Случалось всякое

Hurts — Redemption

Любимый, я была нечестна, всё, что ты видел — фарс. Я играла, как могла — по мне плачут театральные подмостки, боже… Любимый, прости — я не знала, что это — конец, но играла, играла, как могла. Как я могла..? Джеймс, как? Не знаю. Вижу тебя, и кровь приливает к вискам. Ты бьёшь наотмашь, сильно, кровь во рту, в голове кавалькада: люблю, как же люблю, навсегда, навечно, живой, люблю, люблю, люблю… Голова разрывается от ударов — беспощадный, злой, управляемый, — ловлю твой взгляд, и вижу отчётливо, до тахикардического стука в груди: пустота. П У С Т О Т А. Понимаешь, что это, Джеймс? * Любимый, ты знаешь.… Прости. Я закрываю глаза, делаю вздох и решаю — не сегодня. И я умираю не сегодня. Однажды, но не в тот день, когда твоя программа дает сбой и ты, целуя в последний раз, отталкиваешь бионикой и просишь (просишь, Джеймс!): «Наталья, уйди. Уйди…» У нас есть две секунды (и откуда мне знать, что у тебя они есть?), и я, хватая руки, ладонь, пальцы, металл, молю: «Вернись!». «Вернись» стучит в висках — ты разбиваешь мною стену, но я не зла. Я дерусь с тобой, и кровь моя на твоих руках как лучший из возможных вариантов. Ты жив, Джеймс, и, спустя двадцать лет, я, наконец-то, могу дышать. * Тебя не было так давно, любимый. Так давно… Наверное ты сразу бы хотел узнать, что я делала без тебя… Что ж, не в этот раз: твои удары, как наковальня, сражают. Я падаю и, чувствуя себя, как последняя идиотка (самая счастливая из них), напоминаю о том, о чём говорить не имеет смысла: — Ты что, не помнишь? И ты не помнишь — в который раз. Я снова жива, я снова функционирую, но я снова без… тебя. И знаешь, Джеймс, мне совсем не грустно — мне даже почти не… Больно. Просто я люблю тебя. И руки твои — мои цепи. И руки твои... Почему-то слабеют. * Любимый, здравствуй. Я говорю это пустоте — ты погиб испарился, а я осталась. Джеймс, правда, ты ушёл, и вернёшься ли? Не знаю, и знать боюсь. Но есть кое-что — я осталась. Я помню тебя. Любимый, прошло столько лет, но я помню… Тебя. Тебя, каким бы ты ни был на самом деле: Баки Барнсом, Зимним Солдатом, Белым Волком… Я люблю тебя, где бы ты.… А ты есть. Я знаю, что где-то ты всегда есть. * Слушай, сегодня я уезжаю. Да что уезжаю — отправляюсь в космос, чёрт побери! Мы хотим вернусь вас, Джеймс. Мы хотим победить. Я не уверена, что мы встретимся снова — что-то внутри противно подсказывает это, но я сделаю всё, абсолютно всё, любимый, чтобы исправить ошибку. Ты должен жить — жизнь задолжала тебе слишком многое. А мне… пора. * Теперь знаю наверняка, любимый — нам больше не повстречаться. Все удары разбиваются об поцелуи, все года крошатся перед гибелью — я сделала свой выбор, и за это… Прости. Если однажды вспомнишь, если однажды услышишь моё имя и образ мой встанет перед тобой, то пусть южный ветер принесёт тебе моё последнее «прости», пусть стена ливня прольет моё «люблю тебя вечно», пусть ты улыбнешься этому без причины, и лёгкая грусть на момент захлестнет твоё измученное годами и лишениями сердце. И где бы я не была, я в тот же миг узнаю — ты помнишь меня, ты любишь меня, ты… со мной. * Падая в бездну, я шепчу твоё имя, и сердце моё, наконец-то, спокойно. Я закрываю глаза, делаю вдох и умираю сегодня. * Прощай, любимый. Люблю тебя вечно. Бесконечно. Всегда.