Королева Севера, или Мой ручной Убийца

— Бран, не делай этого! Дерзкий мальчишка поднял голову вверх, посмотрел на меня искрящимися глазами и рассмеялся. Хватаясь за холодные камни цепкими пальцами, братишка медленно, но уверенно поднимался к моему окну по стене замка. — Бран, если ты не прекратишь, я скажу маме, что ты опять лазил по стенам! Но было уже поздно: половина расстояния была пройдена, и я знала, что спуск был бы гораздо тяжелее подъема. От одного вида этой высоты к горлу подкатывала тошнота, а в ушах от страха начинался звон. Я сосредоточила внимание на каштановой макушке брата и молила всех богов, чтобы он не оступился. Вот Бран подобрался достаточно близко, чтобы могла протянуть ему руку и схватить за рукав. — Чего ты боишься, Санса? — запыхавшись, спросил он, садясь на подоконник и обращая ко мне раскрасневшееся лицо. — Того, что ты упадешь вниз, глупенький! Разве ты сам этого не боишься? — Нет! — ответил он и по-детски улыбнулся. — Но я точно знаю, что если буду бояться упасть, то непременно сорвусь вниз. — Ты говоришь бессмыслицу! — Вовсе нет! — обиделся брат и снова схватился за камни. — Просто попробуй когда-нибудь сама. — Может, когда вернусь из Королевской Гавани. Постой, куда ты? — Попробую добраться до окна Арьи. — Бран! — крикнула я, но его было не остановить. Я просто облокотилась на подоконник и смотрела, как он карабкается по стене. Даже сейчас, спустя многие месяцы после последнего разговора с младшим братом, я, прижатая к кровати тяжелым телом Рамси Болтона и пытавшаяся отрешиться от боли с помощью этих воспоминаний, могла отчетливо представить себе, как ветер раздувает его волосы. Я чувствовала, что вскоре Рамси кончит, и всеми силами старалась выдержать пытку супружеского долга. Его пальцы до синяков впивались в мои плечи, но это не шло ни в какое сравнение с той болью, которую я испытывала ниже. Внезапно Рамси впился зубами в мой сосок и с силой рванул на себя. От неожиданной боли я не сдержала всхлип, и слезы побежали по моему лицу. Рамси перекатился на свою половину кровати и издал возглас недовольства. Восстановив дыхание, он встал и натянул штаны. — Старк, Старк… я надеялся, что моей женой будет волчица, а ты только и делаешь, что блеешь, как овца. Знаешь, не будь ты девицей Старков, я бы придумал, как с тобой повеселиться. Но пока ты не принесла мне наследника, с тобой просто… скучно. И с этими словами он вышел. Снаружи дверь закрыли на замок, и я снова осталась в одиночестве. Обычно я была рада уходу Рамси. Это гораздо приятнее компании супруга, от присутствия которого испытываешь постоянный страх. Но пренебрежение Рамси… было в тысячу раз страшнее. *** Прошло пять дней, а Рамси не возвращался. За это время я видела лишь одно лицо, кроме своего бледного отражения в оконном стекле. Это было лицо Теона. Регулярно он открывал дверь и приносил мне еду и воду, старательно прятал взгляд и покидал комнату прежде, чем я могла добиться от него ответа, где же Рамси и что меня ожидает. Вид Теона стал для меня невыносимым, ведь он наглядно демонстрировал, чем я могу стать. В эти моменты я вспоминала о спрятанном между перин украденном штопоре и гадала, сумею ли я воткнуть его себе в горло и истечь кровью прежде, чем меня попытаются спасти. Лишь воспоминания о маме останавливали от этого шага. Вечером пятого дня что-то изменилось. Я слышала тяжелые шаги группы людей и приготовилась к худшему. Когда же дверь открылась, я вздохнула от облегчения: три человека внесли большую ванну и ведра с водой. Мысль о предстоящем купании смягчила меня, пока я не увидела ее. Миранда вплыла следом за ванной, с гордостью выставляя на обозрение множество фиолетовых и уже зеленеющих синяков в своем не по сезону открытом платье. Мне не нужно было долго думать о причине ее внешнего вида и довольной улыбки, расползающейся по крысиному личику. Точно так же выглядели и мои руки и шея, когда Рамси не обделял меня вниманием. — Ваша ванна, леди Болтон. — Ее голос был ядом в моих ушах. К моему несчастью, эта реплика не стала единственной за время купания. Болтоновская подстилка не затыкалась ни на миг, изощряясь в стремлении как можно больнее ранить меня. Она принялась вспоминать былые времена, когда имя Старков гремело по всему Северу. — И что же теперь? Все мужчины-Старки мертвы. — Мерзкие слова с трудом пробивались сквозь нарастающий звон в моих ушах. — Каково это, знать, что вы — последняя из Старков? Видимо, скоро ваш род совсем исчезнет, ведь лорд Рамси так разочарован. — Звон становился все громче, и я почти перестала слышать эту стерву. Мои глаза были прикованы к шевелению ее губ. Я оторвала взгляд и уставилась на ковш с кипятком. — Сомневаюсь, что мы долго будем наслаждаться вашим обществом. Но вы можете радоваться, ведь скоро вы сможете встретиться c вашей семьей. — И звон заглушил мой разум. Мне не понадобилось и секунды, чтоб схватиться за ручку ковша и ошпарить его содержимым эту тварь. Дикий визг отразился от стен, Миранда бросилась на меня. С размаху я ударила ковшом по ее лицу, но это ее не остановило. Надо отдать потаскухе должное, ласки Рамси ее закалили. Ногтями она расцарапала мою щеку, когда я схватила ее за волосы и окунула головой в ванну. Миранда отчаянно сопротивлялась, но ярость сделала меня сильнее. Адреналин жаром растекался по венам, сердцебиение отдавалось в ушах, а в голове звучало лишь одно слово: «Сдохни! Сдохни! Сдохни!» Не знаю, сколько времени я держала Миранду под водой, сомневаюсь, что долго, ведь она еще извивалась под моими руками, как вдруг кто-то жестким рывком оттолкнул меня прочь. Я попыталась еще раз кинуться к отплевывавшейся девчонке, но мою атаку вновь пресекли. Лишь тогда я подняла взгляд и поняла, что в комнате нас теперь трое. Я стояла обнаженная, со стекающими по коже каплями воды, в стороне хрипела Миранда, а между нами переводил взгляд с одной на другую Рамси Болтон. — Любимая жена, — саркастично произнес он, — что здесь произошло? Его светлые глаза впились в меня … с любопытством? Должно быть, со стороны это выглядело так, как если бы домашняя собачка внезапно оскалила зубы, и, пожалуй, Рамси был единственным человеком, которого это действительно бы порадовало. «Он ни за что не должен знать, насколько ты боишься его и того, что он может с тобой сделать. Скажи ему все, что угодно, только не правду!» — Вода была слишком горячей, — единственное, что я могла придумать в этот миг. Медленно, подобно начинающей свое движение лавине, на его губах стала появляться улыбка. И подобно же лавине, радость Рамси невозможно было остановить. От стен отразился его громкий лающий смех, а безумные глаза не отрывались от моих. Но на этот раз во мне было достаточно смелости, чтобы выдержать этот взгляд. — Прелесть моя, конечно, вы имеете полное право распоряжаться прислугой по своему усмотрению, — тянул он слова, медленно подходя к кровати и сдергивая с нее покрывало. На хрипящую Миранду Рамси не обращал никакого внимания. — Но как вы, Старки, говорите, «Зима близко». Вы уверены, что когда станет туго, не пожалеете о 50 килограммах превосходного мяса, вот так небрежно утопленных в ванне? — Плотоядная улыбка сияла на его лице, когда он встал прямо передо мной. Впервые мне захотелось улыбнуться его словам, хоть я и молила небо и землю, чтобы они были лишь шуткой. — Тем не менее, — продолжал Болтон, стирая покрывалом воду с моей груди и заходя мне за спину. Я чувствовала его дыхание спиной, и тело покрылось мурашками. — Мне приятно увидеть в своей супруге столь впечатляющий потенциал. Надеюсь, Вы продемонстрируете его и сейчас в постели. А ты, — бросил он через плечо Миранде, — лучше выметайся, если, конечно, не хочешь понаблюдать. *** Рамси спал сном праведника, как ни смешно звучат эти слова по отношению к нему. Закинув одну руку на глаза, он мирно посапывал рядом со мной, и его совершенно не беспокоило мое пыхтение, пока я пыталась освободить свои занемевшие руки от стянувшего их пояса. Сегодня я дважды смогла удивить супруга, выказав агрессивность не только в стычке с Мирандой, но и в кровати. Я впивалась ногтями в его лицо, кусала руки и отчаянно лягалась, а Рамси лишь смеялся все сильнее, и огонь в его глазах разгорался все жарче. Наконец наступил момент, когда кошка вдоволь натешилась игрой со своей жертвой. Тогда Рамси одной рукой перехватил мои запястья, а другой связал их поясом. — Думаю, пора заканчивать с прелюдией, — усмехнулся он мне в лицо и, развернув к себе спиной и схватив за волосы, взял меня сзади. Рамси достаточно разгорячился во время нашей борьбы, поэтому само действо не заняло много времени. — Что ж, миледи, сегодня вы меня порадовали. Как насчет того, чтобы уснуть в объятьях друг друга после занятия любовью. Кажется, так делают все супруги? — с этими словами он перекинул мои связанные руки через свою голову, опустился на подушки и прижал меня к себе. Вскоре он уснул. Тысячи мыслей роились в моей голове, пока я слушала его ровное дыхание. Сегодня я сделала открытие: если некому было защитить меня, то я вполне могу постоять сама за себя. Будто я вернулась к тому моменту, когда вместе с Джоффри смотрела на голову отца, насаженную на пику. Та же холодная решимость зародилась в моей груди, как и тогда, когда я хотела столкнуть этого выродка вниз. «В пекло Болтонов!» — мысленно повторяла я, пытаясь развязать узел на ремне. Наконец он поддался и я оторвала руку от груди Рамси. Затекшие мышцы с трудом поддавались контролю. Я согнула и разогнула пальцы и максимально медленно просунула их меж перин, нащупав спрятанный там штопор. Так же неторопливо, постоянно прислушиваясь к дыханию Рамси, я занесла руку над головой. Никогда он еще не был столь близким и беззащитным, так что терять возможности нельзя. Но только я решила действовать, как раздался голос: — Вы хотя бы знаете, куда воткнуть свою игрушку? Я увидела, как под рукой приоткрылись глаза. Лениво он потянулся к своей шее и указал пальцем на вену, синевшую под бледной кожей. — Цельтесь сюда, моя дорогая, и тогда я не успею прихлопнуть вас, как муху. Собрав волю в кулак, я резко опустила руку, направив свое убогое оружие к указанному месту. Лишь когда острие оказалось в сантиметре от кожи, Рамси перехватил мое запястье. Его зрачки расширились от восторга и возбуждения, губы растянулись в бешеной улыбке. Я будто впервые увидела его так близко и отчетливо. Рядом со мной лежал сумасшедший сукин сын, способный одним ударом превратить меня в мокрое место, но почему-то его забавляло мое сопротивление. «И что дальше?» — подумала я и сама же удивилась своему спокойствию. Рамси вырвал штопор и подмял меня под себя. Рукой он с силой сдавил мое горло, а острием прочертил линию от горла до пупка. Мне было не столько больно, сколько противно, и не задумываясь (а что уже терять после неудавшейся попытки убийства?) я выхватила штопор и одним взмахом рассекла кожу поперек его груди. У него вырвался вздох, он вновь поменял положение, позволив мне оседлать его. Я почувствовала, насколько он возбужден. Штопор оказался не настолько острым, чтобы вызвать серьезные повреждения, но мне все же удалось пустить кровь. Впервые я причинила вред другому человеку и теперь не могла оторвать взгляда от белой груди с алой полосой, пересекавшей ее. — И что ты будешь делать дальше, Санса? Снова попытаешься убить меня? Странно, что эта мысль не пришла мне в голову. Сейчас я боролась с совсем другим желанием и медленно облизнула губы. — Не стесняйся, действуй, — вкрадчивым голосом подбадривал меня Рамси. Правда, кого здесь стесняться? Меня видит только этот больной ублюдок. Оставив сомнения, я опустила свое оружие, наклонилась и начала собирать языком его кровь от ребер к ключице. Вкус был соленым и крайне возбуждающим. Я почувствовала, как тяжело поднялась его грудь. Стоило мне оказаться достаточно близко к его лицу, как он впился мне в губы яростным поцелуем. Руки крепко сжали мои бедра и резким толчком он вошел в меня. Я не сдержала стон, который лишь подзадорил Рамси. Тогда и я решила заставить Болтона стонать и запустила ногти в порез на груди. Боль, смешанная с удовольствием, звучала в его голосе, и это чувство мы разделяли оба. Движения стали более ритмичными, мы ни на миг не прерывали зрительного контакта. Правой рукой он схватил меня под ухом и большим пальцем надавил на губы. Поняв его желание, я прикусила палец и почувствовала на языке грубую солоноватую кожу. Впервые мне не хотелось, чтобы он останавливался. Движения стали более резкими, и какой-то звериный стон удовольствия вырвался из моего горла. Рамси подался вперед и, крепко прижимая меня одной рукой и опираясь на другую, зарылся лицом в мои спутанные волосы. Меня словно накрывало горячими волнами, было настолько приятно, что хотелось отстраниться от него, но железной хваткой Рамси не выпускал меня из объятий. Я была уже на пике наслаждения, когда он притянул меня лбом к своему и впился взглядом потемневших от удовольствия глаз. И я знала, что мой взгляд в этот момент был не менее безумен. Какое-то время Рамси еще сидел, глядя мне в глаза, а потом, не отпуская меня, плавно опустился на подушки. Сладкая истома заполнила мое тело, и я не могла найти в себе сил скатиться на свою половину кровати. Я слушала бешенное биение его сердца, пока грубые пальцы приятно поглаживали мои волосы. Ни один из нас не произнес ни слова. Так, покоясь на его широкой груди, я незаметно для себя погрузилась в сон. *** Я проснулась от звука открывающейся двери. Теон поставил еду на стол и собрался уходить, когда я остановила его вопросом: — Где лорд Болтон? — Господин отбыл с отрядом к армии Станниса, — прошелестел Теон на ходу, но у двери он замедлил шаг, — Господин приказал больше не запирать Вас на замок. Глядя на закрывающуюся, но теперь уже не запертую дверь, я обрадовалась этому маленькому глотку свободы. Я открыла окно. Над снежной равниной поднималось солнце. Сев на подоконник, я перекинула ноги наружу и глубоко вдохнула морозный воздух. Высота меня теперь не пугала. Не пугал и холод, касавшийся голой груди. Не пугали ни жестокость Рамси, ни его «любовь». Не пугала даже смерть. Но почему-то в это утро мне очень хотелось жить! Наверное, чтобы посмотреть, что же теперь будет дальше.