This is the Voice!

Холодный ночной воздух окутывает меня со всех сторон, словно напускной туман на сцене. Липнет и хочет пробраться сквозь кожу. Погоде плевать на твое социальное положение, звезда ты или нет, она для всех одинакова. Но мне не нравится холод, поэтому я начинаю быстрее перебирать ногами, спеша к машине. Стук каблуков за моей спиной становится чаще.  — Джастин, можно немного помедленнее? — слышится немного писклявый голосок девушки. Немного раздраженно оборачиваюсь и беру ее ладошку.  — Милая, прости, но медленнее нельзя. А вот быстрее будет в самый раз, — я подношу ее ручку к губам и целую наружную сторону. Девушка тает, словно мороженое в жаркий день. — Все же поторопимся? Не терпится оказаться вдвоем и наконец прижать тебя к себе. Она улыбается и немного наклоняется, снимая туфли. Босиком, в октябре… Отчаянная. Я лишь притворно улыбаюсь фирменной улыбкой и веду ее к новенькому Мерседесу, что остался сегодня за клубом. Подойдя к машине, прижимаю ее к капоту и впиваюсь пьяным поцелуем в губы. Она с таким пылом отвечает мне, что, кажется, она проглотит меня. Отстраняюсь и провожу по ее волосам.  — Продолжим чуть позже, — последний поцелуй в шею. Сажаю ее на пассажирское сидение, а сам спешу сесть за руль. Запах нового кожаного салона смешивается с ароматом ее духов, создавая совсем неприятную какофонию запахов. Слишком сладко, но окно открывать не хочу, иначе холод ворвется в салон машины, а его и так хватает внутри меня. Ненадолго отрываю взгляд от дороги, взглянув на девушку. Она в упор смотрит на меня. В ее глазах столько наивности, аж противно от самого себя. Но она такая же, как и все: готова на все, только бы хоть немного урвать моего внимания. Сегодня мой выбор пал на нее, она не особенная, она просто вовремя подвернулась под руку. Таких девушек за последнюю только неделю было девять, порой я везу их по двое. Мне просто нравится их внимание. Они все, как одна, сплошные шлюхи, что раздвигают ноги перед звездой. Но, как всем известно, фанатки на завтрак не остаются. Уже на рассвете она будет одиноко спать на кровати в номере, а я у себя в Нью-Йоркской квартире. Машина останавливается у стеклянных дверей излюбленного мной отеля. Консьерж открывает перед нами дверь, подмигнув мне и забрав из рук ключи от Мерса. Номер 1987, на седьмом этаже. Стоит дверям лифта захлопнуться, как я прижимаю хрупкое податливое тело к стене и придвигаюсь настолько близко, что расстояния между нами сокращается до нуля. Она сама целует меня, оставляя следы от красной помады на лице. Мои руки скользят все ниже и ниже, подхватывая ее за попу и сжимая. С ее губ срывается стон, что вполне ожидаемо. Ее губы скользят по скулам к шее, а руки пытаются уже сейчас стянуть футболку. Но звонок лифта на мгновение заставляет нас прерваться. Крепче прижимаю ее к себе и на руках несу к номеру, пока она продолжает изучать губами шею, а ноготками проводит по животу. Одной рукой достаю из заднего кармана джинсов карту и прислоняю ее к замку. Привычные движения, привычная обстановка, типичный приглушенный свет и вид никогда не спящего города в окнах, что растянулись от пола до потолка. Кидаю ее на кровать и нависаю сверху, целуя с большим желанием. Теперь никакого пути назад, никто не смотрит, а она вся отдается мне. Движения моих рук по ее телу заставляют дрожать девушку, а из губ вырываются неподдельные стоны. Не удивительно. Столько девушек побывало подо мной, что я могу с уверенностью сказать обо всех слабых местах этой малышки. Она такая же. А я делаю это слишком часто. Платье летит в сторону, следом моя футболка, ее лифчик и мои джинсы. Люблю тянуть время, мучить и дразнить их, заставляя все больше и больше желать продолжения, умолять об этом.  — Джастин, прошу, — шепчет она, когда я невесомо касаюсь ее плоти сквозь тонкую ткань кружев и надавливаю пальчиками.  — Что ты хочешь? — усмехаюсь я, целуя ее шею и медленно отодвигая тот кусочек ткани, что скрывает самое сокровенное. Пальцы тут же становятся влажными, она течет.  — Тебя, не дразни, — стонет она мне в ухо и сама тянется к моей руке, требуя войти в нее хотя бы пальцами.  — Рано, милая, — шепчу я, но все-таки немного просовываю пальчик в нее. А она уже, чем те, что были раньше. Медленно начинаю ход и все глубже и глубже проникаю в девушку. Она на грани. Еще чуть-чуть и волна удовольствия накроет ее. На клитор ложится большой палец. Не проходит и минуты, как ее крик накрывает комнату, оповещая о том удовольствии, что доставил ей я.  — Твоя очередь, — в последний раз целуя ее в губы, произношу я. Она согласно кивает, а я сажаю ее на себя. Девушка явно знает, что нужно делать. Шея, грудь, пресс, все ниже, стягивая зубами боксеры и освобождая на волю половой орган, что так давно хочет вырваться. Это невероятно приятно. Пришел мой час наслаждаться. В тот миг, когда я уже понял, что просто на грани, резко отстраняю девушку от себя и снова нависаю сверху. Ее трусики наконец летят к той горе одежды, что появилась на полу, и по комнате раздается единовременный стон. Немного хриплый — мой, звонкий и громкий — ее. Движения наших тел словно запрограммированы. Быстрее, медленнее, глубже, одинаковое сбивчивое дыхание, а спустя какое-то время- одновременная разрядка. Обессиленный и довольный, я падаю сверху на девушку, восстанавливая дыхание.  — Ты делаешь это каждый день? — слышится тихий голос. Я встаю на локтях и смотрю на ее лицо.  — Что именно?  — Приводишь сюда девушек.  — Я делаю это слишком часто, — без доли сарказма отвечаю я. — А что на счет тебя? Ты часто получаешь удовольствие, как сегодня?  — Нет, с тобой и правда хорошо, — немного смущенно говорит она и прикрывает глаза.  — Спи, — целуя ее в щеку, говорю я. Девушка улыбается и следует моему совету. А мне пора…