Кокотка

Вы были когда-нибудь влюблены? Ужасное чувство, скажу я вам. Ужасное своей силой и навязчивостью. Легкое оцепенение, пелена в глазах, боль в сердце и улыбка на губах. Именно так влюбилась я. Светлое и нежное чувство кажется мне пошлым и грязным. Потому что, объект моей страсти — мой противник, тиран, держащий меня в оковах. Человек, который причинил мне боль. А я влюбилась в эту боль и жажду мучений от его рук. Готова унижаться перед ним, целовать его руки... Пошло, неправда ли? После того кошмарного дня госпожа Сольмэ позволила мне не выходить к гостям. Вначале я решила, напротив, и дальше принимать у себя мужчин, чтобы избавиться от угнетающих мыслей, чтобы боль притупилась. Я была настолько морально опустошена, что физически обессилела, поэтому надеялась, что после того, как меня поимеют несколько парней, я наконец издохну. На вопрос, не спрашивали ли про меня гости, Сольме только удивленно вскинула бровями и покачала головой. Это показалось мне странным, так как с каждым их приездом я принимала двух-трех парней. Как быстро все забыли про шлюшку Виен. С другой стороны, хотелось назло Сехуну вести себя, как шлюха. Если именно это заставило его взбеситься, то пусть сходит с ума!.. Но я не была готова снова увидеть его, встретиться с ним взглядом. Это было бы слишком мучительным испытанием для меня. Думаю, госпожа Сольмэ поняла это сразу и запретила мне выходить из комнаты. Сон был моим единственным спасением. Однако долго пребывать в забвении мне мешали кошмары, главными героями которых были Сехун и Джунхи. Милая, бедная Джунхи, которую я оставила так давно. Я не знала, жива она или мертва. И не решалась пожелать ей ни того, ни другого… Если она в таком же состоянии, как я, то непременно предпочла бы смерть, поэтому я не хотела подводить её своими глупыми молитвами. Нужно заметить, что за сравнительно короткий срок я превратилась в черствого и безразличного ко всему человека. Быть может, это своеобразная защита психики от негативных факторов моей адской жизни? Так или иначе, Нон Кэ перестала для меня существовать, а доброта и забота Буён начали раздражать и злить. Казалось, что я ни минуты не в силах оставаться в этом доме, видеть опостылевшие лица и слышать, как время от времени к нам заезжают проклятые свиньи… Точнее, красивые, обаятельные парни. После недавнего их визита Нон Кэ рассказала мне, как Сехун развлекался целую ночь в обществе Буён. Я не могу с точностью описать мою реакцию на эту новость. Прекрасно осознавая рабское положение Буён и полную свободу и власть в руках Сехуна, я всё же не смогла отделаться от мысли, что меня предали. Да, глупость и наивность безграничны! Но самое глупое, что пришло мне в голову, так это идея сбежать из этого «элитного борделя». К сожалению, бессмысленность моего путешествия из борделя в «никуда» я поняла позже. Почти час мне понадобился для того, чтобы выбраться из проклятого дома: Сонджи, который служил охранником у Сольмэ, спал неспокойным сном, и пробраться мимо него составляло большую трудность. Ключи я незаметно стащила у него днем, когда он поднялся к нам на обед и открыто заигрывал с Нон Ке. Потерю заметили к вечеру, но Сольме свалила все на его рассеянность и безмозглость. Меня не заподозрили только потому, что я выглядела крайне болезненной и неспособной дойти даже до ворот. Но Сольме глаз не спускала с Буен и Нон Ке. С ключами все пути были для меня открыты. Но у меня не было денег и я не знала, куда мне идти. Однако я решила не медлить и поспешила выбраться из дома. Когда передо мной распростерлась открытая дорога, я почувствовала себя увереннее и уже не сомневалась в правильности моего решения. После двухчасовой ходьбы я почти выбилась из сил и, к счастью, одна из проехавших машин остановилась. Я кинулась к водителю с вопросами о местности. До города можно было добраться примерно за полчаса, хотя я думала, что нас поселили в неведомой глуши. Радуясь и удивляясь, я быстро влетела в салон и поблагодарила спасителя, мужчину лет сорока. Но вдруг вспомнила, что мне нечем заплатить за проезд. Смущаясь, я сказала об этом водителю. На что он только усмехнулся, сказав, что и не сомневался в этом. Это меня ничуть не обидело, моя главная задача состояла в том, чтобы как можно скорее добраться до города и сообщить в полицию о похищении. Его колкость ничто по сравнению с тем, что мне пришлось испытать. Вскоре мы въехали в город и окунулись в яркий свет ночного Сеула. Я еле сдерживала слезы, будучи уверенной в том, что самое плохое позади и насильникам больше не найти меня. Меня охватила дрожь от возбуждения, словно все силы во мне проснулись и я готова была перевернуть этот город с ног на голову, чтобы найти Джунхи и отомстить преступникам. Конечно, я не могла сделать это собственноручно, но благодаря мне полиция сумела бы найти банду головорезов и посадить за решетку. Я не знала, как поступить с госпожой Сольмэ: тоже сдать или просто вычеркнуть из памяти. Собственно говоря, ответственен за все тот, кто купил нас для парней, но вместе с ним засудят и ее. Я решила, что мой побег и станет для нее наказанием за такую деятельность. Кокотка, тысяча чертей! Возомнила себя жрицей любви… Я вышла из машины горячо поблагодарив водителя. Ночная прохлада окутала меня с головы до ног, но я решительно отправилась на поиски полицейского участка. С жадностью рассматривая редких прохожих, высокие здания, проезжавшие машины, я шепотом начала читать молитву, благодаря Бога за освобождение и прося силы найти Джунхи. Наконец, я нашла участковый пункт и вбежала внутрь. Немедля обратившись к дежурному, я стала просить о помощи найти Джунхи и похитителей. Моя бессвязная речь порядком ему надоела и он поспешил отвести меня к главному. В кабинете у начальника смены я подробно изложила все моменты нашего бедствия и под проницательным взглядом чуть не оговорилась про свое отдельное приключение. Начальник все хмурился, перебирал какие-то бумаги и недовольно поджимал губы. Я была ошеломлена его спокойствием и равнодушием. Почему никто не всполошился и не забил тревогу? - Вы меня слышите? - Воскликнула я. - Меня и мою подругу похитили. Ее держат силой в каком-то борделе! Я вас умоляю начать поиски немедленно! - Девушка, мы сейчас же примем необходимые меры. А вы пока остаетесь здесь. Вам известно, что за дачу заведомо ложных показаний вы несете ответственность? - Какие ложные показания? Вы мне не верите? - Проводите ее, дежурный, пусть пишет заявление и пройдет регистрацию. Он набрал по телефону какой-то номер и ему тотчас же ответили. - У меня к вам дело, господин Ли… - Начал он, но дослушать мне не удалось. Меня поспешно выпроводили из кабинета, никто не обращал внимание на мои протесты. Мне грозило всю ночь провести в участке, так как, посадив меня за стол писать заявление, все забыли о моем существовании. Закралось подозрение насчет того, что никто не станет копошиться из-за какой-то проститутки из борделя. Если они и меня не приняли за таковую. - Послушайте, я уже давно все рассказала и написала, но почему вы медлите и не принимаете никаких действий? - Обратилась я к одному из дежурных. - Без приказа начальника отдела мы ничего не станем предпринимать. - Но ваша помощь нужна немедленно! Никто ничего не ответил. - Раз так, то я пойду сама разыскивать Джунхи, - сказала я и поспешила к выходу. Но путь мне преградили два охранника. - Вам не разрешили покидать полицейский участок! Сидите спокойно! - Вы меня задерживаете? - Считайте, как вам угодно. Я молча вернулась к своему месту и села. Это просто возмутительно, невообразимо! Но самое невероятное началось тогда, когда под утро меня посадили за решетку. Объяснили это тем, что меня ищут и скоро придут за мной. Так я просидела двое суток рядом с пьяными и вонючими проститутками. Я грозилась начальнику судом, кричала, что буду жаловаться, но меня быстро заткнули, сказав, что оставят еще на три сутки, если я не перестану буянить. Я готова была рвать и метать. Сбежав из одной ловушки, попала в другую! Не может быть того, что меня хватились за одну ночь и тем более обратились за беглянкой в полицию! Преступники-то! Уже начало светать, когда в помещении появились два человека и прямиком прошли к кабинету начальника. Несколько дежурных переглянулись, но, не сказав ни слова, вернулись к своим делам. Я с удивлением подумала, кто это с такими бандитскими суровыми рожами под утро приходят в полицию… Последние происшествия меня сильно вымотали и глаза закрывались сами собой. Внезапно, эти люди оказались прямо передо мной, возвышаясь, словно скалы. Меня освободили, и один из них пальцем поманил меня к себе, указывая на сторону выхода. Показался и начальник. Неужели меня обратно повезут к Сольмэ? Господи, только не это! Я готова была перегрызть им глотки, лишь бы меня трогали. Я рывком освободилась от них и помчалась к выходу, опрокинув к их ногам стулья. Послышался грохот и, когда я уже выбралась на улицу, чьи-то руки вдруг потащили меня назад и бросили на землю. Мои бешеные попытки вырваться из их рук оказались тщетными, и меня затолкали в машину. Державший меня громко завопил, когда я укусила ему руку, безжалостно вонзив зубы. Мне тут же дали звонкую пощечину и заломили руки назад. Как больно, невыносимо больно было осознавать, что побег оказался бессмысленным… Все усилия пошли коту под хвост. - Как вы добрались до меня? - Связи, детка. - Но полиция… - Не глупи, сучка, всем нужны деньги и покровительство. - Какое покровительство вы можете дать, преступники? Грязные мародеры! - Держи язык за зубами, шлюха, и молись, чтобы тебя не прикончили. - Лучше убейте меня сейчас же! - Закричала я. Смерть я предпочитаю позору и унижениям. - Придет время, я с удовольствием сделаю это, а теперь заткнись. Все время, пока мы ехали, я беззвучно роняла слезы. Только бы меня не вернули к Сольмэ! Я больше не могла видеть этих смазливых парней. Я ненавидела Сехуна! За то, что он бросил меня, унизил, взял силой… и забыл. Лучше гнить в борделе. Я поклялась, что убью себя, если меня снова вернут к ним. Раньше я не смогла бы этого сделать, но сейчас я понимала, что жизнь-то моя давно кончилась, просто тело продолжает свое бессмысленное существование. «Пусть меня прикончит Сехун. Сначала возьмет, потом прикончит». Это была неожиданная мысль, которая снова дала мне понять, насколько низко я опустилась. На самое дно.