Меньше сказки читать надо. А может больше?

      Сеню не пускали в реанимацию целую неделю, пока состояние Яника не стабилизировалось. Хотя в эту неделю у него и не было толком свободного времени. Его часто допрашивали, обследовали и мучили бессмысленными разговорами большое количество разных людей от родителей до ФСБ. Он не мог толком объяснить многие вещи, что за взрывное устройство было приведено ими в действие, так же как пиротехники не могли назвать тип взрывчатки. Не мог пояснить, откуда она взялась, не найден был и документ, благодаря которому они там оказались, он столкнулся с людьми, которые совершенно не смеялись над его россказнями об артефактах. Прошёл очень серьёзный медосмотр чёрте-где, и отпущен домой под подписку о не выезде.       Труднее всего дались разговоры с родителями Яна. Придя в больницу через двое суток после трагедии, он получил кулаком в глаз от папы, несмотря на его рост в метр семьдесят, и пощёчину от мамы. Папу удержала собственная охрана от дальнейшего избиения парня в стенах больницы, а мама буквально в трех фразах пояснила, куда должен катиться извращенец, соблазнивший и, главное, не уберёгший их кровиночку. Её логика как-то не уложилась в голове Сени, но главное, что его волновало – ему было отказано в посещениях.       Он смог добиться встречи с заведующим отделением и наконец-то понять ситуацию. После осмотра и операции на спине Яна врач сообщил родителям о возможном половом контакте непосредственно перед травмой и остатками биоматериала в анусе. О том, что анус был «рабочим» уже позже доложил зав. отделением, как и о наколке на нежной внутренней стороне бедра в виде сердечка с буквой «С».       Им не требовалось расследование и поиск «виновного». Всё было понятно сразу, только родители не желали выносить мусор из избы, но при встрече с Сеней нервишки не выдержали у обоих.       Запрет действовал около месяца, но упорство здоровяка, постоянная осада больницы, родителей с требованиями поговорить и прийти к соглашению, а также отсутствие улучшения в состоянии Яника, заставили родителей уступить. Подействовали слова врача о положительном влиянии любви. То, что это была любовь, домашние узнали, покопавшись в вещах сына и компьютере. Множество вещей и фотографий заставили мать рыдать ещё сильнее. Отец сжал только зубы и долбанул кулаком в стену. Наложили гипс.       Долго проспорив, решили, что лучше позволить Сене помочь поднять Яна, чем лелеять гордость и отвращение к такой любви.       Так Сеня стал ежедневным посетителем платной палаты. Чтобы не раздражать друг друга, они договорились о времени посещения. Через ещё неделю он даже смог спокойно пообщаться с мамой Яна, поплакать и даже получить поцелуй в лобик. Это смотрелось очень трогательно и отец, стоявший за углом, не стал нарушать их уединение. Никому даже и в голову не могло прийти, где сейчас находится сущность Яна. ***       Человек в строгом сером костюме, часто появляющийся в поле зрения персонала и родителей, воспринимался в качестве охраны Яна. Только Сене было не понятно, почему он иногда видит его и в других ситуациях, например, в институте или в супермаркете.       Охрана у Яна появилась после того, как их квартиру взломали и перевернули комнату сына, а также Сеня подрался с лысым человеком с ушами странной формы, пытавшимся вколоть Яну средство, состав которого врачи не смогли потом выяснить.       Человек удрал, а Сеня отделался переломом двух пальцев. Он до сих пор недоумевал, как такой тщедушный человечек в метр с кепкой, имел такую силищу.       Подумав, Сеня решил, что охрану приставили к нему родители Яна. Нужно было спросить у них... ***        Желтые глаза казались землянину рентгеном. Хозяин судна был однозначно притворно мягок, приглашающие жесты руками и спокойные, скупые движения вызывали ещё большую дрожь в теле и сумбур в мыслях. Ян чувствовал воздействие всем телом, а мягкий голос в сознании, внушал спокойствие и уверенность в безопасности.       Он и не заметил, как оказался в каюте один на один с драконом, и его руки уже скользившие по рёбрам тоже не воспринимал как явь. Теплое дыхание на губах и язык во рту отрезвил, и парень двинул кулаком, сам не понял куда. Твёрдость и ругань подсказали, что удар достиг цели. - Отвали! – зашипел оттолкнув Ян, и дико испугался, судорожно вспоминая всё о драконьих повадках. Слова «агрессивность» и « мстительность» всплыли в голове первыми, и его бросило в пот.       Дракон даже не пошатнулся, только отодвинулся на расстояние руки и утробно зарычал. Ян зажал рот двумя руками, чтобы не накосячить, и судорожно соображал, как поступить далее.       Вырванная с петель дверь в каюту, отвлекла их от созерцания друг друга. Кот стоял в проёме и держал над головой камень, мерцающий в тёмном проходе красным цветом. Сзади у неко, в проходе, лежало четыре бесчувственных тела. - Стой, идиот! - сразу переключился на кота дракон, - ты хоть знаешь, как им пользоваться? - А то! Отойди от моего подопечного, или я испорчу тебе чешую, - угрожающе шипел кот. - Опусти камень, я знаю, кто тебе его дал, не так много людей пользуются доверием драконов, но магистр Ангус один из них. Я просто вас прощупывал, заходи, выпьем вина.       Вечер прошёл довольно весело, Ян слушал рассказы опытных воинов, коим развязало язык неповторимое столетнее вино, а многие годы странствий и сражений давали точки соприкосновения. Он тихонько хихикал в особо смешных моментах и накачивался вином. Вдруг корабль тряхнуло и сильно накренило, они все откатились к левому борту. В каюту без стука ворвался помощник капитана. - Капитан, нас атакуют! – заорал он.