Зимнее наваждение

Зима в этом году выдалась действительно лютой. Уже вторую неделю кряду снег за окном и не думал прекращаться, а ветер задувал так сильно, что выйти наружу было просто невозможно. Сразу норовило сдуть или превратить в сугроб. Об охоте даже думать не приходилось. К счастью, Седрик был запаслив, и это тяжелое, но любимое его дело можно было отложить на потом. В Биндюге было холоднее, чем во Флотзаме. Если последний от лютой стужи все же хоть как-то защищали стены, жителям деревеньки прятаться было совсем некуда, поэтому по домам сидели все. Иногда только Анешка заходила, чтобы пополнить запас трав. Ну и Сегерим заглядывал поговорить, а заодно и проведать друга. Как одноглазый эльф ни уговаривал, бросить пить Седрик не мог. Делал он это и сейчас. На столе стояла уже ополовиненная бутылка, в комнате витал запах гномьего самогона. В голове уже помутилось, так что такое неприятное, но необходимое занятие можно было прекращать. Закупорив бутылку и примостив ее у стены, Седрик, покачиваясь, встал и поплелся к кровати. Делать было совсем нечего. Дни тянулись однообразно, чередуя выпивку и сон с похмельной головной болью. Спал старый эльф обычно без сновидений. Но не в этот раз. Вязкая тягучая пелена снежной степи окутала сознание. Даже хищники попрятались в своих берлогах, не желая показывать нос, жвала и клешни наружу в такую пургу. Только где-то далеко в чаще протяжно завывал волколак. Интересно, откуда он здесь взялся? Хотя это было не так уж и важно, такой зимы не пережить даже ему. Седрик поежился, передернул плечами. Несмотря на теплый кожух, мороз медленно, но верно начал пробирать эльфа, тончайшими иглами вонзаясь в кожу. Он пробыл в лесу довольно долго, но искомого так и не обнаружил. Еще немного, и нужно будет возвращаться, иначе он просто закостенеет насмерть. Ловушки можно и позже забрать. А еще проще сделать новые. Если в эти и забрались монстры или дичь, они все равно помрут и истлеют к весне, как и сами силки. Странно, ведь он шел по верной дороге - опытный охотник, знающий каждую тропку в этом лесу, эльф не мог заблудиться. Да и лес был не таким уж большим. Пройдя еще немного вперед, Седрик наконец понял, что дело это весьма безнадежное, и развернулся, намереваясь как можно скорее дойти до деревни, а то и до корчмы, отогреться. Эльф все шел, а дорога продолжала тянуться, будто бы этот лес был бесконечным. До паники было далеко, но ситуация Седрику уже не нравилась. По его расчетам, уже должны были показаться первые халупы Биньдюги, но их все не было. Еще немного, и чего доброго, на ночлег придется под ближайшим деревом устраиваться. Такой исход был просто самоубийством. Любой ценой нужно добраться до дома. Внезапно внимание старого эльфа привлек небольшой сугроб. Слишком маленький, чтобы походить на берлогу, но слишком большой для того, чтобы можно было спутать с животным или главоглазом. Либо не повезло какому-то dh`oine, что не вызывало у Седрика ни капли эмоций, либо… Вторая догадка пугала эльфа больше. Скрепя сердце он решил проверить. Приблизившись к сугробу, эльф почувствовал нечто твердое под ногой. Рука нащупала эльфийский двойной лук. Значит, сомнений нет. Оставить соплеменника Седрик не мог. Отбросив лук в сторону, он наклонился еще раз, к тому месту, где должна, по его расчетам, находиться голова, и начал копать. Вот пальцы нащупали воротник. Эльф потянул за ткань, из-под снега показалась голова, затем плечи и верхняя часть корпуса. Старый эльф не мог поверить своим глазам. Этого просто не могло быть! На него с мелово-бледного лица смотрел стеклянным взглядом до боли знакомый зеленый глаз. Второй, а точнее то, что от него осталось, был скрыт под привычной красной повязкой. На нездорово заостренных окоченевших скулах уже образовалась ледяная корочка, рот был приоткрыт и забит снегом, руки судорожно сведены. Седрик смотрел и не мог поверить своим глазам, по щекам покатились слезы. Перед ним лежал Йорвет, его бывший командир и старый друг. Но как такое могло произойти? Почему? Что случилось?.. *** Седрик проснулся от собственного крика. Его колотил озноб. Все белье на кровати было мокрым от пота, а рубашка прилипла к телу. За окном царила морозная ночь. Видение было таким реальным, что казалось, стоит протянуть руку - и он тут же нащупает ледяную ладонь или снова увидит промерзшее насквозь лицо. Седрик встал и, все еще мелко трясясь, на негнущихся ногах прошел к двери. Выглянув на улицу, он забрал со двора ведро со снегом. Через несколько минут в небольшом камине уже полыхал наскоро разведенный огонь, растапливая содержимое ведерка. Вода получилась ледяная, но эльфы всю жизнь мылись и пили именно такую воду. Опустив голову в ведро и подержав там пару секунд, Седрик понял, что видение начинает отпускать. Сознание прояснилось, и он, наконец, выдохнул. К несчастью, старый эльф понимал, что это далеко не ночной кошмар. Слишком реалистично все выглядело. Это было будущее. Будущее, которое ждет Йорвета. Не важно, как это случится, но будет именно так. И Седрик отлично это знал. А если учесть то, каким ярким было видение, времени было совсем немного. Остаток ночи он не спал и с рассветом, потеплее одевшись, поспешил в лес. Надо было предупредить старого друга, а если нужно, то и спасти его. Поляна из видения нашлась довольно быстро. Вот только сугробов, ни больших, ни маленьких на ней не было. Осмотрев место дважды, Седрик вздохнул с облегчением и уже собирался отправляться к пещере, где обычно укрывались «белки». Но чуткий слух уловил странный звук. Эльф прислушался, но было тихо. Однако не успел он пройти и пары деревьев, как звук послышался снова, уже отчетливее. Он остановился, как вкопанный, и начал слушать. Несколько минут все было тихо, а потом Седрик все-таки услышал слабый стон. Дойдя до нужного места, эльф увидел возле корней ясеня небольшой ворох пожухлых прошлогодних листьев, слегка припорошенных снегом, и кинулся к нему. Под листьями лежал и тихо стонал Йорвет. Осмотрев скоя`таэля*, Седрик понял, что случилось. Ему захотелось взвыть, коря самого себя. Правая нога одноглазого эльфа в районе щиколотки была вся в крови, а по краям раны, покрытой мерзлой корочкой, виднелись отчетливые следы от ловушки на накеров, оставленной когда-то самим Седриком. — Йорвет, ты меня слышишь? Ответь, — голос предательски дрожал, руки тряслись. Что же он натворил! Замерший эльф пошевелился и тихо застонал. Он был жив. И это сейчас самое главное. Наскоро перевязав рану, Седрик взвалил бывшего командира на плечи и, немного шатаясь от натуги, побрел назад в Биньдюгу. Только подойдя к деревушке, он осознал, как опрометчиво поступил. Если кто-то из жителей, будь то человек или нелюдь, увидит с ним самого разыскиваемого эльфа всех королевств, умрут они оба. Нужно было что-то предпринимать. Пристроив бесчувственное тело у ближайшего дерева и воровато оглядевшись по сторонам, Седрик припустил к своему дому, благо тот находился почти на окраине. Улица была пуста, и он поспешил вернуться за раненым. До дома добрались без происшествий. Сгрузив бывшего командира на кровать, Седрик развел огонь и, наносив несколько ведер снега, набрал теплой воды в небольшую бадью. Нужно было как-то отмыть, а заодно и согреть раненого. Несколькими пощечинами он привел Йорвета в чувство. Эльф был так измучен, что почти ни на что не реагировал. Седрик начал торопливо снимать с пострадавшего одежду. Та примерзла и слезать не спешила, причиняя одноглазому эльфу новые страдания. Седрик остановился и задумался, нужно было что-то предпринимать, остановить обморожение. Погружать Йорвета в горячую воду было самоубийством. Идея пришла неожиданно. Намочив ветошь, старый эльф осторожно начал обтирать Старого лиса прямо поверх одежды. Оттаивая, та начала слезать с исхудавшего тела сама. Вскоре эльф стащил с бывшего командира остатки последних тряпок. Все тело атамана белок было покрыто шрамами от пыток, а на белой коже выделялась только татуировка с растительным орнаментом, немного другая, нежели у самого Седрика. Скулы, и без того острые, сейчас заострились еще больше, дыхание было неровным. Невольно эльф залюбовался картиной. Таким беззащитным он видел Лиса впервые. Рука сама потянулась к телу. Прошлась по груди, по раскроенной губе, изуродованной щеке. Он отшатнулся и помотал головой. Что на него нашло?! Прикрыв Йорвета покрывалом, Седрик поспешил на улицу. Анешка скептически оглядела незваного гостя. — Ты откуда такой пришел, Седрик? Или совсем от пьянства свихнулся, в такую погоду разгуливать по лесу?! — Не твое дело! — тот огрызнулся в ответ, но тут же осекся и сменил тон. Анешка была единственным лекарем в округе. Если она не даст ему все для лечения, Йорвет умрет. — Лучше дай мне что-нибудь от простуды. И заодно рану обработать, чтоб заражение не пошло. А лучше покажи, что есть. Я сам выберу. И ветошь какую-нибудь ненужную дай, моя закончилась. — Эк ты раскомандовался! С чего вдруг я помогать тебе должна? У тебя самого запасы неплохие! А ну как заболеет кто в Биндюге, а я все тебе отдала. — Мне сейчас нужнее, а в такую погоду все по домам сидят, не заболеет никто. — Ты откуда знаешь, Седрик? — Видение было, — эльф почти не соврал. — А травы и перевязки тоже поэтому понадобились? Может, помочь тебе чем-то? — Анешка была едва ли не единственной, кроме Сегерима и Морриль, кто знал о видениях Седрика. — Если нужна будешь, я сам к тебе приду. Спасибо. Эльф отобрал нужные травы и собрал принесенные тряпки. Высыпав на стол горку монет из кошеля, он еще раз поблагодарил травницу и поспешил домой. Кажется, с дровами Седрик переборщил, в комнате было жарко, как в бане. Пришлось сразу снять верхнюю одежду, оставшись в совсем легкой летней. Йорвет лежал на постели и тихо постанывал. Подойдя ближе, Седрик заметил выступившую испарину, а прикоснувшись ко лбу бывшего командира, едва удержался от того, чтобы отдернуть руку. У Старого лиса был сильный жар. На растирания и компресс бывший скоя`таэль израсходовал все остатки гномьего самогона. Когда он закончил, на дворе уже стемнело. Начинало привычно мутить. Боясь нового ужасного видения, Седрик потянулся за бутылкой, но она была пуста. Нужно было идти во Флотзам в корчму, но оставить только что затихшего Йорвета он не решился. Ничего не оставалось, как пристроиться за столом и молча наблюдать. Вскоре лихорадочные метания прекратились, а дыхание стало ровным и спокойным. Йорвет заснул. Жар начал спадать. По правде говоря, Седрик и сам валился с ног, но кровать была только одна, да и страх перед видением не позволял отключиться. Лишь к утру старый эльф ненадолго забылся. Очнулся он от стонов Йорвета. Того снова лихорадило. Обработав раны и напоив старого друга свежеприготовленным целебным отваром, Седрик понял, что такими темпами деньги у них скоро закончатся. Йорвета нужно кормить, запасов не так много, да и трав скоро не останется. Сходив во Флотзам, он подрядился наловить дичи на праздничный стол коменданта. Сроку было три дня. К работе Седрик приступил немедленно, вернувшись домой затемно. Улов был небогат — всего две перепелки. Но время еще оставалось. Опустившись на стул, бывшая белка понял, насколько он устал и проголодался. Голова начинала кружиться, а тело ломило от перенапряжения. Йорвет спал. Казалось, на первый взгляд, что он и не просыпался, но поза немного поменялась, подушка лежала в другом положении. Значит, уже есть прогресс. Быстро, но Седрик и не был удивлен. Эльфы выносливы, а Йорвет… Он всегда был сильным. Самым сильным из всех, кого Седрик когда-то знал. Внутри зародилось странное чувство, которому он еще не мог придумать название, поэтому списал все на усталость. После растопки камина в почти остывшем за день доме снова стало тепло. С новой силой захотелось есть. Наскоро перекусив, он нашел в сундуке старый тюфяк, еще одно покрывало и подушку. От еды и тепла усталое тело сдалось окончательно, глаза закрывались сами собой. Кинув все это на пол возле кровати, эльф повалился на тюфяк и через пару мгновений уже спал. На следующее утро он проснулся от стонов с кровати. Йорвет опять весь горел и бился в лихорадке. Седрику даже пришлось уйти позже намеченного. Когда же вечером он вернулся, Старый лис все еще спал. Или снова спал. Проделав все вчерашние манипуляции, Седрик без сил упал на тюфяк на полу и заснул. Так однообразно прошло еще шесть дней, эльфу пришлось наняться для нового заказа и закупить у Анешки травы посильнее. Травница настораживалась все больше, но вопросов не задавала и к запертому дому старого охотника не ходила, за что тот был ей безмерно благодарен. Все изменилось довольно внезапно. Проснувшись утром, Седрик по устоявшейся уже привычке растопил камин, чтобы нагреть дом на день. И, заварив трав для Йорвета, начал собираться. Собравшись, он взял плошку с отваром и, повернувшись к кровати, едва ее не выронил. Слегка приподнявшись на подушке и подперев голову рукой, на него единственным глазом смотрел Старый лис. — Йорвет, ты очнулся! — выкрикнув фразу, только потом Седрик сообразил, как громко говорил, и зажал себе рот рукой. — Может, ты сразу за комендантом во Флотзам сбегаешь? Dh`oine** тебя еще и наградят за такой подарок. Хотя, — эльф хмыкнул, — скорее уж, повесят за укрывательство вместе со мной. А может, оба в Драгенборг*** отправимся. — Я не специально. — Возможно. Что я здесь делаю? — Я нашел тебя в лесу. Ты был ранен и почти замерз. Я не мог тебя оставить умирать. — Кто сказал, что мне нужна твоя помощь? С чего вдруг я должен был умереть? Эльфы прекрасно живут в лесу и… — Я уже однажды видел твой замерзший труп. Второй раз я этого не вынес бы, — голос дрогнул, а к горлу Седрика подкатил мерзкий комок. Он поморщился, словно от боли. Это не укрылось от наблюдательного скоя`таэля. — С чего вдруг такая забота? Так я и поверю, что предатель станет просто так меня спасать. От услышанного у Седрика перехватило дыхание. Он едва не сорвался, но сумел сдержаться. — Если бы мне что-то было нужно, я бы не выхаживал тебя уже больше недели и не укрывал в своем доме, — эльф пытался говорить спокойно, но голос предательски дрожал. — Ах да… Теперь ты мой герой, — произнесенные с придыханием и нескрываемым сарказмом слова причинили еще больше боли. Но, казалось, Йорвету только это и было нужно. — Я спас тебе жизнь, прояви благодарность, достойную сына Aen Seidhe!**** В конце концов, я старше тебя! Уважай хотя бы это! — Именно поэтому я не убью предателя. Считай это моей благодарностью. Йорвет сел, поморщился от боли, но быстро собрался и встал, завернувшись в покрывало. Впрочем, он тут же зашатался - и упал бы, если бы Седрик не подхватил его вовремя. — Хороша благодарность. Сначала ты грозишься меня убить, а потом еще и весь мой труд насмарку пустить пытаешься. Ляг обратно, сейчас же! — Ты не имеешь права мне приказывать, предатель! — прорычал Йровет, между тем, слегка заваливаясь и опираясь на Седрика. — Хорошо, давай, можешь идти. Посмотрим, что сделают жители Флотзама и Биндюги с едва стоящим на ногах Йорветом. Далеко ли ты уйдешь, интересно? Несмотря на то, что в глубине души Седрик до безумия боялся, что упрямый Лис все-таки подастся на улицу, этого не произошло. Вместо этого он сделал два неуклюжих шага назад в направлении кровати, оттолкнул от себя Седрика. Покрывало сползло на пол, и перед эльфом предстал Йорвет таким, каким его, скорее всего, видели немногие. Исхудавший скоя'таэль, тем не менее, был в отличной форме. Мускулы красиво очерчивали хрупкое на первый взгляд тело, накачанный пресс плавно переходил в изящную грудную клетку, переходящую в широкие плечи, под ключицей начиналась татуировка, заканчивающаяся на шее, острые скулы довершали безупречный овал лица. Даже изуродованные шрамом верхняя губа, правая щека, закрытый правый глаз не портили впечатления. Наоборот, притягивали внимание и возбуждали фантазию. Единственный глаз блестел немного лихорадочно, но взгляд из-под длинных ресниц был ясный. У Седрика перехватило дыхание, закружилась голова, он часто заморгал, пытаясь прийти в себя, отвел взгляд. Йорвет усмехнулся, но тут же замотал головой и поспешил сесть. — У тебя из еды есть что-нибудь? У меня голова от голода кружится. Седрик указал взглядом на стол, где лежали остатки вяленого мяса с вечера и стояла кружка крепкого кваса. — Может, хоть принесешь, или мечтаешь увидеть, как я на полу растянусь? Старый эльф принес бывшему командиру миску с мясом и примостился на краешке кровати с кружкой в руках. Йорвет ел жадно. Мясо, которое Седрик мог бы растянуть еще до завтра, поужинав после охоты, кончилось моментально. На квас он тоже набросился, выпив все в один момент. Крепкий квас подействовал на ослабленный организм подобно алкоголю. Взгляд Йорвета затуманился, он начал часто мотать головой, пытаясь проморгаться и прийти в себя. Получалось явно плохо.   — Тебе лучше прилечь, — Седрик придержал за плечи быстро обмякающего скоя`таэля, помог ему лечь и накрыл вторым покрывалом, взятым со своего тюфяка. — Поспи, тебе полезно. Йорвет еще пару раз моргнул, потом посильнее укрылся и прикрыл глаза. Через несколько минут он уже спал. — Так-то лучше, — улыбнулся Седрик и отправился в лес. *** Вернулся эльф позже обычного. Не потому, что позже ушел. Неизвестно, что подняло из гнезда главоглаза, но к встрече с ним Седрик был не готов. Ловушка тоже. Отбиться удалось, но о сборе дичи мечтать уже не приходилось. Сегодняшний улов был потерян. Значит, следующие два дня придется батрачить с удвоенной силой. А сейчас он просто тихо добрел домой. Оказавшись в неожиданно натопленной комнате, эльф удивился, а оглядевшись, просто обалдел. Сундук с вещами был приоткрыт, на столе стояла пустая кружка и миска с мясом и хлебом, надкусанным в трех местах. В углу стояла кадушка, наполненная, как оказалось, еще теплой водой. С кровати на него без малейшей тени интереса взирал Йорвет. — Кто тебе позволил рыться в моих вещах?! — Седрика, наконец, сорвало, — Ты не в своей пещере и не имеешь права наводить здесь свои порядки! Да я тебя… — Что? На улицу выкинешь? — голос Старого лиса был настолько спокоен, что Седрик так и застыл с открытым ртом. Слова застряли в горле. — Если бы ты хотел меня выкинуть, просто позволил бы мне уйти сегодня утром. А что до твоих пожитков, я же должен был удостовериться, что ты меня не сдашь. Еду, помнится, ты мне трогать не запрещал, а вымыться я  решил потому, что самому уже противно. Только сейчас Седрик заметил, что волосы Йорвета еще сырые. — А если ты опять разболеешься? — Ты держишь меня за идиота? Думаешь, зачем я протопил эту халупу? Старый эльф был поражен — только сейчас он заметил, что дрова, лежавшие у двери, почти закончились. Хорошо хоть, он их в дом затащил. Страшно подумать, что бы было, если бы кто-то заметил Йорвета на улице. За себя Седрик не боялся, он и так прожил слишком долгую жизнь, а вот командира белок стоило поберечь. Внутри снова всколыхнулось странное щемящее чувство. Захотелось опять накричать на раненого, но он сдержался. Одного раза было достаточно. Доев остатки мяса и вычерпав воду из кадушки на улицу, эльф стал устраиваться на ночь. — Отличный выбор! Предателю на полу самое место! — Йорвет свесился с кровати и одарил Седрика презрительным взглядом. Старый эльф слишком устал, чтобы спорить. Он просто накрылся почти с головой и закрыл глаза. Проснулся он снова от стонов. Седрик был прав, одноглазого эльфа вновь колотила крупная дрожь. — А я предупреждал. — Замолчи, — Йорвет поморщился и сел, облокотившись на подушку, — лучше дай воды. Эльф принес кружку. — Это что?! Зеленый глаз выражал такое недоумение, что бывший скоя`таэль не выдержал и рассмеялся.  — Ты молоко никогда не пил? — И не собираюсь! — Тогда вот, — он принес вторую кружку, источавшую довольно едкий неприятный запах. Отвар Йорвет выпил сразу. Температура начала вскоре спадать, и Седрик отправился в лес, предупредительно заперев сундук с вещами. Так прошла еще неделя. Йорвет быстро шел на поправку, спал все меньше, а ел все больше. Вскоре на бледное лицо начало возвращаться и подобие румянца. Седрик стоически терпел все издевки бывшего командира, и через какое-то время тот сам оставил его в покое. Теперь они почти все время молчали, думая каждый о своем. Лишь иногда сквозь сон старому эльфу казалось, что кто-то внимательно смотрит на него. Между тем, первый месяц зимы сменился вторым, и стало еще холоднее. Все труднее было добыть что-то на охоте, но бывшая белка и не думал сдаваться. Приходилось кормить два рта, и его запасы почти кончились. Спасала только еда, покупаемая в корчме. Он ходил туда раз в два дня, но за повседневными заботами и постоянной усталостью уже не пил. Видений не было, и спал эльф как убитый, совершенно без снов. Что не могло не радовать. В один из наиболее морозных дней ему улыбнулась удача, в ловушки попались целых два зайца. То ли зверьки заблудились, то ли потерялись, а может, была и другая причина, но они были здоровы, даже жалко было их забирать, но и отпустить он тоже не мог. К вечеру, уже возвращаясь, Седрик понял, что что-то не так. Голова была какой-то чумной, а горло неприятно покалывало. «Неужели заболел?» Верилось с трудом, но все больше походило на правду. Буквально завалившись в дом, он бросил добычу в погреб и начал нагревать воду. Йорвет, сидевший за столом, встретил его удивленным взглядом. — Чего это ты? — Не твое дело! Седрик снял с огня первое ведро и с усилием вылил в кадушку. При этом сам едва туда не рухнув. — Иди-ка лучше посиди. — наблюдавший за происходящим Йорвет поднялся и решительно забрал у эльфа ведро. — Я сам наберу. Вскоре кадушка была наполнена, и Седрик начал с усилием стаскивать с себя одежду, раздевшись, с едва слышным стоном погрузился в горячую воду. Йорвет же отсел к окну и уставился во двор. Через три четверти часа он, наконец, нарушил молчание: — С каких это пор у нас по несколько раз в неделю банные дни?  — Я же сказал, не твое дело. Мой дом — мои правила, — Седрик с трудом разлепил глаза и начал вылезать. Все тело ломило, а по лицу стекали тонкие струйки пота. Не от горячей воды. Начало лихорадить. Кое-как одевшись, он затушил лучины и лег на тюфяк. Йорвет молча, в полной темноте, вычерпал воду из кадушки и, заперев дверь, сам начал раздеваться. Он уже совсем окреп и только немного прихрамывал на раненую ногу. Для него Седрик отдал свои старые вещи, они пришлись почти впору. Несмотря на свое улучшившееся состояние, хозяйскую кровать покидать скоя'таэль не спешил. А Седрик и не настаивал. Прошло около получаса, и Йорвет не выдержал. — Ты стучишь зубами так, что накеры в чаще слышат. — Пос-с-смотрел бы на с-с-себя месяц назад. — Седрик дрожал всем телом, но не собирался показывать своей слабости. — Иди сюда, — эльф не сразу понял, что от него хотят. — Иди сюда, говорю! — Йорвет слез с кровати и за плечи поднял на нее Седрика. — У-у-у, плохо дело. Не повезло тебе, — одноглазый эльф уложил бывшего друга на свое место, накрыл двумя покрывалами и присел рядом. Но того продолжало трясти. — И что мне с тобой делать… Не дожидаясь ответа, Йорвет лег рядом, сдвинув Седрика в сторону, и неожиданно обнял его. — Ты дрожать перестал, — отметил он удовлетворенно через несколько минут, отчего старого белку затрясло с новой силой. Хмыкнув, Йорвет забрался под покрывала и крепче прижал к себе бывшего друга. Седрик не знал, как реагировать. Он чувствовал тепло, исходившее от тела одноглазого эльфа, чувствовал странный, чем-то знакомый запах. Запах леса. Чувствовал кожей каждый изгиб тела бывшего командира. Боялся двинуться, спугнуть момент. Вскоре дрожь начала отступать. На её место пришло блаженное тепло и странный покой. Мешала только прилипшая к телу рубашка. Уже проваливаясь в сон, он почувствовал, как кто-то начинает стаскивать её. Но сил даже открыть глаза уже не осталось, сознание провалилось в липкую мглу. Очнулся Седрик, когда на дворе было уже совсем светло. Оглядевшись, эльф похолодел — он был один. Резко сев, он почувствовал ужасную слабость, но все же сумел подняться. Одежды на нем уже не было. В комнате было чисто, еда со стола тоже пропала. На нем лежал только кусочек бумаги. «Все в порядке. Скоро вернусь.» — эльфа снова пробил озноб. Куда могло понести самого разыскиваемого преступника посреди бела дня?! Первой мыслью было бежать в лес… или в город. Срочно найти его! Пока не случилось непоправимое. Но едва дойдя до двери, он понял, что сегодня никуда не пойдет. Седрик еле стоял на ногах. Пришлось вернуться в постель. Он хотел дождаться возвращения Йорвета, но сморило эльфа много раньше. Когда же он проснулся, был уже вечер, а Старый лис спокойно сидел за столом и уплетал свежеприготовленного кролика. — Где тебя носило? — голос сорвался, и Седрик замолчал. — Делал твою работу, иначе мы остаток зимы голодными просидим. — Как ты до этого додумался?! Тебя могли поймать! — эльф помолчал и добавил, — Почему ты вообще вернулся? — Ну я же давно уже не ребенок. Одолжил твою накидку, прикрыл лицо. А одежда на мне и так с твоего плеча. Никто ничего не заподозрил. Седрик не мог поверить своим ушам. Как можно быть таким легкомысленным?! И этот эльф объединил под своим командованием всех скоя`таэлей! Он продолжал распекать Йорвета, уже почти кричал. Тот же все так же спокойно сидел за столом и внимательно смотрел на собеседника. Потом резко встал, в три шага пересек комнату и, прежде чем Седрик успел что-то понять, поцеловал его. Губы Старого лиса были сухими и горячими, а поцелуй долгим и каким-то слишком резким. Голова старого эльфа уже шла кругом, когда Йорвет, наконец, отпустил его. Зеленый глаз с лукавым прищуром смотрел на оторопевшего хозяина дома. Между тем уже совсем стемнело. Атаман белок навел в доме подобие порядка и начал раздеваться. Когда же он залез к Седрику под покрывало, того передернуло. — Ты что делаешь? Одноглазый эльф не ответил, только холодные сильные руки сжались на тонких запястьях, прижали Седрика к кровати, лишая возможности пошевелиться. — Ты… Слова оборвал поцелуй. На этот раз он был дольше и нежнее. Наконец, оставив губы в покое, Йорвет, стараясь не сбросить покрывало, спустился ниже. К шее, потом к груди, к животу. Седрик чувствовал, как напрягается каждая клеточка его тела, когда язык Старого лиса находит все более и более чувствительные места, а тонкие длинные пальцы пытливо исследуют каждый сантиметр его кожи. Седрик пытался сдержаться, но организм слишком ослаб, и он против воли начал постанывать, с каждым разом все громче и громче. Наконец, Йорвет зажал ему рот рукой и, хищно улыбнувшись, резко перевернул эльфа на живот, снова опустился ниже. Седрик не успел ничего сообразить, только чувствовал влажные прикосновения на своей коже. Когда скоя`таэль неожиданно вошел, эльф лишь сдавленно застонал в зажимавшую рот руку. Йорвет был груб, ускоряясь с каждой секундой, все сильнее сжимая запястье и зажимая рот Седрику, он доставлял тому боль, почти лишая возможности дышать. Наконец, он рванулся последний раз и отпустил бывшего подчиненного. Бывшая белка был совершенно без сил, однако возбуждение не отступало, все уже начинало болеть, когда Йорвет несколькими точными движениями закончил начатое. После чего слез на пол, сплюнул и прополоскал рот. Когда Лис вернулся, Седрик уже засыпал. Усмехнувшись, он пристроился рядом и прикрыл глаза. — Так почему ты вернулся?  Шепот выдернул из дремоты и заставил Старого лиса вздрогнуть. — Ты спас мне жизнь. Было бы неблагородно не отблагодарить тебя. Слова давались с трудом, но Седрик все же решил ответить: — Только поэтому? — Ты болен, тебе нужно отдохнуть. Спи. — Йорвет… Но одноглазый эльф уже спал. Проснувшись утром, Седрик снова не обнаружил Йорвета рядом. Да сколько можно! Однако в этот раз искать его он уже не собирался. Выпив оставленный эльфом на столе отвар, он вернулся в постель и провалился в сон. Вечером Йорвет разбудил его и заставил поесть. — Что случилось сегодня ночью? — Тебе не понравилось? — Йорвет, зачем? — Я же видел, как ты смотришь на меня. Если бы не хотел, остановил бы меня. Ответить было нечего, а одноглазый эльф лишь рассмеялся. Седрик провалялся в постели неделю. Все это время Йорвет ходил в лес вместо него, неизменно возвращаясь с дичью. Добывал он больше старого эльфа. Видимо, Седрик и правда был уже слишком стар. Даже для охоты. Несмотря на все страхи, Йорвета никто не узнал, и все обходилось благополучно. Ночи они с тех пор проводили вместе, пусть и не всегда так активно, как в первый раз. Иногда Старый лис давал Седрику поспать, сам умаявшись за день, а иногда не мог угомониться до самого утра. Как любовник он тоже был совершенно непредсказуем. Йорвет мог быть нежен и аккуратен, а в следующий раз по-звериному груб и жесток. Иногда у Седрика даже оставались синяки. Любимым развлечением атамана белок было доводить старого друга почти до предела и, продолжая ласкать, не позволять кончить. Только когда тело под ним начинало почти беспрерывно стонать и судорожно вздрагивать от каждого прикосновения, Йорвет с улыбкой довершал начатое. Седрик был не против такого обхождения. Не то, чтобы ему было это приятно, но он получал от этого довольно странное удовольствие, которое иногда даже пугало эльфа. Но он старался об этом не задумываться. Так прошел еще месяц. Холод отступил. Зима заканчивалась. Седрик снова ходил в лес сам. Йорвет же продолжал сидеть в доме, дожидаясь его возвращения. Нога полностью зажила. И все чаще старого эльфа начало посещать осознание того, что скоро атаман скоя`таэлей покинет его дом. Вместе с этим осознанием пришел и страх, почти животный страх потерять кого-то очень дорогого. Не просто друга, но того, кого Седрик полюбил. Йорвет замечал перемены в бывшем подчиненном, но вопросов не задавал. Сам Седрик тоже молчал. До одного из вечеров. Вернувшись из леса непривычно грязным и особо усталым, старый эльф кинул добычу в погреб и со вздохом опустился на стул. За окном уже стемнело. Не говоря ни слова, Йорвет натаскал снега и, нагрев воды, наполнил кадушку. Оказавшись в теплой воде, Седрик, наконец, позволил себе расслабиться. В доме было тепло, в камине мерно горел, потрескивая, огонь. За столом, опустив голову на руки и прикрыв глаза, сидел Йорвет. На душе эльфа потеплело, в его жизнь пришел покой. Не без удовольствия он откинулся на спинку бадьи, запрокинул голову и прикрыл глаза. *** Перед ним стоял Йорвет, одетый в его старую одежду. Из привычного на нем была только красная повязка, закрывавшая правую половину лица. Старый лис взвалил на плечо свой двойной лук, пристроил сзади стрелы, набросил накидку, прикрыв ей оружие и голову, печально улыбнулся и вышел во двор. На небе горели звезды. Было уже гораздо теплее. Зима закончилась. Снег начинал таять. Седрик застыл на пороге, глядя вслед удаляющейся темной фигуре. Уже почти исчезнув из виду, Йорвет обернулся и помахал ему рукой. На этом их история заканчивалась. Рано или поздно это должно было случиться. Он вернулся в дом. Теперь его жизнь вернется на круги своя. Только на душе осталась вязкая горечь. Седрик проснулся, подняв тучу брызг. К нему подскочил Йорвет. Судя по осоловевшему взгляду, он тоже успел вздремнуть. — Что случилось?! — на изуродованном лице обозначились испуг и беспокойство. Отчего оно стало еще более привлекательным. Повязку все это время Йорвет не носил за ненадобностью. От этого на душе стало еще поганее. Седрик не ответил, выбрался из воды, оделся и уже открыл дверь дома, когда на его плечо легла рука, на этот раз непривычно горячая. — Ты куда собрался? Ночь на дворе. — В корчму. — Но еда в доме есть, я мог бы… — Мне нужно не это. Йорвет резко развернул старого эльфа к себе и посмотрел прямо в глаза. — Видение? Тот молча кивнул. — Расскажи. Это касается меня? Нас? Седрик лишь вздрогнул. — Что-то случится? — Нет, всего лишь то, что должно быть. — Тогда в чем проблема? — Ни в чем. Мне просто нужно в корчму. — Ты останешься со мной. Если нет, то я пойду с тобой. Думаю, два Седрика привлекут много внимания. — Ты меня шантажируешь? — Я хочу помочь. Прежде чем Седрик ответил, Йорвет привлек его к себе, обхватил за шею и поцеловал. Эльф попытался вырваться, но его держали слишком крепко. Ничего не оставалось, как в очередной раз подчиниться. Вскоре они уже лежали рядом. Уходить больше желания не было. Хотелось лишь растянуть этот момент как можно дольше. Сделать так, чтобы эта ночь не кончалась никогда. Если бы только он был на это способен… Приподнявшись на локтях, он развернулся к одноглазому эльфу и поцеловал его, провел кончиком языка по изуродованной щеке. Йорвет потянулся за лаской и прижал Седрика к себе. В эту ночь он был особенно нежен с ним. Выполнял все его желания, отзываясь на малейшее движение, на любой едва заметный жест. В эту ночь первый и единственный раз Седрик был ведущим, а не ведомым. С любовью и нежностью изучая каждый уголок лежавшего под ним испещренного шрамами тела, наслаждался видом откинутой назад головы, слегка приоткрытого рта, не без удовольствия убирал с любимого лица пряди отросших черных волос. С жадностью прикусывал острое ухо. А позже наблюдал, как, все больше распаляясь, Йорвет начинает стонать и метаться, скидывает покрывала и подушки. С огромным удовольствием кончил сам и помог кончить Йорвету. В эту ночь он понял, как дорог ему этот одноглазый эльфийский бандит, и что отныне он сделает ради него все. Седрик был по-настоящему счастлив. Прошло еще несколько дней, и случилось то, что предвидел старый эльф. Зима подходила к концу, снег начал таять, образуя бурые лужицы. Йорвет собирался молча. Седрик отдал ему лук и стрелы, подал повязку и накидку, отдал мечи. Старый лис пристроил оружие на положенные места и надел свою повязку, закрыв изуродованную правую сторону, набросил накидку, прикрыв ей оружие и голову. Они остановились в дверях в неловком молчании. — Что ты видел тогда, Седрик? — знакомый голос неприятно резал слух. — Так ли уже необходимо это говорить… — Я хочу знать. Что должно случиться? — Я же сказал. То, что должно… — И все же, что ты видел? — Я видел сегодняшний день… — Седрик помедлил и продолжил, — и твой уход. Ты бросаешь меня. Но так нужно. И мы оба это знаем. Йорвет притянул Седрика к себе и поцеловал. На этот раз поцелуй получился каким-то совсем детским, неуклюжим. — Я обязательно вернусь. Поверь мне. Седрик лишь кивнул. Он стоял на пороге дома и наблюдал за удаляющейся темной фигурой. На ночном небе сияли звезды, освещая улицу, почерневшую от тающего снега. Почти скрывшись из виду, Йорвет обернулся и помахал Седрику рукой. Старый эльф нашел в себе силы помахать в ответ. Старый лис уже скрылся из виду, а Седрик все стоял на пороге, не в силах закрыть дверь за тем, кто стал ему так дорог. Но изменить было ничего нельзя. Они оба знали, что больше не увидятся, хоть Седрик еще ни раз придет в лес у Флотзама. А Йорвет обойдет стороной его ловушку, зная, что уже не напорется на нее. Жизнь шла своим чередом. Но Седрика и Йорвета уже не было. Их мир, теперь уже навсегда, разделился. На этом их история заканчивалась…