Меньше сказки читать надо. А может больше?

- Что ты опять задумал? Зачем рюкзак, а палатка? – Сеня бегал вокруг хрупкого на вид блондина и злился сильнее с каждой минутой. - У нас сессия на носу, самая тяжёлая, нужно грызть учебники день и ночь, а ты всё бегаешь по этим сборищам. Сколько можно? - Солнце, ты не понимаешь, я на что-то очень интересное наткнулся, помнишь, я спёр книгу в Ярославле? Там карта была в обложке зашита, вчера случайно чаем облил и обнаружил, представляешь?! Я всю ночь не спал – расшифровывал и гуглил и нашёл -таки место! Это не далеко, поедем со мной, всего на пару дней, Сенечка, золотко, без тебя я не справлюсь, - обольститель залез как обезьянка на талию и сунул руку в спортивки брюнета, оставляя много мелких поцелуйчиков на скулах и шее любовника.       Сеня не мог спорить с Яном, когда он так делал и не мог ему ни в чём отказать, когда нежные ручки обхватывали его член и двигались именно так, как ему нравилось, а розовый язычок исследовал ушко, и зубки прикусывали мочку…       Вместе они были уже два года, один раз сев рядышком на кафедре анатомии на первом курсе, больше не расставались. Правда, не сразу приняли взаимное физическое влечение, долго мучались, грызли кулаки в ночи, дроча на образ лучшего друга, пока не нажрались в хлам на дне рождения и не проснулись голыми в кровати Сени. Воспоминания, обрушившиеся на больные головы, сначала привели к драке, которая, в свою очередь, закончилась бурным повторением ночных событий.       Ян не мог переехать в однушку Сени, потому как был любимым сыночком довольно состоятельных родителей, что мечтали видеть его знаменитым врачом, таким как дедушка. Пацаны лишь пару раз в неделю могли позволить себе бурную ночь, под предлогом совместного изучения особо трудного материала.       Пока их всё устраивало, только Сеню иногда очень раздражало увлечение Яника чтением разных сказаний, легенд, фентезийных сказок и участие в ролёвых сборищах в разных областях необъятной Родины. Денег на эти развлекаловки родители давали прилично, но с условием, что Яника будет сопровождать его лучший друг и сокурсник Арсений. Кто как не двухметровый спортивный и голубоглазый брюнет сможет защитить нежное тельце худосочного ребёнка от всяких хулиганских личностей. Сене они доверяли безоговорочно. А зря…       Через полчаса Сеня был согласен ехать хоть на Кудыкину гору. Покидав вещи в рюкзак, выдвинулись на вокзал и через четыре часа были на месте.       Тьмутаракань встретила их тучей оводов и обилием коровьих лепёшек на огромном поле.       Трёхъярусная церквушка, наверное, времён нашествия татаро-монгольского ига, торчала аккурат в центре этого поля. По рассказам Яника, когда-то здесь бурлила жизнь, и наличествовало большое село на перекрёстке двух важных торговых путей. Его интересовал второй уровень. Залезть туда не составило труда двум молодым, крепким особям, и тут же Ян вручил Сене инструмент, приказав раздолбать стену с еле заметными надписями.       Через пять минут с помощью «…б твою мать» и молотка, взору предстала ниша с двумя сундучками. Один был на замке, а во втором лежал ключ, похоже, от того самого замка.       Ян вставил его, но повернуть не смог. Конструкция проржавела напрочь. Он попросил Сеню поискать железяку для вскрытия большого сундучка, и тот пошёл шарить по углам. Наклонившись в угол, Сеня услышал хлопок сзади и получил отличного пендаля взрывной волной. Сердце пропустило удар при мысли о Янике.       Выбравшись из-под щепок и штукатурки, брюнет осмотрел помещение. От стенки с нишей ничего не осталось, сундук разнесло в щепки, а любимого не было. Бросившись к оконному проёму напротив, он в ужасе зажал рот рукой. Внизу на обломках, лежало припорошенное пылью тело.       Яник был ещё жив. Трогать его было нельзя по всем правилам медицины. Как Сеня добежал до дороги и поймал первого проезжавшего колхозника, отобрав у него телефон и вызвав МЧС, он не помнил. Опомнился только в больнице, когда его стали трясти родители Яна. Тогда он зарыдал в голос и те уже не смогли от него добиться ничего путного. Через несколько часов подошёл врач, и прозвучало слово «кома». *** - Эй, ты чё творишь, заморышь? – услышал Ян голос над собой. - Кто это будет оплачивать? Твоей худосочной жопе ни в жизнь не расплатиться за такое количество отличного вина! – продолжил разоряться грубиян.       Ян попробовал пошевелиться и застонал от нахлынувших болезненных ощущений по всему телу. Приоткрыв глаза, испытал настоящий шок. Над ним склонился огромный, зелёный мужик с маленькими злобными глазками, и торчащими из-под губы клыками.