Судьбоносная месть преподу

Состояние апатии пугало меня только первые несколько дней, потом я свыклась с ощущением потерянности, ненужности и даже нежелания что-то менять. Я совсем забыла, что ученица одиннадцатого класса и что нужно посещать уроки хоть иногда. Но когда про прогулы узнала моя мама, то было принято решение перевести меня на индивидуальное обучение, поэтому уже несколько дней я не видела смысла выходить из дома, потому что учителя сами посещали меня во второй половине дня. От учителей я также узнала, что Стужев уволился и уехал в непонятном направлении. Больше всего за него волновалась, конечно же, Иришка. Хотя вроде бы физичка должна была радоваться, ибо она теперь единственный преподаватель физики. И эти ее воодушевленные переживания бесили меня больше, чем сам Глеб. Ситуация с учебой улучшилось, но вот мое моральное состояние — не очень. Мама, конечно же, без внимания не осталась. Я же начала замечать, что она приходит раньше с работы, да и вообще стала меньше ее посещать. Видимо, я все-таки сильно пугала ее, точнее, мое поведение. Поэтому я совсем не удивилась, когда матушка решила сплавить меня в Питер, якобы пожить у тети недельку, сменить обстановку и поправить здоровье. Но я-то знала, что тетя Валя отличный психолог, и ее стаж переваливает за десяток лет. Сначала я шутила про мозгоправа и все такое, но потом поняла, что мои приколы-то, вроде как, и не приколы вовсе. Мама, конечно, старалась не показывать, что Валентина Альбертовна не просто будет нянькаться со мной, но я ведь не совсем дурочка. — Полина, ты собрала вещи? — крикнула мама с кухни, и я, в очередной раз, закатив глаза, застонала. Боже, хоть бы кто понял мое состояние и не докапывался до меня. — ДА, — проорала в ответ я, потому что терпение подходило к концу. Хотелось выкинуть чемодан в окно, а потом выйти в него же вслед за шмотками. — Вот что ты кричишь, как с другого конца рынка? Я, конечно, уже женщина в возрасте, но не старуха глухая же, — возмущалась ма. Я же старалась не слушать ее, аккуратно поправляя одежду в багаже. — Если собралась, то я вызываю такси, — предупредила мать. — Хо-ро-шо, — по слогам проговорила я и упала на кровать. Я закрыла глаза и чуть не разрыдалась. Давно не было такого желания. Это меня настолько удивило, что я чуть не перекрестилась. Мне казалось, что все слезы я уже выплакала после разговора со Стужевым, но нет. — Машина приедет через три минуты, так что в темпе вальса собирайся и шуруй вниз, — сказала мама и вошла в мою комнату, — ну и чего ты валяешься с лицом, будто я тебя в дет. дом сдаю, а не к тете отдохнуть во время учебы отправляю? — я чуть истерично хихикнула и подумала, что лучше бы уж в детский дом, чем к тете-психологу. — Давай будем честны, мам. Ты меня отправляешь не отдохнуть, а вправить мне мозги, — я проследила, как матушка садится рядом со мной на кровать. — Солнышко, я просто очень волнуюсь за тебя. Ты в последнее время такая потерянная, да еще и отдалилась от меня. Мне уже начинает казаться, что в этом моя вина. Я слишком много работала и совсем не следила за тобой, милая. И я тебя вовсе не сплавляю к тете, потому что устала от тебя или что ты там еще могла надумать. Я просто не знаю, что с тобой, а ты ни в жизнь не расскажешь мне, кто тебя обидел, — мне стало стыдно, потому что мама реально беспокоится за меня, а я хожу, как зомби и только мычу, не давая ей ответы на вопросы. — Прости, мам. Я не хочу, чтобы ты расстраивалась из-за меня. Обещаю, вернусь свежей и готовой к возвращению в школу, — пообещала я и вздохнула. Вот бы это было правдой. — Так, чего это ты разлеглась? Машинка уже приехала, наверное, я за простой оплачивать ничего не буду, сама ковыряй свою мелочь, — подстегнула меня мама и вскочила, — давай-давай! Вставай и бегом вниз! Я кое-как поднялась, взяла чемодан и пошла в коридор, обуваться. Все происходило в темпе вальса, но когда я открыла дверь и уже собиралась убегать вниз, вдруг вспомнила: — Черт! Наушники забыла! — и бегом побежала в свою комнату, оставляя за собой след из песка, что осыпался с подошвы. — Ну, еп… — мама вовремя замолчала, а я почти улыбнулась. — Быстрее! Схватила все необходимое, побежала к выходу, на лету обняла маму и вылетела из квартиры. Все происходило, как во сне. Не помню, как села в такси и доехала до вокзала. Слышала только, что таксист пытался завести со мной разговор, но мне было откровенно насрать на его разглагольства. На вокзале я быстро сориентировалась и нашла нужную платформу. Пока заходила в поезд и нашла свое купе, я думала и свято молилась, что буду ехать одна. И, кажется, мои ожидания подтвердились. Я запнула чемодан и села, достала наушники и просто включила музыку. Сначала была мысль сдать билеты и сбежать к Юноне, ведь у нее можно отсидеться, но вдруг вспомнила, что ее мама спалит меня моей же матушке. Да и тетя бы позвонила и сообщила, что ее племяшка не доехала. В общем, под музыку я задремала. ****** Дверь в купе неожиданно открылась, будя меня. В проеме появилась проводница и что-то говорила, но судя по всему не мне. Я спросонья ничего не соображала, но все-таки додумалась снять наушник. — Ну вот, собственно, можете занять верхнюю полку, — сказала женщина своему собеседнику и пропустила его. Сначала в проеме появилось нечто рыжее, а потом я осознала, что это, блять, Стужев! — Здрасьте, — решила сообщить о своем присутствии я, но меня итак заметили. — Знаете, я лучше вернусь на свою койку-место, — внезапно сообщил Глеб и развернулся к проводнице. — То вам там не нравится, то здесь, — начала возмущаться дородная женщина, — Вам не угодишь! В общем, либо здесь, либо у туалетов будете, надоело. Никому не угодишь, — проводница хотела что-то еще добавить, но Стужев закрыл перед ней дверь. — Рижская, я уже начинаю подумывать, что ты сталкер и следишь за мной, — попытался отшутиться бывший физик, а я продолжала сидеть и молчать. — Хей, Апполинария, ты где потерялась? — Не трогайте меня, — зло ответила я и вставила обратно наушник в ухо, — хотите ехать со мной, пожалуйста, но молча. Даже ваше присутствие, блять, бесит меня, — признаюсь, хотела его задеть, но судя по ухмылке, моя попытка провалилась. Я не слышала, что ответил Стужев, да мне и не интересно было, поэтому закрыла глаза и постаралась отвлечься. ****** К вечеру мне надоело притворяться, будто тут нет Стужева, да и телефон разрядился, поэтому пришлось убирать его и сидеть смотреть в окно, где мелькал лес. — Ну и куда же ты путь держишь, Рижская? — неожиданно поинтересовался Глеб. — К психологу, лечиться от вашего пагубного влияния, — попыталась пошутить я, но, видимо, шутка зашла только мне. — Неужели, все так плохо? — Ооо, Вы даже не представляете, как… — сложившаяся ситуация бесила меня. Я ведь не хотела обращать на него внимания, а по итогу? Сижу, болтаю с ним. — А я вот переезжаю, надоело в маленьком городе жить, да и не держит меня никто там, — ох, не держит его! А как же я? Ой, постойте, я же нахер ему не сдалась! — Мм, ну и валите! Без Вас и воздух чище кажется, — огрызнулась я. — Рижская, если ты испытываешь ко мне влюбленность, то это не значит, что нужно агриться на любую мою фразу, — Господи, меня всегда бесило Стужевское самообладание! — А что мне еще делать? Я же испытываю к Вам влюбленность! Даже не люблю! — опять наш диалог перерастал в ссору, и это бесило уже обоих. — Полина, прекращай, ведешь себя, как ребенок, — Глеб попытался улыбнуться. — Как ребенок! Ой, постойте, сколько же мне лет? ВОСЕМНАДЦАТЬ! Я и есть ребенок, Глеб Дмитриевич! — Твою мать, хватит ерничать! Ребенок она, да… Раньше надо было об этом думать, а не после того, как мы переспали! — кажется, весь поезд уже слышал нашу перепалку. — Заткнись! — проорала я и отвернулась. — Разговор окончен, катитесь в пизду, Глеб Дмитриевич, — хотелось задеть его, но я понимала, что веду себя не лучшим образом. — Ты же знаешь, Полина, у тебя был шанс, но ты сама отказалась… Так чего же ты ждешь от меня? Я могу схватить тебя прямо здесь и сейчас, могу вновь с тобой переспать, но ты так и не примешь эти отношения. Ты не знаешь, чего хочешь, Рижская, — и я поняла, что он прав. — Так схватите, попробуйте! Чего я хочу? Хочу быть с тобой, но я же знаю, что это ненадолго и потом мне придется страдать еще больше, чем сейчас, — честно ответила я, но поняла, что поезд не лучшее место для откровений. — Ты так интересно скачешь с «ты» на «Вы», определись уже. Я больше не твой учитель, ты больше — не моя ученица. Я обещал уволиться, и я это сделал, — неожиданно рыжий пересел ко мне на койку. — А я обещала, что больше не приду в школу, и в итоге не пришла, — улыбнулась, сама не зная чему. Мы оба замолчали, и каждый обдумывал что-то свое. Я думала, что зря все-таки села в этот треклятый поезд, потому что вновь опозорилась перед Стужевым, а вот о чем думал предмет моих мышлений, к сожалению, не знаю. — Ложись спать, Полина, завтра поговорим, — неожиданно сказал Глеб, и, на удивление, я послушалась. — Надеюсь, что утром тебя уже не будет, — не могла промолчать я. — Зря, я до Питера еду, — зачем-то ответил Стужев…