe, а он — bloede dh'oine. В сексе разницы не было и нет. Человек ты или эльф все одно. Пизда и хер есть, а остальное не важно. — Позволишь? — через стон произносит она. Дыхание сбито, она дышит прерывисто. Вернон оказался слишком умелым в ласках, он отличался от Народа Гор: был груб, нетерпелив. Его не заботило то, что на следующее утро на ее теле могли остаться отметины, как и ее. — Нет. Твоё место под, женщина, — оскал, укус, что пришелся ей на плечо. С уст эльфки срывается полукрик-полустон. Она не ожидала такой прыти от человека, от Вернона Роше. Она не ожидала и реакции своего тела — прогнулась в пояснице, прижимаясь к мужчине. Она чувствовала его возбуждение, чувствовала и свое. И не испытывала отвращения. Сейчас это не важно. — Покончь с этим. Возьми… — голос хриплый, она не узнала его. Шире расставила худые ножки. То было слишком развратно, она не позволяла себе то ранее с мужчинами своего народа, но не сейчас. Сейчас все было иначе. Она была с человеком, и внутри разгоралось неистовое желание — она желала лишь одного, чтобы он заполнил ее. Всю. До конца. — Чертовка, — вновь прорычал он, не веря, что весь этот калейдоскоп эмоций вызван какой-то эльфкой. Его зверь просился наружу. Его пища — плотские утехи. И вот сейчас прутья клетки не выдержали: Роше резко толкнулся в нее, сжимая пальцы на ее ягодицах. Ожидание — не их сильная сторона, не их. Стон смешалось с буквами. Их не разобрать. То ли она произнесла его имя, то ли очередное проклятие, но это было не важно. Роше был доволен собой: ее стон выше любых похвал, и чтобы после она ему не сказала, он был уверен, что сумел доставить этой дряной эльфке удовольствие. Не сказать, что ему нравились кричащие женщины, нет. Аенниэ не кричала, ее голос — музыка, что ласкала слух мужчине, что восхваляла его. Он не желал медлить. Не желал привыкать к ощущениям. Роше брал то, что мог: начал двигаться в ней поначалу сбивчиво, слишком резко и грубо, но спустя пару толчков, они оба поймали нужный ритм. И уже было совсем не важно, что его кровь на ее бедре, та самая кровь, что была ей ненавистна, та самая кровь, что сочилась из раны в столь опасной близости к члену, что ритмично то погружался, то выходил из ее лона с едва уловимым хлюпаньем. Они не тратили тогда время на ласки. Не было времени и нужды.Она была готова принять его естество, и мужчина этим пользовался, раз за разом вжимая Аенниэ в твердый соломенный матрас, раз за разов врываясь в нее, выбивая из легких воздух, попутно покрывая ее тело поцелуями и укусами, пока ее ноготки блуждали по его спине, пока ее тело извивалось под ним, словно змея, извивалось в его руках. А конец. Он пришёл слишком рано. Слишком долго они мучили друг друга. Слишком долго ходили вокруг да около. Тепло разлилось внутри, ее тело прогнулось, а с уст сорвался последний стон, в то время как с его — рык. Они были уставшими. Уставшими, но довольными. Блаженство, граничащее с сумасшествием. — Неплохо… для dh'oine, — тяжелое дыхание, хитрая улыбка на губах. Она бы не была собой, если бы не попыталась задеть Вернона. Особенно после такого. — Неплохое желание для сидха, Аенниэ… — он усмехнулся, лег рядом на спину. Он не прикасался к эльфке, пусть и хотел прижать к себе. Он ждал её действий, не желал пасть ниц перед врагом, не желал показать минутную слабость. — И все мужчины у вас делают деп…депибля…депиляцию ног и паха? — Ни один, — она оскалилась, опустила голову ему на грудь. Сейчас уже было не важно, кто враг, а кто друг. Нужно было поскорее прийти в себя и скрыться. Тем более Аенниэ обещала сестре помочь с вещами. И провести всю ночь со злейшим врагом в ее планы не входило. Впрочем, в ее планы не входило и то, что было сейчас. Секс с dh’oine. Если кто-то ранее бы сказали ей о том, что она разделит ложе с человеком, она бы засмеялась.***
Все насекомые и животные — все то, что находились вблизи Биндюги, могло с интересом наблюдать за метавшейся из угла в угол друидкой, если бы то, конечно, было безопасно. Собирать все вещи, особенно, когда половина из них общая с Анешкой, оказалось задачей непростой — женщина не очень-то и любила порядок. Ну и пусть… Самое главное — трав хватало: Арье удавалось обходить в лесу не только скоя’таэлей, но и монстров. Природа любила ее, любила друидов, они были зависимы друг от друга. Отдавая свою жизненную энергию, draoithe помогают aef Nadur в восстановлении, она же разрешает пользоваться истоками своей силы… Всем, что могло окружать aep nadurweddien. Устав бегать по всему дому, точнее по той маленькой комнате, что служила и кухней, и спальней, и рабочим местом, эльфка присела на табуретку, что была единственной в доме. Она задумалась над словами Иорвета: мужчина сказал быть готовой к быстрому перемещению в лагерь. Причем со всеми вещами. Интересно, что же было в голове у Старого Лиса? В любом случае ей нужно было вернуться в лагерь. Из-за больных… особенно из-за Киарана. Скоя’таэлю пора вставать на ноги, и в этот раз при помощи магии. У них у обоих было достаточно сил. Только вот перед тем, как девушка призовет к себе саму Природу, стоило пояснить аэп Эасниллену а, чудес не будет: он не сможет сразу же побежать мстить Лето. Девушка невольно представила картину, как правая рука самого Иорвета, в одних подштанниках да ten Gwalhir и горящими воинственным огнем глазами бежит на тонну мутированный мышц. Арья нередко вспоминала Киарана, пусть они и виделись два раза, но, вспоминая аэп Эасниллена, эльфке всегда становилось интересно, как такой миролюбивый, по сравнению с командиром, эльф смог стать заместителем. Правда, не стоит забывать, что у каждого свой чертог, в котором пляшут черти и демоны разных мастей, в особенности, когда ты живешь сотни лет. Невообразимое количество темных сущностей. Только вот друидка не удалось долго поразмышлять, сильный поток эманаций сестры вывел ее из рассуждений. Она чувствовала, Аенниэ какого-то дьявола ошивалась в Биндюге. И притом ощущения были довольно-таки необычные. То была смесь радости и… удовольствия?! Арья не успела узнать что-то еще о состояние сестры, и тому причиной резко распахнувшаяся дверь, впустившая плотный поток холодного воздуха, да и саму сестрицу. Явилась — не запылилась. Не церемонясь, по обыкновению, Аенниэ одним лишь шагом перемахнула с порога до друидки. — Sor’ca, все... нормально? — рыжая вскочила, ее взгляд пробежался по скоя’таэльке, подмечая все мелочи: порванный ремешок, когда-то удерживающий пару метательных ножей, и... характерный след на шее, почти прикрытый тканью. Эльфы не падают… даже если выпьют на спор ten sell, а как известно перепить этот народец жутко-сложно. Пьяный эльф присядет и будет ползти, но не упадет. То дело чести. Да и оставить такое пятно могут только чьи-то зубы, не эльфские, нет. Слишком крупные для таковых. — Od conas te mire, mo milis? — промурлыкала старшая, импозантно плюхаясь на табурет, на котором недавно сидела сама друидесса. Аенниэ не скрывалась. А смысл? Так или иначе Арья узнает, где она пропадала и откуда пришла такая… довольная. — Ну тебя явно покусала собака... за шею, — янтарные глаза выражали недовольство. — Темерская борзая, если только, — разбойница невольно коснулась шеи, места, где красовалось багровое пятно, что в скором времени без должного лечения обратилась в прекрасную гематому, которой явно бы обрадовался Веланд. Сколько историй о происхождении синяка мог придумать капитан разведки? Да и какая из них дойдет до ушей самого лидера, Иорвета? Аенниэ этого знать совсем не хотелось. И то было главной причиной, по которой стоило как можно быстрее избавиться от сей отметины, как и от других, и девушка искренне надеялась, что сестра в этом ей подсобит. — Нужно лечить, — Арья метнулась к стакану с водой. — Неужели? — усмехнулась Аенниэ. — А я вот думала: через какое время Иорвет догадается? — девушка скрестила руки на груди, сморщив при этом острый носик. — Сейчас дошутишься и будешь так ходить, словно и правда помеченная псиной, — друидка намочила первую попавшуюся под руку тряпку. — Mo beag’an sor’ca, ты же сама знаешь, что быть должницей Вернона Роше себе дороже. И не зыркай на меня ты так. Иного варианта не нашла, — эльфка улыбнулась уголком губ, припоминая, какое желанице загадала. — Зато у нас теперь не Вернон Роше, а Вернонушка…. какие у нее, ой, у него гладкие ножки. — Надеюсь, он выбил из тебя дурь хотя бы на этот день. Уж лучше он… чем какой-нибудь другой dh’oine… — вспомнив людей Биндюги, особенно самого Лоредо, она скривилась, — отодвинь-ка ткань рубахи, я не хочу ее мочить. — А знаешь, не был бы он dh’oine… — протянула задумчиво скоя’таэлька, приоткрывая область на шее, ранее скрытую за одеждой. — Как думаешь, какая участь постигнет твою сестренку? Заигрывает с одним, а спит с другим… — Аенниэ засмеялась, дивясь самой себе. — Он хороший воин и умный мужчина. Но… вы совершенно разные. Да и Иорвет… если он об этом прознает прятаться придется всем… — Арья покачала головой, представляя тот кошмар, что мог бы их всех охватить из-за гнева Старого Лиса. Прижав к синяку тряпку, она предупредила: — Шея будет гореть — вода нагрелась. Но… с учетом твоих деяний… потерпишь. — Да брось, — махнула рукой скоя’таэлька, возвращаясь к предыдущим словам сестры. — Он жизнь спас aef rett aerm aep Iorweth. Кем бы он ни был — он человек чести. И, честно, мне это пришлось по нраву. Но, уверяю, это лишь очередная интрижка. — Lagi, bercana. Все еще держа нагревающуюся ткань у шеи сестры, девушка сказала: — Твоя паутина интриг может порваться из-за одного эльфа. Не думаю, что Веланду не приказано за тобой наблюдать. Ты слишком часто пропадаешь. — Если мне не изменяет память, то сам Иорвет попросил выведать планы Вернона Роше, я выведала. О способах и речи не было, — Аен под конец фразы зашипела от боли. — Решила синяк прикрыть ожогом? — Держи друга близко, а врага — еще ближе? — поинтересовалась друидесса. — Я ускорила регенерацию с помощью воды, вот и она тебя обжигает. Терпи. И обо мне не волнуйся, меня не трогает. — Shed qued est ansin Iorweth? Gear rid morvud? — Сейчас он друг, мы зависимы от него. В одиночку нам не выжить... — убрав тряпку, девушка взглянула на теперь уже чистую кожу сестры. — Боюсь, мы и далее будем от него зависимы, — эльфка тяжело вздохнула. Ей не нравилось это. Свобода — вот что грело ей душу. Только вот в настоящем случае, подчинение Иорвету было не обходимо, то было лучше и для сестры, и для самой Аенниэ. — У него есть цель, в отличие от нас. Возможно, благодаря его стараниям будет построено государство. Только вот я не верю этой деве. Кажется, ее имя — Саския? — Лучше верить действиям. Хотя Францеска Финдабаир тоже многое делала… — повесив ткань на протянутый шнурок возле печи, Арья сказала: — Но… может быть лучше к ней, к Саскии, присмотреться? Кто знает, что будет? Честно… я бы хотела, чтобы у нас появился. дом. — Дом, — Аенниэ грустно усмехнулась, пытаясь припомнить, когда последний раз произносила это слово. Прошли десятки лет, а ничего не изменилось. Она все блуждала по лесам вместе со своим командиром. Его цель была подобна Иорвету, он также хотел найти пристанище. Только вот не нашел. Не смог. Смерть настигла его раньше. — Я не верю в это, — покачала головой Аенниэ. — Но готова поверить ему, Иорвету… — Yea, этот безумец может и приведет нас к чему-то. Но… как не прискорбно то будет для тебя звучать, sor’ca, ты должна прекратить свое общение с Верноном Роше. Иорвет — последняя надежда многих эльфов. Наша — тоже. — А Роше — беда на наши головы, — на ее губах заиграло подобие улыбки. — Va'esse deireadh aep eigean, va'esse eigh faidh'ar. Об этом можно рассуждать вечно. — Аенниэ пробежалась взглядом по комнатушке, наткнулась глазами на сумку, — Ты, как я заметила, все собрала? Арья лишь кивнула. Вот и пришел конец их спокойной жизни. Насталось время борьбы.