Притворяясь альфой

POV Димы Не прошло и двух часов с ухода папы, как в дверь кто-то позвонил. Это было странно, так как я никого не ждал, а у родителей был свой ключ. На цыпочках подойдя к двери, я посмотрел в глазок и тут же в ужасе отшатнулся. За дверью стоял Алекс! Что он тут делает? От моих судорожных мыслей меня отвлек сердитый голос альфы. — Дима, я знаю, что ты дома. Открой немедленно! По его приказному тону поняв, что от двери он не отойдет, я, обреченно вздохнув, открыл дверь и попытался сделать сердитое выражение лица. — Алекс, ты чего пришел? Я же тебе сказал, что я сегодня уезжаю. Мне надо собирать вещи. Не обратив внимания на мое возмущение, Алекс прошел мимо меня в квартиру, скинул ботинки в коридоре и пошел на кухню. — Налей мне кофе. Возмущенно фыркнув, я пошел выполнять просьбу, хотя это больше было похоже на приказ. Делая кофе, я буквально чувствовал, как мою спину прожигал внимательный взгляд. От этого мне было не по себе. Алекс мог быть серьезным лишь в двух случаях: если произошло что-то ужасное или ему надо сдавать сессию. До сессии нам еще далеко, так что на ум приходил только первый вариант. От этого предположения у меня замирало сердце, и хотелось спрятаться куда подальше. Наконец, налив кофе, я натянул на лицо улыбку и повернулся к другу. — Позволь узнать цель твоего визита. — Да вот, хочу с тобой поехать… Куда ты там сегодня едешь? — спросил Алекс, глядя мне прямо в глаза. От такого вопроса я занервничал: это больше походило на утверждение, чем на просьбу. Раньше он не особо интересовался моим времяпрепровождением, а тут… Тут я понял, что я где-то лоханулся, раз он обратил внимание на мои отлучки. — Не думаю, что тебе нужно со мной ехать. Кстати, как там твой отец? Я слышал, что он заболел, — попытался сменить тему разговора я, смотря на голубую вазу, что стояла на подоконнике, пылясь. Я сделал вид, что сосредоточенно изучаю ее. — С отцом все в норме, он скоро поправится, как говорят врачи. Так что там с поездкой? Я очень хочу с тобой поехать. И мы давно не проводили время вместе, — улыбнулся Алекс и, поставив кружку на стол, подошел ко мне. — Или ты против моего присутствия? — Нет, что ты, — занервничал я и попытался отодвинуться от него подальше. Заметив мой маневр, Алекс взял меня за локоть и дернул на себя. От неожиданности я запнулся и упал прямо на него. Уткнувшись носом в его шею, я вдохнул его запах и тут понял, что мне пиздец… А еще вдруг я почувствовал влажность в трусах. Поймал его тяжелый взгляд своим, и меня повело: я резко выдохнул, и смазка тонкой струйкой поползла по моей левой ноге. — Как интересно, — вдохнув воздух полной грудью, протянул Алекс и, отстранив меня от себя, спросил: — Не хочешь мне ничего рассказать? Я судорожно замотал головой, зажав нос рукой, и попытался отойти от него подальше. Видя мои, видимо, бесполезные действия, Алекс лишь ухмыльнулся. — Ты думаешь, что это поможет? — улыбка превращается в коварную, в глазах начинают появляться первые нотки злости. Взгляд становится сосредоточенней, мечется между моим напуганным лицом и моим пахом. От этого я начинаю уже основательно течь. — Саш, давай ты сейчас уйдешь, а через недельку мы с тобой поговорим? — попытался договориться я, так как знал, что еще чуть-чуть — и моей выдержки не станет. — Нет, — незамедлительно ответил Алекс и, в два шага подойдя ко мне, прижал за талию к себе, склонился над ушком так, что я почувствовал тепло его губ с этого ничтожного расстояния. Низким голосом, что никак не улучшало ситуацию, он зашептал: — Мы обязательно поговорим через неделю, но сейчас уходить я не собираюсь. А ты знаешь, почему? От этого шепота у меня подкосились ноги, и я полностью навалился на Алекса, судорожно вдыхая его запах, уткнувшись носом ему в место между ключицами. Мне уже не хотелось ни о чем думать, не то что говорить о чем-либо. Поэтому я потянулся к таким сейчас желанным губам, думая сорвать с них горячий поцелуй. Взглянув мне в глаза, Алекс сжал в кулаке мои волосы на затылке и сам подался навстречу моим губам. Целовал он меня грубо, рассеивая в пух и прах сомнения по поводу того, что кто-либо из сильного пола теперь сможет на меня хотя бы посмотреть, и от этого я вообще перестал соображать. Очнулся я только на кровати, когда, думаю теперь однозначно мой альфа снимал с меня одежду, и то только из-за того, что он, увлекшись раздеванием меня, любимого, забыл про свою одежду, и она терлась о мою голую разгоряченную кожу, создавая дискомфорт и раздражение. — С-сними с себя одежду, — полупростонал, полупрохрипел я и дернул его за край рубашки. — Мешает. Понимающе усмехнувшись, Алекс снял с меня последнюю часть одежды и начал раздеваться. А я, буквально захлебываясь слюной, смотрел на этот бесплатный стриптиз; таким телом можно зарабатывать миллионы, но теперь этот альфа — только мой, и я его никому не отдам! Полностью раздевшись, он, нависнув надо мной, стал горячо и мокро целовать мою шею, а я буквально плавился от удовольствия. Алекс отвлекал меня поцелуями, которые время от времени перемещались с шеи на сморщенные розовые бусины сосков, которые он обводил кончиком языка и перекатывал между зубами. Вскоре его пальцы аккуратно начали собирать смазку около моего входа. Он подносил их к своим губам и облизывал, глядя мне в глаза, отчего я краснел до кончиков ушей. Алекса, видимо, это позабавило, и он приблизился ко мне для поцелуя. А я, наверное, так плохо соображал тогда, что и не обратил внимания на то, что у него во рту секунду назад была моя смазка. Понял я это только тогда, когда почувствовал мускусный вкус себя у альфы на языке. Когда он отстранился, я поморщился, думая, как ему может быть приятно пробовать такое. Но когда он нажал на сжатое колечко мышц большим пальцем, особо чувствительно нажимая им и дразня, я заставил себя выкинуть из головы эти такие ненужные сейчас мысли. Смазка начала выделяться еще сильнее, хотя я думал: куда уж больше?! Он прибавил к большому пальцу второй и развел их в стороны; со стоном подаюсь навстречу, насаживаясь. Чувствую, как Алекс начинает рычать; эта вибрация проходит через все мое тело, его вторая рука, что лежит у меня на бедре, заметно сжалась — не больно, просто чтобы показать, что он все это время держится ради меня. Еще немного подвигав двумя пальцами и добавив третий, он нашел простату. Моя спина выгнулась дугой, и я протяжно застонал — это было последней каплей! Я уже был достаточно подготовлен, и он нетерпеливо стал пристраиваться головкой к моему судорожно сжимающемуся входу; спустя мгновение он начал осторожно входить. Поморщившись от легкой боли и дискомфорта снизу, я двинул бедрами навстречу и тут же застонал: головка члена уперлась в какую-то точку внутри меня, отчего по моему телу прокатилась волна острого удовольствия; наверное, это и была простата. Если так, то ощущения с членом внутри гораздо ярче, чем с пальцами… Алекс прижался к моему уху и, лизнув ушную раковину, прошептал: — Не зажимайся, раскройся, давай… — после его слов я действительно расслабился, и Алекс стал двигаться сильнее, выбивая с каждым сильным толчком стоны все громче, и вскоре я не мог даже скулить, а только хватать ртом воздух. Тут по моему телу прокатилась острая волна наслаждения; я почувствовал, как стенки ануса сжимают пульсирующий член внутри, и выгнувшись, я излился на свой живот — даже не прикоснувшись к себе! — довольно маленькой порцией семени, как, в принципе, и положено омеге. Отойдя от оргазма, я почувствовал, как внутри меня набухает узел, распирая узкие, еще напряженные после оргазма стенки ануса. Вмиг осознав все последствия, которые могут быть от нескольких часов этого заоблачного удовольствия, я попытался дернуться от легкой распирающей боли и такой уютной наполненности, что становилась все сильнее с каждым выплеском спермы внутри меня, но тут же был остановлен Алексом, схватившим меня за бедра и подмявшим меня под себя. — Ты куда? — лизнув меня в шею, промурлыкал он. — Алекс, ты дурак! Какого хрена ты не вышел из меня! Мы в сцепке!!! — изо всех сил, что у меня были сейчас, заорал я. — Я знаю. И тут я почувствовал его дыхание на своей шее, и как в нее впиваются его зубы, ставя на мне свою метку принадлежности. — Я уже сообщил твоему папе, что сделаю ему внука, а я всегда выполняю свои обещания. Теперь ты полностью мой.