Контроль

В комнате отдыха резкое освещение неумолимо отражалось от всех металлических светильников и стерильных белых поверхностей, и сейчас в ней находились только Эрон и Миша. Миша сидел на столе и играл в что-то похожее на паззлы на планшете Эрона, подобрав под себя ноги. Он поднял голову, когда Хоакин и Даника вошли в комнату, улыбнулся и собрался вставать, но Хоакин махнул рукой, чтобы тот продолжал играть. - Как он? – спросил Хоакин Эрона, как только Миша погрузился в планшет. - Хорошо. Он начал беспокоиться, поэтому я усадил его за эту игру, чтобы отвлечь, и это неплохо сработало. - Аа, ты дал ему это, чтобы отвлечь его, да? – сказала Даника со смешком в голосе. Эрон застенчиво опустил голову. - Ну хорошо, да, я также хотел протестировать его когнитивное функционирование. Мне было любопытно. - И? – спросил Хоакин. Даника обошла стол и взглянула поверх Мишиного плеча. - И оно кажется совершенно неповрежденным. Если что, у него необычайные способности к распознаванию образов. Даника склонила голову набок, наблюдая за игрой Миши, и затем кивнула. - Теперь я вдвойне рада, что мы не оставим его здесь. - Разве нет? – спросил Эрон. Хоакин покачал головой. - Брасс дал добро на ночевку у меня дома. После минуты молчания Эрон осторожно спросил: - Думаешь, это разумно? Те вещи, что он говорил мне ранее… Это не поставит тебя в неудобную ситуацию? - Я не собираюсь воспользоваться состоянием этого ребенка, Эрон, черт возьми… - У тебя может не быть другого выбора, - сказала Даника, присоединяясь к разговору. - Какого черта это значит? Даника понизила голос. - Я просто говорю, что, если Роуланд постоянно держал его с мыслями о сексе, так что он не может вытерпеть и пяти минут без… наполнения, вполне вероятно, что Роуланд заставил его нуждаться в сексе на регулярной основе. Я имею в виду именно нуждаться, так, как не будет ни один раб, не носящий такой ошейник. Это еще одна сторона привлекательности этого ошейника. «Знаешь, что еще может решить все твои проблемы? Выстрел в твое гребанное лицо.» - Я не собираюсь насиловать его, - сказал Хоакин сквозь сжатые зубы. Он не мог поверить, что это нужно было произносить. - Конечно, никто не собирается заставлять тебя заниматься с ним сексом. Я просто подумала, ты должен быть готов к тому, что ему может быть очень больно, если ты этого не сделаешь. - Я могу выписать рецепт на болеутоляющее, - предложил Эрон. - Это не поможет, - сказала Даника. – Боль психосоматическая. - Тогда успокоительное? - Нет! – потрясенно воскликнул Хоакин. – Я не собираюсь вырубать его и накачивать лекарствами как какое-нибудь животное. Черт вас побери, парни. - В любом случае, мы не знаем, как такое лекарство будет взаимодействовать с ошейником, - сказала Даника. – Слишком рискованно. Хоакин разочарованно хмыкнул: - Мы вообще ничего ни о чем не знаем! Это все только предположения. Кроме того, ты сказала, что ошейник заставляет его ублажать того, кто носит кулон. Если я не хочу секса с ним, зачем ему предлагать? - Такого вида условие не автоматично – потребуются недели, если не месяцы, постоянной работы. Ему понадобится время, чтобы привыкнуть к твоим предпочтениям после Роуланда. - Что ж, у него нет времени. Пройдет сколько, полдня до приезда нейрохирурга? Я позабочусь о нем до этого момента. Они посмотрели на Мишу, который был все еще увлечен игрой; его глаза быстро бегали по экрану в полном сосредоточении, он не обращал внимания на происходящий в нескольких шагах от него спор. Он выглядел чертовски невинно со своими мягкими вьющимися волосами и губками-бантиком. - Падески предложил тебе передать кулон другому агенту, - начала говорить Даника, и Хоакин пришел в ярость. - У тебя все так охренительно просто, да? – рявкнул Хоакин. – Просто наблюдать и судить, как ты обычно делаешь. Легко принимать решения, если ты тот, кому никогда не приходится марать руки. Даника съежилась, Эрон встал между ними. - Эй, - сказал он, напрягаясь, но Даника, взяв его за плечо, удержала его. - Нет, он прав, - сказала она. Она вышла из-за Эрона и подошла к Хоакину, хотела поднять руку, затем, засомневавшись, опустила ее. – Прости. Ты должен делать то, что считаешь правильным. Хоакин фыркнул. - Здесь вообще нет ничего правильного. Миша наконец поднял голову. Он смотрел на них широко раскрытыми испуганными глазами. Хоакин подошел к нему. - Все хорошо, дорогуша, я не злюсь на тебя. Мы идем домой сейчас, хорошо? Ты не мог бы отдать доктору Уилеру его планшет? Миша плавно поднялся на ноги и отдал планшет обратно Эрону, который принял его, пробормотав «спасибо». - Хороший мальчик. Пойдем. Хоакин положил руку Мише на спину между лопаток и повел его на выход из комнаты. - Я сообщу о хирурге, - сказала Даника. - Да, ты уж займись этим. Хоакин и Миша были уже на полпути к лифту, когда показался бегущий со всех ног Эрон. Хоакин развернулся, хмуро глядя на протянутую Эроном руку. - Для чего это? – спросил он, принимая маленькую металлическую карточку толщиной с лист бумаги. Это был выписанный доктором рецепт, но эзотерический рисунок выпуклых точек ни о чем ему не говорил. - Возможно, тебе это пригодится, если… ээ… если что-то пойдет не так, как тебе хотелось, - сказал Эрон. – Заполни ее в лазарете, прежде чем уйдешь. - Хорошо. Все еще слишком злой – на Данику, на себя, на жизнь в целом – чтобы поблагодарить Эрона, Хоакин продолжил идти по коридору. Но он не прошел и двух шагов, как Эрон снова остановил его. - И еще кое-что. - Что? – сказал Хоакин, выражая в одном слове все свое раздражение и досаду. Кинув быстрый взгляд на Мишу, Эрон отвел Хоакин в сторону. Хоакин позволил ему отвести себя, иначе Эрон бы не смог сдвинуть его с места. - Ранее ты говорил о Мише, как о ребенке, - сказал Эрон. - И что? - Я просто хотел убедиться, что ты знаешь, что это не так. Миша – взрослый мужчина, Хоакин. Он не может быть многим младше тебя. Хоакин запустил руку в волосы. - Это что-то меняет? - Прямо сейчас? Ничего особенного. Я понимаю – у него нет тех знаний или опыта, которые ты ожидаешь увидеть в человеке его возраста, поэтому его легко принять за ребенка. Глаза Эрона были абсолютно серьезны. - Но несмотря на все это, его интеллектуальные способности вполне отвечают его возрасту. Не совершай ошибку, думая, что он не понимает всего, что он может нечаянно услышать. Даже если сейчас это для него ничего не значит, это может значить для него очень много потом.

***

Хоакин вернул все снаряжение в Запас и переоделся в гражданскую одежду еще до собрания, поэтому лазарет был единственным местом, куда ему и Мише нужно было зайти перед уходом. Он заполнил рецептурную карточку в медпункте, подождал несколько минут, пока машина не зажужжала, и затем подобрал маленькую бутылочку, которая прогремела вниз по автомату, упав в его нижний карман. Любопытствуя, Хоакин перевернул ее, чтобы прочитать этикетку. Силденафил цитрат. Хоакин с силой сжал бутылку, борясь с желанием кинуть ее об стену. Это что, какая-то дурацкая шутка? Зачем Эрону предписывать ему лекарство от эректильной дисфункции? - Мастер? – спросил Миша. На лице его читалось беспокойство, он пристально смотрел на побелевшие костяшки Хоакина. Расслабив руку и заставив себя улыбнуться, Хоакин сказал: - Все нормально. Он надеялся, что Миша еще не был достаточно хорошо настроен на него, чтобы распознать ложь. Миша улыбнулся в ответ; беспокойство исчезло с его лица без следа. Выраженные ямочки появились на обеих его щеках. Ямочки, черт их побери. Слова Эрона о том, что Миша вовсе не был ребенком, мелькнули в голове Хоакина, но он не мог прислушаться к ним. Миша был слишком послушным и доверчивым для взрослого. Должно быть, Роуланд хотел, чтобы он был таким, чтобы он был похож на дитя, и это отвечало определенному набору предпочтений, которые Хоакин не мог понять. Даже если бы все покатилось к чертям, и Миша был бы единственным оставшимся вариантом, он бы и тогда ни за что бы не смог… - Оу. Хоакин разгладил этикетку на бутылке, какое-то время сомневался, но в конечном итоге сунул бутылку в карман. Обычно Хоакин не брал транспортер, а садился в лифт, ходивший между "Контролем" и зданием Национальной Полиции Паранфии, и затем шел пешком до своего дома. Но у Миши все еще не было обуви, и это могло привлечь лишнее внимание к нему и к его ошейнику – даже несмотря на то, что было только 4 часа утра – поэтому Хоакин не стал рисковать. Руби с удовольствием организовала для них один транспортер, который снаружи выглядел как обычное такси, и они покинули здание по тому же пути, по которому приехали. Забравшись в транспортер, Миша сразу же умостился на плече Хоакина, зевая. Хоакин не смог заставить себя оттолкнуть его. Несмотря на то что поездка заняла менее пяти минут, Хоакину пришлось будить Мишу, когда транспортер остановился перед его домом – серым многоэтажным зданием, специально отведенным для государственных служащих. Агент отцепил Мишин бейджик, затем помог ему выбраться из транспортера, постоянно держа его близко к себе, и помахал своей ID карточкой, которая идентифицировала его как офицера полиции, перед сенсором рядом с дверью. - Добро пожаловать домой, Офицер Кастилльо, - прозвучало ровное приветствие охранной системы, и дверь, разблокировавшись, отъехала в сторону.