250 фунтов ким тэхёна.

Парень стоит босиком на ледяном балконном ламинате, изредка отрывая от пола одну ногу и потирая ступней тонкие, всё еще теплые щиколотки. Губы обхватывают сигарету, худенькие голые плечи облегченно опускаются вниз, когда Юнги делает первую затяжку. Лёгкие заполняются дымом, а после Мин выдыхает сероватые колечки в воздух, наблюдая за ними. Шуга пытается опереться грудью о стену, но сразу же отшатывается и ворчит на ледяной кирпич и железо: слишком холодно. Намджун глядит на слабо подрагивающую спину старшего, что обхватывает себя одной рукой, но продолжает стоять на балконе в одной футболке и курить. У Джуна в руках кружка только что приготовленного кофе — как раз то, что нужно Юнги в два часа ночи, и это видно по тому, как Мин кладет сигарету в пепельницу и протягивает руки в сторону Кима. Ну, на самом-то деле не к Джуну, а именно к горячей кружке, которая способна его отогреть и доставить удовольствие (и ему всё равно, что младший выполняет точно такие же функции). Намджун уже давно привык к такому Шуге. Крепкий кофе и «тяжелые» сигареты, мат и постоянное ворчание — всё это составляющие Юнги, его плохие привычки. Но эти черты Мина делают его привлекательным в глазах Кима, в этом и есть весь секрет старшего, и меняться он не собирается, потому что Джун обнимает его, крепко-крепко, и привстает на цыпочки, чтобы глотнуть немного горячего напитка из кружки, которую Юнги заботливо поднял выше. Струя дыма поднималась из алого огонечка прямиком к открытой форточке, выходя на улицу. Намджун поморщился, чувствуя запах своего парня. — Бросай курить. Ты уже весь пропах сигаретами. Не хочу спать с ходячим фильтриком. — Сигарета, лежащая в пепельнице, оказывается подхваченной Кимом, что безжалостно тушит её о стекло и выкидывает из форточки. Разговор — заезженная пластинка для обоих, но в этом что-то есть. — Мне незачем. — Юнги отставляет кружку на подоконник и поворачивается в объятиях младшего, утыкаясь холодным носиком между ключицами Джуна, целуя его немного ниже. — Ну, курение вредит хорошей потенции. — Знаешь ли, я в постели нижний, мне, повторюсь, незачем бросать. — Губы Мина искривляются в подобие улыбки, даже если парень и смирился со своей ролью в отношениях с Намджуном, то на него частенько находят приступы под названием «тогда задавлю тебя ментально». А Ким и не против, своей стервозной второй половинке он готов простить всё, лишь бы всё так же ворчал и любил своего младшего. В соседней комнате раздается звук копошения и смех, Тэхён снова ночевал у них. Юнги цокает и ворчит в который раз за день (даже с учётом того, что он начался пару часов назад), потому что уже сегодня Чонгук проснется, а может и просто встанет с кровати (что от младших ожидать, скорее всего, совсем спать не будут) и отправится на собственный выпускной. Кофе допит, а последняя в пачке сигарета выброшена Джуном, поэтому паре ничего не остается, кроме как лечь в кровать и заснуть в объятиях друг друга, но Юнги кусает губу и думает, что бы ему сказать. — Джунни, — тянет Мин, обхватывая грудь Кима, прижимаясь к нему и млея от того, с каким чувством собственника младший обхватил его талию, заставляя выгнуться дугой. — Что? — Намджун уже практически спит, поэтому его действия ленивые, как и слова. Парень проталкивает одно колено между ног Шуги, а тот уже привычно закидывает свою ногу на бедро младшего. — Скажи завтра Чимину, чтобы больше… В общем… Я сегодня застукал этого наглеца с его парнем в подсобке, и они там не просто целовались! — щеки Юнги розовеют, и он отводит взгляд, чтобы Джун ничего не заподозрил, но терпит поражение. — Мне кажется, что ты сейчас заводишь эту тему даже не из-за самого факта секса на рабочем месте, а потому, что подсобка — это наше место. — Намджун прижимается к любимому телу ещё ближе, а тот разве что и может, что обиженно зашипеть и уткнуться ему в грудь, ибо да, Ким прав, и почему он видит старшего насквозь? Вообще-то это сильно ударяет по его самолюбию. Лучики утреннего солнца пробиваются сквозь стекло и красиво ложатся на миловидное личико Тэхёна, что увлечённо смотрит на экран телефона. Чон любит наблюдать за своим парнем, особенно когда он сидит между его ног и закусывает губу, улыбаясь. И это не то, что может прийти в голову первым делом. Гук, наплевав на крики «не лежи на кровати в школьной форме» от Юнги, взгромоздился в одежде на плед, сгибая ноги в коленях, и начал просматривать ленту новостей в телефоне, к нему подошёл Ким и сел у ног Чона, выхватив телефон у парня. У Чонгука ноги жжёт в местах, где прикасается Тэ, но старшему-то всё равно. Парню интереснее смотреть на экран даже при условии, если Гук уже в наглую обхватывает своими ногами Кима, смотря на него снизу вверх. Глаза старшего вдруг округлились, а бровки сошлись вместе, когда он что-то увидел в телефоне. Тэхён нечаянно ударяет рукой Чона, прямо где-то в район ширинки младшего, но стоит учитывать то, что КимТэ был всё время поглощен созерцанием экрана, поэтому не уследил за тем, как Гукки стал ещё ближе к нему. Старший действительно хотел ударить по кровати! Но, кажется, Тэ даже не заметил ни вскрика Чонгука, ни того, что ошибся с траекторией удара, потому что тыкает телефоном прямо в лицо сжавшемуся младшему. — Гукки, что это? — голос совсем тихий, будто сердце у старшего ухнуло вниз. На экране красивая светлая фотография, там Тэхён, он ещё пухленький, сидит в кафе и улыбается, глядя на стоящий перед ним поднос со сладостями. — Господи, только не говори мне, будто думал, что твоя диета повлияла на меня. Ты тогда был таким миленьким, что я не удержался и сделал фото, стоя за прилавком, — признается Чон. Парень широко улыбается, потому что до его ушей доносится визг, а после его припечатывают к кровати и обнимают, крича что-то о своей любви и пончиках, которые Тэ приготовит собственноручно, пусть младший только попросит. И Чонгук попросит, это он знает точно, ведь не были бы губы Тэхёна такими сладкими и притягательными, если бы он не ел столько пирожных и пончиков. И это хочется попробовать, либо вкушать через поцелуи, из-за которых Чон готов отложить все свои важные дела и плюнуть на расписание, лишь бы лежать с Кимом вот таким образом и наслаждаться его присутствием.