Часть 6
8 сентября 2015 г. в 08:02
— Знаешь… не говори с ними об этом. Я очень тебя прошу.
— Почему?
— Наверное, они в самом деле скажут то же, что и ты.
— Ну слава богу. Алиса признала правоту моих доводов.
— Да. Как-то начинает казаться, что что-то есть в твоих доводах…
Родители в самом деле могут запретить мне участвовать в программе по медицинской и социальной реабилитации ашиклеков…
Если всё в самом деле так, как ты говоришь.
— Алиса, пойми, инстинкт воспроизводства не зря называют основным.
… Эти ашиклеки уже начали вымирать, генетически вырождаться.
И они инстинктивно чуют, что сохранить свои гены они могут с помощью браков с нормальными людьми.
То есть общих детей с обычными людьми.
Это может проявиться во влечении к обычным людям и в приставаниях к ним.
Поэтому меня не удивит, если ашиклеки обоего пола
(тем более при их непосредственности, а они не скоро научатся нормальным манерам) станут приставать к нашим людям.
Если так и будет, то в программе не разрешат участвовать никому из подростков.
Даже тебе, несмотря на твою знаменитость.
Потому что терпеть домогательства и постоянные приставания невоспитанных дегенератов —
это слишком чрезмерное испытание для психики подростков.
Так что на программе будут работать только старенькие и сильные врачи и воспитатели.
Понятно тебе?
— А если всё же разрешат молодёжи работать?
— Тогда мне придётся работать вместе с тобой.
Неофициально — телохранителем.
Неужели ты думаешь, что я разрешу тебе одной ходить среди ашиклеков,
зная, что в любой момент кто-то их них может на тебя напасть?
— И всё же ты нагнетаешь.
— Нет. Ты для них — изумительный экземпляр.
Сама подумай: они привыкли к своим страшненьким дегенераткам.
И тут среди них начинаешь крутиться ты —
представительница здорового человечества, юная и прекрасная.
Ты просто обречена на их приставания.
— Ну … допустим. Будем работать вместе с тобой.
— Надеюсь, что ты всё же передумаешь.
— Вряд ли.
— Значит, ты станешь виновницей чьей-то смерти.
— С чего бы это?
— Очень просто. Если я увижу, что кто-то из них пристаёт к тебе — я за себя не отвечаю.
Точнее, отвечаю. — Что приставший улетит очень далеко.
А учитывая их хлипкость…
— Паша, ну зачем ты так. Они же почти неразумные.
— Мне без разницы.
— Всё равно это как-то …
— Жёстко?
— Ну да.
— А вот не лезь к ним, не провоцируй их своей красотой — и они останутся живы.
— Это ультиматум и шантаж.
— Именно.
— Так нельзя.
— А как можно?
Ты предлагаешь мне спокойно смотреть, как они к тебе лезут?
— Может и не будут, а ты тут уже нарисовал картины … возмездия.
— А если будут?
— Ну… достаточно просто отодвинуть их…
— Ты думаешь?
А по-моему, они пока в состоянии понимать только силу и угрозы расправы.
Не забывай, какие развлечения они любили на своём астероиде.
Это о многом говорит.
— Ну почему всё так мрачно.
— Се ля ви. Так что решай сама.
И не забывай, что по сути ты собираешься их провоцировать своим присутствием.
— Я постараюсь не провоцировать.
— Как?
— Ну … не наряжаться…
— Ты это серьёзно?
Ты забыла, что ты и не наряжалась, когда к тебе пристал этот хлыщ на астероиде?
Ты там просто в скафандре.
Но этого оказалось достаточно, чтобы он потерял голову.
Кстати, имей в виду, что у него импринтинг — ты была первой здоровой девушкой, которую он увидел.
Да ещё и потрогал.
С твоего позволения, кстати. И это для него тоже знак, как он думает.
Так что он тебя запомнил.
И не успокоится, пока…
— Что?
— Ну, по крайней мере, пока ему не вернут подобие человеческого облика — морального. Если это вообще удастся.
— Что же делать?
— Просто не приближайся к ним. Очень долго.
По крайней мере пока их не воспитают.
— Я подумаю. Может я и не стану участвовать в программе. …
Но мне будет очень жаль, если придётся отказаться от участия.
— А я надеюсь, что ты откажешься —
например, из-за того, что найдётся более интересный проект для тебя.
Или кого-то понадобится спасать из друзей.
— Вот уж не надо второго. Пусть с друзей не возникает проблем.
— Это от тебя зависит.
— Как?
— Ну, если ты не полезешь в программу реабилитации ашиклеков,
то судьбе не придётся отвлекать тебя от программы, создавая проблемы у друзей.
— Посмотрим.