Рывок аппарации, и Гарри оказался на открытом пространстве. Отпустив руку директора, он закрутил головой, разглядывая непривычный для себя пейзаж. Зеркальной чистоты огромное озеро, окружённое девственно зелёными горами и, наконец, величественный замок, с многочисленными башенками вызвали у мальчика вздох восхищения.
— Хогвартс… — потрясенно выдохнул он, любуясь как будто парящим над озером каменным дворцом.
— Красиво, — согласился улыбающийся в бороду директор, передавая Гарри несколько свёртков со школьными принадлежностями. — А вон там, — он махнул рукой в сторону густого, неприветливого леса, — Запретный Лес.
— Запретный? — с удивлением переспросил Гарри. — Почему?
— Студентам запрещено ходить туда без сопровождения преподавателей или нашего лесничего. Я серьёзно, — с нажимом произнёс он, видя, что слова не произвели на мальчика должного впечатления. — Там водятся такие твари, которые разорвут в клочья даже взрослого человека, не говоря уже о маленьком ребёнке.
Юный маг заметно приуныл. Да уж, это вам не детская площадка в Литтл Уингинге, и не местный парк, самым опасным существом которого был Дадли со своими дружками.
Ступая по мягкой траве, Гарри приблизился к большим кованым воротам. Повинуясь взмаху директорской палочки, они медленно открылись, приглашая мальчика войти в новый мир чародейства и волшебства. Немного сбоку он увидел несколько необыкновенно высоких трибун и шесть колец, расположенных по три с двух противоположенных сторон. «Поле для квиддича», — догадался он, мысленно сравнивая с рисунком, увиденным в одной из купленных книг.
— Сейчас лето, поэтому большинства преподавателей нет в замке. Остались только я, лесничий Хагрид, вон его дом на опушке, — Гарри проследил за рукой Альбуса, указывающей на небольшую деревянную хижину, — мадам Помфри, она медсестра, и профессор Северус Снейп — декан факультета Слизерин и преподаватель Зельеваренья.
Мальчик молча кивнул. Пока каждая из произнесённых его спутником фамилий была просто набором букв, Гарри нужно увидеть каждого мага, чтобы составить хоть какое-то впечатление о них. Пока же он сосредоточился на разглядывании внутреннего убранства Хогвартса.
— Картины! — вскричал Поттер, до смерти напугав Дамблдора. — Они живые!
— Хм… Да, это так. Всё потому, что они нарисованы специальной магической краской. Они могут разговаривать, Гарри. Это… слепки душ волшебников. Так что не очень удивляйся, когда кто-то из них захочет заговорить с тобой.
— Вау! Просто вау! — вертел головой юный маг, попутно здороваясь с некоторыми обитателями полотен. — А это что-о-о?.. — полузадушено прошептал он, мгновенно спрятавшись за спиной Альбуса, и трясущейся рукой показал на серебристого полупрозрачного мужчину, выплывшего прямо с соседней стены.
— Сэр Николас, ну что же вы пугаете ребёнка? — укоризненно покачал головой Директор. — Это призрак, Гарри, не стоит бояться. Извини, что не сказал тебе сразу. В Хогвартсе много привидений. У каждого факультета есть своё. Вот сэр Николас — призрак дома Гриффиндор.
— К вашим услугам, мистер Поттер, — поклонился тот, отчего его голова с каким-то чавкающим звуком практически отвалилась от туловища, повиснув на маленьком лоскутке кожи. Через мгновение призрак разогнулся и поставил голову на место. Гарри сглотнул: вот это впечатления. После такого он вряд ли сможет нормально пообедать.
— Нам пора, — недовольный Альбус потащил Гарри дальше. Нужно было таки оставить его в «Дырявом Котле», пусть бы почитал немного «Историю Хогвартса», тогда бы не шарахался от каждой тени.
Заколдовав лестницы, чтобы не катались куда попало, Дамблдор провёл мальчика к горгулье.
— Лимонный шербет, — негромко сказал он, и каменное изваяние открыло проход к винтовой лестнице. — Это пароль. Тебе стоит его запомнить и никому не говорить. Ну, вот и мой кабинет…
Кабинетом оказалась круглая, просторная комната, наполненная едва слышными странными звуками. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. Стены увешаны портретами мужчин и женщин, которые мирно дремали в красивых рамах. В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная шляпа.
— Позже я тебе всё расскажу и покажу. С Фоуксом, моим фамилиаром, тоже познакомлю. А пока тебе нужно немного отдохнуть.
Гарри кивнул. И хоть ему очень хотелось потрогать каждую из непонятных вещиц, он понимал, что устал, и сейчас не мешало бы вздремнуть.
Директор открыл ещё одну дверь, заведя мальчика в небольшой коридорчик.
— Это, — короткий кивок в сторону деревянной двери, — моя спальня. Если тебе что-то понадобится, стучи в любое время. А это, — Альбус открыл вторую в самом тупичке, — твоя комната на этот месяц. После распределения на факультет ты будешь жить с другими первокурсниками в общежитии. Пока же будешь здесь.
Какое-то совершенно неописуемое чувство счастья, удивления и даже страха затопило Гарри. Никогда ещё у него не было собственного пространства, не считая чулана Дурслей, конечно. А буквально за несколько дней появилось так много всего. Он пытался сдерживать подступившие слёзы, но всё равно расплакался прямо на пороге.
Дамблдор немного растерялся от такого обилия чувств. Почему Поттер так бурно реагирует на ни чем не примечательное жилище? Неужели у опекунов ему было намного хуже?
— Гарри, а где ты жил у Дурслей? — невинно поинтересовался Директор.
— В чул-л-ане… — сквозь слёзы прошептал Гарри, с содроганием вспоминая своих единственных молчаливых соседей — пауков, которые плели паутину прямо у него над головой.
— Где? — растерянно переспросил Альбус, но потом спохватился, и с некоторым трудом подняв мальчика на руки, понёс его к кровати. Пусть поспит, а детали его быта можно будет выведать у Дурслей. Придется всё-таки нанести им визит вежливости.
***
— Здравствуй, Поппи!
Проследив, чтобы расстроенный Гарри успокоился и уснул, Альбус направился к школьной медиковедьме. Несмотря на осведомленность во многих областях магии, Дамблдор считал себя не очень профессиональным в целительстве и диагностике, поэтому предпочел доверить вопрос обследования маленького Поттера специалисту.
— И вам день добрый, Альбус, — ответила женщина. Появление в лазарете Директора несколько обеспокоило её. — Что-то случилось?
— И нет, и да, моя дорогая, — грустно улыбнулся Дамблдор, присаживаясь на стул у рабочего места медсестры. — Дело в том, что в этом году в Школу идёт Гарри Поттер…
— И что?.. — не совсем поняла Помфри.
— Вчера я забрал его у опекунов-маглов. Они… не очень вежливо обращались с мальчиком.
— То есть? В не очень вежливое обращение можно вложить много чего, Альбус. Они, что, били его? Или… что-то худшее?
Дамблдор едва сдержался от брани. Женщины… вечно у них всё сводится к самому худшему. Если бы Гарри подвергали сексуальному насилию, он не был бы таким открытым ребёнком, тянущимся к людям, улыбающимся, нормально реагирующим на какие-то события.
За годы работы в Хогвартсе Альбусу довелось видеть жертв домашнего насилия. И вели они себя совершенно по-другому…
— Ради Мерлина, нет. Он очень худенький, и я опасаюсь, что его плохо кормили. В общем, я приведу Гарри ближе к шести, — Директору вдруг захотелось поскорее закончить этот разговор. Но выбирая между Помфри и Мунго он однозначно остановился на первом.
— Хорошо, — примирительно кивнула колдунья, наблюдая за уходящим Дамблдором.
Она хорошо уловила перемену настроения Альбуса, когда начала расспрашивать его. На мгновение он как будто стал совершенно другим человеком, или ей просто показалось… А Гарри Поттер… если его состояние окажется плохим, она-то так просто этого не оставит.
***
Если бы он появился на пороге этого дома хотя бы на одну минуту позже, хозяева бы уже уехали. Очевидно, Дурсли спешно собирались на время свалить из Англии, дабы избежать провокационных вопросов с его стороны о состоянии Гарри. Только вот они не учли, что Альбус Дамблдор никогда не откладывает подобные визиты «вежливости».
Сначала Директор хотел взять с собой Снейпа, но опасался за физическое здоровье опекунов Поттера. Мало ли, как захотел бы отомстить им Северус за мальчика. Всё-таки сын некогда любимой женщины.
— Петунья, как хорошо, что я вас застал, — нарочито слащаво начал он, боковым зрением заметив спрятавшегося за угол дома толстого мальчика. Мда, такое впечатление, что отпрыск Петуньи высасывает жир даже из окружающей среды.
— Что вам нужно? — лицо женщины потускнело сразу же, как она увидела непрошенного гостя. — Поттер у вас, так какого чёрта вы здесь?
— Пройдёмте в дом, нам нужно поговорить, — Дамблдор взял миссис Дурсль под руку. Она дернулась, но хватка у почтенного старца оказалась железной.
— Итак, — вертя в руках волшебную палочку, Альбус наблюдал за реакцией Петуньи и думал: стоит ли расспросить её или применить магию. Обойти надзор для него не проблема, а последствия для женщины не волновали вовсе. — Легилименс! — едва слышно прошептал он.
Перед мысленным взором Директора год за годом проносилась жизнь маленького Гарри. И с каждым увиденным воспоминанием он всё больше выходил из себя. Ну не били, и то хорошо. Жил в чулане под лестницей, но питался более-менее. Донашивал одежду за Дадли, но учился в магловской школе. И очень неплохо учился, кстати.
— Ясно… а теперь, Петунья, я проведу с тобой воспитательную беседу. И очень надеюсь, что впредь ты будешь относиться к племяннику гораздо лучше.
Несколько секунд ничего не происходило, и миссис Дурсль заметно расслабилась, но внезапная резкая боль во всем теле заставила её свалиться на пол. Рот искривился в беззвучном крике, до неузнаваемости изуродовав и так некрасивое лицо. Тонкие вены едва не лопались, и ей показалось, что ещё мгновение и кристально чистый паркет заалеет кровью.
— Фините инкантатем, — бросил Дамблдор. Петунья удивлённо огляделась: пол все так же оставался чистым, а боль исчезла как не бывало. — Это была иллюзия. Но если я узнаю, а я точно узнаю, что вы продолжили издеваться над Гарри на летних каникулах, то... это станет явью. И никто не сможет тебе помочь...
— Я поняла, — устало кивнула женщина. — Только не трогайте мою семью. Мы постараемся... полюбить Гарри.
— Ты говоришь так, словно делаешь мне одолжение. Не старайся полюбить мальчика, этого ты уже не сможешь. Просто дай ему нормальную комнату, одежду, питание и относись как к нормальному человеку. А любовь он получит в Хогвартсе.
